Завершение формирования казахской народности

Казгюиу.

Завершение формирования казахской народности.

Выполнила : Абдильманова Кымбат г-116

2012 год

 

 

КАФЕДРА ИСТОРИИ .

 

 

 

План.

1.Происхождение  казахского народа в исторической  литературе. Основные концепции  формирования казахской народности .

2. Этапы  этнических процессов на территории  Казахстана.

3.Термин  «казах» как самоназвание народа.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1.Происхождение казахского  народа в исторической литературе. Основные концепции формирования  казахской народности .

В общеисторическом плане любая этнокультурная целостная  общность современных человеческих популяций представляет собой результат  многовекового процесса естественноисторического развития в конкретной географической среде обитания. Объективное изучение этого многогранного явления, как  известно, является прерогативой многих отраслей знания и не одного поколения  ученых. В этом отношении этноантропологическая  общность казахского народа не составляет исключения.

Изучая историю  народа, следует помнить о том, что  реальным творцом, носителем  и проводником ценностных ориентаций всего этнокультурного наследия в различные исторические эпохи  был сам человек. Биологически люди различаются по второстепенным, третьестепенным  и т. д. признакам. По выражению известного английского биолога и философа Д. Холдена, человек — самый полиморфный, то есть многовариантный вид на Земле. Биологическая совокупность людей, связанная с определенной территорией  и единством происхождения, условно  составляет расу, или антропологический  тип. Такая общность обычно определяется на основе физических и генетических характеристик. Правда, не все физические наследственные особенности могут  считаться расовыми, а лишь те, которые  имеют известную территорию их распространения  и со специфической частотой встречаются  у разных региональных групп. Следовательно, важнейшим условием признания физического  признака расовым является наследственная обусловленности и наличие реальной области географического распределения. Поэтому расовая принадлежность, или антропологический тип более устойчив по своей сущности, чем такие социальные явления, как культура, язык и этнос. Последние могут мигрировать относительно легко из одной области страны в другую без изменения антропологического типа, так как физический облик и характерные морфологические черты людей не распространяются без непосредственным о контакта или смешения. Установлено, что в силу географических и исторических причин в отдельных этнических группах частота проявления наследуемых признаков варьирует по-разному, и она обусловливает многовариантность фенов-маркеров  в популяции. Именно характер распределения тех или иных генов  и морфологических черт представителей определенной общности  людей может много рассказать об этнической истории народа, его контактах, смешениях или обособлениях в разные культурно-исторические периоды, т. е. проливать свет на генезис этнических и антропологических образований современных народов. В настоящее время в Национальной академии наук Республики Казахстан собран обширный уникальный антропологический материал, который составляет чрезвычайно ценную основу для комплексного изучения проблемы этногенеза и расогенеза казахов в тесной связи с историей этносов и культурных традиций древнего населения Казахстана. Эти материалы без особой хронологической прерывности охватывают около четырех тысячелетий (от современности до эпохи бронзы включительно). Есть основания полагать, что древние племена здесь являли собой цельное антропологическое ядро с единой этнотерриториальной и хозяйственно-культурной общностью. Они в конечном счете и составили дальнюю предковую основу для последующего направления этно- и расогенетического развития местных союзов племен, включая казахскую народность в целом. В этом убеждает вся совокупность культурологических и антропологических данных об их преемственности. Основные аспекты этого сложного процесса в биологической истории современных и древних человеческих совокупностей того или иного региона обычно рассматриваются по отдельным разделам физической антропологии, таким как антропометрия (измерения головы и тела) живых индивидуумов; серология (группы крови); В целом их показания представляются достаточно информативными для познания биологических предпосылок, детерминирующих расогенетические процессы в этнической истории казахского народа. Этноисторическая связь и генетическое родство казахов с населением предшествующих эпох, как уже отмечалось, лучше всего могут быть изучены на базе современных и древних краниологических материалов. С территории Казахстана эти материалы, как уже отмечалось, без особой хронологической прерывности охватывают от современности до эпохи бронзы включительно. Хотя в целом истоки культурно-исторического развития Казахстана уходят своими корнями к нижнему палеолиту.

