Политические учения в России в XVIII веке

Твердый курс самодержавия на защиту и укрепление крепостного  права, соответствующий интересам  основной массы дворянства, предрешил  и отказ от правовой реформы. Деятельность Уложенной комиссии была прекращена не только из-за нежелательных прений по крестьянскому вопросу, но и из-за выявившейся ненадобности для самодержавия общей реформы права, приведения в порядок запутанной и противоречивой правовой системы.

Поначалу в «Наказе» ставилась  задача создать Уложение, все законы содержащее, определяющее, чего желать должно, а чего не должно желать; однако в России сложился тип полицейского государства иной, чем государство  феодально-прусского образца с  его тотальной и детальной  правовой регламентацией всех сторон жизни и дотошным чиновничьим  контролем за соблюдением правил и норм полицейской опеки. Обширность территории Российской империи, невысокий  уровень культуры господствовавших дворян-помещиков, традиционное почтение к меняющимся велениям носителей  высшей власти в ущерб авторитету права, сложность, архаичность, запутанность законодательства создавали условия  для иного типа самодержавно-полицейского государства. Его политический режим  состоял не столько в детальном  правовом регулировании отношений  личной и общественной жизни, сколько  в почти неограниченном, произвольном вторжении в жизнь и отношения  низших сословий со стороны облеченных властными полномочиями помещиков, чиновников, полиции самодержавного государства, объединенных общим классовым  интересом, покорностью велениям верховной  власти, угодничеством перед высшими  чинами. Именно поэтому, прекратив деятельность Уложенной комиссии, Екатерина II через  официозный журнал (1769 г.) пояснила: «Пока  новые законы поспеют – будем  жить, как отцы наши жили».⁶

В целом для эпохи и  идеологии «просвещенного абсолютизма» характерно противоречие между словом и делом, попыткой воспринять передовые для того времени идеи и стремлением укрепить и усилить реакционные феодально-крепостнические учреждения.

Если официальной доктриной  «просвещенного абсолютизма» были либеральные  идеи Просвещения, то подлинной его  идеологией стал макиавеллизм: «Во  всем должно иметь и лисий хвост  и волчий рот», – поучала Екатерина II своих высших сановников.⁷

1.2 Политико-правовая  идеология феодальной аристократии  и идеи зарождающегося просветительства  и либерализма

Особенностью феодально-аристократической  идеологии были попытки использовать передовую идеологию Просвещения  для критики становящегося реакционным  абсолютизма с еще более реакционных  позиций. Ссылки на естественность свободы  и равенства причудливо соединялись  с обоснованием крепостничества  и привилегий родовой знати, осуждение  с позиций «общего блага» деспотизма служило обоснованием требования «основать  политическую свободу для одного дворянства».

Наиболее видным идеологом  родовитой аристократии был князь  Михаил Михаилович Щербатов (1733–1790 гг.) – депутат Уложенной комиссии, автор многих произведений.

Видным просветителем  был Н.И. Новиков (1744–1818 гг.), издатель журналов «Трутень», «Живописец» и  др. Новиков обличал пороки тогдашнего общества, произвол и взяточничество чиновников и судей, казнокрадство, низкопоклонство дворян перед заграницей. «Трутень» затрагивал проблему противоречия сословного неравенства и естественного  равенства людей. В журнале высмеивались помещики, которые больны «мнением, что крестьяне не суть человеки», не слышат «вопиющего гласа природы: и рабы – человеки».⁸

В 1768 г. отставной военный, секретарь одного из департаментов  Сената Яков Павлович Козельский (1728 г. – после 1793 г.) опубликовал книгу  «Философические предложения», представляющую собой нечто вроде хрестоматии, в которой по определенной системе  изложены выбранные автором «полезные  для человеческого рода истины». По мнению Козельского, внимания достойны лишь четыре философа: Руссо, Монтескье, Гельвеций и некий аноним (Шефтсбери). «Первый из них, бессмертия достойный  муж, как высокопарный орел превзошел  всех бывших до него философов». В книге  воспроизводятся идеи о договорном создании государства и общества для обеспечения людям «гражданской вольности и собственности имения», о необходимости соединения «особенной пользы каждого человека с общею  пользою всех». Наилучшим признается общество с таким распределением имуществ, чтобы «одни люди не могли  презирать и утеснять других», где  труд обязателен, а «для труда человеку довольно восьми часов в сутки». С одобрением и симпатией воспроизводятся  демократические идеи: «В республиканском  правлении общая польза есть основание  всех человеческих добродетелей и законодательств».

