Мир на пороге ядерной войны: Карибский кризис 1962 года и его последствия

1 Утром 24 октября два советских судна приблизились к линии блокады в1 500 милях от Кубы. Их прикрывала подводная лодка. Н1австречу шел авианосец “Эссекс” с вертолетами, оснащенными для б1орьбы с подводными лодками. Р.Макнамара отдал приказ - в1 случае необходимости атаковать советскую подводную лодку глубинными бомбами со слабыми з1арядами, чтобы заставить ее всплыть на поверхность. Но Хрущев н1е хотел рисковать и приказал советским судам остановиться на линии блокады,1 предложив Кеннеди срочную встречу. Кеннеди ответил, что он г1отов встретиться с Хрущевым, но только после устранения с Кубы с1оветских ракет. Воздушная разведка показывала, что эти ракеты будут г1отовы к действию через несколько дней. Над Кубой дважды в д1ень пролетали эскадрильи из восьми низко летящих американских самолетов. Другие с1амолеты непрерывно следили за советскими подводными лодками. Советские корабли, п1риближаясь к линии блокады, останавливались в океане, однако, н1екоторые из них получили приказ лечь на обратный курс. Монтаж р1акетных установок и бомбардировщиков продолжался. На Кубу вылетел А.И1.Микоян, чтобы наблюдать за ситуацией с близкого расстояния и1 увязывать действия Советского правительства с действиями Кубы.

В с1убботу, 27 октября, над островом был сбит американский разведывательный с1амолет У-2. Его пилот Андерсон погиб. Обстановка в1 США накалилась до предела: тот день американцы называют «ч1ерной субботой». Президент, подвергавшийся сильному нажиму «ястребов», т1ребовавших немедленного возмездия, расценил это событие как решимость СССР не о1тступать перед угрозами, даже с риском начала ядерной войны. Е1сли до этого он придерживался арсенала традиционных военно-политических средств,1 то теперь понял, что только дипломатия, только равноправные п1ереговоры и компромиссы могут стать эффективными средствами разрешения кризиса. Кстати,1 тогда был пущен слух, что самолет У-2 с1били кубинцы. Один эмигрант, называвший себя «очевидцем», д1аже доказывал позднее в газетной публикации, что «кнопку пускового у1стройства ракеты нажал сам Фидель Кастро». Президент США не поверил э1тим слухам, но он был убежден, что самолет сбит п1о приказу Советского правительства. На самом же деле, как у1же стало известно, самолет сбили по приказу командующего ПВО группы с1оветских войск на Кубе.

 Самолет  появился на высоте 212 тысяч метров и через 20 минут должен был оказаться в з1оне досягаемости ракеты. Наш командующий ПВО, зная о приказе Ф1.Кастро своим вооруженным силам сбивать без предупреждения все военные с1амолеты, появляющиеся в воздушном пространстве Кубы, и не имея в1ремени на размышление, отдал приказ о поражении цели. Самолет А1ндерсона был сбит первой же ракетой.

 В ночь  с1 26 на 27 октября и вечером 27 октября прошли две в1стречи Р.Кеннеди с послом А.Добрыниным, где о1н заявил следующее: "Напряжение очень сильное. Опасность войны в1елика. Президенту очень трудно под давлением военных, конгрессменов, г1осдепартамента, прессы. Помимо его воли может случиться непоправимое. П1омогите президенту решить эту задачу, он не хочет военного столкновения и1 питает глубокое уважение к мужеству советского народа, но его п1ринуждают к действию. Остается всего несколько часов". Об этих в1стречах посол немедленно доложил в Москву. В Москве тоже шел а1нализ ситуации. Для реальной оценки обстановки, в том числе в1озможности высадки ВС США на Кубу, были задействованы все каналы п1олучения информации. Все данные, которые поступали в Москву, г1оворили о том, что атака и высадка на Кубу неизбежны и1 нужно принимать кардинальное решение. На сей раз Н.С1.Хрущев отнесся к донесению разведки со всей серьезностью.

1 26 октября Кеннеди отдал приказ о подготовке к вторжению на К1убу. Узнав о гибели американского летчика, он приказал увеличить в1 несколько раз число самолетов, проносящихся над островами. Вечером 216 октября Кеннеди получил от Хрущева новое письмо, составленное в и1ных выражениях, - оно не появилось в советских газетах. П1исьмо было продиктовано лично Хрущевым и даже не отредактировано. Советский п1ремьер убедился, что действия США не являются блефом и что м1ир оказался на краю пропасти. Теперь и Хрущев просил Кеннеди п1роявить сдержанность, ибо “если разразится война, то остановить е1е будет не в нашей власти. Я сам участвовал в д1вух войнах и знаю, что война кончается только после того,1 как прокатиться по всем городам и селам, сея повсюду с1мерть и разрушение”.

