Религиозные отношения в БССР 1950гг

     Постановление ВЦИК, снк РСФСР от 08.04.1929 о религиозных  объединениях:

     10. Для удовлетворения религиозных  потребностей верующие, составившие  религиозное общество, могут получать  по решению Совета по делам  религий при Совете Министров  СССР в бесплатное пользование  специальное молитвенное здание  на условиях и в порядке,  предусмотренных договором, заключаемым религиозным обществом с полномочным представителем исполнительного комитета районного, городского Совета депутатов трудящихся.

     17. Религиозным объединениям воспрещается:

     а) создавать кассы взаимопомощи, кооперативы, производственные объединения и  вообще пользоваться находящимся в  их распоряжении имуществом для каких-либо иных целей, кроме удовлетворения религиозных  потребностей;

     б) оказывать материальную поддержку  своим членам;

     в) организовывать как специально детские, юношеские, женские молитвенные  и другие собрания, так и общие  библейские, литературные, рукодельческие, трудовые, по обучению религии и  т.п. собрания, группы, кружки, отделы, а  также устраивать экскурсии и  детские площадки, открывать библиотеки и читальни, организовывать санатории  и лечебную помощь.

     38. Договоры об аренде помещений,  национализированных, муниципализированных  или принадлежащих гражданам  на праве личной собственности  для нужд религиозных объединений  (2 ч. ст. 10), могут быть расторгнуты  до истечения срока договора  в судебном порядке. 

     (с  изм. и доп., внесенными Указом  Президиума ВС РСФСР от 23.06.1975)

     39. Закрытие молитвенных зданий  в соответствующих случаях производится  только по решению Совета по  делам религий при Совете Министров  СССР по представлению Совета  Министров автономной республики, исполнительного комитета краевого, областного, городского (городов Москвы  и Ленинграда) Совета депутатов  трудящихся.

     Закрытие  молитвенных зданий происходит в  присутствии представителей районного, городского финансового отдела и  других заинтересованных ведомств, а  также представителя данного  религиозного объединения.

     (с  изм. и доп., внесенными Указом  Президиума ВС РСФСР от 23.06.1975)

     40. При закрытии молитвенного здания  культовое имущество распределяется  следующим образом: 

     а) все предметы из платины, золота, серебра  и парчи, а также драгоценные  камни подлежат зачислению в государственный  фонд и передаются в распоряжение местных финансовых органов или  в распоряжение органов Министерства культуры РСФСР, если эти предметы состояли на их учете;

     б) все предметы исторической, художественной, музейной ценности передаются органам  Министерства культуры РСФСР;

     в) остальные предметы (иконы, облачения, хоругви, покровы и т.п.), имеющие  специальное значение при отправлении  культа, передаются верующим для переноса в другие молитвенные здания того же культа; эти предметы заносятся  в опись культового имущества  на общих основаниях;

     г) предметы обиходные (колокола, мебель, ковры, люстры и т.п.) подлежат зачислению в государственный фонд и передаются в распоряжение местных финансовых органов или в распоряжение органов  Министерства культуры РСФСР, если они  состояли на учете последних;

     д) так называемое переходящее имущество, деньги, а также ладан, свечи, масло, вино, воск, дрова и уголь, имеющие  определенное целевое назначение для  выполнения условий договора или  для совершения религиозных обрядов  культа, в случае сохранения существования  общества после ликвидации молитвенного здания, изъятию не подлежат.

     (с  изм. и доп., внесенными Указом  Президиума ВС РСФСР от 23.06.1975) [5,572].

     В результате советской репрессивной политики к середине 1939 г. на территории СССР осталось около 300 действующих  храмов. Десятки тысяч священнослужителей и монашествующих были репрессированы.

     В 1918 - 1919 годах погибли архиепископ  Пермский Андроник, Воронежский Тихон, Тобольский Ермоген, Черниговский Василий  (Богоявленский), Астраханский Митрофан, Вяземский Макарий (Гиевушев), Енотаевский Леонтий (Вимпфен), Ревельский Платон (Кульбуш). Епископ Амвросий (Гудко) был убит в августе 1918 года по особому указанию Троцкого, нагрянувшего в Свияжск со своим штабом. В канун своей кончины на собрании братства православных приходов епископ Амвросий говорил: "Мы должны радоваться, что Господь привел нас жить в такое время, когда можем за Него пострадать. Каждый из нас грешит всю жизнь, а краткие страдания и венец муче­ничества искупают грехи всякие". В эти годы погибли также настоятель Казанского собора протоиерей Философ Орнатский, знаменитый на всю Россию московский протоиерей Иоанн Восторгов, осужденный за "антисемитскую пропаганду", протоиерей Николай Конюхов и священник Петр Дьяков из Пермской епархии, иеромонах Нектарий из Воронежа.

     Петроградский протоиерей Алексий Ставровский  после убийства Председателя Петроградского ЧК Урицкого был арестован как  один из заложников и вывезен в  Кронштадт. Заложников выстроили на плацу и объявили: "Каждый десятый  будет расстрелян в возмездие  за Моисея Соломоновича Урицкого, а  остальных отпустят". Рядом с  протоиереем Алексием Ставровским  стоял совсем молодой священник, на которого выпал жребий, и отец Алексий предложил ему: "Я уже  стар, мне недолго осталось жить..., иди себе с Богом, а я стану  на твое место". После расстрела  тело мученика было брошено в воды Финского залива.

