Автор работы: Пользователь скрыл имя, 21 Января 2014 в 00:23, курсовая работа
Работа посвящена изучению средств репрезентации ментальной сферы человека. Ментальная сфера человека представляет собой обширную, мало исследованную область. Знания, полученные на основе анализа языкового материала, отражающего ментальные процессы, не только представляют ценность для лингвистики, но и позволяют более глубоко исследовать природу человека и человеческих отношений, его внутренний мир.
По мнению академика В. В. Виноградова, любое предложение, отражая действительность «в ее практическом общественном осознании», выражает отнесенность содержания речи к действительности, и поэтому с предложением, с разнообразием его типов тесно связана категория модальности. «Каждое предложение включает в себя, как существенный конструктивный признак, модальное значение, то есть содержит в себе указание на отношение к действительности. Любое целостное выражение мысли, чувства, побуждения, отражая действительность в той или иной форме высказывания, облекается в одну из существующих в данной системе языка интонационных схем предложения и выражает одно из тех синтаксических значений, которые в своей совокупности образуют категорию модальности» [7, с.41].
Сходное определение модальности представлено в Грамматике современного русского литературного языка: отношение сообщения к действительности, которое содержится в предложении, - «это и есть, прежде всего, модальное отношение. То, что сообщается, может мыслиться говорящим как реальное, наличное в прошлом или в настоящем, как реализующееся в будущем, как желательное, требуемое от кого-нибудь, как недействительное и т. п.» В академическом труде модальность представлена как синтаксическая категория, когда «формы грамматического выражения разного рода отношений содержания речи к действительности и составляют синтаксическое существо категории модальности» [10, с.81].
И. Р. Гальперин при трактовке модальности обращается к речевому аспекту, анализируя не предложение, а высказывание. При этом ученый также подчеркивает, что основной признак модальности – это отношение говорящего (пишущего) к действительности. Автор множества научных трудов называет модальность «самой сущностью коммуникативного процесса», так как отношение говорящего (пишущего) к действительности, выражающееся различными средствами - формально грамматическими, лексическими, фразеологическими, синтаксическими, интонационными, композиционными, стилистическими, - оказывается категорией, присущей языку в действии, то есть в речи [9, с.113].
Большинство ученых, например В. В. Виноградов, Ш. Балли, Г. А. Золотова, Л. С. Ермолаева, В. З. Панфилов, Н. Б. Шведова и др., в самой категории модальности выделяют ее подкатегории, имеющие разные названия, но в принципе – одну суть: объективную и субъективную, внешнюю и внутреннюю модальности и т. п.
Под объективной модальностью (внешней) понимается выражение отношения содержания высказывания к действительности, не зависящей от говорящего [12, с.15]. То есть к объективному модальному значению относят значение реальности (нереальности / ирреальности) [12, с.164]. Главным средством оформления модальности в этой функции является категория глагольного наклонения. На синтаксическом уровне объективная модальность представлена противопоставлением форм изъявительного наклонения формам ирреальных наклонений (побудительного и сослагательного). Категория изъявительного наклонения (индикатива) заключает в себе объективно-модальные значения реальности, то есть временной определенности: соотношение форм индикатива содержание сообщения отнесено к одному из трех временных пластов - настоящему, прошедшему или будущему. Ирреальные наклонения характеризуются недостаточной временной определенностью и относят сообщение в план желаемого или необходимого, возможного или неосуществимого и т. п. Объективная модальность органически связана с категорией времени и дифференцирована по признаку временной определенности / неопределенности [12, с.151].
Вторая же подкатегория - субъективная модальность (внутренняя) - выражает «отношение говорящего к тому, о чем говорится, то есть к содержанию высказывания [12, с.154]. «Семантический объем субъективной модальности шире семантического объема объективной модальности; значения, составляющие содержание категории субъективной модальности, неоднородны, требуют упорядочения; многие из них не имеют прямого отношения к грамматике. Смысловую основу субъективной модальности образуют понятия оценки в широком смысле слова, включая не только логическую (интеллектуальную, рациональную) квалификацию сообщаемого, но и разные виды эмоциональной (иррациональной) реакции» [12, с.157]. Данная модальная подкатегория реализуется с помощью: специального лексико-грамматического класса слов, а также функционально близких к ним словосочетаний и предложений, функционирующих в составе высказывания в качестве вводных единиц; модальных частиц, например, для выражения неуверенности («вроде»), предположения («разве что»), недостоверности («якобы»), удивления («ну и») и др.; междометий («ах!», «ой-ой-ой!», «увы» и др.; специальных интонационных средств для акцентирования удивления, сомнения, уверенности, недоверия, протеста, иронии и других эмоционально-экспрессивных оттенков субъективного отношения к сообщаемому; порядка слов, например вынесением главного члена предложения в начало для выражения отрицательного отношения, иронического отрицания («Станет он тебя слушать!», «Хорош друг!»); специальных конструкций - специализированной структурной схемой предложения или схемой построения его компонентов, например построениями типа: «Нет чтобы подождать!» (для выражения сожаления по поводу чего-либо неосуществившегося), «Она возьми и скажи» (для выражения неподготовленности, внезапности действия) и др. При этом средства субъективной модальности способны перекрывать объективно-модальные характеристики [3, с.181].
