Функции деталей в творчестве Куприна

Повесть особенно замечательна как прославление женщины. Прекрасен  мудрец Соломон, но еще прекрасней в  ее полудетской наивности и самоотверженности  Суламифь, отдающая  свою  жизнь  за возлюбленного.

Важным составляющим художественного мира А.И.Куприна  в произведении является портретная детализация персонажей. Вот с  каким мастерством создает писатель портрет Соломона.

«Бледно было его - лицо, губы - точно яркая алая лента; волнистые волосы черны иссиня, и в них - украшение мудрости - блестела седина, подобно серебряным: нитям горных ручьев, падающих с высоты темных скал Аэрмона; седина сверкала и в - его черной бороде, завитой, по обычаю -царей ассирийских, правильными мелкими рядами.

Глаза же у  царя были темны, как самый темный агат, как небо в безлунную летнюю ночь, а ресницы, разверзавшиеся стрелами вверх и вниз; походили на черные лучи вокруг черных глаз. И не было человека во вселенной, который мог бы выдержать взгляд Соломона, не потупив своих глаз. И молнии гнева в очах царя повергали людей на землю».²⁹

Большую смысловую нагрузку несут также и мелкие детали, являющиеся неотъемлемыми частями портрета, например, детали одежды, костюма.

«Рабыни надели на нее короткую белую тунику из тончайшего египетского льна и хитон из драгоценного саргонского виссона, такого блестящего золотого цвета, что одежда казалась сотканной из солнечных лучей. Они обули ее ноги в красные сандалии из кожи молодого козленка, осушили ее темно-огненные кудри и перевили их нитями крупного черного жемчуга, и украсили ее руки  звенящими запястьями».³⁰

 «Он любил белолицых, черноглазых, красногубых хеттеянок за их яркую, но мгновенную красоту, которая так же рано и прелестно расцветает и также быстро вянет, как цветок нарцисса; смуглых, высоких, пламенных филистимлянок с жесткими курчавыми волосами, носивших золотые звенящие запястья на кистях рук, золотые обручи на плечах, и на обеих щиколотках широкие браслеты».³¹

В последнем случае внешность  наложниц детализируют украшения, которые они носят, являясь и вещью и знаком. Украшения, как и одежду, не только носят: о них говорят, их оценивают. В их функциях отражаются эстетические, моральные, национальные взгляды его носителей.

Отмеченные нами детали-вещи, используются, прежде всего, писателем в качестве знаков принадлежности персонажей к определенной социальной и религиозной группе.

Вещные детали выступают  в качестве характеристики персонажа, его психологического состояния. Порой  вещи интересны сами по себе, независимо от их связи с конкретным человеком. Изучая мир вещей как таковой, вещное окружение человека, можно понять – не о жизни того или иного лица, но об укладе жизни в целом.

Изображая внешность  главной героини Суламифь, А.И.Куприн использует максимальный «комплект» портретных деталей, включающий в себя описание и лица, и телосложения, и одежды, и манеру поведения, и жестикуляцию, и мимику.

«Девушка в  легком голубом платье ходит между  рядами лоз. Рыжие волосы ее горят  на солнце».³²

«Она  подходит ближе и смотрит на царя с трепетом и с 
восхищением. Невыразимо прекрасно ее смуглое и яркое лицо. Тяжелые, густые темно-рыжие волосы, в которые она воткнула два цветка алого мака,  упругими бесчисленными кудрями покрывают ее плечи и разбегаются по спине, и 
пламенеют, пронзенные лучами солнца, как золотой пурпур. 
Самодельное ожерелье из каких-то красных сухих ягод трогательно и невинно обвивает в два раза её темную, высокую, тонкую шею». ³³ 

А.И.Куприн вслед за писателями-романтиками  представляет героиню, красивому внешнему облику которой соответствует и душевная красота, положительный герой изображается прекрасным и по наружности.

«Смуглое лицо», «рыжие волосы» являются закрепленной за персонажем индивидуализированной портретной деталью-лейтмотивом, становясь его постоянным признаком.

Детали костюма героев являются отражением их психологического состояния: легкое голубое платье  Суламифь и «белый плащ» Соломона при первой их встречи; «роскошный пурпуровый хитон и венец из кроваво-красных рубинов» на царе после смерти возлюбленной.

Детали портрета запечатлевают  не только статические черты фигуры, лица, одежды, но передают совокупность движений и поз, жестов и мимики, произносимых слов с их интонациями. Они динамичны и претерпевают бесконечные изменения в зависимости  от ситуаций данного момента, и в отношении главных героев повести их можно было бы назвать деталями форм поведения.

