Изучение литературного произведения в школе

В журнале "Аполлон" печатались А. Бенуа, Вс. Мейерхольд,                   М. Волошин, В. Иванов, "Письма о русской  поэзии" Н. Гумилева, стихи          И. Анненского. Журнал иллюстрировали Бакст и Добужинский. В помещении редакции устраивались выставки нового искусства: женские портреты Бакста, Кустодиева, Л. Пастернака, В. Серова, картины французских импрессионистов П. Гогена, П. Пикассо, О. Ренуара, П. Сезанна и др. Изложение этих сведений целесообразно сопровождать рассматриванием нарисованной на большом листе "обложкой" одного из номеров "Аполлона" и выставкой репродукций картин. Это поможет учащимся более органично приобщиться к особому видению и изображению мира в творчестве художников-импрессионистов, модернистскому мировосприятию, окунуться в ауру начала века, атмосферу, которая оказала влияние на жизненный путь и творчество О.Э. Мандельштама.

Эпиграфом к занятиям, а  заодно и темой для совместного  размышления может стать стихотворение  Мандельштама 1914 года "Автопортрет":

В поднятье головы крылатый

Намек - но мешковат сюртук;

В закрытье глаз, в покое  рук -

Тайник движенья непочатый...

В этом стихотворении как  бы заложены уже основы поэтического мира Мандельштама: "человек и  тайна бытия", "человек и  его место в мире". К этому "тайнику движенья непочатому" хотелось бы подобрать ключ.

Осип Мандельштам создал свой неповторимый, оригинальный поэтический  мир. Понятие "поэтический мир" - не метафора. Это научный термин, который должен стать для старшеклассников необходимым инструментом анализа, как при изучении стихотворений  Мандельштама, так и при изучении творчества других писателей и поэтов. Термин этот характеризует сущностные качества лирического произведения - это форма выражения авторского сознания в лирике (по Б. Корману). Уточняем: у каждого подлинного поэта есть свой художественный мир, целый Космос (по Н. Лейдерману) и Вселенная (по М. Дунаеву), самодостаточный и самоценный, в нем художник "моделирует" свои мироощущение и мироотношение. Поэт наделяет этот Космос образами, созданными его фантазией, оживляет его своим воображением. Но в сознании художника эти образы приобретают самостоятельность, они начинают существовать: развиваться, взаимопритягиваться и взаимоотталкиваться - по законам того Космоса, который "смоделировал" сам художник. Эти законы и лежат в основе самых, казалось бы, неожиданных сцеплений между образами его стихов. А "темноты" возникают оттого, что связи, которые хорошо видны хозяину дома, отлично знающему, где что лежит и для чего предназначено, не сразу видны гостю. Стало быть, еще раз уточним задачу изучения лирики Мандельштама: осмыслить законы, по которым "смоделирована" Вселенная художника, или, иными словами, разгадать код поэтики Мандельштама. Художник стремится материализовать свой Космос, сделать его наглядно-зримым, т.е. доступным живому созерцанию и дающим возможность оценить благостность или враждебность самого мироустройства.

Акмеистское восприятие мира определило особое тяготение поэта  к чувственной полноте, плоти  бытия. Материальность может и не иметь эту плоть, но в своей  неосязаемости она осязаема и  прозрачно-реальна. Наиболее ярко это проиллюстрировано в строках:

Медлительнее снежный  улей,

Прозрачнее окна хрусталь,

И бирюзовая вуаль 

Небрежно брошена на стуле.

Ткешь, опьяненная собой,

Изнеженная лаской света,

Она испытывает лето,

Как бы не тронута зимой;

И, если в ледяных алмазах 

Струится вечности мороз,

Здесь - трепетание стрекоз 

Быстроживущих, синеглазых (1910).

Поделимся с учениками  общими впечатлениями, обозначим наиболее яркие образы, входящие в поэтический  мир художника. Здесь и упоение  красотой, и такая нежность, от которой  перехватывает горло, и ощущение родства со всей Вселенной, и чувство  щемящей хрупкости жизни, и ее мгновенной быстротечности. Все это  и есть "вочеловечение" бытия (если использовать образ Александра Блока).

