Система образов главных героев в произведениях О. Генри

Dwellers

Что касается следующих  типов героев, различных квартирантов, то О. Генри уделяет им особенное  внимание. Интересно отметить, что  сами персонажи в этом случае чаще всего изображаются при помощи окружающих их вещей и обстановки, что акцентирует внимание читателя на незначительности героев, их низкого положения и пренебрежительного отношения к ним окружающих. Dwellers – это большая и пестрая масса людей, изображенная у О. Генри крупными мазками, без заострения внимания на мелких деталях, но с выделением наиболее характеризующих из них.

Наиболее частые приемы, используемые автором здесь, основаны на схожести и смежности  понятий: сравнения, метафоры, олицетворения, перифразы. Очень часто в новеллах О. Генри встречается прием овеществления, как основной инструмент языкового выражения мотива людей-марионеток. Автор сводит своих героев к своим основным функциям, оставляя их безликими, но наделяя их вещественными характеристиками. Часто «вещность» персонажей является способом показать, что и в реальной жизни люди относятся друг к другу, как к вещам. Вещи же и явления, наоборот, олицетворяются и нередко играют главную роль в произведении.

Так, в новелле  «Весна порционно» (Springtime a la Carte) будто оживает календарь, обнажая чувства главной героини. Автор вводит прямую речь от лица календаря для усиления эффекта. Подобный прием мы видим и в «Неоконченном рассказе» (An Unfinished story), где портрет генерала Китченера создает эффект присутствия самого генерала, который в развязке «отводит» глаза, все-таки позволяя героине поддаться искушению и стать жертвой Пигги. В новелле «Меблированная комната» (The Furnished Room) главный герой ищет ответы на свои вопросы и поиски в самом помещении, которое также будто оживает: “The guest reclined, inert, upon a chair, while the room, confused in speech as though it were an apartment in Babel, tried to discourse to him of its divers tenantry.” В одном предложении собраны и метафора, и сравнение, которые, в свою очередь, отражают ожидания и чувства главного героя.

Жизнь квартирантов разного рода – это какофония  мебели, отделки, запахов, вещей, оставленных  от предыдущих жильцов. О. Генри использует воздействие на все органы чувств читателя, чтобы передать атмосферу  жилых комнат. Порой сами помещения  оказываются важнее и красноречивее хозяев, чья жизнь часто ограничивается однообразной рутиной, как в новелле «Маятник» (The Pendulum), или «Кошмарная ночь на лоне столичной природы». Герои этих рассказов – жертвы комфорта и упорядоченности жизни, совершенно не приспособленные к существованию вне сложившихся рамок. Они впадают в отчаяние, когда что-либо нарушает привычный ход событий, хотя и чувствуют усталость от однообразия.

В связи с  этой темой в творчестве О. Генри  интересна новелла «Воспоминания  желтого пса» (Memoirs of a Yellow Dog). В первую очередь, в этой новелле главный герой – это пес, который в силу своей природы остро чувствует гнет быта, который губит его хозяина. Глазами пса мы видим глубоко ироничное описание жизни среднестатистической семьи: “If men knew how women pass the time when they are alone they’d never marry. Laura Lean Jibbey, peanut brittle, a little almond cream on the neck muscles, dishes unwashed, half an hour’s talk with the iceman, reading a package of old letters, a couple of pickles and two bottles of malt extract, one hour peeking through a hole in the window shade into the flat across the airshaft – that’s about all there is to it. Twenty minutes before time for him to come home from work she straightens up the house, fixes her rat so it won’t show, and gets out a lot of sewing for a ten-minute bluff.” И снова нагромождение однородных членов и аллитерация создают комический эффект и помогают обличить бесполезность и бесцельность подобного времяпрепровождения, а значит и пустоту характера.

Those Who Commit Suicide and Murder

Последними  Люси Конналли рассматривает убийц  и самоубийц. Такого рода преступления были нередкими в Нью-Йорке. О. Генри  в новеллах показывает трагизм и  одновременно нелепость таких поступков, а также мы видим безразличие окружающих к происшествиям. Безучастный разговор хозяек меблированных комнат, случайные ремарки выгнанных из дома горожан… И в этом заключается очередной парадокс автора – смерть, одна из самых больших трагедий жизни, проходит у О. Генри мимолетом, не вызывая сочувствия: “Fortunately, the orders comes this year during a spell of fine weather, and the mortality, except on the borders of the lake and along the automobile drives, will not be any greater than usual.”

Однако, в новелле  «Чья вина?» (The Guilty Party), писатель глубоко сочувствует девушке, убившей своего жениха и себя саму, обвиняя в трагедии бездушие окружающих, а именно – ее отца. Картина преследования героини через распространенный перифраз, описательный оборот красноречиво отражает отношение автора к благочестию и правосудию большого города: “And then followed the big city's biggest shame, its most ancient and rotten surviving canker, its pollution and disgrace, its blight and perversion, its forever infamy and guilt, fostered, unreproved and cherished, handed down from a long-ago century of the basest barbarity – the Hue and Cry. Nowhere but in the big cities does it survive, and here most of all, where the ultimate perfection of culture, citizenship and alleged superiority joins, bawling, in the chase.”

