Идеи общих законов развития в трудах русских мыслителей конца xix начала XX вв.

ПРИНЦИП ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ В ТЕОРИИ МИКРОГЕНЕЗА ВОСПРИЯТИЯ И СТРУКТУРЫ СУЖДЕНИЙ Н.Н. ЛАНГЕ

Линия разработки универсального дифференционноинтеграционного подхода к процессам развития, начатая фундаментальными работами Вл.С. Соловьева и И.М. Сеченова, получила объективное продолжение в труде Н.Н. Ланге "Психологические исследования " (1893) [7]. В этом труде сформулирован хорошо известный в отечественной психологии закон перцепции, часто называемый также законом Н.Н. Ланге. Закон гласит, что "процесс всякого восприятия состоит в чрезвычайно быстрой смене целого ряда моментов или ступеней, причем каждая предыдущая ступень представляет психическое состояние менее конкретного, более общего характера, а каждая следующая - более частного и дифференцированного " [7; 1]. Характерно, что, обосновывая закон перцепции, Н.Н. Ланге указывает на параллелизм последовательных ступеней перцепции и все более дифференцированных ступеней чувствительности, которые имеют место в филогенезе животного мира, т.е. подчеркивает биологическую универсальность данной закономерности.

Хотя Н.Н. Ланге, формулируя свой закон, не ссылается прямо ни на кого из предшественников, вряд ли можно думать, что он не испытал влияния эволюционных идей Г. Спенсера, так как упоминание его трудов неоднократно встречается во многих местах его книги. Это тем более вероятно, что анализ труда Н.Н. Ланге приводит к заключению, что к формулировке своего закона он пришел отнюдь не на основании эмпирического обобщения фактов, но исходя из какихто общих теоретических соображений, и уже для их подтверждения провел ряд экспериментов, которые можно считать чисто демонстрационными.

Эксперименты Н.Н. Ланге состояли в измерении времени реакций на стимулы, что широко практиковалось в то время в психологических лабораториях. Но примененная им процедура экспериментов была не традиционной, а прямо направленной на демонстрацию закона перцепции.

В инструкциях, которые Н.Н. Ланге давал испытуемым, предписывалось "закрепить в сознании " после подачи предварительного сигнала определенный "образ раздражителя ", отвечающий, по замыслу экспериментатора, разным стадиям развития перцептивного процесса, и совершать движение тогда и только тогда, когда реальное впечатление от сигнала совпадает с ожидаемым. В одних случаях предлагалось закрепить в сознании лишь впечатление самого первого, неопределенного "толчка ", который возникает в сознании независимо от того, какой именно сигнал предъявляется (звуковой, зрительный или тактильный), и независимо от всех его конкретных особенностей. В других случаях в сознании надо было закрепить образ "слухового впечатления вообще " (или зрительного, или тактильного впечатления вообще) и отвечать движением при совпадении реального ощущения с этим образом. Наконец, в третьем случае предлагалось закрепить в сознании вполне определенный образ какоголибо конкретного звука (например, прерывного или непрерывного) или цвета и реагировать только при совпадении

реального раздражителя с этим дифференцированным конкретным образом.

Получив в экспериментах закономерный рост времени реагирования при закреплении в сознании в качестве критериальных для осуществления двигательной реакции все более определенных и дифференцированных перцептивных образов, Н.Н. Ланге заключил, что эти данные полностью подтверждают сформулированный им закон перцепции. Закон подтверждается, потому что в условиях описанных инструкций, единственная причина роста времени реакций может состоять только в том, что развивающемуся перцептивному процессу должно требоваться тем больше времени, чтобы совпасть с эталоном, закрепленным в сознании, чем более определенным и дифференцированным является этот эталон.

Что можно сказать по этому поводу?

Вопервых, ясно, что Н.Н. Ланге не выводит закон перцепции из экспериментальных фактов, не формулирует его как эмпирическое обобщение, но, наоборот, строит сам эксперимент для подтверждения и доказательства определенного закона. Поэтому Н.Н. Ланге достаточно всего нескольких испытуемых и нескольких простых таблиц с данными о времени реакций, чтобы говорить об экспериментальном подтверждении закона перцепции.

Вовторых, хотя логика построения эксперимента и логика доказательства закона перцепции представляются вполне обоснованными, все же ясно, что полученные данные на самом деле являются косвенными и не содержат прямых и непосредственных объективных указаний на содержание образов восприятия на разных этапах их становления в сознании. Такие прямые и непосредственные указания были получены позднее как самим Н.Н. Ланге в опытах с регистрацией числа моментальных освещений предмета, при котором он еще не замечается совсем, затем замечается как нечто мало определенное, потом - как смутно напоминающее нечто и, наконец, - как вполне определенный объект, так и в работах многих других авторов при применении тахистоскопической техники. Но интересно и даже знаменательно, что эти свои опыты Н.Н. Ланге совсем не считал решающими, а видел в них лишь "некоторое подтверждение " развитой им теории перцептивных ступеней.