Надо сказать, что свой поэтический мир Мандельштам  достаточно густо застроил: "казармы, парки и дворцы" Царского села, "ладья воздушная и мачта-недотрога" Адмиралтейства, "вокзала шар  стеклянный", "кривые вавилоны", "большеротые улицы" Эривани.

На наш взгляд, на уроке  необходимо подольше остановиться на программном стихотворении Мандельштама "Петербургские строфы" (1913). Особый стих этого стихотворения - спокойный, плавный, неторопливый, как будто  порожден особой классицистической  архитектурой Петербурга:

Над желтизной правительственных  зданий

Кружилась долго мутная метель,

И правовед опять садится  в сани,

Широким жестом запахнув шинель.

Зимуют пароходы. На припеке 

Зажглось каюты толстое  стекло.

В этих, каких-то даже тягучих, строках разворачивается широкая  панорама города - правительственные  здания в кружении метели, видится  Простор невской дельты - "зимуют пароходы", Неву "черпали ялики  и чайки" – протяженность парадных ансамблей - "посольства полумира", Адмиралтейство, "площадь Сената" и т.д.

Достаточно широкая картина  Петербурга создается в произведении, но, хотя речь идет о начале века - века XX, язык стихотворения очень современен, насыщен "вещными" деталями мира, создает ощущение свежести классического  стиха.

В этом стихотворении изображен  реальный пейзаж: Сенатская площадь, Пеньковый буян, Дворцовая набережная. Однако это не просто рисунок с  натуры. Пейзаж как бы заряжен историей. Связывая прошлое с настоящим, он несет ясное ощущение конца эпохи. Тема дряхлеющего государства, доживающего  век на покое, возникает в "Петербургских  строфах" не впервые. Так, в стихотворении "Царское село" Осип Мандельштам  писал:

Одноэтажные дома,

Где однодумы-генералы

Свой коротают век усталый,

Читая "Ниву" и Дюма...

И возвращается домой -

Конечно, в царство этикета,

Внушая тайный страх, карета

С мощами фрейлины седой,

Что возвращается домой...

Но в "Петербургских  строфах" покой неустойчив; "площадь  Сената" и "броненосец в доке" несут предчувствие социальных потрясений и мировой войны.

В целом же стихотворение, оказывается, обладает поразительной  смысловой емкостью. "Здесь и  историческая роль Петербурга - окна в  Европу ("Над Невой - посольства полумира"), и запоздалое промышленное развитие: единственной примете нового времени, "моторам", противостоят сани, склад пеньки, мужики, торгующие сайками и сбитнем, и сонный покой правительственных зданий в снежной мути. Здесь и отзвук восстания на Сенатской площади, неудача которого откликается в тоске Онегина, и драма маленького человека ("чудак Евгений")".

В ходе анализа на уроке  выясняется, что перед нами - сцена, которая медленно вращается вокруг неназванного Медного всадника...

Поэт, как видим, обладает особым зрением. Он по-особому переживает земное бытие, но лирический герой обладает еще и особым слухом. "Внимая тишине", он обнаруживает ее плотность, почти  материальную, осязает, ее, погружается  в нее. Он ощущает, (как из тишины,  из ее материальной плотности рождается музыка. Не из стихии, как у А. Блока, а именно из тишины. Особое, не слухом, но всем существом поэта, через ритм воспринимаемое звучание мира рождает поэзию:

Есть иволги в лесах, и  гласных долгота -

В тонических стихах единственная мера.

Но только раз в году бывает разлита

В природе длительность, как в метрике 

Гомера. Как бы цезурою  сияет этот день:

Уже с утра покой и трудные  длинноты;

Из тростника извлечь  богатство целой

ноты...

Учащиеся приходят к выводу, что О.Э. Мандельштам в центре своей Вселенной, своею поэтического Космоса помещает себя, только себя самого:

...Я и садовник, я же  и цветок,

В темнице мира я не одинок.

В центре всего, что бы ни появлялось перед внешним и внутренним миром поэта, - всегда он сам, со своими намерениями, упованиями и страстями. Он может смотреть на величавый храм, восхищаться им и одновременно проговориться, выпуская на волю поэтическое тщеславие:

Но чем внимательней, твердыня

Notre Dame,

Я изучал твои чудовищные ребра -

Тем чаще думал я: из тяжести  недоброй.

И я когда-нибудь прекрасное создам...

