Римская империя

      Создание императорской власти как постоянно действующего и передаваемого по наследству института, установление его доминирования над сохранившимися республиканскими формами, начало создания внесенатского аппарата, нового типа армии, перемены в провинциальной политике, трансформация в идеологии — таковы общие направления наступления новой системы.

      Преемник Клавдия — Нерон — "восклицал, что ни один из его предшественников не знал, какая власть в его руках, а порою намекал часто и открыто, что и остальных сенаторов он не пощадит, все их сословие когда-нибудь искоренит из государства, а войска и провинции поручит всадничеству и вольноотпущенникам. Во всяком случае, приезжая и уезжая, он не допускал сенаторов к поцелуям и не отвечал на их приветствия, а начиная работы на Истме, он перед огромной толпой во всеуслышание пожелал, чтобы дело это послужило на благо ему и римскому народу, о сенате не упомянув." Впрочем, на формальные полномочия сената Нерон все же не покушался, а после убийства Агриппины в своем послании давал сенату объяснения, пусть и заведомо лживые.

      Новую титулатуру императоров вводит впервые Домициан (81- 96 гг.): ≪он начал однажды правительственное письмо от имени прокураторов такими словами: "Государь наш и бог повелевает..." — и с тех пор повелось его называть и в письменных, и в устных обращениях только так≫.

      Таким образом, открытое пренебрежение к сенату проявляли императоры уже династий Юлиев-Клавдиев и Флавиев. Современники Нерона скорбели по поводу того, что ≪ни у народа, ни у сената не осталось никакой власти≫2. Но если Нерон еще юридически не ставил себя выше сената, формально признавая его верховенство в государстве, то императоры II века начинают изменять законодательство, утверждая новые правовые нормы своей власти. Уже в правление Траяна принцепс официально признается стоящим выше законов: ≪super leges≫3, — как пишет Плиний в своем ≪Панегирике≫. При преемнике Траяна, императоре Адриане, юристы его совета возводят это воззрение в степень правовой аксиомы. Императоры династии Северов, сменившей Антонинов в конце II в., продолжали политику правового оформления абсолютизма.

      При Септимии Севере (193-211 гг.) происходит знаменательное изменение в официальной императорской титулатуре. Принцепс впервые вослед Домициану принял титул ≪Dominus≫, подчеркивая этим, что отныне он не просто является принцепсом сената, не только обладает высшей военной властью, но и является господином своих подданных. Он не просто первое из всех высших должностных лиц республики, как продолжала называться Римская держава, но владыка, стоявший выше, неизмеримо выше всех римских граждан и даже законов государства.То, что при Домициане было эпизодом, при Септимии Севере становится нормой.

      При Северах настойчиво развивалась мысль о божественной природе всех членов правящей династии, проводилась целенаправленная политика обожествления представителей императорской династии. Императорский культ получил новую опору в идее связи императорского дома с армией. Когда в 199 г. Септимий Север одержал блестящую победу над парфянами, успешно завершив войну, его вторая жена, уроженка финикийского города Эмессы Юлия Домна, получила титул mater castrorum (мать лагерей), что означало: отныне в каждом военном лагере вместе с изображением императора должно было находиться

изображение императрицы.

      Собственно, Септимий Север здесь ничего не изобрел, так как еще в 174 г. такой титул был дан супруге Марка Аврелия Фаустине после победы римлян над сарматами в Паннонии, куда императрица сопровождала императора. Таким образом, Юлия Домна приравнивалась к супруге Марка Аврелия — законного императора счастливой для Рима эпохи Антонинов (96-192 гг.). А поскольку сам Септимий Север ввел в число своих предков последнего Антонина, Комода, и обожествил его, то теперь царствующая семья безусловно обретала законные права на престол. Упор на божественность императорской четы, ее преемственность от Антонинов (само имя Антонин было введено в титулатуру Северов), должны были подтверждать законность новой династии, что было важным прецедентом на будущее. Любопытно, что обожествление Коммода было провозглашено сначала в армии, а лишь потом в сенате, что, несомненно, означало новый этап взаимоотношений императора и сената. Септимий Север внешне еще не отнял у сената его законодательной компетенции. Право сената издавать законы не оспаривалось: ≪Non ambigitur senatum ius facere posse≫. Однако senatus consulta заменяются при Септимии императорским ≪oratio≫, заслушиваемым в сенате, то есть юридически законотворческую компетенцию сенат фактически уже не в состоянии осуществлять.

      Таким образом, со времени принципата Септимия Севера главным источником права становятся императорские ≪constitutiones≫. При Александре Севере (222-235 гг.) также происходит ряд значительных перемен в административном управлении империи.

