В статье I Основных законов была сформулирована
идея самодержавной власти: «Император Российский есть монарх самодержавный
и неограниченный. Повиноваться верховной
его власти не только за страх, но и за
совесть сам Бог повелевает»12. Смертная казнь грозила всякому, кто
имел даже умысел на покушение на особу
и власть императора.
Царская власть закреплялась как наследственная, наследником признавался старший сын императора (в случае бездетности этого
наследника престол мог перейти ко второму
сыну императора).
Законодатель различал верховное и подчиненное управление. Органами верховного управления
были: Государственный Совет, Комитет министров,
канцелярии и двор императора.
К органам подчиненного управления относились Сенат и министерства. Сенат провозглашался высшим судебным
органом, в его компетенцию входило представление
мнений императору о противоречии принимаемых
законов прежде изданным, надзор за деятельностью
министров, получение от них объяснений13.
До 1906 г. Права монарха в сфере
международных отношений не имели формального
закрепления, но признавались обычным
правом.
Император имел право отправлять
и принимать государственных представителей,
праву заключать международные договоры
и изменять территорию государства, праву
оказывать международное покровительство,
а также вопросам признания международно-правового
статуса заграничных территорий и разграничения
сфер влияния, объявления войны, заключения
мира и сохранения нейтралитета.
В ОГЗ 1906 г. впервые появились
положения, формализующие верховенство
Императора в сфере международных отношений.
Полнота прав монарха в этой области ничуть
не была поколеблена созданием законодательных
учреждений. Особенно важным является
тот факт, что заключаемые непосредственно
Императором или с его соизволения международные
договоры не требовали одобрения со стороны
законодательных учреждений.
Законодательное закрепление
прав Императора в сфере военного управления
за двести лет претерпело минимальные
изменения. В законченном виде принцип
военного верховенства был сформулирован
в Положении о Военном Министерстве 1869
года. Императору принадлежало верховное
начальствование над вооруженными силами.
По инициативе Императора к его компетенции
могло относиться также непосредственное
командование войсками. Среди прав, не
связанных с непосредственным командованием,
в работе рассмотрены право Императора
определять количество людей, необходимых
для пополнения вооруженных сил, а также
право издавать акты по военному и морскому
ведомствам.
В 1906 г. законодательное оформление
принципа военного верховенства Императора
получило новое развитие. В ОГЗ 1906 г. приводился
обширный перечень дел военного управления,
подлежащих разрешению в порядке верховного
управления.
За Императором было сохранено
право непосредственно определять устройство
армии и флота. Для соответствующих актов,
даже самого общего характера, не требовалось
рассмотрение в Государственной Думе
и Государственном Совете. Права Императора
в области военного управления были ограничены
только в двух вопросах: в определении
величины контингента новобранцев и в
финансировании военного и морского ведомств.
В ОГЗ 1906 г. впервые появилась
норма, согласно которой Император обладал
нравом объявлять местности на военном
или исключительном положении. Институты
военного и исключительного положений
в отечественном праве к тому времени
уже были разработаны - в «Общем учреждении
губернском», а также в «Положении о мерах
к охранению государственного порядка
и общественного спокойствия».
После издания ОГЗ 1906 г. проблемным
вопросом стала возможность продления
Императором действия «Положения о мерах
к охранению государственного порядка
и общественного спокойствия» без участия
законодательных учреждений. Из текста
ОГЗ следовало, что в будущем предполагается
издание законов об исключительном и военном
положениях. «Положение о мерах к охранению
государственного порядка и общественного
спокойствия» продолжало продлеваться
Императором единолично, и только издание
законов, о которых упоминали ОГЗ 1906 г.,
могло снять все вопросы относительно
применения упомянутого Положения. Тем
не менее, эти законы никогда не были приняты.
В в 1906 г. за Императором была
признана полнота власти в области объявления
исключительного и военного положений,
о которой умалчивали даже дореформенные
законы. Что касается нормы ОГЗ 1906 г., свидетельствующей
о необходимости издания специальных
законов о военном и исключительном положениях,
то в силу нереализованности она не расценивается
как существенное ограничение прав монарха.
В 1721 г. незадолго до принятия
императорского титула Петром I была проведена
грандиозная реформа церковного управления.
