Научное и художественное творчество

2

Московский государственный институт стали и сплавов

Технологический университет

Дисциплина: Концепции современного естествознания

Реферат

на тему

«Научное и художественное творчество»

Выполнила студентка

Института экономики и информатики,

Кафедры экономики и менеджмента,

1 курса, группы МЭ-07-1

Мамонтова Анастасия

Проверил

Профессор,

доктор физико-математических наук,

Горбачёв Владимир Васильевич

Москва 2007

Содержание:

1)      Введение………………………………………………………………………….…

2)      Процесс научного наблюдения и художественного восприятия. Бытие воспитанных чувств…………………………....…………………………………..

3)      Образное различение в искусстве и науке.

1. Мера определенности бытия…………………………………………….…
2. Персональная форма переживания…………………………………….…..

4)      Развитие человека воспринимающего.

1. Образ жизни как образ мира………………………………...………….....
2. Самосочинение переживаемой жизни…................................................…

5)      Понимание в момент наблюдения и восприятия.

1. Эйдетическое свойство воспитанных чувств….........................................
2. Соображение в структурном анализе...............................................…..….

6)      Заключение................................................................................................................

      7)   Библиографический список....................................................................................

1.Введение

   Цель моего реферата рассмотреть проблемы научного и художественного творчества в аспекте активности творческой личности как проявления глубинных характеристик сознания и в соотношении деятельности человека в науке и искусстве. За основу творческого процесса принимается личность, наделенная свойствами, проявляющимися на фоне определений, задаваемых идеями антропного принципа, концепциями коллективного бессознательного и коллективного сознания.

   Творчество есть уникальная форма образного личностного бытия человека в мире. Она определяет собой социальную структуру науки и искусства. Эта структура складывается в результате взаимодействия многих факторов, важнейшими из которых являются социализация индивида и индивидуальное поведение. Российское общество постсоветского периода все еще сохраняет рыхлость и неопределенность социальной структуры, которые преодолеваются с большими трудностями и чрезвычайно медленно. Аморфность социального образа государства и во многом нетворческого, следовательно, бессмысленного образа жизни россиян проявляется в необязательности социально-ролевого поведения, которое остаётся типичной чертой нынешних межиндивидуальных отношений. Они в большинстве своем не достигают еще такого высокого статуса, как межличностные отношения, в которых бытие личности выступает как отношение гармонии, то есть как событие.

   Центральной проблемой философии образа является отношение чувственного образного бытия к его духовным рефлексиям. Чем отчетливее образ бытия, тем определеннее предмет анализа, тем, следовательно, более четкими становятся социальные границы, а значит и более определенным становится ничто этого бытия. Иначе говоря, чем яснее структура предметных значений изучаемого процесса, тем меньше остается в нем психологизма, затемняющего разумный творческий взгляд на вещи. В частности отрицательные определения личности, характерные для попыток непсихологического понимания личности, такие, непредсказуемость будущих состояний, бессознательное и другие, требуют позитивных указаний на личность как на объект. Такие референции наличных существенных творческих признаков позволяют указать на продуцируемость ее образа, следовательно, и определение смысла. Таким образом, становление познающего субъекта, необходимо принадлежащего личности исследователя, оказывается на деле трансцендированием субъекта образного обретения смысла.

   По-видимому, вопросом о смысле может позволить себе задаться тот, чье бытие играет смыслообразующую роль также в его интеллектуальной, например, в научной саморефлексии или, наоборот, вынужден тот, кто уже утрачивает до тех пор неосознанный смысл. Чаще же всего, как отмечает Т. Адорно, жизнь не спрашивает о смысле, а бежит от него прочь. Но при этом необходимо выяснить, осмыслен ли сам «бег», всегда ли осмыслена воля к умозрению и в какой степени постижение мира иллюзорно. В том случае, если человек вспоминает о смысле, когда он утрачен, когда обрести его уже невозможно, а необходимо восстановление осмысленной, то есть творческой формы бытия. Иначе говоря, наука выступает в таком случае не только как функция средства объяснения, но и в качестве цели. Казалось бы, смысл как интеллектуальный феномен, может быть схвачен рациональной рефлексией, например, классифицирован, переосмыслен и так далее. Но смысл, тем не менее, в момент его утраты предчувствуется, то есть является предметом образной интуиции.  Отсюда становится очевидной актуальность понимания и изучения эйдогенеза как индивидуального образного происхождения личности. Личностный эйдогенез обусловливает собой и эйдогенез группы, который подчиняется сходным закономерностям самоорганизации. А поскольку формирование личности и группы лежит в основе социальной стратификации, актуальным становятся проблемы самоорганизации образного человеческого бытия, определяющего собой и степень самоопределения его социальных и интеллектуальных структур.