Вывод

Проанализировав героев нью-йоркских рассказов О. Генри, мы можем с уверенностью связать  их судьбы с судьбой самого писателя, бережно переложившего свой жизненный  опыт на страницы книг. Характеры героев, как и в жизни, в произведениях формируются под воздействием обстоятельств, уровня и условий жизни, но упоминания об этом звучат бегло. О. Генри использует иносказание и описания, чтобы через внешне посторонних людей и сквозь призму мелочей и деталей поведать о судьбах персонажей. Герои О. Генри всегда стремятся к свету, даже если живут в полной темноте: в косности, необразованности, предрассудках и заблуждениях. Но есть персонажи, исправить которые не в силах даже воля автора, и тогда О. Генри намеренно подчеркивает, что жизнь в новеллах течет своим чередом, не меняя собственного русла, даже не смотря на неожиданные и парадоксальные развязки историй.

Герои новелл типичны, они объединяют в себе различные  черты того или иного класса общества, но тем не менее, большинство из них  уникальны. О. Генри использует персонажей в качестве отображения одной из граней человеческого характера. Впоследствии это выливается в собирательные образы, отражающие колорит того или иного класса людей, различающихся не только по достатку, но и по роду занятий, или же колорит той или иной местности.

Изобразительные художественные средства, используемые автором, способствуют насыщению новелл красками, сгущению смысла и напряженности  описываемых ситуаций. Для О. Генри  характерно широкой использование  фонографических и синтаксических стилистических средств, которые способствуют как ритмической организации текста, так и образованию новых смыслов благодаря столкновению далеких друг от друга понятий.

2.3. Образ автора в новеллах О. Генри

Образ автора в  новеллах играет также немаловажную роль. В своем стремлении отойти от шаблонности сложившихся традиций американской литературы и литературы в целом, О. Генри постоянно стремится разрушить существовавшие жанровые рамки. Его описания не носят привычный лирический  характер, голос автора постоянно вмешивается в повествование, не позволяя читателю до конца увлечься ходом событий, вступая с ним в литературный диалог и привнося дополнительную иронию.

 О. Генри  стремился дать читателю почувствовать  условность искусства, разрушить иллюзию непосредственности и спародировать и высмеять шаблон, поднимая читателя на новую ступень, позволяя ему тем самым возвыситься над обывательскими представлениями о литературе. Ярким примером тому является новелла «Ночь в Новой Аравии» (A Night in New Arabia), в которой О. Генри то и дело вносит ремарки в повествование, иронично обнажая перед читателем собственные задумки относительно сюжета и композиции рассказа и насмешливо критикуя их.

Авторские отступления  – это элементы самоиронии и пародии, помогающие О. Генри выбиться из тесных границ сложившегося представления о жанре новеллы и даже приблизить его к фельетону. Комичность и остроумие авторских ремарок позволяет также разбавить слишком серьезные и сентиментальные новеллы, сохранить в них авторский почерк О. Генри. Это можно увидеть в новеллах «Дары волхвов» (The Gift of the Magi), «Неоконченный рассказ» (An Unfinished Story), «Меблированная комната» (The Furnished Room).

Тяготение О. Генри  к обнажению конструкций и  пародийной игре с сюжетом через постоянное присутствие автора во многих рассказах иллюстрирует и «неожиданность» развязок, которые практически всегда оказываются благополучными. Также имеются новеллы, в которых автор целиком и полностью обнажает перед читателем секреты своего ремесла, вступая в прямой диалог с героем рассказа или с издателем, как, например, в новеллах «Теория и практика» (Proof of the pudding) и «Обед у…» (A Dinner at…).

Авторская речь в рассказах характеризуется  сложной и остроумной языковой и  фонетической игрой. И такая языковая организация речи автора является полной противоположностью речи других героев, особенно в юго-западных и техасских новеллах. Речь этих персонажей отличается обилием графонов, нарушением семантической и стилистической сочетаемости, благодаря чему она обнажает малограмотность героев и их пренебрежительное отношение к языку. Этот контраст позволяет писателю извлечь из таких приемов немалую художественную выгоду. О. Генри будто перекладывает ответственность за речевые ошибки на своих героев, читатель видит нарочитость грубого стиля речи и ее комичность. Таким образом, вновь проявляется голос автора и ощущается его незримое присутствие.

Несмотря на такое навязчивое появление голоса автора в новеллах, в них не найти  нравоучений. О. Генри будто нарочно избегает вопросов морали, преподнося ее косвенно: обыгрывая в сюжете моменты возмездия и вознаграждения за совершенные деяния. Автор одинаково с улыбкой говорит и о негативном опыте героев, и об их благородных побуждениях, избегая давать личную оценку поступкам и не навязывая читателю никаких догм. Ревностный борец с любыми проявлениями штампов, О. Генри предоставляет читателю «чистый» материал, побуждая его к размышлениям и вынесению собственных вердиктов героям.