В результате было ликвидировано патриаршество
и создана Духовная коллегия, переименованная
вскоре в Святейший Правительствующий
Синод. Учреждалась она как высший государственный,
т.е. преимущественно светский, орган церковного
управления. Первоначально новшества
в положении монарха по отношению к Православной
церкви были отражены в положениях «Регламента,
или Устава Духовной коллегии» 1721 г.
Права в области церковного
управления, которыми обладал Император
в XVIII в., были настолько серьезны, что Павел
I в Акте о престолонаследии 1797 года не
побоялся назвать российского монарха
Главою Церкви. Однако государь не вторгался
в область религиозных догматов. Синод
не заменял собой церковных соборов, от
которых, как и до ликвидации патриаршества,
зависело определение основ вероучения.
Впрочем, с момента создания Синода до
1917года Поместный собор Русской Православной
Церкви ни разу не созывался.
Основные принципы управления
Православной церковью, заложенные Петром
I, сохранялись на протяжении всего периода
империи. Наряду с этим, постепенное распространение
идей веротерпимости привело к признанию
за лицами неправославного исповедания
права пользоваться свободой вероисповедания
и отправления богослужений. В итоге, не
только управление делами Православной
церкви, но и управление делами других
вероисповеданий стало рассматриваться
как элемент компетенции государя.
При пересмотре ОГЗ в 1906 г. управление
церковью было оставлено в исключительной
компетенции монарха.
Монархи в Российской Империи
рассматривались как хозяева всех материальных
средств государства. Долгое время точного
разделения понятий государева и государственного
имущества не проводилось. За Императором
законодательно признавалось право устанавливать,
собирать и распределять источники государственного
дохода. Предполагалось, что центральные
учреждения не вправе определять источники
доходов и назначение расходов своей властью.
Однако состояние финансового
управления даже после петровской реформы
органов центрального управления было
настолько плачевным, что отдельные коллегии
на протяжении всего XVIII в. обладали практически
неограниченными возможностями по распоряжению
государственными финансами, подобно
ранее существовавшим приказам. Не проводился
и принцип единства кассы, отчего о доходах
у верховной власти так же не могло быть
полного представления.
Попытки упорядочить принципы
сбора и распределения государственных
доходов и составления росписи доходов
и расходов, предпринятые в конце XVIII -
XIX вв., а также проанализировано их влияние
на объем прав Императора. До создания
законодательных учреждений Император
являлся единственным лицом, от которого
зависело утверждение Общей государственной
росписи доходов и расходов, и, следовательно,
в вопросах распоряжения материальными
средствами государства он был практически
неограничен.
Создание законодательных учреждений
привело к необходимости вновь урегулировать
вопрос о составлении бюджета, и 8 марта
1906 г. Императором были утверждены «Правила
о порядке рассмотрения Государственной
Росписи доходов и расходов, а равно о
производстве из казны расходов, Росписью
не предусмотренных». Права, предоставленные
Государственной Думе и реформированному
Государственного Совету, не были широки.
Ограничения относительно законодательного
обсуждения, сокращения или увеличения
расходов придавали определенную самостоятельность
решениям Императора в области финансов.
Часть положений из Правил о порядке рассмотрения
государственной росписи доходов и расходов
была внесена в текст ОГЗ 1906 г. и их изменение
в обычном законодательном порядке стало
невозможным.
Помимо прав Императора, так
или иначе связанных с составлением государственной
росписи доходов и расходов, в параграфе
рассмотрен порядок принятия решений
о принудительном отчуждении недвижимых
имуществ и вознаграждении их владельцев,
а также об отчуждении государственных
доходов или имуществ в пользу частных
лиц.
В результате реформ 1905 - 1906
гг. вопросы распоряжения материальными
средствами государства стали преимущественно
относиться к области законодательства.
Однако Император сохранил за собой часть
важных рычагов влияния в финансовой сфере,
и его права оказались ограничены не так
существенно, как это обычно бывает в государствах,
где действуют законодательные учреждения14.
В силу естественного положения
вещей Император являлся не только главой
государства, но и главой Императорской
Фамилии. До Павла I права монархов по управлению
Императорским Домом регулировались в
основном традицией, т.е. обычным правом.