В «Грамматике современного русского литературного языка» категория модальности представлена также в двух видах - объективно-модальное значение и субъективно-модальное значение. Н. Ю. Шведова, автор этого раздела, также считает, что модальность не может ограничиваться лишь указанием на отношение говорящего к предмету высказывания с точки зрения реальности / ирреальности. В значительной мере в этой категории проявляется субъективно-оценочное отношение. «Кроме заложенного в системе форм предложения объективно-модального значения, относящего сообщения в план реальности / ирреальности, - пишет Н. Ю. Шведова, - каждое высказывание, построенное на основе той или иной отвлеченной схеме предложения, обладает субъективно-модальным значением. Если объективно-модальное значение выражает характер отношения сообщаемого к действительности, то субъективно-модальное значение выражает отношение говорящего к сообщаемому. Это значение выражается не средствами собственно структурной схемы и ее форм (хотя в некоторых случаях имеет место объективизация субъективно-модального значения в самой структурной схеме предложения), а дополнительными грамматическими, лексико-грамматическими и интонационными средствами, накладываемыми на ту или иную форму предложения» [10, с.545].
И. Р. Гальперин не вполне согласен с мнением Н. Ю. Шведовой по поводу того, что каждое высказывание обладает субъективно-модальным значением. По мнению ученого существуют повествовательные предложения, которые не обладают субъективно-модальным значением. В качестве примера он приводит следующее предложение: «Все повествовательные предложения имеют свои структурные схемы» [9, с.46].
Как следует из вышесказанного, в вопросе о разделении категории модальности на отдельные подкатегории у ученых нет единого мнения. Так, например, В. З. Панфилов относит к объективной модальности значение возможности, действительности, достоверности, так как эти значения являются отражением в содержании высказывания объективных связей в мире. Отношение же высказывания к действительности исследователь трактует как субъективную модальность на основании того, что значение реальности / ирреальности устанавливается самим говорящим. К субъективным модальным значениям относятся также значения достоверности / вероятности, неуверенности [26].
Л. С. Ермолаева разграничивает три различных типа модальных отношений: внутреннюю, объективную внешнюю и субъективную внешнюю модальности. Под внутренней модальностью она понимает «отношение субъекта (реже объекта) действия к совершаемому им действию (для объекта - отношение к действию, которому он подвергается. Под внешней модальностью предложения понимается «отношение его содержания к действительности в плане реальности / нереальности (объективная внешняя модальность) и степень уверенности говорящего в сообщаемых им фактах (субъективная внешняя модальность)» [12, с.73].
Еще одним нерешенным вопросом в лингвистике является вопрос о том, рассматривать ли категорию модальности на уровне предложения-модели или же на уровне текста. Ц. Ю. Чхаидзе в своей статье «Соотношение субъективного и объективного в категории модальности» высказывается по этому поводу следующим образом: «Отдельные предложения, взятые вне контекста, представляют собой не модели событий, имеющих место в реальном мире, а лишь языковой материал. Это всего лишь языковые единицы определенного уровня языковой иерархии, которые не отражают никакой внеязыковой ситуации, являясь лишь языковыми моделями для такого отражения. Соответственно, эти предложения ни к чему не относятся говорящим, ибо самого говорящего нет, и будут моделировать какое-то событие только в том случаи, если говорящий употребит их, то есть вставит в речевой контекст, выражая при этом свое личное отношение к отображаемому факту. Известно, что предложение, не включенное в контекст, обладает лишь значением, но не смыслом. Соответственно можно говорить, что модальность в предложениях-моделях - это лишь определенные языковые единицы, несущие определенные языковые значения (реальность / нереальность, уверенность / неуверенность и пр.), но не выражающие ничего от личной оценки говорящего. Модальность же в высказываниях, то есть в предложениях, включенных в контекст, - это уже модальность совершенно иного рода, это уже именно отношение говорящего к тому, что сообщается. Это уже не языковая, но текстовая категория, и изучать ее возможно только в контексте связного текста, где исследователь имеет дело уже не с языковыми моделями, каковыми являются изолированные предложения, но с реальными сообщениями, содержащими личностную оценку говорящим того, что отображается в тексте» [36, с.258].