2.4. Центральные стилистические  приемы, используемые О. Генри для создания образов героев.

Новеллы О. Генри  насыщенны художественными элементами всех уровней языка. Многие исследователи  говорят об избыточности стиля писателя, его тяготению к сложным конструкциям и нагромождению стилистических средств. О. Генри называют мастером языкового «карнавала». Как ни парадоксально, именно такой подход к языку помог О. Генри сделать максимально емким такой небольшой по объемам жанр, как short story.

Его художественные образы, как абстрактные, так и  материальные, а особенно – визуальные, никак нельзя назвать «плоскими». О. Генри мастерски владеет словом и, словно кистью, рисует яркие и правдоподобные картины, широко используя языковое квантование, как его называет Ирина Владимировна Арнольд. Его художественный навык позволил О. Генри иначе взглянуть на суть словесных образов и неизменно выделять именно существенные характеристики и детали, удивляя читателя простотой и красотой языка.

Первый уровень  рассматриваемых стилистических приемов  автора – фонетический. Все новеллы имеют свою ритмическую и звуковую организацию. Сущность и главная цель фоностилистических приемов у О. Генри – это рождение смысла из звука. Автор создает звуковой образ, который может быть как у конкретных персонажей, так и у вещи, помещения, явления и т.д.

Зачастую единство в области звука О. Генри обнаруживает в семантически отдаленных понятиях, которые он сталкивает искусственно и объединяет в словосочетания и  предложения. В результате возникает  новый образ, наблюдается явление  звуковой семантики, когда автор заставляет форму восприниматься как содержание. Так О. Генри обнажает сложные взаимоотношения акустики и семантики единиц речи и добивается того, что каждое слово и каждый звук в новеллах обретает свой вес и смысл. 

Например, характерен прием аллитерации и консонанса для описания состояния героини «Неоконченного рассказа» (An Unfinished Story): “Dulcie turned like an automatic doll to the landlady. ‘Tell him I can’t go,’ she said dully.” Повторение звуков [d] и [l] отражают твердость принятого героиней решения. Одновременно анализируя семантику цитаты, коннотации, скрытые в сравнении, и саму ситуацию в рассказе, мы можем понять, что к этой твердости присоединяются и нотки сожаления. В то же время нельзя не заметить и парономазию, ведь благодаря близкому звучанию слова “doll” и “dull” невольно характеризуют и саму героиню, перекликаясь со звучанием ее имени “Dulcie”.

Именно парономазия  и является одним из центральных  фоностилистических приемов у О. Генри. Этот прием интересен еще  и тем, что в очень большой  степени затрагивает и лексическую  область языка. Автор использует парономазию не просто для звуковой и ритмической организации текста, но и как элемент звуковой игры, сталкивая далекие друг от друга понятия и обнаруживая новый смысл в их единстве, подчеркивая карикатурность изображаемой автором жизни. Таким образом, звукопись в новеллах является связующим и смыслообразующим компонентом и одним из главных приемов для создания образов героев.

На лексическом  уровне чаще всего у О. Генри встречаются  метафоры, сравнения, олицетворения  и приемы овеществления. Именно вещественный мир часто выступает одним  из центральных образов в новеллах, порой отодвигая на второй план действующих лиц.

Приведем комментарий  Ждановой Дарьи Андреевны: «Рассказы О. Генри изобилуют вещами. Этот писатель всегда мыслит вещественно, раскрывая смысл своих новелл через материальный мир. Все конфликты и чувства в его историях можно «пощупать», потому что они всегда материализованы, воплощены в конкретных деталях…» Более того, вещественный мир не ограничивается отдельными предметами. Мы видим, что и города, и природа взаимодействуют с героями на правах главных героев, подчеркивая «марионеточность» людей.

Одним из характерных приемов «наполнения» новелл предметами и деталями у О. Генри является перечисление разнородных элементов, ярко представленное в новелле «Справочник Гименея» (The Handbook of Hymen): “There was the population of all cities in it, and the way to tell a girl's age, and the number of teeth a camel has. It told you the longest tunnel in the world, the number of the stars, how long it takes for chicken pox to break out, what a lady's neck ought to measure, the veto powers of Governors, the dates of the Roman aqueducts, how many pounds of rice going without three beers a day would buy, the average annual temperature of Augusta, Maine, the quantity of seed required to plant an acre of carrots in drills, antidotes for poisons, the number of hairs on a blond lady's head, how to preserve eggs, the height of all the mountains in the world, and the dates of all wars and battles, and how to restore drowned persons, and sunstroke, and the number of tacks in a pound, and how to make dynamite and flowers and beds, and what to do before the doctor comes – and a hundred times as many things besides.”