2.Процесс научного наблюдения и художественного восприятия

Бытие воспитанных чувств

  Творчество – научное, художественное – есть универсальная форма бытия воспринимающей человеческой чувственности, которая представляет единое саморазвитие мира. Образ этого бытия показывается не всякому научному наблюдению. Он очевиден только воспитанным чувствам, одаренным способностью предчувствия. Смысл существования последних на разных уровнях самоорганизации состоит в наследовании осуществляющей себя в них природы, что делает его предметом обретения и передачи в процессе естественнонаучного и гуманитарного познания. Будучи духовной формой человеческого бытия, смысл не может быть обретен безразличными состояниями сознания, а требует такой самоорганизации индивидуального образа жизни, в которой чувства человека воспринимающего воспитываются. И чем более высокий смысл обретается внимающим своему бытию человеком, тем выше должна быть его образная предчувственная организация, определяющая и его интеллектуальные способности к творчеству. Подобно тому, как природа формирует вещество и живой организм, осуществляясь далее в человеке как в воспитанном существе в качестве культуры, формует она и его символическое поведение, которое становится образованным поведением, в частности осмысленным исследовательским и техническим творчеством. Термин природа понимается здесь как способность универсума к творчеству. И всякий раз, когда символическое поведение оказывалось соответствующим творческому бытию воспитанных чувств, оно осознавалось в состояниях, различающее формы бытия и оставляющие глубокие впечатления в ряду многих других: сознание возникает только как различающее продуктивное сознание.

   Поэтому термин эйдос, или образ, многозначен, он означает и форму и понятие и вид у Платона, и сущность, например, у Э. Гуссерля, в зависимости от того, в каком роде деятельности его используют, и вследствие этого он рассматривается здесь в разных аспектах. Соответственно эйдология представляет собой дисциплину, изучающую сущность образного бытия с точки зрения его а) интуитивной формы, б) представления и в) внешнего вещественного вида, выступающих в качестве носителей смысла различных уровней. Поскольку смысл выступает как иерархическая структура духовного бытия, эйдологический анализ удерживает его в указанных существенных отношениях. Интуитивное предслышание или предвидение смысла, каким обладают воспитанные индивидуальные слух, зрение и понимающее чтение совершенствует звук или любое другое вещество во времени до степени высокоорганизованной атмосферы как вещественного носителя воспринимаемого образа. Восприятие выступает в этом совершенствовании как форма человеческого бытия, несущего смысл. Это предслышание или предвидение нас интересует как состояние сознания и как высокая степень восприятия, необходимое для ускорения познавательных процессов. Звук, камень и т.д. являются естественными предпосылками искусства, но субстратом музыки или скульптуры может быть только обработанный звук или камень. Падающие в небытие обломки разрушенных социальных структур издают звуки без образа, негодные в качестве компонентов композиционного процесса и загрязняющие среду обитания. Глупость, невежество, самодовольное бездействие во всеуслышание заявляют собой о том, что развитие вселенной происходит также и при лжесвидетелях. Это развитие рождает своего собственного воспитанного наблюдателя в его нынешнем виде. В науке наблюдение не поручено какому-то специальному воспринимающему субъекту, в отличие от искусства, а является собственной функцией познающего субъекта. Иначе говоря, восприятие, будучи чувственной образной операцией, является источником информации для анализа и рациональной интерпретации данных. И наоборот, анализируя научное мышление, самопознание неизбежно приходит к анализу скрытых психических механизмов мысли, изучение которых возможно на примере художественных образных форм. В частности одной из форм образного существования человека, актуализирующихся в процессе мышления, является его переживание. Переживание здесь понимается как способность воспитанной человеческой чувственности не только к жизни в таких высокоорганизованных формах восприятия, как восхищение, благоговение, но и к повторам этих состояний, в результате которых достигается озарение. Таким образом, казалось бы, репродуктивный акт, каким является переживание, тем не менее, включает в себя и интуитивное и рациональное содержание сознания, поэтому на его основе можно изучать сознание как целое. Благодаря переживанию, научный наблюдатель, например, историк, делает современными различные прошлые времена, выступающие вехами развития в сегодняшний смысл. Точно так же, например, и человек умелый, человек разумный, человек оседлый и другие есть не что иное, как современное нам наше собственное прошлое бытие, естественным образом включаемое нынешним воспитанным мировым бытием, осознаваемым в той мере, в какой познание было образованным, то есть обусловленным индивидуальным эйдогенезом.

