Урал в годы Великой Отечественной Войны 1941-1945 гг

Деревообрабатывающая и целлюлозно-бумажная промышленность обеспечивала страну в заданных ассортиментах печатной, тетрадной, альбомной, мелованной, светочувствительной бумагой, телеграфной лентой и другими изделиями, выпускал 157.1 тыс.тонн бумаги в год. Крупнейший в стране Камской целлюлозно-бумажный комбинат выпускал 50% продукции общесоюзного производства. Краснокамская фабрика Госзнака- Крупнейший поставщик специальных и технических сортов бумаги- изготовляла их до 30 видов.

В Свердловской области прибывшие в эвакуацию заводы или полностью сливались с однопрофильными, значительно усиливая их производственную мощность, или начинали самостоятельную деятельность, становясь основоположниками новых отраслей уральской промышленности. Уралмаш, разместив на своих площадях Ижорский завод и ещё несколько оборонных предприятий, превратился в колоссальную мастерскую по производству бронетехники. На территории Уралвагонзавода разместились Харьковский завод им. Коминтерна и Мариупольский завод, образовав Уральский танковый завод. Серовский металлургический завод принял основное оборудование Краматорского и Сталинского металлургических заводов, Кировградский медеплавильный — оборудование Невского химического завода. Заметно увеличился выпуск реактивных миномётов в результате соединения производственно-технических потенциалов Уралэлектроаппарата и воронежского завода “Коминтерн”. Уральский турбомоторный завод, обединившись с 5-ю эвакуированными заводами, стал крупнейшим в стране производителем дизель-моторов.

Крепким фундаментом в строительстве мотоциклетного завода в Ирбите стали эвакуированные производства Московского мотоциклетного завода, механосборочного цеха моторов ЗИЛа и цеха коробок передач Московского автосборочного завода им. КИМа. Созданный при слиянии этих производств Ирбитский мотозавод стал основным поставщиком на фронт тяжёлых военных мотоциклов М-72, использование которых в боевой обстановке полностью лишило моторизованную немецкую пехоту преимуществ имевших масто в начале войны.

Упорная борьба тружеников Урала за укрепление трудовой, производственной дисциплины дала положительный результат.

Всесоюзное социалистической соревнование в  1943г. направлялось на то, чтобы добиться перелома в работе ведущих отраслей промышленности, перевыполнение государственного плана и создание из сверхплановой продукции необходимо резерва для решающих битв с врагом.

Летом 1944г. на Уралмаше индивидуальным соревнованием были охвачены почти все рабочие. Во Всесоюзном соревновании участвовало 84% рабочих промышленности, строительства и транспорта СССР. Могучая сила Всесоюзного соревнования поставила на службу фронту огромные резервы экономики Урала.

Дух соревнования властвовал на заводе. Одной из важных его форм было развитие технического творчества, рационализаторства и изобретательства трудящихся. Фронтовые и гвардейские бригады, ударники, инженеры и техники, мастера и служащие, начальники цехов под руководством партийной организации вложили много усилий в расширение и совершенствование военного производства, освоение и выпуск сверхплановой боевой техники.

Броские плакаты, лаконичные «молнии» и многотиражная заводская газета «За победу» то и дело сообщали о новых успехах передовиков. Вот, например, боевой листок со скупым, но таким многозначительным сообщением: «Фронтовая бригада орденоносца Комарова выполнила план на 390 процентов!» II рядом: «Фронтовая бригада Суклина —306 процентов». Это тоже очень много, но кто-то из ребят бригады Суклина карандашом приписывает от имени всех: «Обещаем догнать и перегнать Комарова!». (табл.2.)

В 1943 году так же на равне с другими важными событиями были: открытие киностудии, выпуск первого троллейбуса, соединивший Химмаш с центром города. Троллейбус был привезен к нам из Горького.

Но развивалось не только производство. Так же с заводами на Урал были эвакуированы десятки научно-исследовательских и проектных институтов, с которыми прибыли знаменитые учёные и тысячи научных сотрудников. К концу войны в Свердловске находился каждый седьмой вуз страны. Многие из них дали толчок к появлению в городе своих образовательных учреждений, таких как, например, театральный институт.

Кроме того, война повлияла и на культурную жизнь Свердловска. В город было свезена коллекция Государственного Эрмитажа. Картины, Леонардо Да Винчи, Тициана, Рембрандта хранились в старом здании Свердловской картинной галереи на Вайнера, 11. После возвращения коллекции в Ленинград на были переданы более ста произведений искусства из собрания Государственного Эрмитажа. В числе духовных наук Свердловска были эвакуированные учёные Академии наук СССР и известные писали: Лев, Кассиль, Агния Барто и др… В декабре 1943 года здесь прошел первый эстрадный концерт Марка Бернеса.

Таким образом, сравнивая Свердловск с довоенным временем производство в городе увеличилась в семь раз, именно, благодаря, совмещению предприятий из других регионов.