     Многие  священнослужители, монахи и монахини были зверски замучены бандитами: их распинали на Царских вратах, варили в котлах с кипящей смолой, скальпировали, душили епитрахилями, "причащали" расплавленным свинцом, топили в  прорубях.

     Серьезным потрясением церковной жизни  явилось повсеместное вскрытие мощей  святых угодников Божиих. 1 (14) февраля 1919 года Наркомат юстиции издал постановление  об организованном вскрытии мощей. Вскрытие проводили специальные комиссии в присутствии священнослужителей, составлялись протоколы. Если в результате вскрытия обнаруживалось, что мощи сохранились не в целости, то это обстоятельство в целях атеистической пропаганды выдавалось за сознательный обман и подделку. И некоторые из православных людей, превратно представляющие церковное учение о святых мощах, верили этому.

     1 ноября 1920 года в Новгороде перед  ревтрибуналом предстал епископ  Хутынский Алексий (Симанский)  вместе с архимандритами Никодимом  и Анастасием, игуменами Гавриилом  и Митрофаном, протоиереем Стояновым,  иеродиаконом Иоанникием. Подсудимые  обвинялись в тайном освидетельствовании  мощей, почивавших в Софийском  соборе, перед их официальным  вскрытием. Епископ Алексий виновным  себя не признал, заявив: "Освидетельствование  мощей считаю делом исключительно  церковным и отчет в этом  могу дать только своим собратьям-епископам". Трибунал приговорил его к  5 годам заключения, других обвиняемых - к 2 и 3 годам, но ввиду близкой  победы в гражданской войне  все осужденные были амнистированы.

     В том же 1920 году Московский трибунал судил видных пастырей и церковно-общественных деятелей: игумена Иону (Сторожева), протоиерея Николая Цветкова, Председателя Совета объединенных приходов А.Д.Самарина, бывшего обер-прокурора Синода, членов совета: Рачинского, Н.Д.Кузнецова. Они  обвинялись в распространении клеветнических слухов об оскорбительном для верующих поведении участников вскрытия мощей  преподобного Саввы Сторожевского, в частности в том, что Н.Д.Кузнецов подал в Совнарком жалобу: "Грубость и издевательство членов комиссии по вскрытию мощей дошли до того, что  один из членов комиссии несколько  раз плюнул на череп Саввы, останки  коего составляют святыню русского народа". А.Д.Самарин и Н.Д.Кузнецов были приговорены к расстрелу, но, как сказано в приговоре, "ввиду  победоносного завершения борьбы с  интервентами" суд "заменил смертную казнь заключением в концентрационный лагерь впредь до победы мирового пролетариата над мировым империализмом". Другие обвиняемые получили разные сроки тюремного  заключения.В 1919 - 1920 годах вскрыты  были мощи святого Митрофана Воронежского, преподобного Макария Калязинского, преподобного Евфимия Суздальского, святителя Питирима Тамбовского, преподобного Нила Столобенского, святого Иоасафа Белгородского. Всего до осени 1920 года было учинено 63 публичных вскрытия.

     Мощи  преподобного Сергия Радонежского были вскрыты 11 апреля 1919 года. В канун  вскрытия, совершенного в ночное время, перед воротами Лавры собралась  толпа богомольцев, молебны преподобному пелись всю ночь. Наутро народ впустили в Лавру. Перед ракой с мощами святого сияло пламя свечей. В  течение трех дней тысячи богомольцев  подходили вереницей к раке и  прикладывались к обнаженным мощам  преподобного.                                                                                        

     4 (17) декабря 1920 года состоялось  вскрытие мощей преподобного  Серафима Саровского. До недавних  пор мощи преподобного находились  в безвестности, в 1991 году они  были обретены.

     На  исходе гражданской войны в крайне затруднительном положении оказались  священнослужители, находившиеся на территориях, занятых белыми армиями, и после  поражения белых не сумевшие или  не пожелавшие эмигрировать. Многие из них были осуждены за совершение молебных пений о победе белого оружия. В 1920 году в заключении I скончался Омский архиепископ Сильвестр (Ольшанский), возглавляв- ший при Колчаке Сибирское  временное высшее церковное управление.