Наиболее  близко к современности в хронологическом  плане примыкают поздние этапы  средневековья (XV—XVI вв.). Согласно собственно историческим источникам этот период истории Казахстана ознаменовался упрочением государственного правления страной, казахскими ханствами с их обширной площадью, с однотипными хозяйственно-культурными традициями, с единой этноструктурной общностью и с одним лингвистическим наречием на всей его территории. При этом весь cпeктp общественно-политической жизни и этнокультурный уклад местных насельников основывается исключительно на исторической специфике тюркского мира. Аналогичная картина наблюдается в краниологических сериях Казахстана. Так, при непосредственном сравнении серии черепов XVI XVII вв. из

Бегазы (Центральный  Казахстан) с краниологическими  сериями современных казахов вполне определенно проступает их реальная генетическая близость, т. е. они в равной мере отражают краниологические черты казахстанского варианта тураноидной расы. Следовательно, население Казахстана этих двух периодов принадлежит также к одному и тому же физическому типу, так как их антропологическая близость базировалась на едином генофонде местных популяций. В этом отношении большой интерес представляют краниологические материалы XIII—XV вв., а это более 60 черепов с территории Казахстана. Сопоставление современных казахских черепов с черепами насельников периода правления монгольских улусов в Казахстане показало, что по комплексу краниометрических признаков между сравниваемыми сериями улавливается больше сходств, чем различий. Несмотря на временную отдаленность протяженностью в 700 лет, между этими группами сохранилась тесная общность антропологических черт. Главная ценность этих краниологических наблюдений состоит в том, что еще с XIII в. в целом местные насельники обладали смешанным расовым типом с довольно устойчивым комплексом антропологических особенностей. В целом во время монгольского господства условная доля «восточного» компонента у местных насельников увеличилась примерно на 20% по сравнению с предыдущим периодом раннего средневековья. На этом основании можно утверждать, что монгольская экспансия не сопровождалась массовым переселением собственно центральноазиатских племен или полным вытеснением местных племен в другой регион. Антропологически ее основная роль свелась к очередному усилению метисационного процесса среди древних потомков края. Следовательно, основная часть монголоидных элементов в физическом облике местных популяций сложилась за счет более ранней волны, чем та, которая была привнесена собственно монголами в XIII—XIV вв. В расогенетическом плане начало ощутимой ассимиляции монголоидов следует связывать с ранним проникновением как гуннских, так и тюркских племен на территорию Казахстана. Вместе с тем следует указать, что не столь уж большой приток генов в монгольский период в масштабе всего Казахстана оказался достаточно эффективным, чтобы в фенооблике местных популяций формально стал превалировать «восточный» компонент над «западным», т е. за псе время истории контактов доля привнесенного компонента достигла 2/3 части от общего генофонда этнического массива. Следует заметить, что поскольку наше антропологическое описание ведется от современности к древности, то здесь речь идет о наиболее ранних контактах двух больших рас на территории Казахстана, следы которых прослеживаются в основном с раннего железного века. При этом в разные исторические периоды Казахстана проникавшие из Центральной Азии группы по своим морфологическим чертам относились к различным расовым типам монголоидных групп, более детальное определение которых на современном уровне археологических и антропологических знаний не представляется возможным. В общем, установленное нами соотношение главных составных компонентов в антропологическом составе населения Казахстана остается относительно устойчивым от позднего средневековья до современности. Все это, несомненно, свидетельствует об антропологическом единстве и преемственности расообразовательного процесса в рассматриваемые периоды в истории Казахстана.

Именно в  тюркское время огромная территория Казахстана в силу своего исторического  развития и географического положения  на долгие века стала мостом между  Востоком и Западом, а ее коренным насельникам суждено было тысячелетиями  жить в самом центре миграционных путей Евразии. В целом такая  естественно -историческая ситуация в древнем Казахстане на протяжении ряда веков в основном была по сути мирной и созидательной в плане хозяйственно-культурного развития, и гораздо реже мрачной и разрушительной, как это пытаются представить некоторые исследователи. Ибо в итоге пришлое население постепенно ассимилировалось в местных условиях, привнося и определенные хозяйственно-культурные новшества, а не ужившаяся часть этнических групп оттеснялась в другие регионы. С этого времени обширная часть территории Великого степного пояса стала Туркестаном, т. е. страной тюрков.

Как известно, в этот период генофонд местных популяций  в целом, несомненно, подвергался неоднократной генетической «добавке» со стороны кочевых племен восточного происхождения. Согласно палеоантропологическим данным Казахстана, степень притока монголоидных генов была разной и, естественно, она оказала определенный эффект на фенооблик местных популяций в тех или иных регионах. Однако раскопанные памятники вместе с краниологическими данными большинством археологов относятся в основном к тюркскому времени без определения их племенной принадлежности. Лишь отдельные серии черепов предположительно связываются с некоторыми тюркскими племенами, как кимеки (Сросткинский памятник Алтая) и кимаки (Зевакинский могильник Восточного Казахстана).