В лингвистике текста модальность рассматривается как одна из основных текстовых категорий. В отечественном языкознании достаточно цельная концепция изучения теории текста и модальности как текстовой категории представлена И. Р. Гальпериным.
Как правило, те лингвисты, которые занимаются изучением модальности в тексте, предлагают расширить общее понятие модальности, включая в ее пределы эмоционально-оценочные значения как ее субъективный аспект. Такой подход восходит к психологическому направлению в лингвистике и, в частности, к концепции Ш. Балли, согласно которой автор различает в предложении «модус» и «диктум». Диктум - это фактически номинативный аспект предложения, именование события; модус - то, что делает предложение высказыванием, то есть отношение говорящего к содержанию высказывания, его индивидуальная оценка излагаемых фактов [3, с.64]. Диктум связан с синтаксическим и морфологическим способом формирования предиката предложения. Его роль при этом заключена в выражении отношения говорящего к действительности с точки зрения реальности или нереальности происходящего. Наиболее существенной категорией для его выражения является наклонение: реальное - изъявительное, нереальные - повелительное и сослагательное. Под модусом Ш. Балли понимает субъективную оценку содержания высказывания, которая может включать рациональную, то есть интеллектуальную оценку говорящим высказывания в его соотношении с действительностью. Эта оценка выражает реакцию не чувства, а разума, логики, рассуждений говорящего. Кроме рациональной оценки к субъективным относятся также эмоциональная, эстетическая, этическая, количественная, а также логическая оценка. Логическая оценка относится к сфере так называемой эпистемической модальности, под которой подразумевается оценка знания / незнания, полагания [3, с.323]. Сюда входят: план достоверности / недостоверности сообщаемого, вероятности / невероятности, возможности / невозможности и сомнения.
Таким образом, разные по содержанию научные точки зрения свидетельствуют о неоднозначном понимании природы и сущности модальности, ее статуса как категории, чем вполне объясняется и оправдывается существование в теории языкознания многочисленных подходов к описанию этого уникального явления.
1.3 Семантика сомнение как объект теоретических исследований
В целом содержание модальности обладает широким спектром значений. Так, еще в трудах В. В. Виноградова модальными признаются следующие значения [7]:
Одним из проявлений отношения говорящего к содержанию высказывания является и сомнение, что позволяет его отнести к субъективной модальности.
Сомнение - это:
Следовательно, сомнение - это одно из переживаний человека, возникающее в процессе его мыслительной деятельности. Являясь одним из фрагментов языковой картины мира, оно отличается многоплановостью, поскольку относится и к интеллектуальной, и к эмоциональной сферам человека. Этим объясняется интегрированный подход к изучению феномена сомнения, чем занимаются такие науки, как социальная философия, психология и лингвистика.
Так, в социально-философском знании выделяют два вида сомнения: конструктивное - сомнение, дающее толчок для новых открытий в науке, для дальнейшего интеллектуального совершенствования человека; деструктивное - сомнение, которое способно тормозить интеллектуальное развитие личности, способствовать её разрушению. Сомнение является обязательным моментом самостоятельной, осмысленной позиции в области мировоззрения.
Психология относит сомнение либо к ряду интеллектуальных эмоций, либо к психологическому состоянию человека.
В лингвистике интерпретация семантики сомнения осуществляется на базе функциональной модели описания языка, нередко при использовании полевого подхода к исследованию. Это представляется наиболее целесообразным, поскольку при таком подходе основной языковой единицей становится функционально-семантическое поле (ФСП), базирующееся на общности выполняемой коммуникативной функции. При этом акцент лингвистического анализа смещается с формальных и релятивных свойств языковых единиц на их значение и функционирование в речи. В научных трудах явление сомнения приобретает категориальный статус.
Информация о работе Средства выражения семантики сомнения на материале русского и болгарского языков