Но цена победы была не только в передислокации заводов, но и в Уральском народе. Добровольцами на фронт ушли более 100 тысяч человек и почти половина из них погибла.

С приездом интеллигенции и возрастанием населения, все нынешние горожане внесли в Фонд около 55 млн.руб., также облигации, золотые и серебряные украшения. Все эти средства были израсходованы на производство военных самолетов, танков, подводных лодок и другой боевой техники.

Вопрос с жильем был решен постройкой 436 новых жилых домов.

В своем реферате я постарался доказать, почему Урал стал во время войны «опорным краем державы», основным арсеналом Красной Армии.

1.1. Роль УЗТМ в годы  Великой Отечественной войны.

      Свердловский завод «Уралмаш» в годы Великой Отечественной войны стал одним из оплотов советского танкостроения. И это при том, что еще в конце тридцатых годов он обслуживал сугубо мирные отрасли. Во время экстренного перевода завода на военные рельсы произошло немало интересных историй, о некоторых из которых мы вам сейчас и расскажем. Но сначала Васисуалий Бараболкин напомнит, чем же отличился «Уралмаш» во время Великой Отечественной. 
 
               Уралмаш был избран местом для эвакуации сразу нескольких оборонных предприятий из-за удобного географического расположения. Он находился вдалеке от фронта и поблизости от промышленных центров Челябинской области, что сэкономило время на транспортные перевозки. На «Уралмаше» в годы войны было изготовлено свыше 19000 бронекорпусов, 30 тысяч полевых и танковых орудий, около 6000 танков и САУ – это почти треть всего танкового корпуса Советской Армии, выпущенного в годы войны. После 9-го мая 1945 года Уралмаш вернулся к производству техники для тяжелой промышленности. В память о военном подвиге уралмашевцев заводу на вечное хранение оставлено Переходящее Красное знамя, которое в годы войны вручалось предприятию 27 раз. 
 
             В начале войны народным комиссаром танковой промышленности был назначен Вячеслав Малышев. Это он принял решение возложить на Уралмаш двойную нагрузку и вдобавок к выпуску оборудования наладить здесь производство танков. Завод трещал по швам, однако другого места для эвакуации танкового Ижорского завода найти было невозможно.  
 
            Заказы на выпуск бронекорпусов и башен для танков КВ-1 появились уже в июле 41. В августе первые комплекты должны были быть доставлены в Челябинск. Однако производство простаивало – ждали броню из Магнитогорска, а там ее просто не на чем было производить. Из положения вышли с помощью «блюминга». Вообще, это стан, предназначенный всего лишь для   предварительной прокатки стальных изделий, который, кстати, тоже был сделан в свое время на «Уралмаше». Так вот, этот «блюминг» выдал необходимое количество настоящей броневой стали, и при этом не сломался, к великому облегчению магнитогорских рационализаторов, которые в случае неудачи рисковали своими жизнями. До этого листовую сталь на блюмингах никогда не прокатывали. 
 
             Первыми на Уралмаше начали делать и литые танковые башни. На других заводах их сваривали из кусков брони. Считалось, что литые башни гораздо тяжелее и не такие прочные. Зато их производство занимало гораздо меньше времени. Уралмашевцы разработали новые марки стали, из которых можно было отливать башни более легкие и надежные, чем сварные. Сделанные на Уралмаше танки Т-34 легко отличить по особой шестигранной форме башни, которую так и называли «уралмашевской». Она была несколько большей по размеру и с двумя круглыми люками вместо одного трапециевидного. 
 
            В первые месяцы войны Уралмаш работал на сырье, предназначенном для строительства… Дворца Советов, которые строился в Москве на месте снесенного храма Христа Спасителя. В августе Малышев доложил Сталину, что на Урале и в Сибири не хватает металла для выполнения государственного заказа на танки. Главнокомандующий ответил, что это не его проблемы. И тогда Малышев попросил отправить на переплавку уже готовые металлоконструкции для строительства Дворца Советов, которые до этого были выпущены на том же Уралмаше. Сталин наложил такую резолюцию на прошение: «Разрешаю. Войну выиграем, построим заново». Триста тысяч тонн стали пошли на броню танков, а Дворец Советов так и не был построен. 

Глава 2

Изучение роли железнодорожного транспорта.

В начале 40-х годов, когда после эвакуации крупнейших заводов из Европейской части Советского Союза на Урал резко возросло количество грузоперевозок, возникла необходимость в строительстве новых железнодорожных путей. В связи с этим в 40-х годах на Уральской железной дороге были предприняты многочисленные преобразования*.

Уральским железным дорогам,  удаленным от западной границы государства тысячами километров, к счастью, не довелось пережить ужасы внезапной бомбежки или танковой атаки,  но им с первых же дней войны пришлось принять на себя такую нагрузку, нести которую не позволяли ни мощности локомотивного парка, ни состояние полотна, ни оснащенность станций и перегонов средствами сигнализации.  Мы не имеем полной статистики,  но некоторое представление о перегрузках военного времени могут дать и разрозненные цифры.