Эти рассуждения и привели нас к высказанной выше мысли о теоретических истоках закона перцепции Н.Н. Ланге. Нам кажется достаточно вероятным, что на Н.Н. Ланге могла оказать влияние общая теоретикофилософская атмосфера времени, когда образованное русское общество буквально зачитывалось Г. Спенсером и идеи общности законов развития буквально могли "витать в воздухе ". Не исключено и то, что Н.Н. Ланге мог знать работу И.М. Сеченова "Элементы мысли ", поскольку был лично знаком с ее автором.

В книге Н.Н. Ланге, посвященной обоснованию закона перцепции, имеется небольшая заключительная глава, названная заметками к теории суждения. В ней он делает попытку применить закон перцепции к разъяснению одной закономерной универсальной особенности суждений, установленной в работах философов, логиков и лингвистов. Речь идет о том, что во всех языках логический субъект, как правило, предшествует логическому предикату. Но чем объяснить эту закономерность? Логического основания для этого нет, считает Н.Н. Ланге, но веские психологические причины для этого существуют. Они вытекают, с одной стороны, из определенных особенностей субъекта и предиката суждений, а с другой - из закона перцепции.

Вопервых, субъект суждения является как бы величиной иного порядка сравнительно со своими предикатами: сколько бы предикатов мы ни взяли, их сумма все же никогда не содержит всего субъекта, в нем всегда содержится возможность еще бесчисленного числа других предикатов. Именно поэтому многие логики видят в субъекте суждения субстанцию, а в предикатах - ее атрибуты.

Вовторых, субъект суждения является какимто неопределенным бытием,

получающим определенность через свой предикат. Отсюда многие логики рассматривают суждение как подведение субъекта под предикат.

Эти выявленные в логике черты субъекта и предиката суждений Н.Н. Ланге считает возможным вывести из закона перцепции, по которому каждую предыдущую ступень перцепции можно рассматривать как субъект, а каждую последующую - как предикат. Поскольку восприятие в первый момент есть простой толчок в сознании, "нечто ", которое обнаруживается затем как "такоето ", то оно, следовательно, есть своего рода возможность, субстанция, неопределенное бытие, которое получает свое определение, атрибут в следующий момент восприятия. Таким образом, в каждом акте восприятия психологический субъект (субстанция, возможность, неопределенное бытие) всегда предшествует психологическому предикату (та или иная определенность неопределенного бытия), причем это предшествование сохраняется на всем протяжении акта перцепции, в котором каждая последующая ступень является более определенной, чем предыдущая. Эта последовательность событий, считает Н.Н. Ланге, данная первоначально в перцепции и закономерно вырастающая из естественного временного хода познания вещей, становится затем обычной для всех суждений, которые исторически сначала являются суждениями восприятия. А затем та же общая форма переносится и на более сложные суждения, члены которых уже не составляют действительных ступеней перцепции.

Сходный взгляд на психологические истоки стандартной структуры суждений был развит позднее Н.О. Лосским в рамках его дифференционной теории развития.

ПРИНЦИП ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ В ЛОГИКОГНОСЕОЛОГИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ ЗНАНИЯ Н.О. ЛОССКОГО

Логикогносеологическая теория Н.О. Лосского, которую с полным правом можно назвать дифференционной, составляет основное содержание его капитального труда "Обоснование интуитивизма ", впервые опубликованного в 1904 1905 гг. [9].

Теория Н.О. Лосского является философской логикогносеологической теорией знания. В ней дается решение основного вопроса гносеологии о природе знания и об отношении знания к внешнему миру, а на основе анализа содержания житейских и научных знаний и их логической формы предлагается решение проблемы сущности и путей развития знаний.

Содержание данного труда Н.О. Лосского богато и многопланово. В нем проведен детальный критический анализ предпосылок и выводов теорий познания докантовского эмпиризма (Дж. Локк, Д. Юм, Дж. Беркли), докантовского рационализма (Г. Лейбниц, Б. Спиноза), теории познания И. Канта и ряда теорий познания в философии XIX в. Детально анализирует Н.О. Лосский также многие ключевые дискуссионные вопросы логики, касающиеся природы суждений и умозаключений. В настоящей статье мы, естественно, не можем осветить все это содержание в полном объеме. Наша задача более узкая. Она состоит в том, чтобы привлечь внимание к основным положениям его дифференционного подхода к проблеме развития знания.

Начнем с краткого разъяснения, почему Н.О. Лосский называет свою теорию интуитивизмом.

