Механизм формирования политической культуры студентов

 В диссертационной работе делается акцент на том, что основное назначение политической культуры – осуществление не отстранения, а присоединения людей к политической системе и политической деятельности. Это просматривается во взаимосвязи политической культуры с сущностными характеристиками политической системы – целенаправленностью, осуществлением властных функций в обществе, упорядочивающими воздействие на весь спектр социальных отношений. Следовательно, политическая культура служит каналом взаимодействия личности и политической власти. Рассмотренная в исследовании структура политической культуры отражает механизм формирования целенаправленного политического действия, регуляции политических отношений, когда на уровне политического сознания знания переходят в ценности, а затем в цели и модели поведения людей в сфере политических отношений. Поскольку политическая культура связана с регуляцией политических отношений, в ее структуре требуется наличие элемента, посредством которого происходил бы переход от ценностей, идеалов политической деятельности к средствам – практическим факторам ее регуляции. Для этого перехода необходимо, чтобы тот или иной фрагмент политического сознания приобрел качество нормативности, стал правилом поведения, принятым в данной политической общности и регулирующим отношения в ней. Такая нормативная регуляция означает, что индивиду или группе в целом предписывается определенный вид поведения, его форма, тот или иной способ достижения цели, реализации намерений. Именно в нормах сознание обретает властные функции, что позволяет политической культуре обеспечивать выполнение таких ее важнейших задач, как регуляция общественных отношений, ориентация поведения людей на политические ценности и идеалы, политическая социализация, приобщение индивидов и социальных групп к активной политической деятельности.

Сегодня в политическом сознании молодежи преобладает представление о том, что в справедливом обществе основой социального положения человека должна быть именно трудовая деятельность. Поскольку в современной ситуации далеко не все молодые россияне рассчитывают на собственные силы в преодолении экономических трудностей, они испытывают потребность в государственном патернализме, полагая, что общество должно гарантировать гражданам удовлетворение основных потребностей. Следовательно, экономические  проблемы заметно сдерживают гражданскую и социальную активность студентов. Молодежь все меньше готова активно участвовать в политической деятельности, которая превратилась в занятие преимущественно элиты. Это связано с отсутствием позитивных сдвигов в экономике, что приводит к разочарованию молодых людей в сложившейся политической системе. Увеличивается недоверие почти ко всем важнейшим государственным, политическим и общественным институтам. Одновременно нарастает политическая апатия. Недоверие студенческой молодежи вызывают такие демократические институты, как парламентаризм и СМИ, поэтому в последнее время наметилась тенденция к снижению числа сторонников демократии как основы политической системы России. В современных условиях все больше молодых людей считают, что главной задачей власти является наведение порядка в стране. Но в обществе нет единодушия по поводу механизмов преодоления кризиса: когда многие институты власти не пользуются доверием у граждан, большинство населения не видит выхода ни в демократии, ни в авторитаризме. В последнее время, в ситуации «консервации кризиса», в российском обществе не наблюдается существенных изменений в политических и партийных предпочтениях молодых россиян. Единственной заметной тенденцией стало усиление популярности державно-патриотических идей и лозунгов, которые стремятся использовать почти все политические силы. Особую озабоченность вызывают явные признаки того, что державно-патриотическая идеология может стать основной для объявленной властью общественной консолидации и утвердиться в качестве господствующей. Демократически ориентированные политические силы, потенциально способные противостоять тенденциям авторитаризма и державности, по-прежнему разобщены и пользуются поддержкой незначительной части  молодого населения России.

Во второй главе «Формирование политической культуры студентов» речь идет о современном статусе СМИ и разработке новых концепций массовых коммуникаций, позволяющих осуществлять процесс формирования новой политической культуры современного российского студенчества.

В первом параграфе «Массовая коммуникация как предмет политологического анализа» автор отмечает, что в современном мире повышение роли средств массовой коммуникации связано прежде всего с тем, что они становятся одним из важнейших ресурсов власти. Это детерминировано следующими факторами: 1) массовая коммуникация – источник и средство распространения информации, необходимой для функционирования ключевых социальных институтов; 2) массовая коммуникация – источник и средство формирования образцов социальной реальности; 3) массовая коммуникация является важнейшим посредником, фактором, способствующим приобретению известности, эффективной деятельности на общественном поприще. С позиций политологического подхода могут быть выделены четыре базовые парадигмы интерпретации средств массовой коммуникации. Первая сформировалась в рамках классического функционализма, в ее основе лежат положения теории социального действия М. Вебера и системной теории Т. Парсонса. Средства массовой коммуникации понимаются как социальный институт, природа которого определяется прежде всего явными и латентными функциями. С позиций конфликтологической или критической парадигмы такие институты, как собственность и государство, понимаются как инструменты классовой борьбы; то же распространяется и на средства массовой коммуникации. Третья парадигма связана с феноменологической традицией и рассматривает массовые коммуникации как продолжение межличностных коммуникаций. Четвертая, структуралистская парадигма в своем наиболее последовательном выражении рассматривает средства массовой коммуникации как самостоятельную систему, существующую по собственным законам. Не СМК используются людьми в собственных интересах, а люди, выполняя свои ролевые функции, делают то, что требуется для функционирования системы mass media.

