Этническая идентичность

У значительной части  представителей новых русских диаспор (особенно в первые годы после распада СССР) стойко сохранялась союзная идентичность, основанная на надежде восстановления Союза. Причины широко распространенного у русского населения нового зарубежья отождествления себя с недавно ушедшей в историю советской общностью коренятся прежде всего в том, что с СССР значительная его часть связывала стабильность своего положения. Исчезновение же союзного государства вызвало резкое понижение общего статуса русских за пределами России. Правда, судя по такому субъективному показателю, как признание СССР в целом своей Родиной, роль союзной идентичности по сравнению с советским периодом и у них заметно снизилась. Так, судя по двум проведенным по одной программе опросам, в Молдавии с промежутком в 12 лет (с 1981-го по 1993 год) доля подобных ответов сократилась более чем в 2 раза, а в Грузии 14 лет спустя после опроса 1980 года этот показатель упал втрое и составил 19%, в Узбекистане за 11 лет (с 1980-го по 1991 год) — более чем в 1,5 раза, в Эстонии за 4 года (с 1987-го по 1991 год) - в 2 раза.

Но, несмотря на это, союзная  идентичность и в постсоветских  странах за пределами России оставалась у русского населения почти повсеместно  ведущей (см. табл. 2). Ее продолжало разделять  несколько более половины русских  в Киргизии и на Украине, две трети в Правобережной Молдавии, чуть менее половины в Литве и каждый четвертый из десяти в Эстонии. Лишь в Грузии, судя по проведенному в 1994 году исследованию, у местных русских на первое место в качестве Родины вышла республика проживания. Но в данном случае можно усмотреть и результат действия своего рода психологического защитного механизма от явного и открытого доминирования титульного грузинского населения в условиях крайней нестабильности общества, охваченного гражданской войной, в ходе которой фактически беззащитными оказались прежде всего этнические меньшинства. В такой ситуации демонстративное признание Грузии своей Родиной могло стать для русских респондентов поводом заявить о своей абсолютной лояльности Грузинскому государству в надежде получить защиту от этнического большинства.

Таблица 2

Представление русского городского населения стран  нового зарубежья о своей Родине (в %)

Определенное снижение роли союзной идентичности привело  после распада СССР к заметному  росту у одной части русских  нового зарубежья ориентации на гражданство  России, а у другой - на гражданство  стран своего проживания. Рост ориентации на гражданство новой России, признание ее своей настоящей Родиной в какой-то мере можно рассматривать как трансформацию в новых этнополитических условиях прежней союзной идентичности, доминировавшей в советский период у русского населения как в самой России, так и в других союзных республиках. По существу, в советское время в союзной идентичности в свернутой, непроявленной форме преобладающее место занимала все же российская идентичность. Ведь именно с Россией, с ее центральной (в широком смысле) наиболее развитой частью, с Москвой — ее историческим центром отождествлялось в первую очередь государственное ядро Советского Союза.

Конечно, в ситуации, когда  на постсоветском пространстве стала  практически повсеместно и последовательно  проводиться политика этнического национализма, основанная на широко внедренной в массовое сознание доктрине "один народ *- одно государство", русские, особенно живущие за пределами России, все чаще воспринимают последнюю как государство по преимуществу русское. К этому их подталкивали и официальная политика многих новых государств, направленная на стимулирование миграции местного русского населения в Россию, и преобладающее мнение значительной части представителей титульных народов этих стран, рассматривающих именно Россию в качестве настоящей Родины их русских земляков. В периоды наибольшего обострения межэтнических отношений внутри стран нового зарубежья (что было особенно характерно для времени становления суверенитета этих государств) и межгосударственных отношений между некоторыми из них (прежде всего Латвии и Эстонии) с Россией по поводу политики в отношении русского и другого русскоязычного населения это мнение открыто выражалось в лозунгах "Чемодан - вокзал -Россия!", "Родина-мать зовет!", "Русские, уезжайте в Россию!" и т.п. Естественно, в такой ситуации немалая часть русского населения нового зарубежья надеялась и еще надеется на помощь и защиту России. Все это также способствует определенному росту пророссийской ориентации и российской гражданской идентичности у тамошних русских.

О динамике этого процесса можно судить по ряду показателей, полученных в ходе массовых опросов в обследованных  странах нового зарубежья. Так, хотя доля русских респондентов, назвавших  Россию своей Родиной, была относительно и не очень велика - от 10% на Украине до 24% в Литве, однако она весьма заметно увеличилась по сравнению с результатами опросов 1980-х годов: в Молдавии почти в 4 раза, в Грузии примерно в 2 раза, в Эстонии в 3 раза, в Узбекистане в 5 раз. При этом в Литве и Молдавии доля назвавших своей Родиной Россию превышала долю признавших в этом качестве страну проживания, а в Эстонии эти доли почти выровнялись (см. табл. 2).

