Политические и правовые учения в Древней Греции

Основным итогом этических  исследований, существенным для политики, является положение о том, что  политическая справедливость возможна лишь между свободными и равными  людьми, принадлежащими к одному сообществу, и имеет целью их самоудовлетворенность (автаркию).

Социальная и политико-правовая проблематика освещается Аристотелем  в принципе с позиций идеального понимания полиса – города-государства  как политического общения свободных  и равных людей.

Государство – продукт  естественного развития. В этом отношении  оно подобно таким естественно  возникшим первичным общениям, как  семья и селение. Но государство  – высшая форма общения, обнимающая собою все остальные общения. В политическом общении все другие формы общения достигают своей  цели (благой жизни) и завершения. Человек  по природе своей существо политическое, и в государстве (политическом общении) завершается генезис этой политической природы человека. Однако не все  люди, не все народности достигли такого уровня развития.

С эллиноцентристских позиций Аристотель считал, что «варвары» – люди с неразвитой человеческой природой, и они не доросли до политической формы жизни. «Варвар и раб, по природе своей, понятия тождественные».

Отношения господина и  раба являются, по Аристотелю, элементом  семьи, а не государства. Политическая же власть исходит из отношений свободы  и равенства, принципиально отличаясь  этим от отцовской власти над детьми и от господской власти над рабами.

Для Аристотеля, как и  для Платона, государство представляет собой некое целое и единство составляющих его элементов, но он критикует  платоновскую попытку «сделать государство  чрезмерно единым». Государство  состоит из множества элементов, и чрезмерное стремление к их единству, например предлагаемая Платоном общность имущества, жен и детей, приводит к уничтожению государства. С  позиций защиты частной собственности, семьи и прав индивида Аристотель обстоятельно критиковал оба проекта  платоновского государства.

Частная собственность, по Аристотелю, коренится в природе человека, в его естественной любви к  себе.

Государство, замечает Аристотель, понятие сложное. По своей форме  оно представляет собой известного рода организацию и объединяет определенную совокупность граждан. С этого угла зрения речь идет уже не о таких  первичньпс элементах государства, как индивид, семья и т.д., а о гражданине. Определение государства как формы зависит от того, кого же считать гражданином, т.е. от понятия гражданина. Гражданин, по Аристотелю, это тот, кто может участвовать в законосовещательной и судебной власти данного государства. Государство же есть достаточная для самодовлеющего существования совокупность граждан.

Каждой форме государства  соответствует свое определение  понятия гражданина, свои основания  наделения того или иного круга  лиц совокупностью гражданских  прав. Вместе с изменениями понятия  гражданина и, следовательно, формы  государства изменяется и само государство.

Форму государства Аристотель характеризовал также как политическую систему, которая олицетворяется верховной  властью в государстве. В этом плане государственная форма  определяется числом властвующих (один, немногие, большинство). Кроме того, им различаются правильные и неправильные формы государства: в правильных формах правители имеют в виду общую пользу, при неправильных – только свое личное благо. Тремя правильными формами государства являются монархическое правление (царская власть), аристократия и политая, а соответствующими ошибочными отклонениями от них – тирания, олигархия и демократия.

Каждая форма имеет, в  свою очередь, несколько видов, поскольку  возможны различные комбинации формообразующих  элементов.

Самую правильную форму государства  Аристотель называет политией. В политии правит большинство в интересах общей пользы. Все остальные формы представляют собой то или иное отклонение от политии. С другой стороны, сама политая, по Аристотелю, является как бы смешением олигархии и демократии. Этот элемент политии (объединение интересов зажиточных и неимущих, богатства и свободы) имеется в большей части государств, т.е. вообще характерен для государства как политического общения.

Из неправильных форм государства  тирания – наихудшая.

Резко критикуя крайнюю демократию, где верховная власть принадлежит  демосу, а не закону, Аристотель с  одобрением характеризует умеренную  цензовую демократию, основанную на примирении богатых и бедных и господстве закона. Отсюда – высокая оценка им реформ Солона.

Полития как лучшая форма государства соединяет в себе лучшие стороны олигархии и демократии, но свободна от их недостатков и крайностей. Полития – «средняя» форма государства, и «средний» элемент в ней доминирует во всем: в нравах – умеренность, в имуществе – средний достаток, во властвовании – средний слой. «Государство, состоящее из «средних» людей, будет иметь и наилучший государственный строй».

Основную причину возмущений и переворотов в государстве  Аристотель видит в отсутствии подлежащего  равенства. Перевороты оказываются  следствием нарушения относительного характера равенства и искажения  принципа политической справедливости, требующего в одних случаях руководствоваться  количественным равенством, в других – равенством по достоинству. Так, демократия основывается на том принципе, что  относительное равенство влечет за собой и абсолютное равенство, а олигархия исходит из принципа, будто относительное неравенство  обусловливает и неравенство  абсолютное. Подобная ошибочность в  исходных принципах государственных  форм и ведет в дальнейшем к  междуусобицам и мятежам.

