Фразеологические единицы в политических выступлениях

Для официально-деловой  речи свойственна своего рода безличность  выражения, точнее, неличный характер общения и речи. За исключением некоторых немногих жанров (приказы, заявления, докладные), высказывание в деловой сфере осуществляется не от лица конкретного говорящего, пишущего, но от лица государства.

Официально-деловая фразеология  состоит как из собственно фразеологических единиц, в том числе терминологического характера: входящие и исходящие бумаги, докладная записка, особое мнение, очная ставка, регистрационный номер, проходить по конкурсу, подать в отставку, так и из близких к ним штампов-нетерминов (в том числе архаических): понести наказание, взимать пени, исполнение обязанностей... возложить на... (Петрова), считать возвратившимся из отпуска, в лице председателя, на основании изложенного, в результате проверки установлено, возыметь действие.

5.3.Публицистический стиль

 Публицистический  стиль, одну из наиболее популярных разновидностей которого составляет газетный как вид массовой коммуникации, оказывается весьма сложным явлением из-за неоднородности его задач и условий общения и в целом особенностей экстралингвистической основы. К тому же, хотя о языке и стиле публицистики, в том числе газеты, много написано, специальные функционально-стилистические исследования этого стиля начались сравнительно недавно

Одной из важных функций газеты является информационная. Стремление в кратчайший срок сообщить о свежих новостях не может не найти отражения и в характере коммуникативных задач, и в речевом их воплощении.

Разнообразна публицистическая фразеология: гражданский долг, открывать (вписывать) новую страницу, политический капитал, по большому счету, по просочившимся свидетельствам, пролить свет, на мировой арене, пустить утку, греть руки, с легкой руки, эскалация войны и т. п. (Здесь не только устойчивые словосочетания собственно публицистического происхождения, но и книжные и разговорные, получившие в газете широкое распространение и соответствующую окраску.) Устойчивые словосочетания образуют особую публицистическую терминологию: правительственный кризис, позитивный нейтралитет, с позиции силы, встреча на высшем уровне, вотум недоверия, железный занавес, совещание в верхах и т. п.

5.4.Художественный стиль

В специальном  разделе уже отмечалось особое положение художественного стиля по отношению к другим и к литературному языку в целом и вместе с тем достаточная целостность этого стиля. Напомним, что художественная речь (текст) может исследоваться с различных точек зрения, в том числе в аспекте стиля конкретного произведения в единстве его формы и содержания. Однако в этой главе она рассматривается как один из функциональных стилей и, следовательно, с позиций самых общих ее специфических стилевых черт, принципиально отличающих ее от других функциональных стилей.

Художественная  речь использует языковые средства всех других стилей, в том числе и типичные для них. Однако при этом в художественном произведении эти средства выступают в измененной функции — в эстетической, образуют иную системность. Кроме того, средства других стилей используются далеко не в полном составе, «заимствуется», собственно, не стиль, а отдельные языковые его средства, хотя и имеющие окраску этого стиля. Такая особенность наиболее хорошо видна при сопоставлении отрывков художественного и, например, научного текстов аналогичной тематики.

Примеры поэтических фразеологизмов: узы дружбы, первая ласточка, воздушный замок, герой не моего романа, мировая скорбь, рыцарь на час, рыцарь печального образа, без страха и упрека

5.5. Разговорно-бытовой стиль

 Под разговорно-бытовым, или просто разговорным, стилем понимают обычно особенности и колорит устно-разговорной речи носителей литературного языка; вместе с тем разговорный стиль проявляется и в письменной форме (записки, частные письма).

Хотя типичной сферой проявления разговорного стиля является сфера бытовых отношений, однако, по-видимому, и общению в профессиональной сфере (но только неподготовленному,  неофициальному и, как правило, устному) также свойственны особенности, присущие разговорному стилю.

Общими экстралингвистическими признаками, обусловливающими формирование этого стиля, являются: неофициальность и непринужденность общения; непосредственное участие говорящих в разговоре; неподготовленность речи, ее автоматизм; преобладающая устная форма общения, и при этом обычно диалогическая (хотя возможен и устный монолог). Наиболее обычная область такого общения — бытовая, обиходная. С ней связаны содержательные особенности и конкретный характер мышления.

Примерами могут являться: из рук вон (плохо), втирать очки, глухая тетеря, бить баклуши, хоть глаз выколи, тишь да зябь, водить за нос, без году неделя, как бы не так, была не была, вот так клюква, держать ухо востро, шиворот-навыворот, быть под мухой, себе на уме, душа в душу.

Выводы к первой главе

Фразеология как самостоятельная  лингвистическая дисциплина возникла в 40-х г.г. XX века на основе трудов А.А.Потебни, И.И.Срезневского, А.А.Шахматова и Ф.Ф.Фортунатова, а также французского лингвиста Ш.Бали.