На Урал во время войны было эвакуировано 667 предприятий, значительная часть из них (260) –  в Челябинскую область  (более чем треть!). И еще тысячи предприятий,  минуя Урал  (но переполняя уральские рельсовые пути), отправились дальше, в Сибирь.  Что это значило для железной дороги? Для ориентира достаточно привести цифру хотя бы по одному предприятию:  брянский завод  «Красный Профинтерн» –  ныне машиностроительный – уехал в Красноярск в 7750 вагонах.

Выгрузившись из вагонов и платформ где-нибудь на загородном пустыре,

эвакуированные предприятия, говоря по-армейски, немедленно окапывались и начинали выпускать продукцию. Известны случаи запуска станков, когда вокруг них еще не было стен,  не говоря уже о крыше над головой.  Таким образом,  валовой продукт Урала вырастал в темпе, которого, вероятно, история еще не знала.

Понимая ненадежность  «рублевых»  критериев,  да еще применительно к столь милитаризованной промышленной зоне,  как Урал,  и в такое  «нерыночное»  время,  как война, приведем все же парочку выразительных цифр –  они тоже могут дать некоторое представление о динамике процесса:  в предвоенном 1940  году валовая продукция Урала оценивалась в 9,2 млрд рублей, а в 1942 году она стоила уже 26 млрд.  Легко догадаться, что подавляющая часть этой продукции требовалась и использовалась отнюдь не там, где ее произвели.

«Долг по защите Отечества»  поначалу был принят так,  как он трактовался в предвоенных песнях,  фильмах,  стихах:  все,  как один,  готовы выступить…  Тысячи заявлений от железнодорожников впервые же дни войны легли на столы военкоматов.  Военкоматы,  однако,  не спешили призывать работников ключевых железнодорожных профессий –  это было чревато дезорганизацией работы транспорта. А в мае 1942  года Государственный комитет обороны (ГКО) принял уже официальное решение прекратить призыв в армию железнодорожников,  а тех машинистов,  помощников машинистов,  диспетчеров, дежурных по станции, что уже воевали, – демобилизовать и отправить на прежние места работы.

Возвращение с фронта не облегчило жизнь этих людей. Дома их ожидал труд, по  тяжести и ответственности не уступающий фронтовому,  и практически армейские требования к дисциплине.

Дисциплинарные требования под стать армейским утвердились на сети железных дорог еще в предвоенные годы,  и казалось,  что какие-то новые директивы для ужесточения порядка просто невозможно,  да и не нужно принимать –  вполне хватало существующих.  Тем не менее, 26  декабря 1941  года утверждается еще один указ Президиума Верховного Совета СССР, которым все рабочие и служащие предприятий,  так или иначе работавших на оборону, объявлялись на период войны мобилизованными,  а самовольный уход на другую работу расценивался как дезертирство,  караемое тюремным заключением на срок от 5 до 8 лет.

Но это всего лишь первый год войны… 15  апреля 1943  года –  уже приближался решающий перелом в войне,  но пока что об этом не мог знать никто –  указом высшего органа советской власти на всех железных дорогах страны введено военное положение.  По этому указу рабочие и служащие железных дорог несли ответственность за нарушение служебной дисциплины наряду с военнослужащими,  а меру этой ответственности призваны были определять военно-транспортные трибуналы.  На железные дороги распространили дисциплинарный устав Красной Армии  (во избежание недоразумений текст его включили в сборник законодательных актов для работников железнодорожного транспорта),  а логическим завершением этого процесса милитаризации железнодорожного транспорта стало введение с 4 сентября 1943 года для железнодорожников персональный званий и новых знаков различия – погон. Кстати, уже с мая того же года были снова упразднены политотделы  (равно как и институт комиссаров в армии),  что явилось знаком не ослабления партийного влияния на ход событий,  а укрепления единоначалия.  Тем более что командиры железнодорожных подразделений были  (за редчайшим разве что исключением)  членами партии и,  стало быть, подотчетными партийным комитетам.

На качественно иной уровень работы перешла Южно-Уральская магистраль,  железнодорожная сеть всей страны.  По приказу наркомата путей сообщения на всех дорогах страны с 24  июня 1941  года вводился особый воинский график движения поездов.  Смысл этой меры заключался в том,  чтобы,  даже ничего не меняя в техническом оснащении дороги,  пропускать через нее гораздо большее количество оборонных грузов.  Прежде всего сократили до минимума количество пассажирских поездов дальнего и пригородного сообщения.  Унифицировали размеры грузовых составов,  время прохождения их по перегонам и остановок по техническим нуждам,  исключили обгон –  и поезда пошли сплошным потоком,  заполнив до предела магистральные линии.