   В общем то научному творчеству нет определений, как нет определений личности человека, самоорганизующейся формой бытия которого творчество и выступает. Бытие личности обладает свойством морального или научного самоопределения, все факторы которого принципиально невозможно предусмотреть. В осмысленном развитии творческой природы человека вероятность невероятного постоянно возрастает. Выделить определения, имеющие значения для творения мира невозможно, поскольку различны индивидуальные миры. Они представляют собой всякий раз уникальные соотношения бытия личности и становления ее частичных субъектностей, оригинального дара восприятия мира и обусловленных им частичных умений, способностей, талантов. Поэтому если творит природа, не лишенная восприятия самой себя, то тем самым способен к универсальному творчеству любой человек как осуществление природы в каждом индивидуальном эйдогенезе. Если рассматривать творчество как форму человеческого бытия, то это бытие есть не что иное, как бытие в конкретной культуре. Поэтому и онтология, описывающая творчество как естественную форму бытия, а также вещественные предпосылки образа – как возделанный материал, уже не может обойтись без понятий культура, творчество, ассимилируя их в своей теоретической системе, не превращаясь при этом в культурологию. Человеческое творчество как одна из форм человеческого бытия есть не что иное, как осмысленный продуктивный труд природы, или ее гений, осуществляемый ею посредством человека и в человеке. Творчество, например научное открытие, есть всегда мастерская родовая деятельность, оперирующая образами, вне которых невозможно понять сущее и раскрыть его смысл.

   Таким образом, наука, рефлектируя над своим собственным продуктивным мышлением, вынуждена обращаться к более глубоким уровням чувственного бытия, благодаря которому она добывает информацию об изучаемом предмете.

   Новый материал создается и сохраняется только благодаря тому, что композиционные формы одушевлены живым восприятием. Категория души означает здесь наивысшую степень самоорганизации мира, достигаемую им в этот конкретный момент. Это способность к переживанию человеком своего собственного бытия, следовательно, к творчеству. Одушевленное и значит воспринимающее. Категория души понадобится нам еще и в том смысле, который она имеет в качестве объекта психологии. Но само определение психологии как науки о душе нарушает правило определения.

Психология в этом смысле подобна капризной дочери, софистике, – теологии, – то есть той гносеологии, которая говорит о своем объекте как о разумеющемся, но о котором она ничего не знает, и это хорошо. Об объекте своей науки психолог вспоминает только в тот момент, когда задумывается над методологией психологии. То есть в тот момент, когда специалист, благодаря указанию на объект знания выходит за пределы своей специализации и задумывается над путями познания, тотчас же актуализируется до того неявный и подразумеваемый смысл частичной исследовательской деятельности, следовательно, денотат, обозначенный этим термином. Тогда речь его освобождается от мыслительных привычек и риторических штампов и от идолов площади, как их называет Ф.Бэкон, мешающих мыслить.

   Научное наблюдение является первой исследовательской операцией, оно оснащено специально разработанной исследовательской методикой в соответствии с представлениями этой науки о своем предмете. Но сами представления о предмете исследования происходят из восприятия объекта, в качестве которого могут выступать индивидуальный мир личности, культура, универсум и им подобные, представляющие собой особые роды сущего. Проследить механизмы научного наблюдения и начальные формы мышления и генерации смысла можно на примере такого восприятия, которое смоделировано с помощью художественного проектирования. Все остальные частичные способности – гармонический, полифонический, тембровый слух, внимательное образованное чтение – обусловлены чувством формы и имеют значения как компоненты его структуры. Сообразно степени развития воспитанных чувств складываются и социальные структуры искусства, уподобляющиеся исторически определенному типу предметного бытия, или типу художественной предметности.

   Изучение эйдогенеза личности, то есть ее образного происхождения, не может быть ограничено только культурологическим, антропологическим или только эстетическим взглядом, потому что оно происходит в виде исследований композиции и научной интерпретации, то есть важнейших форм человеческого существования.

   Например, сочинение и исполнение музыки как творчество в определенной специализированной форме продуцирует средства эмоционального действия высокоорганизованной атмосферы. Последняя представляет собой одно из важнейших условий, создаваемых личностью для своего образного существования. Изобразительные искусства формируют обозримые высокоорганизованные сферы, так же обладающие своей семантической спецификой. Всякое научное доказательство происходит в исторически определенном контексте неявных, но подразумеваемых смыслов, образующих так называемую сферу разума, обусловленную воспитанным восприятием мира, или эйдосферой. Поэтому для анализа этих форм бытия потребуются термины акустики, логики, лингвистики и других дисциплин, но взятые в значении указанного образного существования. Таким образом, восприятие есть, скорее, система выразительных целей изложения, изображения или доказательства, в виде которых средства эмоционального действия и становятся обработанными в определенный момент времени. Они получают значение научных или художественных в случае обретения человеком воспринимающим смысла его воспитанного бытия в этот конкретный момент. В свою очередь научная методика или художественная техника представляет собой единство выразительных целей и действующих эмоциональных средств, то есть она выступает как искусство передачи смысла. В этом смысле творчество есть восприятие как момент извлечения из образа научной интерпретации или художественного сочинения и других одухотворенных форм бытия новых методов исследования и новых художественных приемов. Какие средства будут извлечены, а какие останутся в подсознании, то есть на какие читатель или слушатель обратит внимание, а от каких отвлечется – это всегда зависит от индивидуального переживания смысла в данной единичной ситуации