Все эти подходы в научной литературе обозначены направлением, которое определяют как модерн. Фундаментальный пересмотр парадигм модерна происходит только с отказом от него самого, переходом к постмодернистскому видению общества. Постмодернистское мышление разрабатывает новые модели массовых коммуникаций, а не только новые способы их понимания. Mass media не просто пересказывают последовательности событий реального мира, а конструируют структуры этой реальности. Их дискурс обретает право на фрагментарность, неподчинение реальности, ее пересмотр. В этой связи  Ж. Бодрияр предлагает новое понимание природы СМК. Поскольку экономический обмен вытесняется обменом символическим, происходит взрыв знаков, мы переходим от общества, контролируемого производством, к обществу, контролируемому кодом производства. Знаки становятся самореферентными, именно они обеспечивают господство. Поэтому средства массовой информации, наряду с индустрией развлечений и знаний, а также информационным производством, приобретают ключевое значение. Принципиально важным является то, что самореферентность знака провоцирует подражательство как доминирующий стиль. Процесс подражания производит симулякры; не только стирается различие между оригиналом и копией, но само существование оригинала теряет смысл. Ж. Бодрияр определяет становящийся мир как сверхреальность: СМК перестают быть зеркалом действительности, они становятся более реальными, чем она сама.

М. Маклюэн рассматривает  «третью эпоху» после победы электронных  коммуникаций как эпоху информационного, творческого человека. Он впервые ставит проблему интеграции mass media и систем public relations.

Э. Тоффлер представил концепцию фундаментальных изменений всех общественных отношений под воздействием информационной революции. Автор утверждает, что СМК могут занять место политических партий и отнять у них власть. Средства массовой коммуникации затрагивают отношения собственности, структуры управления, обыденное поведение. Компьютерная революция обеспечивает инновации в способе производства, образе жизни и культуре. Для новой цивилизации свойственны: гибкие, информационные технологии, радикально перестраивающие социальные инфраструктуры; демассифицированное (конфигуральное) общество с палитрой тысячи меньшинств, где большие социальные группы теряют свое значение; антиципарная, или проектная, демократия, обеспечивающая участие граждан в самой разработке моделей будущего, а не только на стадии выбора вариантов; переход от национальной замкнутости к транснациональным институтам со свободным перемещением людей, товаров, идей, культурных артефактов. Следовательно, в информационном обществе mass media получают новую, существенно более значимую, нежели ранее, роль.

В меньшей степени  радикальную концепцию предлагает М. Кастельс. Он подчеркивает неизбежность возникновения в новом обществе оппозиционных движений, ориентированных на защиту индивидуальной идентичности. По сути, они понимаются прежде всего как движения фундаменталистского толка. По мнению ученого, «бог, государство, семья и общество обеспечат вечные коды, вокруг которых будет установлено движение противодействия». Революция в информационных технологиях, по его мысли, создает «информационный капитализм». Основным источником производительности становится способность оптимизировать сочетание и использование факторов производства на основе знания и информации. Парадигма информационной технологии состоит в следующем: это технология, ориентированная главным образом на воздействие на информационные структуры; она распространяется глобально (обладая способностью функционировать как единое целое в реальном времени в масштабах планеты), определяется сетевой логикой, гибка, адаптивна, интегрирована в систему. Существенным является и выделение в качестве последствия развития мультимедийных технологий культуры реальной виртуальности, в которой реальность полностью погружается в обстановку виртуальных образов, в которой изображения воспринимаются как имевший место опыт. Логика пространства мест сменяется логикой пространства потоков; мир определяется не физическим местоположением объектов, а процессами. Отсюда понятно значение СМК, способных выступать в роли не просто посредников, но создателей виртуальной реальности, замещающей собою вещественный мир.

Автор диссертации анализирует  основные концепции и теории, выдвинутые представителями разных научных школ: теорию коммодификации аудитории, предложенную Д. Смайтом; теорию Н. Гарнэма, в которой он делает акцент на взаимодействии власти и СМК, подчинении их с целью использования для воспроизводства властных отношений; Дж. Хоуменса, который предложил теорию «взаимодействия как обмена»; теорию П.М. Ершова – «взаимодействия как борьбы», а также теорию массового общества; критическую теорию; теорию гегемонии массовой коммуникации; эгалитарной массовой коммуникации; информационного общества; культурологическую теорию коммуникации; теорию коммуникативной компетентности и минимального познания.