В масштабе Казахстана среди локальных серий  черепов наблюдается некоторая вариабельность в соотношении европеоидных и монголоидных зле ментов. Так, на основании сопоставления черепов VIII—X вв. из Притоболья (Северный Казахстан) нетрудно заметить, что в этом регионе жили люди, по внешнему облику вполне определенно принадлежавшие к казахстанскому варианту тураноидной расы6. Достаточно близкий к этому локальному варианту антропологический тип был обнаружен также среди черепов из некоторых могильников IX—X вв. Восточного Казахстана7. По нашим определениям, у них условная доля монголоидное™, как у современных казахов, достигла 2/ 3 части от обшей массы антропологических признаков. Так, впервые в конце I тысячелетия н. э. в северо-восточной части Казахстана фиксируются люди сосмешанным монголоидно-европеоидным типом, физиономически похожие на современных казахов. Тем не менее, основная масса этнических образований тюркского времени продолжала оставаться европеоидной по физическому типу, т. е. сохранила при этом антропологические особенности предшествующих им древнейших племен Казахстана. По нашим наблюдениям, общее соотношение двух ведущих расовых компонентов в физическом облике местных популяций того времени находилось на таком уровне, что условная доля монголоидных элементов примерно образовала около половины, а в ряде случаев еще составляла 1/3 часть общего генофонда местного этнического образования. Все это позволило средневековое население Казахстана, с тюркским этнокультурным обликом, тюркским миропредставлением, с европеоидно-монголоидными чертами, отнести к единственно физически близкой непосредственно предшествующей предковой форме казахского народа. Именно из недр этого мира с достаточным основанием можно считать вызревали общеэтническая основа, культурологическая специфика и антропологические черты казахской народности. Таким образом, антропологический анализ средневекового Казахстана не оставляет сомнения в том, что самые близкие генетические корни фенооблика казахов теснейшим образом связаны исключительно с местными насельниками, от которых они восприняли важнейшие этнокультурные и лингвистические новшества, выработанные племенами древнетюркского мира. Основанием для такого рода антропологического заключения может служить непосредственное рассмотрение серий черепов современных казахов на широком фоне морфологической вариабельности ряда важнейших краниологических признаков лицевого отдела средневековых популяций Казахстана (рис. 7). При этом для наглядности из сопредельных территорий привлечены аналогичные краниологические показатели, в частности, по кыргызам, теленгитам и монголам, которые в историческом прошлом имели общие расогенетические контакты.

Из приведенной  иллюстрации видно, что фундаментальность  древней европеоидной основы у средневекового населения Казахстана представляется вполне очевидной, где антропологическая особенность казахов четко укладывается в масштабе вариабельности краниологических признаков местных популяций. В целом совокупность культурной, лингвистической и антропологической общностей субстратного и суперстратного этнических образований тюркского времени Казахстана послужила естественно-исторической стартовой площадкой для непосредственного формирования и окончатель ного сложения казахской народности как реального самостоятельного этнического образования в средневековой исторической географии Евразии. Что касается генезиса этого этноантропологического массива в масштабе Евразии, то его корни в свою очередь уходят вглубь веков, т. е. в период древности к племенам эпохи бронзы, и они образуют самую раннюю фазу расообразовательного процесса среди древних насельников, которые имеют непосредственное отношение к фено-маркерам современных популяций. Есть все основания считать, что насельники Казахстана П и I тысячелетия до н. э. по своим антропологическим особенностям, судя по палеоантропологическим материалам, относятся к древним физическим предкам последующих поколений вплоть до современных казахов.

Как известно, на стыке двух тысячелетий до н. э. и нашей эры на территории Казахстана формируется новый этнополитический союз кочевых племен из Центральной Азии, вошедший в историю племен Великой степи как империя хуннов (гуннов). Действительно, она была первой центральноазиатской империей, которая окончательно полошит конец древней хозяйственно-культурной и социально-экономической эволюции общества сако-усуньского образца. По образному выражению известного ученого, «Победа хунну была, таким образом, безраздельной победой железа над бронзой».Введенные гуннами важнейшие общественные и технические новшества поистине носили революционный характер. В результате чего они оставили глубокий след в историко-культурном развитии местных племен. Однако реальные масштабы их воздействия на древние племена Казахстана еще слабо отражены в археологических изысканиях. Тем не менее, собственный вклад гуннов в генофонд местного населения был довольно ощутим, т. к. примесь в масштабе Казахстана, как известно, культурогенез и расогенез этих племен в свою очередь восходят к насельникам эпохи бронзы Казахстана, где широкое распространение, в основном, получила так называемая андроновс- кая этнокультурная общность, которая дала начало всему комплексу хозяйственно-культурного, этногенетического и расогенетического развития местных насельников. В то время в древнем Западном Казахстане, т. е. на запад примерно от реки Илек Актюбинской области синхронное развитие получила срубная культура. Обе эти региональные культуры в сущности обнаруживали между собой довольно близкие черты без особых коренных различий. В целом этнокультурные достижения племен эпохи бронзы Казахстана обладали выраженными региональными чертами, которые в свою очередь послужили важной основой для уклада жизни их потомков в виде номадизма и связанных с ним этнографических традиций. Вообще эпоха бронзы для многих провинций Азии и Европы была поворотным моментом в становлении и развитии крупных региональных культурно-исторических центров, которые в конечном счете послужили отправной точкой для возникновения отдельных культурных образований и для формирования ряда древних этнических и лингвистических общностей. Большинство исследователей считает, что «в древности область распространения иранских языков и племен простиралась от областей Юго-Восточной Европы до Восточного Туркестана».

