Конфликты на государственном уровне

Для подтверждения модели ЭК рассмотрим особенности беспорядков в Киргизии в апреле - июне 2010 г. В 1990 году Ош уже был ареной межэтнического насилия (начало 4 июня). По роковому совпадению нынешние беспорядки случились спустя ровно 20 лет спустя после тех событий. 14 апреля в Джалал - Абаде произошла потасовка между киргизскими сторонниками Бакиева и узбеками Кадыржана Батырова. В ночь с 30 апреля на 1 мая 2012 года на разгрузочной железнодорожной станции в городе Ош члены местной организованной преступной группировки из этнических киргизов попытались обложить дополнительной данью узбекских предпринимателей, занимающихся импортом автомобилей из Южной Кореи.

1.2 Виды и механизм возникновения этнических конфликтов

Среди достаточно разнообразных по типологии, характеру, происхождению, способностью выравнивать конфликт особенную группу составляют этнополитические конфликты (межнациональные или межэтнические). Их можно отнести к наиболее сложным конфликтам, которые сопровождаются различной запутанной, сложной, трудноразрешимой и затяжной ситуацией.

Судя по историческим данным, коллизии на основе этнополитики в странах с полиэтническим населением характеризуются наличием продолжительных, затяжных, масштабных конфликтов, которые часто превосходят социально - политические типы конфликтов.

Этнополитический конфликт в наибольшей степени проявляется, как правило, в полиэтнических государствах. Критерием полиэтничности считается показатель 5% и более, представителей нетитульных этнических групп[29, с. 4].

В настоящее время большинство государств - полиэтничны, так как доля этнических меньшинств в составе населения превышает 10%. Это зачастую связывается с действием двух основных факторов в политической истории человечества: 1) территориальной экспансии и/или завоевания и 2) миграционных процессов.

1) Историческое развитие многих  государств сопровождалось значительной территориальной экспансией, расширением политических границ за счет включения новых территорий и населяющих их народов. Сходные этнические последствия возникали в результате завоеваний территориальных аннексий, сопровождавших успешные завоевательные войны. В наибольшей степени действие этого фактора было характерно для многочисленных империй, существовавших в разные эпохи (Австро - Венгерская империя, Российская империя, Османская империя и др.). В ХХ веке большую роль, особенно в центральной и Восточной Европе, сыграли территориальные изменения по итогам двух мировых войн.

2) Основными мотивами миграций  выступают поиски физической  безопасности, спасения от религиозных  и политических преследований  или же стремление обрести  более благоприятные экономические условия существования на новом месте. Наибольших размеров миграционные процессы достигли в ХХ веке в результате технического прогресса средств транспорта (которые стали массовыми и сравнительно недорогими), последствий политического насилия, войн и революций, а также крайне неравномерного международного экономического развития. Это привело к образованию больших по численности групп этнических меньшинств, постоянно проживающих в принимающей стороне[1, с. 170].

Конечно же, в истории многих стран можно обнаружить действие не одного, а нескольких из указанных факторов. Практически в любом государстве полиэтничность порождает целый ряд проблем в сфере политики, например, таких как формирование определенной модели политического сосуществования этнических групп в рамках общего государства, достижение баланса в распределении политической власти между этническими группами, учет специфики этнических интересов в публичной политике государства и другие. В результате этого создается пространство для этнической политики и возможность для возникновения и проявления этнополитического конфликта.

Также необходимо отметить, что невозможность окончательно избавиться от негативных националистических стереотипов вместе с характерным для любого динамично развивающегося общества социально - экономическим расслоением определяет также неизбежность возникновения этнических конфликтов в полиэтничных государствах.

Поэтому этнополитические конфликты при всей своей сложности, остроте и неоднозначности не являются из ряда вон выходящими ни для Европы, ни для мира в целом. Даже в государствах с развитой демократической системой невозможно достичь окончательного примирения несовпадающих интересов этносов, проживающих на их территории. Примером этому служит ситуации в Канаде (проблема Квебека) и Испании, а именно в Каталонии и Стране Басков, где конфликты на этнической почве вылились в самую радикальную форму – форму вооруженной борьбы[11, с. 198].