      Лица, правившие от имени Александра, заменили сенаторских легатов всадниками (praesides) прокураторского ранга, ослабив тем самым влияние сенаторского с о с л о в и я, отняв у него еще одну из его привилегий. В период правления Александра Севера проводятся важнейшие мероприятия, повлекшие за собой в дальнейшем полное разделение военной и гражданской властей в провинциальном управлении. Именно со времени Александра Севера за правителями провинций остается только гражданское управление, командование же войсками в провинциях устанавливается особо. Изменяется в силу этого терминология. Правители пограничных провинций именуются praeses provinciae, а самостоятельные начальники пограничных войск получили название dux limitis. Однако окончательное разделение обеих властей осуществляется только в правление Диоклетиана (284-305 гг.).

      В период господства императоров из династии Северов происходят определенные изменения и в юридическом положении Италии в системе администрации империи. Былая привилегированная часть Римской державы постепенно начинает превращаться в рядовую провинцию, мало чем отличающуюся от прочих владений Рима. Септимий Север перенес идею проконсульского характера императорской власти в Италию, о чем свидетельствует надпись на его арке. Этим Италия низводилась до уровня обычной провинции. В дальнейшем, уже во второй половине III века, император Аврелиан разделил Италию на четыре административных округа с особыми правителями (correctores) в каждом.

      Все эти факты свидетельствуют об интенсивности процесса дальнейшей унификации правового положения всех территорий империи. Постепенно начинают стираться всякие грани между Италией и провинциями Римской империи. Это объясняется не прихотью того или иного императора, а, прежде всего, утратой Италией экономического и политического приоритета. Экономический и политический прогресс провинций делал правовое уравнение всех жителей империи неизбежным. Эдикт Каракаллы, преемника Септимия Севера, изданный в 212 году, утверждал юридически то, что уже произошло в общественной жизни — фактическое равенство между римскими гражданами и провинциалами. Уже с конца I в. значение римского гражданства постепенно отмирало и в действительности не давало его обладателю никаких особых привилегий. Со времени эдикта Каракаллы 212 г. римское гражданство стало означать просто подданство Риму и подверженность римскому налогообложению. По сути, дарованием гражданских прав всем жителям империи Каракалла положил конец античной идее полиса.

      В III в. императоры практически перестают считаться с сенатом. Император Галлиен (250-268 гг.) вообще устранил сенаторов от всех военных должностей, а Аврелиан (270-275 гг.) отнял у сената право чеканить даже медную монету. Он повелел официально называть себя ≪Dominus et Deus≫ — ≪господин и бог≫, возложил себе на голову золотую корону, блистающую драгоценными камнями (при этом в быту Аврелиан оставался человеком скромным, значит, в пышности и богатстве видел интерес сугубо государственный), создавая прецедент для дальнейшего официального прижизненного обожествления императора в эпоху Домината.

      Приход к власти Диоклетиана подвел черту в политической эволюции императорской власти. Давно обветшавшая система Принципата официально окончательно ликвидируется в первые же годы его правления. Абсолютная по существу монархия становится таковой и по форме. Рождается новая политическая терминология, отражающая собою новую политическую систему во главе с обожествленным императором. Навсегда покончено с остатками былой республиканской свободы. Монарх более не желает признавать над собою даже формальное верховенство народа в лице римского сената. ≪Он не есть теперь princeps или республиканский магистрат, он теперь не первый между равными, а господин, dominus "божьей милостью"; "граждане" — cives — превращаются в подданных — subiecti≫.

      Во всех мероприятиях Диоклетиана четко прослеживается постоянное стремление подчеркнуть божественный характер императорской власти, божественность самой особы владыки империи. Действительно, ≪выставка величия была первым принципом новой системы, введенной Диоклетианом≫.

      Прочность установленной Диоклетианом политической системы, ее приемлемость для господствующего класса Римской империи в дальнейшем следует объяснить тем, что она диктовалась самой тактической обстановкой. Борьба за восстановление единства огромной Римской державы, отражение варварских вторжений, подавление брожения и зачастую и восстаний масс низших слоев населения (колонов и рабов) могли быть успешными только при наличии в государстве твердой и независимой верховной власти, способной объединить все силы господствующего класса Римской империи и направить их на выход из тяжелейшего за всю предшествующую историю кризиса. И обожествление личности главы государства, и новый придворный церемониал, — все это было направлено на создание нового юридического статуса императора, должно было определить ≪его отношение к другим органам управления, наконец, подданным вообще≫2, установить неограниченность высшей власти, дав божественное объяснение ее происхождению, обеспечить ее полную независимость и тем самым дать свободу рук в решении всех государственных вопросов.