Одновременно среди  части местных русских заметно  увеличилась доля отождествляющих  себя прежде всего со страной проживания. Судя по опросам первой половины 1990-х годов, за 12 лет в Молдавии и за 14 лет в Грузии этот рост был трехкратным, а за 4 года в Эстонии - полуторакратным и за 11 лет в Узбекистане двухкратным. Как уже отмечалось, в наибольшей мере ориентированными на гражданскую причастность к стране проживания были русские Грузии. Но заметным оказалось распространение этой идентичности и среди русского населения Киргизии, Эстонии, Украины и Литвы (см. табл. 2). Мотивы такой гражданской ориентации у русских могут быть самыми различными, но очевидно, что в целом они связаны с надеждами на успешную адаптацию к резко изменившейся этнополити-ческой ситуации, на интеграцию в основное гражданское сообщество новых независимых государств. Можно полагать, что нередко это является своего рода защитной психологической реакцией на этнократическую политику новых властей, нередко поддерживаемую значительной долей титульного населения. В ответ на это часть русского населения в той или иной форме (в том числе и в ответах на вопросы социологов) заявляла о своем праве на гражданское равенство с титульным населением стран своего проживания (что особенно актуально для русских в Латвии и Эстонии), на то, что эти страны являются их подлинной Родиной. Часть же русских такими ответами демонстрировала свою гражданскую лояльность в надежде на защиту новых властей и титульного этнического большинства. Таким образом, у русского населения стран нового российского зарубежья наиболее очевидно и интенсивно проявился конфликт гражданской и этнической идентичностей.

Титульное население

У титульного населения  государств ближнего зарубежья формирование новой гражданской идентичности проходит, естественно, более гладко, чем у русского. Во всех обследованных  нами и другими учеными странах  доля респондентов титульной национальности, назвавших Родиной "свою" республику, составляла заметно больше половины. В то же время итоги опросов показали и довольно заметные различия в гражданской идентичности титульного населения разных стран. Отчасти для молдаван Правобережной Молдавии (в 1996 году), а в еще большей мере для киргизов и украинцев, не говоря уже о молдаванах Приднестровья, была характерна заметно большая по сравнению с литовцами, грузинами и эстонцами ориентация на союзную идентичность и, соответственно, меньшая - на идентичность новых государств (табл. 3).

Таблица 3.

Представление титульного городского населения стран  нового зарубежья о своей Родине (в %)

Следует также отметить, что по сравнению с титульными народами других обследованных стран  нового российского зарубежья атнополитическим ориентациям украинцев особенно свойственны региональные различия, что характерно и для их гражданской идентичности. Так, судя по данным нашего исследования, проведенного в конце 1996 года, в западном регионе Украины (Львовщине) полностью считали себя ее гражданами 94% опрошенных украинцев, а в восточном (Донбасс) - всего 62%. Промежуточные позиции были у украинцев Центрального (Киевского) (84%) и южного (Херсонская область) (77%) регионов. При этом у русских Украины региональные различия в идентичности были даже несколько меньшими, чем у украинцев.

Но в целом, несмотря на то, что среди украинцев по сравнению с титульными народами других обследованных стран в  наибольшей мере сохраняется прежняя  союзная идентичность, и среди  них процесс отождествления с новым украинским государством происходит гораздо успешнее, чем среди русского населения Украины. Среди украинцев доля полностью считающих себя украинскими гражданами (80%) почти в 2 раза больше, чем среди русских (42%).

Гражданская идентичность русского населения России

Проблема новой гражданской  идентичности населения России безусловно заслуживает отдельного разговора. Это связано прежде всего с  огромным региональным разнообразием  Российской Федерации. В сфере гражданской  идентичности региональные особенности в первую очередь определяются федеративным характером российской государственности, вхождением в состав России республик, имеющих собственное гражданство. Понятно, что это оказывает значительное влияние на процессы формирования новой гражданской идентичности различных этнических групп населения последних - как титульного, так и русского.

Однако я не ставлю здесь цели рассмотреть эти и  другие проблемы гражданской идентификации  населения новой суверенной России. Мне хотелось бы лишь на примере некоторых российских регионов попытаться выявить основные черты процесса становления новой гражданской идентичности у русских в России, во-первых, по сравнению с ситуацией в СССР и, во-вторых, в сравнении с новым гражданским самосознанием у русского и титульного населения стран нашего нового зарубежья.

Таблица 4.

Представление о Родине русского населения России (в %)