Предметом фразеологии  являются исследования категориальных признаков фразеологизмов - семантические сдвиги в значениях лексических компонентов, устойчивость и воспроизводимость – взаимосвязанные универсальные и отличительные признаки фразеологизма, на основе которых выделяются основные признаки фразеологичности и решается вопрос о сущности фразеологизмов как особых единиц языка.

Фразеологизмы характеризуются тремя важнейшими параметрами: неоднословностью, устойчивостью и идиоматичностью.

На основе структурно-семантических  свойств выделяются следующие типы фразеологизмов: фразеологические сращения, фразеологические единства, фразеологические сочетания, фразеологические выражения.

Н.М.Шанский выделяет три типа фразеологических вариантов: фразеологизмы, содержащие разные, но одинаково семантически пустые компоненты; фразеологизмы, содержащие слова, различающиеся грамматически; фразеологизмы, отличающиеся один от другого, как полная и сокращенная разновидности.

На основе структурной  характеристики выделяются номинативные и глагольные фразеологические единицы. Номинативные в свою очередь делятся на субстантивные,  адъективные, адвербиальные и глагольные.

Глава 2.Функционирование фразеологических единиц в тексте

Тексты издавна привлекали внимание как особый объект изучения. Изначально это касалось сакральных текстов, играющих центральную роль во всех крупнейших религиях. Позже объектом изучения стали тексты других типов, в частности юридические и литературные.

Если многие лингвистические  дисциплины имеют давнюю историю  своего существования и развития, то лингвистика текста формировалась буквально у нас на глазах. После бурных дискуссий о том нужна ли вообще эти дисциплина - наука о текстах - и что именно является непосредственной областью ее анализа, исследования текстов в самых разных отношениях и аспектах заняли заметное место не только в потоке работ по лингвистике, но и в практике преподавания родного и иностранных языков. Тем более удивительно, что рассматриваемая нами дисциплина не имеет общепринятого определения главного своего объекта - текста и почти каждое исследование в данной области начинается с размышлений о том, что же такое текст и какие признаки или свойства характеризуют то, что обозначается данным термином.

§1.Текст, понятие текста и критерии его определения

Текст (фр. texte, англ. text, от лат. textus 'ткань, сплетение, структура; связное изложение') - языковое произведение неограниченной длины. Тексты являются предметом исследования не только (и даже, пожалуй, не столько) лингвистики, но и других наук – литературоведения и семиотики; психологии; истории, в состав которой входят палеография и текстология; юриспруденции; теологии; этнографии. Соответствующая дисциплина обычно именуется лингвистикой текста, хотя некоторыми авторами употребляется термин «теория текста»; встречается и выражение «синтаксис текста», по своей внутренней форме обозначающее раздел лингвистики текста, но часто понимаемое и расширительно, как синоним предыдущих.

Следует заметить, что  термин «текст» иногда, особенно в  литературоведческом и культурологическом контексте, употребляется в особом абстрактном смысле, приблизительно следующем: «связная совокупность концептов и идей, относящихся к некоторой сфере». Так, В.Н.Топоров, анализируя петербургские произведения Н.В.Гоголя, Ф.М.Достоевского, А.А.Блока и др., выявлял в них некий общий «петербургский текст» – некоторое единое содержание, не обязательно выражаемое одинаково, но ощущаемое читателем как часть определенного идейного комплекса и воспринимаемое по образцу восприятия текста, «прочитывающегося за» всей совокупностью принадлежащих этим авторам текстов в собственном смысле. До определенной степени такое понимание коррелирует также с восходящей к И.Канту метафоре мир – это текст, следствием из которой является представление о познании как чтении некоторой «книги природы».

Тексты возникают в  результате языкового взаимодействия, и адекватное понимание сущности текста возможно лишь при учете динамических процессов языкового общения, разворачивающихся  во времени и ведущих к возникновению  текста. Тем не менее, существует длительная традиция изучения текстов, особенно письменных, как статических объектов, существующих независимо от обстоятельств их возникновения.