В книге содержатся намеки на справедливость и возможность  насильственного уничтожения крепостничества. Козельский считал войну справедливой только в том случае, если ее ведут  люди, «которые так обижены, что обида  их стоит по справедливости войны», и если у них нет другого  средства избавиться от несправедливостей. Козельский писал, что его «Философические  предложения» противоречат «нынешним  обычаям», а потому не избегнут порицания. Идеи своей книги он обоснованно  противопоставлял макиавеллизму: «Макиавелли  не умрет, проклинать его будут очень  громко, а подражать очень тихо».

В условиях, когда самодержавие, надев маску «просвещенности», укрепляло  и расширяло феодально-крепостнические  отношения, критика этих отношений  с позиций гуманизма и Просвещения  противостояла официальной идеологии.

Крепостничество как экономически невыгодную для крупных землевладельцев  систему порицали отдельные крупные  землевладельцы. Князь Д.А. Голицын (1734– 1803 гг.), богатый помещик, дипломат и посол, был одним из первых дворянских либералов, считавших более выгодным для своего класса и для всего  государства развитие сельского  хозяйства, промышленности и торговли на основе свободного труда. «Пока существует крепостное право. Российская империя  и наше дворянство, предназначенные  тому, чтобы быть богатейшими в  Европе, останутся бедными». Ссылаясь на историю Франции, Англии, Голландии, Голицын писал, что «искусства, ремесла  развивались и нравы улучшались лишь в стране, где крестьяне пользовались правом собственности и свободы».

Голицын предлагал освободить крепостных с учетом «опасностей  как от неумеренной поспешности, так и от излишней медлительности». Крестьян предполагалось освободить за выкуп и без земли. «Земли принадлежат  нам, – рассуждал Голицын. – Было бы вопиющею несправедливостью их у  нас отнять».

Политические взгляды  Голицына реакционны. Он крайне враждебно  отнесся к французской революции, защищал «алтарь, трон, собственность», опрокинутые и замененные «химерами  и крайностями, из которых излюбленными были неограниченная свобода, а также  совершенное и абсолютное равенство». В специальном сочинении Голицын  убеждал монархов Европы, что их короны уже шатаются, призывал их к  борьбе против «беспорядка и анархии», охвативших Францию.

Таким образом, дворянский либерализм выражал настроения и интересы тех  крупных землевладельцев, которые  выступали за создание условий для  развития капитализма в России при  сохранении таких устоев феодализма, как самодержавие и помещичья  собственность на землю.

2. Общая характеристика  политико-правовой масли в России  в XVIII веке

2.1 Концепция просвещенного  абсолютизма в первой половине  XVIII века

Идеология просвещенного  абсолютизма Симеона Полоцкого

С обоснованием правомерности  просвещенной абсолютной монархии выступил Самуил Петровский-Ситнианович (1629– 1680). Первой его должностью стало руководство  школой подьячих в Заиконоспасском  монастыре на Никольской улице, в  которой он преподавал «семь свободных  наук». В конце 60-х гг. XVII столетия Симеон стал учителем царских детей; занимая одновременно еще и должность  придворного поэта, приобрел известность  как человек искусный в разнообразных  сферах богословского и научного знания. Симеон выступил в своих  произведениях проводником западной культуры и образованности.

Социальной проблематики он касался только опосредованно, и  здесь его взгляды вполне ортодоксальны. Мыслитель защищал социальное неравенство, усматривая в его наличии проекцию небесных порядков на земле .  Все  люди обязаны выполнять свой долг, предопределенный судьбой, в чем  и состоит главное назначение человека на земле, где каждому отведено свое место. Однако он призывал богатых  «начальников» заботиться о своих  «подначальных» и не доводить их до скудости, а также управлять ими  с разумом и кротостью, а не посредством «наложения язв».