Надо подчеркнуть, что революционная Куба н1е дрогнула перед этими испытаниями. Вся страна превратилась в четко у1правляемый и организованный военный лагерь. Мужество кубинцев передавалось и советским л1юдям, в том числе воинскому контингенту, готовому выполнить свой и1нтернациональный долг. Не было никакой паники, никто не пытался п1окинуть Кубу.

 Сложившаяся  ситуация подтолкнула президента  США к р1ешению искать любые средства для политического урегулирования кризиса. Почувствовав, ч1то США находятся в преддверии войны, он поручил своему брату Р1оберту срочно встретиться с советским послом в Вашингтоне А.Ф.1Добрыниным. В обмен на вывод советских ракет Дж.Кеннеди п1ринимал на себя джентльменское обязательство не только не нападать на Кубу,1 но и удерживать своих союзников от этого шага.

31.2 Разрешение конфликта

В ночь на 28 октября С1оветским правительством без консультации с Фиделем Кастро было решено принять условия К1еннеди. Последнее письмо Председателя Совета Министров СССР Н.С.1Хрущева президенту США Дж.Кеннеди было передано открытым текстом по М1осковскому радио. В письме от 28 октября Хрущев заявлял: “1Я отношусь с пониманием к вашей тревоге и тревоге народов США в1 связи с тем, что оружие, которое вы называете н1аступательным, действительно является грозным оружием. И вы, и м1ы понимаем, что это за оружие”. Позднее, во в1ремя визита Ф.Кастро в СССР в мае 1963 г.1, Хрущев рассказывал, что такая поспешность была вызвана полученными и1з США достоверными данными о принятом американским военным командованием решении начать 219 или 30 октября бомбардировку советских ракетных установок и кубинских военных о1бъектов с последующим вторжением на остров. Хрущев сказал, что н1очь на 28 октября все члены Президиума ЦК КПСС провели в К1ремле, готовя последнее письмо американскому президенту. По его словам,1 текст послания начал передаваться по радио, когда его конец е1ще не был отредактирован. Поэтому, говорил Хрущев, у с1оветского руководства не оставалось времени, чтобы согласовать свое решение с Г1аваной: мир висел на волоске.

 За сутки  д1о того, в ночь на 27 октября, Фидель довольно д1олго пробыл в нашем посольстве. Несмотря на присущую ему выдержку,1 он тоже оценивал обстановку как весьма тревожную. Однако ни о1н, ни мы в посольстве не ожидали того, что п1роизошло дальше: подобный финал невозможно было предугадать и на основе п1олученных из Москвы шифровок.

 Хрущев не  отрицал теперь,1 что на Кубе имеются советские ракеты. Американская блокада поэтому н1е имеет смысла, так как все оружие уже доставлено на К1убу. Но ракеты находятся под контролем советских офицеров и не б1удут использованы для нападения на США. “В этом отношении,1 - писал Хрущев, - вы можете быть спокойны. М1ы находимся в здравом уме и прекрасно понимаем, что если м1ы нападем на вас, вы ответите нам тем же. Н1о тогда это обернется и против нас, и я думаю,1 что вы это тоже понимаете. Из этого следует, ч1то мы люди нормальные. Как же мы можем допустить, ч1тобы произошли те несуразные действия, которые вы нам приписываете. Т1олько сумасшедшие могут так поступать или самоубийцы, желающие и сами п1огибнуть и весь мир перед тем уничтожить”. Хрущев предлагал Кеннеди с1нять блокаду и дать обязательство не вторгаться на Кубу. В э1том случае СССР заберет и уничтожит доставленное на Кубу ракетное оружие.1 Хрущев писал: “Мы с вами не должны тянуть з1а концы каната, на котором вы завязали узел войны, п1отому, что, чем крепче мы оба будем тянуть, т1ем сильнее стянется узел, и придет время, когда узел б1удет так туго стянут, что даже тот, кто завязал е1го, не в силах будет развязать, и придется разрубить.1.. Давайте не только перестанем тянуть за концы каната, н1о примем меры к тому, чтобы узел развязать. Мы к1 этому готовы.”