Нельзя не согласиться  с Л. Г. Бабенко и ее соавторами, которые в специальной работе о лингвистическом анализе художественного текста [Бабенко и др., 2000] признают, что общепризнанного определения текста до сих пор не существует и что, отвечая на этот вопрос, разные авторы указывают на разные стороны этого явления: Д. Н. Лихачев - на существование его создателя, реализующего в тексте некий замысел; О. Л. Каменская - на основополагающую роль текста как средства вербальной коммуникации; А. А. Леонтьев - на функциональную завершенность этого речевого произведения и т. д. В заключение ими приводится определение И. Р. Гальперина, данное в 1981 г. как «емко раскрывающее природу текста и наиболее часто цитирующееся в литературе по вопросу». Согласно этому определению, «текст - это произведение речетворческого процесса, обладающее завершенностью, объективированное в виде письменного документа произведение, состоящее из названия (заголовка) и ряда особых единиц (сверхфразовых единств), объединенных разными типами лексической, грамматической, логической, стилистической связи, имеющее определенную целенаправленность и прагматическую установку» [Гальперин, 1981, 18]. Хотелось бы вместе с тем отметить, что все выделенные здесь критериальные признаки текста (кроме последних) могут быть поставлены под сомнение и оспорены. Про целый ряд текстов мы можем сказать, что они так и не были завершены авторами и остались незаконченными; нередко текст отдельного стихотворения завершается многоточием, предполагающим, очевидно, что окончание стиха следует додумать. Наряду с письменными текстами можно, по всей видимости, выделить и тексты устных выступлений (про них часто говорят «текст доклада/сообшения/речи и т. п. так и не был опубликован»), а также тексты, записанные на звукозаписывающей аппаратуре и предназначенные для прослушивания. Далеко не у всех текстов есть заголовки (отдельные стихотворения, рекламные тексты, объявления, анонсы). Наконец, не все тексты могут быть представлены в виде последовательности сверхфразовых единств - во всяком случае, если признавать, что и надписи типа "Вход воспрещен" или "Рвать цветы категорически запрещается" тоже являют собой особые тексты.

Между тем текст относится  к наиболее очевидным реальностям  языка, а способы его интуитивного выделения не менее укоренены  в сознании современного человека, чем способы отграничения и выделения  слова, и основаны они на разумном предположении о том, что любое завершенное и записанное вербальное сообщение может идентифицироваться как текст, если, конечно, и сама завершенность текста подсказана нам тем или иным формальным способом. Одновременно не может не поразить то разнообразие и многообразие самих речевых произведений, по отношению к которым мы легко используем обозначение "текст", и не случайно лексикографы довольствуются указанием на то, что текстом является "всякая записанная речь", и перечисляют в качестве примеров документы, сочинения, литературные произведения и т. п. Трудности определения понятия текста, таким образом, вполне понятны: сведение всего множества текстов в единую систему так же сложно, как обнаружение за всем этим множеством того набора достаточных и необходимых черт, который был бы обязательным для признания текста образующим категорию классического, аристотелевого типа.

Критерии текста

Показательно, что еще  до распространения терминов когнитивного подхода к явлениям языка ученые говорили о "размытости" системных, онтологических и функциональных свойств текста, что, собственно, и заставляет поместить сегодня категорию текста в число "естественных" и построенных по принципу "фамильного сходства" или же по прототипическому образцу. Предложить же описание категории с размытыми границами, конечно, задача весьма нелегкая: жесткое ее определение, по всей видимости, и невозможно. В каком диапазоне характеристик обычно исследуются разные тексты и почему в практической деятельности людей - публицистической, издательской, при написании научных работ и т.п. - отсутствие жесткого определения категории текста никак не мешает осуществлению этой деятельности, точно так же, как отсутствие дефиниции текста не особенно мешало развитию лингвистики и грамматики текста или же проведению лингвистического анализа текстов разного жанра, стиля, типа и разной функциональной предназначенности? С современной точки зрения это, пожалуй, можно объяснить только одним: если людям ясна общая идея, положенная в основу категории и осознана ее прагматическая целесообразность, если категория строится вокруг определенного концепта, а сам концепт укоренен в нашем сознании, в понимании такой естественной категории люди часто довольствуются достаточно гибкими и подвижными границами, да и расширение границ такой категории происходит достаточно просто.

Что же положено в основу категории текста и какой концепт  образует ее ядро, или, если пользоваться терминологией А. В. Бондарко, ее инвариантное начало? Думается, что такой основой  является понимание текста как информационно самодостаточного речевого сообщения с ясно оформленным целеполаганием и ориентированного по своему замыслу на своего адресата. Такое определение кладет, однако, только нижнюю границу текста, ибо в известных условиях самодостаточным оказывается и отдельно взятое предложение и даже отдельное высказывание (имплицирующее предикат, но не содержащее его в явной форме). Таковы, например, тексты заголовков или названий произведений живописи. Таковы разные "запретительные" надписи на разного рода объектах типа «Руками трогать запрещается» или «Не ходите по газону». Они информационны, самодостаточны для интерпретации, имеют своего адресата и преследуют вполне ясные цели. И все же, хотя и можно согласиться с формулой, в соответствии с которой Т => П (текст равен предложению или же «больше» предложения), такие минимальные тексты - только точка отсчета для дальнейшего постижения природы текста, и, конечно, не они представляют собой обычные и наиболее часто встречающиеся речевые образования как результаты речемыслительной деятельности. Однако уже они намечают такой критерий текста, как информационная самодостаточность (т.е. порождают впечатление его содержательности, смысловой завершенности и прагматической целостности и адресатности (ориентации на определенный круг людей).