На следующем этапе  урока целесообразно поговорить о взаимоотношении со временем. Оно  у Мандельштама двойственное: при  тяге к Вечности поэт утверждал необходимость  теснейшего прикосновения ко времени: прятаться от Времени - недостойно человека, но сознавать Время в его подлинности  можно лишь, применяя к нему критерии Вечности, иначе оно делает человека своим рабом:

Время срезает меня, как  монету,

И мне уже не хватает  меня самого (1923).

Поэт пытается в своих  стихах превозмочь реальное время (30- е  гг. XX столетия, тоталитарный режим  и репрессии) обращением к неуничтожимому поэтическому слову.

Нужно обратить внимание на долгое (шестилетнее) молчание, а также  на время, отмеченное скитаниями, и  особое внимание обратить на стихотворения, написанные по возвращении в Москву: "В Москве черемухи и телефоны / И казнями там имениты дни", - стихотворение с ленинградскими впечатлениями: "Я вернулся в мой город" знакомый до слез", - где уже сплошные "тюремные", "арестные" ассоциации:

Я на лестнице черной живу, и  в висок 

Ударяет мне вырванный  с мясом звонок.

И всю ночь напролет жду  гостей дорогих,

Шевеля кандалами цепочек  звериных.

В стихотворениях 30-х годов  герой Мандельштама пытается установить контакт со временем, играет с ним, меняет маски. Попытки вступить в  дружеский контакт ни к чему не привели. И набирает силу мотив Смерти-Тени:

Я глубоко ушел в немеющее время.

Я тень. Меня нет...

Он мучительно ищет ответа, как спасти личность от обезличивания. И находит - в ценностях культуры, которые у Мандельштама наполнены  огромным философским смыслом.

В осознании человеком  себя как частицы Времени, Вечности, средоточия Мирового Разума, "вселенской мысли" находит Осип Мандельштам  главную опору личности - то, что  позволяет хрупкому, невосполнимому, зажатому между двумя небытиями  существу преодолевать гнет века, страх  смерти, робости перед мирозданием.

Таким образом, постепенно, шаг за шагом постигая разные пласты поэтической вселенной Мандельштама (а до этого учащиеся побывали уже  в поэтическом мире Ф. Сологуба, В. Брюсова, А. Блока, А. Ахматовой), закрепляем в сознании старшеклассников понятие - поэтический мир.

 

Заключение.

В настоящее время проблемы школьного филологического образования - цели и задачи изучения литературы в школе, преемственность разных его ступеней, критерии его качества, содержание базового и профильного  уровней, формы итоговой аттестации и т.д. - становятся предметом острых дискуссий. В сфере постоянного  внимания и методистов, и учителей-словесников  находится также проблема совершенствования  умений анализа и интерпретации  литературного произведения как  художественного целого в его  историко-литературной обусловленности  с использованием теоретико-литературных знаний. Одним из новых путей изучения литературного текста, ориентирующих читателя-школьника на освоение произведения в единстве его содержания и формы, на глубокое постижение его смысловой и художественной сложности, его эмоционального наполнения, является пространственный подход к анализу.

Итак, подводя итоги, отметим: 1) Для наиболее разумного и многогранного воздействия на учащихся художественного произведения нужна гибкая система этапов изучения, когда недостатки одного компенсируются достоинствами другого.

2) Сочетание разных этапов  изучения произведения важно  и с точки зрения наиболее  целесообразной организации самостоятельного  чтения учащимися больших произведений, поскольку это дает возможность  несколько рассредоточить очередность  чтения учащимися произведений, это во многом определяется  именно путем изучения.

3) Методически разработала пути восприятия, чтения, анализа «поэтического мира» О.Э Мандельштама.

Вывод: этапы изучения художественного произведения в школе -сложный творческий процесс, к которому предъявляется много требований, идущих как от литературоведения, так и от педагогических дисциплин. Это определяет двуединую природу школьного анализа, сложное сочетание в нем субъективно значимых для учащихся и объективно значительных вопросов.

Раскрывая основные вопросы  методики анализа художественного  произведения, мы подчиняем их главному, с нашей точки зрения, аспекту - задаче формирования у учащихся потребности прочесть или перечитать произведение, понять его основные проблемы, историческое и общечеловеческое значение. Только при этом условии литература может воздействовать на читателя, воспитывая и формируя «человека в человеке».