В отличие от политических конфликтов этнические конфликты выделяются не по сфере своего проявления (так как они могут затрагивать любую сферу – политическую, экономическую, культурную и др.), а по специфике участвующих в конфликте сторон (субъектов конфликта). По крайней мере, одна из конфликтующих сторон представлена этнической группой, под которой понимается группа обладающих общей этнической идентичностью людей, которая определяет свое отличие от других групп на основе имеющихся культурных различий. Отсюда следует, что понятие «этнический конфликт» употребляется для описания различных внутригосударственных конфликтов, которые не обязательно носят чисто этнический характер. Это может быть любой спор по важным политическим, экономическим, социальным, культурным или территориальным проблемам между двумя этническими группами или между этнической группой и государством[12, с. 23].

Таким образом, под этнополитическим конфликтом понимается конфликт субъектов политики с определенным уровнем организованного политического действия, общественных движений, массовых беспорядков, сепаратистских выступлений[18, с. 135].

Чтобы объективно оценить социокультурную составляющую этнополитических конфликтов необходимо адекватное восприятие этнонациональных основ в обществе. Распространенное мнение о том, что этническая идентичность является, по сути, конфликтным началом, имеющее природное происхождение.

Такое суждение не признается учеными, но регулярно имеет место в реальных примерах, когда конфликт возникает при простом делении на « мы и они» или «свои и чужие» [18, с. 314].

Культурное наследие предков позволяет обозначить конфликт внутри группы, как разрушительную силу практически не поддающуюся контроль извне, в то время как борьба с «внешними силами», могла иметь положительные результаты.

Тем самым находит место для подтверждения тезис о том, что возникновение конфликтных противоречий – это нечто иное, как разделение на «своих и чужих», что приводит к самоизоляции общностей.

Этнополитология выделяет ранговые и неранговые системы межэтнических взаимоотношений, хотя существуют и другие близкие к этим ситуации. Неранговые конфликты, могут представлять собой ситуации, когда группы, обладающие относительно равными долями ресурсов, власти, территории, ощущают тенденцию к ухудшению своего состояния по отношению к другим группам.

 Такой конфликт может  возникать в локализованной и узкой форме, при котором не происходит вовлечение политической власти[18, с. 251].

Однако многие этнонациональные конфликтные ситуации связаны со стратифицированной или ранговой системой отношений межэтнических слоев. В данной системе этнические группы в основном занимают относительно друг друга неодинаковые места по шкале финансового благосостояния, власти, социального престижа. Здесь намного важнее то, что ядро политической власти и сам государственный аппарат чаще всего поддается контролю господствующей этнической общностью, а сама подчиненная общность, или несколько их видов, занимают в таком случае маргинальное положение[15, с. 65].

Нередко случается так, что определенная этническая группа, находясь в ранговой или стратифицированной системе, может иметь частичное или полное сходство с основным (преобладающим) социальным классом. В то же время, этническое расслоение рассматривается как самостоятельный феномен, с игнорированием классовой принадлежности членов этнической группы. Социально-политические конфликты в упомянутых стратифицированных системах могут проявляться как этнические, т.к. главной целью его является попытка изменить существующее положение государственной власти, создавая угрозу институциональной модели, на которой как раз и основывается данная власть [1, с. 324].

Также стоит упомянуть о существовании концепции «этнического потенциала», для активизации которого требуются определенные условия. Степень выражения национальных чувств и формирование таких условий, которые могут спровоцировать этнический конфликт, зависит от проводимой в регионе политики, степени ее открытости по отношению к другим этническим группам, либо наоборот – от уровня сосредоточенности на решении собственных проблем и поиске внешнего врага, действия которого якобы являются единственными причинами возникновения всех беды и несчастий данной этносоциальной общности.

В итоге имеет место политизация этничности, применение культурных особенностей и идей в качестве средства достижения политических целей. Происходит «этнополитическая мобилизации» - упомянутый ранее феномен, который неизбежно является следствием возникновения (обретения актуальности) этнополитических конфликтов.

Возникает вполне закономерный вопрос: было ли формирование конфликта в Нагорном Карабахе следствием подобной «этнической мобилизации»? Если да, то каким образом такой процесс активизации этнического самосознания, целью которой является в первую очередь возникновение групповой солидарности и противостояние этнически «чуждым» группам общества, соотносился с осуществляемыми в это же самое время попытками демократизации государств, возникших на территории бывшего СССР? Ответы на эти вопросы будут приведены во второй части курсовой работы.