     Лидеры  большевиков внешне стремились более  к перерождению человечества, чем  к проведению внутригосударственных  реформ. Для реализации грандиозных  планов требовался новый тип человека, с абсолютно свободно управляемым  мышлением и запрограммированным  мировоззрением, поэтому для нововведений необходимо было расчистить «строительную  площадку». Антирелигиозная работа партийных и государственных  органов была теснейшим образом  связана с внутриполитической ситуацией. Годы гражданской войны и интервенции  были периодом резкой конфронтации между  комиссарами и православными  клириками и мирянами. Окончание  боевых действий с внешними врагами  позволило в 1919 г. повернуть революционные  силы внутрь страны. В приграничных районах Беларуси, в отличие от центральных губерний России, чтобы не настраивать население против представителей Советской власти, антирелигиозный вопрос отодвигался на второй план. Осуществление нэпа в значительной степени скоординировало атеистическую атаку Кремля. С одной стороны, необходим был компромисс с недовольным антирелигиозной политикой большевиков крестьянством, а с другой, финансовая система страны испытывала жесточайший кризис. Источником материальных средств могли стать церковные ценности. Поводом для их изъятия стал голод 1921 г. в Поволжье, где перед угрозой голодной смерти оказались около 20 миллионов человек. РПЦ сразу откликнулась на «зов о братской помощи». Священнослужителями и верующими собирались пожертвования, проводилась иная работа, способствующая сохранению людских жизней. Однако в планах большевиков было не только ограбить религиозные организации, но и лишить их любых средств к существованию, уничтожить как можно больше служителей культа. Некорректные, непродуманные действия при конфискациях церковного имущества способствовали массовым случаям сопротивления мероприятиям властей, вместе с тем некоторые священники пытались использовать ситуацию в своих политических целях [2].

     Летом 1921 года, после ужасов гражданской  войны, русский народ постигло еще  одно бедствие: голод. Жестокая засуха дотла выжгла посевы в Поволжье и  Предуралье, на юге Украины и на Кавказе. В конце года голодало 20 миллионов человек. Жители голодающих, вымирающих деревень, обезумев от страданий  и отчаяния, разбредались куда глаза  глядят, пытаясь выбраться из голодного  края, и устилали дороги непогребенными человеческими и конскими трупами. В судах голодающих губерний разбирались  дела о трупоедстве и людоедстве.

     27 августа 1921 года ВЦИК распустил  Помгол. Вместо него была образована "Центральная комиссия помощи  голодающим" при ВЦИКе. В декабре  1921 года эта Комиссия обратилась  к Патриарху с настоятельным  призывом к пожертвованию. 19 февраля  1922 года Патриарх Тихон издал  воззвание, в котором призвал церковноприходские советы жертвовать драгоценные церковные украшения, если только они не имеют богослужебного употребления. В печати, однако, начали появляться статьи с обвинением церковной власти в глухоте к народному бедствию, а 23 февраля ВЦИК издал декрет об изъятии церковных ценностей на нужды голодающих.

     Патриарх  отреагировал на декрет новым посланием  к пастве, в котором он заявил о недопустимости изъятия священных  предметов, "употребление коих не для  богослужебных целей воспрещается канонами Вселенской Церкви и карается ею как святотатство - миряне отлучением от нее, священнослужители - извержением  из сана" (Ап. 73, Двукр. 10). Это послание было разослано епархиальным архиереям. Приходские советы вынесли решение  о недопустимости изъятия из храмов богослужебных предметов.

     Когда декрет ВЦИК стал приводиться в исполнение, вокруг храмов собирались толпы народа; произошли столкновения, пролилась  человеческая кровь. В связи с  этим в разных городах страны возбуждены были уголовные дела.

     Усиление  позиций нэпа, укрепление крестьян экономически и неурожай 1924 г. способствовали сведению религиозной деятельности в 1925–1926 гг. к минимуму. Применялись  наиболее мягкие формы работы, точечные удары по наиболее опасным участкам. Однако такое позиционное противостояние привело к усилению влияния религиозных  организаций, и в условиях сложной  внешнеполитической ситуации с начала 1927 г. в БССР церковный вопрос вновь  поднимается чрезвычайно остро. Духовенство, заняв, по мнению компетентных органов, антисоветскую позицию, начало практически открыто проводить  контрреволюционную пропаганду, нацеленную на свержение существующего режима. Возникла ситуация, когда, одной стороны, резкая антицерковная атака подрывала  авторитет партии и Советов, мешала проведению экономических преобразований, достижению согласия и спокойствия  в обществе, со второй, неприменение быстрых мер противодействия  внешним и внутренним антисоветским  силам могло привести к изменению политического руководства страны. Наступление на РПЦ велось по трем направлениям: идеологическому, экономическому и пути вмешательства во внутрицерковные дела. Большевики предприняли экстренные меры по минимизации пропагандистских возможностей православного духовенства и по максимальному изъятию материальных ценностей. В начале 1920-х гг. руководство партии и ВЧК для усиления эффективности, антирелигиозной работы разрабатывают план раскола РПЦ изнутри посредством морального разложения части духовенства и раздела его на несколько враждующих групп. Необходимо отметить, что среди духовенства наблюдался определенный раскол по политическим взглядам. Основная часть клириков главной своей задачей считала пастырскую деятельность и в политических мероприятиях не участвовала не с той не с другой стороны. Однако были священнослужители, отстаивающие интересы прежнего «контрреволюционного» режима, были и те, кто готов был к полному сотрудничеству с советской властью. Шло противостояние старой и новой общественных формаций [3]. Три эти основные направления в зависимости от внутриполитической ситуации поочередно превалировали в антирелигиозной деятельности партийных и государственных органов в 1920-е-гг.