С одной стороны – это детали поведения, предначертанные традицией, обычаем, ритуалом, с другой – симптомы душевных переживаний, к которым  относятся органически и непреднамеренно появляющиеся интонации, жесты и мимика, не предначертанные какими-то установками и социальными нормами.

Яркими динамическими портретными  деталями А.И.Куприн поэтизирует непосредственное, непреднамеренное жестово-мимическое поведение главной героини.      

«- Я не заметила тебя! – говорит она нежно, и голос  ее звучит, как пение флейты. –  Откуда ты пришел?

- Ты так хорошо пела, девушка!

Она стыдливо опускает глаза и сама краснеет, но под  ее длинными ресницами и в углах  губ дрожит тайная улыбка».³⁴

Как уже было отмечено выше, для  А.И.Куприна характерно использование  повторяющейся детали в произведении. Но подобное повторение можно встретить  не только в рамках одного  художественного  текста. У писателя есть детали, являющиеся сквозными в его творчестве.

Одним из излюбленных  приемов писателя является использование  образа камня, самоцвета. Это было продемонстрировано на примере «Олеси».

В повести «Суламифь» царь Соломон, даря своей возлюбленной драгоценности, рассказывает ей «о внутренней природе камней, об их волшебных свойствах и таинственных значениях». Это описание составляет отдельную главку рассказа. Но первым даром царя стал анфракс – разновидность граната.

«Вот анфракс, священный камень земли Офир, - говорил  царь.— Он горяч и влажен. Погляди, он красен, как вечерняя заря, как распустившийся цвет граната, густое вино из виноградников энгедских, как твои губы, Суламифь, как твои губы утром, после ночи любви. Это камень любви, гнева и крови. На руке человека, томящегося в лихорадке или пьяненного желанием, он становится теплее и горит красным пламенем. Надень его на руку, моя возлюбленная, и ты увидишь, как он загорится. Если его растолочь в порошок и принимать с водой, он даёт румянец, успокаивает желудок и веселит душу. Носящий его обретает власть над людьми. Он врачует сердце, мозг и память».³⁵

Соломон называет его  «камнем любви, гнева и крови» и уверяет, что «он будит вокруг себя любовные страсти». Эта символика  камня обыгрывается и в знаменитом рассказе Куприна «Гранатовый браслет».

«Гранатовый браслет» (1911) занимает значительное место не только в творчестве А.И.Куприна, но и в  русской литературе.

Сам А.И.Куприн определяет жанр своего произведения как повесть. Согласно Литературному энциклопедическому словарю, повесть — эпический прозаический жанр. Различают древнерусскую «повесть» (как всякий рассказ, повествование), и современный термин, начавший складываться лишь в XIX веке. Сохраняя некую связь с древнерусским понятием, имеет другое значение. В теоретической литературе бытует понимание термина повести как «средней» формы эпической прозы, сопоставляя его с романом, новеллой или рассказом.

Многое в произведении (вплоть до отдельных деталей) соответствует  фактам, имевшим место в жизни  автора, и только финал повести  – самоубийство Желткова – является творческим домыслом писателя.

Основой для рассказа послужил реальный случай: Л. И. Любимова, женщина, принадлежавшая к высшему  свету, несколько лет подряд получала письма от влюбленного в нее незнакомца. Им оказался телеграфист, отважившийся послать предмету своего обожания неслыханный подарок – браслет.

Под пером А.И. Куприна  браслет превратился в гранатовый.

Основное развитие художественного  замысла повести дается в двух планах: и в собственно сюжетном движении, и в стилизации. Для  повести характерно развертывание различных живописных форм, ретардирующих повествование, усиливающих значение описательной компоненты произведения, расширения, многообразие душевного мира ее и его на фоне празднично - обыденных моментов, а также за счет особой роли «впечатления» голоса, импрессионистической роли повествователя.

Повесть строится на контрасте  между бездуховностью и холодной заносчивостью аристократов, считающих  себя социальной и интеллектуальной элитой, и истинным благородством  возвышенных чувств, носителем которых стал скромный телеграфист.

Для князя Шеина великая  и трагическая любовь Желткова –  лишь повод для карикатур в  домашнем альбоме. Не зная Желткова, он уже презирает его за принадлежность к низшему сословию, полагая, что  тот пишет непременно «вопреки всем правилам орфографии», а его чувства – запоздалая и пошлая пародия на давно отживший романтизм: «…бурное море страсти, клокочущее в моей груди. Твой взгляд, как ядовитый змей, впился в мою истерзанную душу…» И какими прекрасными и высоко-поэтичными оказались подлинные письма Желткова! Брат Веры в подарке Желткова видит не только повод для оскорбления фамильной чести, прежде всего, это для него «чудовищная поповская штучка», дешевая вещица, которую можно подарить только горничной Даше. Этим людям неведомы ни глубокие чувства, ни безоглядная самоотверженность в любви. Желтков в духовном отношении намного превосходит их обоих.