На основании всего вышесказанного можно прийти к выводу о том, что этнополитический конфликт является разновидностью социально-политического конфликта, однако субъекты определяют себя и «других» в этнических категориях, которые не могут сосуществовать в едином (старом, существующем) обществе. Содержанием этнополитического конфликта является борьба за обладание политической властью вплоть до формирования собственного государства на основании принадлежности граждан к определенной национальности.

В научной среде, основополагающим фактором в зарождении и развитии этнополитических конфликтов принято считать «этнополитическую мобилизацию». Сам термин «мобилизация» широко используется в социологии и политологии, и означает процесс, с помощью которого группа получает и использует ресурсы для достижения собственных целей.

Аналогичного мнения придерживается российский этнолог М. Н. Губогло [15, с. 74], который именует этничность, сплотившуюся для достижения общей цели, «мобилизованной этничностью». Предложенное ученым понятие определяет процесс зарождения и проявления этнополитического конфликта.

Этнополитической мобилизацией называется процесс, при котором одна или несколько этнических групп использует этнические обычаи, ценности и символы этноса для манипуляции сознанием людей, с целью борьбы с представителями политической власти и других этнических групп. При этом упомянутые факторы используются в качестве главного ресурса для обретения общей идентичности и политической организации группы.

Помимо прочего, этнополитическая мобилизация подразумевает воссоздание или реактуализацию существовавших обычаев, традиций, особенностей языка и культуры для создания этнической идентичности.

После этого имеет место институализация этничности, то есть начинается процесс формирования национального движения, использующего этот ресурс в политической борьбе. То, что изначально было традицией, разделяемой этнической группой, становится орудием культурной и политической борьбы за воссоздание или обретение национальной государственности. При этом пережитая и передаваемая из поколения в поколение история служит всего лишь «сырьем» для конструирования «подлинной» истории нации, формирования «образа древности», столь важного для национального самосознания. Вся прежняя история народа теперь определяется в национальных категориях.

 На этом этапе в  групповое сознание внедряется представление об ущербности, ущемленности, «остаточности»этнообразующих маркеров, комплекс этнокультурной неполноценности и/или комплекс «народа - жертвы». На этой основе происходит формирование и ииституализация этнополитических элит у тех этнических общностей, которые их до этого не имели.

В других же ситуациях лидерами возникших этнических движений могут осуществляться публичные акции, для того чтобы заинтересовать в этнической проблематике власти соответствующего уровня (например, региона в составе государства), заставить признать ее и принять в качестве важнейшего политического ресурса. Таким образом, этнический фактор становится проблемой для существующей власти[12, с. 47].

Завершающим этапом в процессе использования внутренних ресурсов этнополитической мобилизации можно назвать создание «этнической чистоты». Закрытость культуры этноса от различных «чужих» влияний достигает абсолюта, формируется «образ врага», идея общего происхождения приобретает конфронтационный характер[18, с. 325].

В своих работах другой исследователь Сикевич [51, с. 35] вносит в список так называемые составляющие «этнического риска» (которые также известны в научной литературе под именем «факторов этнического риска»).

Сикевич определяет такие типы рисков как «вероятность негативного влияния этнического фактора на устойчивость социальной системы». Назовем основные составляющие этнических рисков:

• Этнический состав населения региона, пропорции между количеством титульного населения страны или этнического большинства региона и количеством представителей национальных меньшинств.
• Существование этнотерриториальных претензий, в первую очередь в тех случаях, когда они применяются в качестве инструмента государственной политики.
• Наличие законодательно закрепленной дискриминации этническим признакам либо косвенным факторам, свидетельствующим о принадлежности к национальным меньшинствам (установление запрета на переселение в регион представителей этнических групп, обязательное знание государственного и др.).
• Попытки представителей компактно проживающего национального меньшинства самоопределению на основании национальной принадлежности, особенно в том случае, если упомянутое меньшинство занимает территорию, которая имеет общие границы с территорией основного проживания этноса.
• Наличие этнокультурных и конфессиональных (религиозных) различий сосуществующих этнических общностей.
• Уровень эффективности деятельности, стабильности и легитимности установленной в регионе государственной власти, сплоченность и организованность «центральной» правящей политической элиты.
• Положение общественных и государственных институтов. Если присутствуют признаки ослабления институциональной системы государства, могут возникнуть благоприятные условия для формирования этнополитической мобилизации.