Желая укрепить новый принцип
престолонаследия и установить твердый
порядок управления династией, 5 апреля
1797 г. Павел I утвердил «Учреждение об Императорской
Фамилии», где изложил основные права
монарха по отношению к царскому роду,
вновь установленные или вытекающие из
обычая. С некоторыми дополнениями павловское
«Учреждение об Императорской Фамилии»
стало позднее частью ОГЗ и, претерпев
только одну существенную редакцию в 1886
году (с целью сокращения числа великих
князей и великих княжон и снижения расходов
на содержание Императорской Фамилии),
сохраняло силу на протяжении всего периода
империи15.
Создание законодательных учреждений
не повлекло ограничения прав Императора
в отношении управления делами Императорской
Фамилии. В 1906 г. изменения и дополнения
«Учреждения об Императорской Фамилии»
были отнесены к исключительной компетенции
Императора при условии, что они не затрагивают
общих законов и не связаны с новыми государственными
расходами. При этом за «Учреждением об
Императорской Фамилии» была сохранена
сила Основных законов.
Глава 3.Личные привилегии
монарха
3.1. Почетные преимущества
Император имел такие преимущества,
как право на титул, почетные наименования,
герб, печать, регалии, а также преимущества,
связанные с исповеданием Православия,
и преимущества по военному ведомству.
22 октября 1721 г., в день
торжеств по поводу окончания
Северной войны и заключения
Ништадтского мира, от имени Сената
и Синода государю подносится
титул «Императора Всероссийского»
и наименования «Великого» и
«Отца Отечества».
Принятие императорского титула
содержало в себе важный политико-юридический
аспект, имеющий прямое отношение к придворному
церемониалу, территориальному статусу
государства и его политическому рангу
на международной арене.
Императорский титул являлся
принадлежностью верховной власти российских
монархов как таковой. Другие почетные
наименования употреблялись применительно
к личности конкретного государя и не
могли передаваться в порядке преемства
престола.
Помимо титула российскому
Императору полагался герб.
До 1857 г. понятия «герб государя»
и «герб государства» в российском праве
не различались. В 1857 г. для государственного
герба, как и для титула, было установлено
несколько форм. Кроме того, появилось
такое понятие, как личный герб государя.
В отличие от государственного,
личный герб Императора имел только одну
форму, но содержал все основные элементы
российского государственного герба.
К почетным преимуществам отнесена
также государственная печать, поскольку
на печати изображался государственный
герб.
На большой государственной
печати было решено изображать большой
государственный герб, а по краю печати
помещать полный титул Императора. По
такому же принципу были построены и другие
формы печати. Этот принцип не распространялся
на употребление печати и титула в тексте
правовых актов.
Кроме титула, герба и печати
Император пользовался регалиями, к которым
относились трон (престол), корона, скипетр,
держава, порфира. Также Император пользовался
преимуществами, связанными с исповеданием
Православия. В частности, на церковных
службах ежедневно провозглашались имена
монарха и членов царствующего дома, а
иногда по высочайшим указам совершались
особые молебствия.
Императору принадлежали почетные
преимущества по военному ведомству, в
частности право на почетный караул16.
3.2. Реальные преимущества
Император как носитель самодержавной
власти являлся единственным источником
законов и властных полномочий всех государственных
органов, вследствие чего он был лицом
юридически неответственным.
С развитием уголовного законодательства
количество составов преступлений, направленных
против личности Императора, постепенно
увеличивалось. Происходило это в основном
за счет дифференциации преступлений,
заключающихся в оскорблении государя.
До 1906 г. указания на особую уголовную
защиту государя содержались только в
уголовных законах. С изданием ОГЗ 1906 г.
неприкосновенность Императора стала
одной из общих характеристик верховной
власти.
Среди прочих преимуществ Император
имел свой двор. В отличие от других государств
с монархической формой правления, где
придворная служба не считалась государственной,
в Российской Империи придворные пользовались
правами государственных служащих и с
момента учреждения Министерства Императорского
Двора входили в его состав.
В связи с созданием законодательных
учреждений права Императора в определении
устройства государственных органов были
ограничены, однако устройство Министерства
Императорского Двора и подведомственных
ему учреждений и после издания ОГЗ 1906
г. осталось в исключительном ведении
Императора.