Стоит отметить сложное  обхождение автора с повторяющейся  деталью. Душевное состояние героини  в начале произведения и в финале можно проиллюстрировать изменением погоды на день именин:

«В середине августа, перед рождением молодого месяца, вдруг наступили отвратительные погоды, такие, как свойственны северному  побережью Черного моря… Но к  началу сентября погода вдруг резко и совсем нежданно переменилась. Сразу наступили тихие безоблачные дни, такие ясные, солнечные и теплые, каких не было даже в июле».

Отмеченная роль пейзажной детали позволяет охарактеризовать образ героини через портретное и психологическое, заложенное в ней. Внутренняя форма произведения создается с опорой на этот образно - смысловой пласт.

Подарок Желткова - гранатовый браслет - один из основных символов повести, детально описывается автором. 

В повести центр тяжести  лежит не в целостном действии (в отличие, например, от романа), а переносится на статичные компоненты произведения - положения, душевные состояния, пейзажи, описания. Именно так поступает А.И.Куприн.

Необычайно важно описание браслета.

«Он был золотой, низкопробный, очень толстый, но дутый и с наружной стороны весь сплошь  покрытый небольшими, старинными, плохо отшлифованными гранатами. Но зато посредине браслета возвышались, окружая какой-то странный маленький зеленый камешек, пять, прекрасных гранатов - кабошонов, каждый величиной с горошину. Когда Вера случайным движением удачно повернула браслет перед огнем электрической лампочки, то в них, глубоко под их гладкой яйцевидной поверхностью, вдруг загорелись прелестные густо-красные живые огни».³⁶

Автор заставляет не только саму героиню, но и читателя на мгновение  застыть, рисуя у себя в воображении  тот самый гранатовый браслет.

В данном случае вещная деталь выполняет символическую функцию.

Символика камня, проходящая лейтмотивом в творчестве А.И.Куприна, находит свое место и  в этом произведении.

В повести автор использует поверье о том, будто магическими  свойствами наделены лишь унаследованные или подаренные, но никак не покупные камни. Желтков в письме к Вере подчеркивает, что посылает ей не купленное украшение, а камни, издавна ставшие в их роду семейной реликвией. И особенной силой обладает самый маленький камешек – редкостный зеленый гранат:

«По старинному преданию, сохранившемуся в нашей  семье, он имеет свойство сообщать дар  предвидения носящим его женщинам и отгоняет от них тяжелые мысли, мужчин же охраняет от насильственной смерти». ³⁷

Среди художественных особенностей повести можно отметить  характерное  для нее детальное портретное описание, выполняющее различные  функции.

Например, детальное описание характера и внешности Анны имеет вспомогательное значение. Оно призвано оттенить облик княгини Веры.³⁸

«По внешности  они до странного не были схожи  между собой. Старшая, Вера, пошла  в мать, красавицу-англичанку, своей высокой гибкой фигурой, нежным, но холодным и гордым лицом, прекрасными, хотя довольно большими руками и той очаровательной покатостью плеч, какую можно видеть на старинных миниатюрах».

«Анна, наоборот, унаследовала монгольскую кровь отца, татарского князя… Она была на полголовы ниже сестры, хотя несколько широкая в плечах, живая и легкомысленная, насмешница. Лицо ее сильно монгольского типа с довольно заметными скулами, с узенькими глазами, которые она к тому же по близорукости щурила, с надменным выражением в маленьком, чувственном рте, особенно в слегка выдвинутой вперед полной нижней губе, — лицо это, однако, пленяло какой-то неуловимой и непонятной прелестью, которая заключалась, может быть, в улыбке, может быть, в глубокой женственности всех черт, может быть, в пикантной, задорно-кокетливой мимике. Ее грациозная некрасивость возбуждала и привлекала внимание мужчин гораздо чаще и сильнее, чем аристократическая красота её сестры».³⁹

В этом описании Анне отведено больше места, чем главной героине. Женщина, которую полюбил Желтков, выступает сначала в некотором отдалении от читателя.

Интересна портретная детализация  главного героя.

Сцена прихода  к Желткову  представителей правящей касты – сюжетный и драматический узел рассказа. Здесь мы впервые видим человека, который до этого был незримым героем повествования. Здесь сталкиваются носители разных, духовных начал и намечается трагический финал, который подготовлен всем повествованием