Это письмо предлагало компромисс. Правда у1же на следующее утро, еще не получив ответа на отправленное п1исьмо, Хрущев направил новое послание к Кеннеди, в котором т1ребовал, чтобы американцы убрали свои ракеты с турецкой территории. Х1рущев предлагал провести в течение 2-3 недель переговоры с С1ША по всему комплексу возникших проблем. Это не устраивало Кеннеди,1 и он ответил только на полученное вечером 26 октября письмо,1 оставив без внимания следующее. Кеннеди заявил о готовности США с1нять блокаду с Кубы, и о том, что США н1е будут нападать на Кубу, если из этой стран Советский С1оюз уберет наступательное оружие. Одновременно, используя более конфиденциальные каналы,1 Кеннеди заверил Хрущева, что США уберут свои ракеты из Т1урции, но позднее, после ликвидации кризисной ситуации. В л1юбом случае Кеннеди требовал немедленного прекращения всех работ по установке ракет н1а Кубе и удаления под наблюдением ООН всего наступательного оружия с о1строва. В конфиденциальном порядке Кеннеди давал понять Хрущеву, что д1аже при желании президент США не в состоянии слишком долго сдерживать б1олее жесткую реакцию американских властей на действия СССР. Послание Кеннеди о1т 27 октября было опубликовано в советской печати, что являлось,1 в сущности, официальным признанием присутствия советских ракет на Кубе.1 Не без внутреннего сопротивления и, возможно, не без б1орьбы внутри руководства, но Хрущев принял предложение Кеннеди. У н1его оставалось мало времени и маленький выбор: или военные действия,1 или уступка. И он решил уступить. И вот к1 вечеру 28 октября пришла вторая — большая — телеграмма, в1 которой подробно излагался ход событий, предшествовавших решению Москвы, а1нализировалась обстановка вокруг Кубы и оценивались в этой связи перспективы кубинской р1еволюции. В шифровке подчеркивалось, что правительство СССР ни при к1аких обстоятельствах не откажется от выполнения своего интернационального долга и обязательств п1о защите Кубы, доказывалось, что любое иное решение в с1оздавшейся ситуации означало бы мировой пожар, а следовательно, и г1ибель кубинской революции. Теперь, говорилось в сообщении, Куба п1олучила определенный период спокойного развития, поскольку президент США Кеннеди не с1может нарушить своего джентльменского слова относительно Кубы. Что же касается р1азмещения советских ракет, то, несмотря на непредвиденный финал, о1но было оправданным, ибо главная цель — спасение кубинской революции —1 достигнута. Фидель Кастро в то время выступал в воинских ч1астях и на предприятиях, призывая народ крепить единство и быть г1отовым к отпору. Тогда-то он и выдвинул знаменитые «1Пять требований кубинского народа», выполнение которых должно было обеспечить мир и1 безопасность, а также соблюдение суверенных прав республики:

 11. Прекращение экономической блокады и всех мер экономического давления, к1оторые США проводят против Кубы в разных частях света;

 12. Прекращение всех видов подрывной деятельности, в том числе з1аброски на остров шпионов и диверсантов с оружием;

31. Прекращение пиратских полетов над Кубой с военных баз США;1

4. Прекращение  нарушений воздушного и морского  пространства р1еспублики кораблями и самолетами США;

5. Уход а1мериканцев с военной базы Гуантанамо и возвращение оккупированной ими территории Кубе.1

 СССР официально  поддержал эти требования, но, к1 сожалению, они не стали основой для переговоров с американцами:1 США и слышать об этом не хотели. Так что э1то была программа-максимум, недостижимая на том этапе переговоров.1

29 октября 1962 г. Советское правительство приняло  р1ешение направить на Кубу для переговоров с руководством республики А.И1.Микояна.

1 ноября Кубу посетил исполнявший тогда о1бязанности генерального секретаря ООН У. Тан, который вел переговоры с1 кубинским руководством и нашим посольством о порядке вывоза ракет.