Этим термином Н.О. Лосский обозначает непосредственность познания субъектом внешнего или, в его терминологии, "транссубъективного " мира. Термин подчеркивает, что внешний мир дан субъекту в его ощущениях и восприятиях так же прямо и непосредственно, как и его собственные внутренние состояния; что между миром и его данностью субъекту нет никаких создаваемых самим субъектом искусственных перегородок; что в ощущениях и восприятиях субъекту дан сам внешний мир, а не его "субъективные " образы.

Защищаемое понимание прямой непосредственной данности субъекту внешнегомира Н.О. Лосский противопоставляет широко распространенному в философии, теориях познания и умах образованных людей представлению о том, что ощущения, восприятие и вообще знание - это лишь субъективные состояния субъекта, что субъекту даны в ощущениях лишь его собственные субъективные состояния, а не внешний мир. Н.О. Лосский посвящает много страниц скрупулезному критическому анализу воззрений Дж. Беркли, Д. Юма и их последователей и приходит к заключению об их полной логической и фактической несостоятельности. Отвергает он как несостоятельную и теорию познания И. Канта, согласно которой знания - это субъективные конструкции, стоящие между субъектом и "вещами в себе ", создаваемые субъектом из чувственных впечатлений, с одной стороны, и априорных категорий разума - с другой. Чтение этих страниц труда Н.О. Лосского оставляет удивительное впечатление чего-то очень хорошо и давно знакомого. Дело в том, что если отбросить чисто терминологические различия, их содержание чрезвычайно близко к основному направлению и смыслу критики субъективного идеализма, агностицизма и кантианства в труде В.И. Ленина "Материализм и эмпириокритицизм ", написанном в 1908 г. и опубликованном в 1909 г. Главный ведущий тезис о познаваемости мира и об его объективном существовании также одинаков у обоих авторов. Так, Н.О. Лосский специально подчеркивал, что его теория не содержит ничего мистического, что она натуралистам дает право утверждать, что, наблюдая в микроскоп инфузорий или в телескоп - небесные светила, они исследуют не свои представления, а саму живую действительность внешнего мира.

Второе принципиальное положение теории Н.О. Лосского, раскрывающее содержание первого, состоит в утверждении, что в каждом отдельном восприятии субъекту непосредственно даны не только объекты внешнего мира, но и связи между ними - связи последовательности, одновременности, причинности, субстанциональности и т.п. Познающий субъект не создает, не конструирует знание об отношениях, как это постулируется подавляющим большинством теорий познания, но получает соответствующий материал от самих объектов, так как связи между ними и функциональные зависимости, как и сами объекты, даны в опыте. Таким образом, интуитивизм признает сферу опыта более широкою, чем это было принято думать.

Введя этот принципиальной важности постулат в основание своей теории, Н.О. Лосский далее пишет: "Может, пожалуй, показаться, что мы слишком многое считаем данным, так что, если мы правы, то познание не стоит почти никакого труда, и все тайны мира должны были бы уже раскрыться вплоть до последних глубин его " [9; 103]. Однако это не так. И при указанных условиях знание остается делом, требующим огромного труда. "Признать непосредственную ценность внешнего мира вместе со всеми связями, какие в нем есть, это значит только ввести условие, без которого знание внешнего мира было бы совершенно невозможным " [9; 103104][3].

Как же может происходить переход от непосредственной данности субъекту всего бесконечного богатства внешнего мира со всеми его связями и отношениями, которая, однако, знанием еще не является и составляет только лишь его условие, или предпосылку к знанию в собственном смысле слова? Отвечая на этот вопрос, Н.О. Лосский обращается к двум основополагающим теоретическим принципам - к принципу дифференциации и к понятию логикопсихологических актов сравнивания и различения.

Знание Н.О. Лосский определяет как дифференцирование действительности путем актов сравнения, ведущих к различению разных ее сторон, моментов, проявлений. До акта сравнения и различения живая действительность стоит перед человеком или течет перед ним как что-то темное, бесформенное, хаотичное; для субъекта в ней ничто не существует в отдельности, все сливается в один неясный могучий поток жизни. Эта живая, непосредственно данная жизнь еще не есть знание. Знанием она становится благодаря некоторому дополнительному процессу, идущему со стороны субъекта, а именно благодаря процессу сравнивания, ведущего к различению. Благодаря различению все начинает обособляться, в действительности выделяются разные объекты, в них - цвета, формы, положения и т.д. "...И нет конца этому процессу до тех пор, пока у меня есть охота всматриваться в действительность и углубляться в нее " [9; 194]. "Под влиянием различения все дифференцируется: бесформенное становится оформленным, безобразное приобретает образ " [9; 195].