Рассмотренные концепции позволили диссертанту сделать вывод о том, что, поскольку индивид приходит в мир не вполне сложившейся, целостной личностью, социум становится возможной единственной формой выживания человека как вида. Его институты не ориентированы ни на подавление личности, ни на ее развитие, они к ней просто безразличны, исключая границы чисто функционального подхода. Индивиду необходим социум, чтобы развиться в личность. Социум создает культуру в качестве необходимой поддерживающей среды, посредством которой индивид становится не просто функциональным элементом общественного механизма, а личностью. Личность становится при этом носителем социальной информации. Это овеществленная информационная структура, на определенном уровне которой можно говорить о возникновении нового качества. Ситуация рубежа ХХ–ХХI веков создает предпосылки для постижения информационного пространства как органичного, изначального для личности. Использование растущих возможностей массовой коммуникации приводит к формированию качественно нового состояния культуры, в том числе политической культуры. Все большее количество информации осложняет возможности ее понимания и анализа. Не случайно Ж. Бодрияр ведет речь о своеобразном «взрыве»  средств массовой коммуникации и реальности, когда отличить одно от другого становится просто невозможно. Мир, по выражению Ж. Бодрияра, находится в состоянии симулякра, когда реальным становится лишь то, что может быть симулировано. Люди же узнают реальность посредством контакта с телевидением. Таким образом, политика в настоящее время становится сферой паблик рилейшнз и шоу-бизнеса. Массовые коммуникации трансформируют при этом реальность, которая становится специфическим средством политики, декорацией какой-либо идеи, призванной оказывать влияние на людей: изменяется то, о чем сообщается, и появляется новая «реальная реальность». Исследователи отмечают, что в западных странах избирательные кампании являются принципиально телевизионными событиями: их планируют с позиций того, как они будут выглядеть на экранах телевидения.

Освещенные в диссертационном исследовании подходы позволяют по-новому взглянуть на область массовой коммуникации. В современном мире существенная роль отводится средствам массовой коммуникации, и особенный ракурс их научного осмысления позволяет выделить новые тенденции, иногда противоречивые. В частности, новые тенденции в области культуры, политики образования отрицают универсализацию; кроме того, внимание исследователей привлекают региональные особенности анализа средств массовой коммуникации, учет местных традиций в особенностях потребления СМК; создание новых форм услуг; процессы трансформации, когда индустрия развлечений и информации становится единой с индустрией телекоммуникационного оборудования; и, наконец, формирование нового глобального медиа-рынка, что связано с небывалым феноменом потребления.  Современная же тенденция отказа от понимания реальности исследователями представляет собой идеологию, которая удачно вписывается в постмодернизм.     

Во втором параграфе «Воздействие средств массовой коммуникации на политическую культуру студентов» рассматриваются функции массовой коммуникации, возможности ее воздействия на политическую культуру студентов, а также потребности молодежи в формировании их политической культуры.

Поскольку массовая коммуникация есть самоуправляющаяся и самокорректирующаяся подсистема, она действует в конкретных политических и институциональных условиях. Следовательно, массовую коммуникацию рассматривают как одно из средств функционирования общества, но не как источник, способствующий социальным политическим изменениям. При анализе массовой коммуникации предполагаются два уровня ее изучения. Во-первых, уровень социума, а во-вторых, уровень индивида. Это и является основанием классификации функциональных особенностей массовой коммуникации. Исследуя массовую коммуникацию на уровне социума, выделяют следующие функции: информационную,  социальной связи, обеспечения преемственности, рекреативную, мобилизации. На индивидуальном уровне функции массовой коммуникации связаны с процессом удовлетворения потребностей человека и представляют собой следующую дифференциацию: информационная функция, функция личностной идентификации; функция интеграции и социального общения, функция развлечения. Для реализации функций, выдвигаемых на уровне общества, должно быть их функциональное соответствие на уровне индивида. Так как для общества характерна различная степень интеграции и стабильности, соответственно при наличии напряженности и конфликта может проявляться дисфункциональность деятельности массовой коммуникации. Например, информационная функция приобретает форму дезинформации; функция развлечения может перерождаться в функцию «контроля сознания»; функция мобилизации при определенных условиях способствовать насилию. В ходе реализации названных функций в среде студенческой молодежи формируются определенные ценности – такие политические знания и представления, которые становятся для студента, как субъекта политического действия, нерасторжимыми с его существованием, придают значимость, смысл его поступкам, ориентируют его действия в мире политики. Целенаправленность и результативность политического действия в немалой степени зависят от информативности ее носителей, которая делает политическую культуру более динамичной, открытой, повышает степень ее воздействия на ход политических процессов, расширяет арсенал способов осуществления политической власти. Богатство информации и ее доступность формируют важное для рациональной политической культуры качество политического реализма, освобождающего человека от подчинения мифологизированным представлениям, ложной статистике, искаженным данным о своем месте среди других народов и обществ.