Надо признать, что для понимания сложной  этнолингвистической ситуации в древней истории Казахстана важное значение имеет древнейшее повествование из Авесты, связанное с исторической географией стенной зоны Евразии. Со времени первого чтения и перевода Авесты востоковедом Драмстетером и его последователями установлено, что «Арийские (иранские) и индоарийские (индийские) племена относились к той индоевропейской языковой и культурной общности, которая в начале II тыс. до н. э. обособилась в степной части Восточной Европы и Казахстана, где стали известны современной науке как носители срубной и андроновской культур»11. Среди исследователей нет особых расхождений относительно их общего самоназвания, которое известно в науке под этнонимом «арья». Согласно наблюдениям археологов андроновские и срубные памятники образуют единый географический и культурный ареал в обширном пространстве Евразии. Столь широкое распространение степной культуры могло базироваться только на чсского и этнического образования племен эпохи бронзы в масштабе индоевропейской общности. Соответствующие гидрономические названия озер и рек на Евразийской территории помдмают также сделать важные лингвистические представления о принадлежности к индоевропейской языковой системе автохтонного населения. В целом вполне правомерным является утверждение исследователей о том, что в евразийских степях основными преемниками этнокультурных и этнолингвистическ их образований арисв, туров или гуранов были саки и савроматы. Вместе с тем, среди ученых существует и другая концептуальная теория, согласно которой лингвистическую основу насельников поздней бронзы и раннего железного века Казахстана составляла прототюркская языковая общность. В качестве доказательства лингвистами приводятся отдельные фрагментарные знаки идеографической письменности, обнаруженные на территории Казахстана среди различных бытовых предметов, изготовленных из металла, кости, керамики, а также на камнях. Несмотря на условность расшифровки знаков, все же специалисты рассматривают их как раннюю форму выражения тюркского наречия на территории Казахстана. Следовательно, независимо от хронологии бытования этой лингвистической общности в древнем Казахстане, можно говорить о том, что индоиранское и прототюркское языковые наречия не только имели место, но они взаимодействовали па базе историко-культурных традиций местных насельников, а также служили важнейшими суперстратным и субстратным пластами в формировании специфических черт современного казахского языка. Чтобы соотнести данные выводы с антропологическими изысканиями эпохи бронзы, обратимся к палеоантропологии Казахстана. Надо признать, что краниологические материалы бронзового века получены более или менее со всех регионов Казахстана. К сожалению, с рассматриваемой территории находки останков человека более ранних периодов, чем бронзовый век, пока очень фрагментарны. Тем не менее, есть все основания полагать, что неолитическое население древнего Казахстана обладало исключительно протоев- ропеоидными чертами. Итак, вернемся к антропологической характеристике эпохи бронзы Казахстана. На основе суммарного изучения краниологических серий этой эпохи получены представления о физическом облике местных насельников, которые в основном имели мезокранные (среднеширокие) черепа, низкое, но широкое и хорошо профилированное в горизонтальной плоскости лицо, сильно выступающие носовые кости и низкие глазницы. Благодаря генетической устойчивости этих и других древних морфологических признаков, они в виде реликтовых элементов дошли до современности и содержатся в физическом облике казахов. Несколько отступая от хронологической рамки, можно сказать, что те европеоидные особенности, которые характерны для казахов, исключительно связаны с европеоидными чертами насельников бронзового века Казахстана. В целом результаты палеоантропологического исследования позволяют охарактеризовать население Казахстана эпохи бронзы исключительно европеоидным без какой-либо примеси восточного расового ствола. В эпоху бронзы древний европеоидный субстрат Казахстана явился тем мощным антропологическим пластом, на базе которого происходила дальнейшая трансформа ция генофонда древнего населения края. Таким образом, европеоидный облик древних популяций для рассматриваемого региона был изначально явлением исключительно автохтонным и важнейшие фены-признаки этой расы передавались из поколения в поколение. Итак, можно заключить, что древние племена бронзового века с андро- новским этнокультурным обликом, индоевропейским языком, с европеоидными чертами физически являлись одной из дальних физических предковых форм казахского народа.