1Анастасу Ивановичу предстояли нелегкие переговоры в Гаване. Ведь как бы н1и были сильны аргументы в пользу спешного вывода ракет, все ж1е объяснить наше одностороннее решение, без консультации с главным участником с1обытий — Республикой Куба, было не так-то просто.1

 В это  же время А.И.М1икояну приходит телеграмма из Москвы, извещающая о кончине его жены.1 Данный факт снискал ему всеобщую симпатию кубинцев и, повлияв э1моционально на ход переговоров, привел к потеплению наших отношений. И1 когда через день возобновились переговоры с Фиделем Кастро и другими к1убинскими руководителями, они, особенно в первые дни, шли у1же, можно сказать, в щадящем режиме. Но все-1таки беседы эти продолжались с перерывами целых три недели и временами б1ыли очень трудными. Переговоры А.И.Микояна с Ф1иделем Кастро в Гаване и В.В.Кузнецова с п1редставителями президента США и У. Таном в Нью-Йорке п1остоянно координировались через Москву. Несмотря на то что в проекте р1езолюции, представленном еще 23 октября Совету Безопасности ООН, предлагалось,1 чтобы США, СССР и Куба вступили в переговоры с ц1елью нормализации обстановки и предотвращения военной угрозы, американская администрация демонстративно и1гнорировала Кубу и не желала вступать с ней ни в какие к1онтакты. Делая явный расчет на унижение Кубы, Вашингтон хотел р1ешать все вопросы только с Советским Союзом, без ее участия,1 даже те, которые прямо затрагивали ее интересы. И х1отя Фидель как бы негласно участвовал и в переговорах Н.С1.Хрущева с Дж.Кеннеди, и позднее — ч1ерез А.И.Микояна — в переговорах В.В1.Кузнецова с представителями президента США, так как без е1го согласия невозможно было достичь каких-либо результатов, все ж1е формально, как того и добивались американцы, Республика Куба б1ыла отстранена от прямого участия в этих делах. И это о1бстоятельство, конечно, более всего удручало кубинских руководителей, затрудняя и1 наши беседы с ними.

 Главная  попытка американцев у1низить Кубу заключалась в том, чтобы добиться нашего согласия на и1нспектирование их военными непосредственно на кубинской территории демонтажа и вывоза ракет.1 Разумеется, мы предложили американцам решать этот вопрос с правительством К1убы, и конечно же они от этого отказались. А Ф1идель сразу сказал Микояну, что Куба никогда не допустит на с1вою территорию никаких инспекторских групп — ни из США, ни о1т ООН. Почему бы, добавил Фидель, американцам не п1оверить в ваше джентльменское заверение вывести ракеты, если вы сами п1оверили в джентльменские заверения Кеннеди не нападать на Кубу? Да,1 Фидель не верил в обещания американцев и говорил, что л1юбые наши уступки лишь приведут к выдвижению Вашингтоном новых требований. С1ША, говорил он, будут использовать политику шантажа и запугиваний,1 ибо не понимают другого языка, кроме языка силы.

1 И даже когда в поисках выхода из создавшегося тупика мы в1ысказали идею допуска инспекторов на советские суда, Фидель сказал, ч1то это дело СССР, но что в своих территориальных водах К1уба такого не позволит. Это не каприз, а защита н1аших суверенных прав, твердо сказал кубинский руководитель.

 С1ША еще долго продолжали настаивать на своих требованиях, но, у1бедившись в непреклонности Кубы, вынуждены были согласиться с планом погрузки н1езачехленных ракет на палубы советских судов и фотографирования их со своих к1ораблей и самолетов в международных водах.

 Фидель неоднократно  г1оворил тогда, что если мы уступим американцам в вопросах инспекции,1 то они пойдут дальше и потребуют новых уступок. И н1адо отдать ему должное: уже в первых беседах он почти т1очно предсказал, с какими новыми требованиями выступят американцы, если м1ы в чем-то им уступим:

1. В1ывод бомбардировщиков Ил-28, хотя эти устаревшие самолеты и н1е угрожают безопасности США;

2. Вывод быстроходных т1орпедных катеров типа «Комар»;

3. Вывод нашего в1оинского контингента;

4. Включение  в состав кубинского п1равительства изгнанных революцией и окопавшихся в Майами буржуазных политиканов.

 1Тогда казалось, что Фидель слишком преувеличивает опасность, ибо многие п1олагали, что США, напуганные кризисом, удовлетворятся разумным компромиссом и1 не будут обострять обстановку. Но кубинский руководитель оказался прав.1 В течение первых двух недель переговоров американцы действительно выставили одно з1а другим почти все предвиденные Фиделем требования. Лишь на домогательство в1ключить в правительство республики эмигрантское отребье они не осмелились, поняв,1 что это может привести к срыву переговоров.