Главной проблемой творчества Симеона было разрешение вопросов, связанных с верховной властью, формой ее организации и деятельности. Он одним из первых в истории отечественной  политико-правовой мысли дал теоретическое  обоснование необходимости установления просвещенной монархии. В понимании  Симеона Полоцкого царь и государство  отождествляются.

Поэт-мыслитель полагает, что просвещенная монархия должна быть государством, деятельность которого основывается только на законах. «Под законом все казни (наказания. –  Н. 3.) должны страдать», и исключений из этого правила нет ни для  кого, ни для самого царя, ни для его  сына. Все люди в гражданстве обязаны  бояться закона, подчинение которому укрепляет государство и «чинна и славна содеевает царства».⁹

В определении курса русского государства Симеон придерживался  традиционной для русской политической мысли ориентации на мирное разрешение всех внешнеполитических конфликтов. Он советует царю жить в мире со всеми  государствами «до конец земли», царствовать «мирно и мудро», никогда  не искать «брани» и вступать в  войну только в случае нападения  врага, а к побежденным всегда являть милосердие. Слава России должна расширяться не мечом, «но скоротечным  типом через книги».

Политические идеи Феофана  Прокоповича

К началу XVIII в. тенденция  к превращению сословно-представительной монархии в абсолютную стала определяющей в практике реализации верховной  власти и построении бюрократического аппарата. Организация государственной  власти и система управления подверглись  существенным изменениям: Боярская дума прекратила свое существование и  ее заменил Правительствующий сенат; вместо Приказов образовались Коллегии, работающие по Регламентам, патриаршество  было ликвидировано, и для управления церковью возникла Духовная коллегия, преобразованная затем в Синод. В городах были созданы органы городского самоуправления – магистраты. Боярство и дворянство слились в  единое сословие – шляхетство.

В 1721 г. «Сенат обще с Синодом» просили императора, чтобы он «изволил принять по примеру других титло  Отца Отечествия, Императора Всероссийского Петра Великого...». Московское государство  превратилось в Российскую империю.

Преобразования Петра I и  сам активный процесс государственного строительства находили свое обоснование  в политических теориях его современников. Одни из них ставили задачу утверждения  в общественном мнении уже проведенных  реформ, другие предусматривали пути возможного дальнейшего государственного строительства.

К числу сторонников реформ и активных деятелей петровской эпохи  относился целый ряд «птенцов гнезда Петрова», среди которых значительная роль принадлежала архиепископу Феофану  Прокоповичу (1681–1736).

В своих рассуждениях Прокопович сумел соединить аргументы естественно-правовой теории с догматами богословия, присовокупляя  к доводам «от естественных законов  и естественного разума» «непреложное Слово Божье».

Среди форм правления Прокопович называет монархию, аристократию, демократию и «смешанный состав» (смешанную  форму).

Рассматривая монархию как  форму организации власти, Прокопович исследует два ее варианта: ограниченную и абсолютную. В ограниченной монархии государь связан определенными обязательствами, за нарушение которых он может  быть лишен власти, что также чревато  непредсказуемыми последствиями, могущими повлечь различные бедствия для  страны и ее народа. Для России же самой «многополезной» и «благонадежной»  формой является абсолютная монархия, которая единственно способна обеспечить русскому народу «беспечалие» и «блаженство». В лице абсолютного монарха Феофан видит «стража и защитника  и сильного поборника закона... ограду и сбережение... от внутренних и внешних  опасностей», а кроме того, «пристанище  и защиту» для каждого человека.

Монарх Прокоповича –  это просвещенный государь, который  обязан заботиться не только об общем  благе, но и о распространении  просвещения, искоренении предрассудков, устроении правосудия и осуществлении  хорошего управления страной.

Такое понимание верховной  власти во многом было новым для  русской политической мысли.

По-новому разрешил Феофан Прокопович и проблему взаимоотношений церкви и государства. В Духовном регламенте Феофан дает следующую формулу абсолютной монархии: «Император всероссийский  есть монарх самодержавный и неограниченный; повиноваться его власти не токмо  за страх, но и за совесть сам Бог  повелевает». Отстаивая законность во всех формах государственной жизни, Феофан тем не менее ставит государя над законом, утверждая, что действия царя нельзя ни оспаривать, ни критиковать, ни даже хвалить, ибо «монархи суть Боги».