В ходе обоснования своего идеального проекта наилучшего государства  Аристотель отмечает, что это –  логическое построение и здесь «нельзя  искать той же точности, какую мы вправе предъявлять к наблюдениям  над фактами, доступными исследованию путем опыта».

Население лучшего государства  должно быть достаточным и легко  обозримым. Территория лучшего государства  должна быть одинаково хорошо ориентирована  по отношению к морю и материку. Территория, кроме того, должна быть достаточной для удовлетворения умеренных потребностей.

Аристотель говорит о  большом числе рабов в лучшем государстве. Гражданских прав лишены ремесленники, «толпа матросов», торговцы.

Земля делится на две части: одна часть находится в общем  пользовании всего государства, другая – в частном владении граждан (продукты этой части на дружественных  началах предоставляются в общее  пользование других граждан).

Законодатель лучшего  государства должен стремиться к  тому, чтобы доставить гражданам  досуг и мир, поскольку «конечной  целью войны служит мир, работы –  досуг».

В связи с освещением темы войны Аристотель подробно останавливается  на проблеме рабства. Военное дело, подчеркивает он, нужно не для порабощения  других народов, а прежде всего для  того, чтобы самим не попасть в  рабство. Хотя путем войны повсеместно  приобретаются рабы, однако рабство  покоится не на праве войны, а в  природе вещей. Исходя из этого тезиса, он, явно противореча фактам, пишет: «Неизбежно приходится согласиться, что  одни люди – повсюду рабы, другие – нигде таковыми не бывают». Война  и вообще насилие, таким образом, не создавая нового правового основания  для рабства, есть, по Аристотелю, лишь средство приобретения тех, кто уже  является рабом, «охота» на рабов  по природе.

Высоко оценивая благо  мира, Аристотель подчеркивал, что «самый принцип войн можно считать противным  идее права». Этот тезис в дальнейшем получил широкое распространение  у критиков войны и сторонников  «вечного мира», в частности у  Канта и Фихте.

В своем правопонимании Аристотель разделяет положение Сократа и Платона о совпадении справедливого и законного. Право олицетворяет собой политическую справедливость и служит нормой политических отношений между людьми. «Понятие справедливости, – отмечает Аристотель, – связано с представлением о государстве, так как право, служащее критерием справедливости, является регулирующей нормой политического общения».

В целом право как политическое явление Аристотель называет «политическим  правом». Это, в частности, означает невозможность неполитического  права, отсутствие права вообще в  неполических (деспотических) формах правления.

Политическое право делится  им на естественное и условное (волеустановленное). «Что касается политического права, – пишет он, – то оно частью естественное, частью условное. Естественное право – то, которое везде имеет одинаковое значение и не зависит от признания или непризнания его. Условное право то, которое первоначально могло быть без существенного различия таким или иным, но раз оно определено, (это безразличие прекращается)».

Таким образом, в учении Аристотеля и естественное, и условное (волеустановленное) право хотя и различаются между собой, но оба относятся к сфере политических явлений и носят политический характер. У софистов, например, различие между естественным правом (правом по природе) и правом условным (полисными законами, установленными по соглашению, произволу и т.д.) означало различение, а зачастую и прямое противопоставление естественного (природного) и политического (условного). Своеобразие позиции Аристотеля обусловлено тем принципиальным обстоятельством, что под «природой» он и в вопросе о праве имеет в виду именно политическую природу человека: ведь человек, согласно Аристотелю, есть по своей природе существо политическое.

Вообще при рассмотрении тех или иных естественно-правовых концепций важно установить, что, собственно говоря, имеется в виду под понятиями «природа», «естественное» и т.д. в соответствующих учениях. Данный момент имеет существенное значение для характеристики также и других аспектов правопонимания.

Под условным (волеустановленным) правом в концепции Аристотеля подразумевается все то, что в последующем словоупотреблении стало обозначаться как позитивное (положительное) право. К условному праву он относит установления закона и всеобщих соглашений. Причем он говорит о писаном и неписаном законе. Под неписаным законом, тоже относящимся к условному (позитивному) праву, имеются в виду правовые обычаи (обычное право).

Существенным составным  моментом политического качества закона является его соответствие политической справедливости и праву. «Всякий  закон, – отмечал Аристотель, –  в основе предполагает своего рода право». Следовательно, это право  должно найти свое выражение, воплощение и соблюдение в законе. Отступление  закона от права означало бы, согласно концепции Аристотеля, отход от политических форм к деспотическому насилию, вырождение закона в средство деспотизма. «Не  может быть делом закона, – подчеркивал  он, – властвование не только по праву, но и вопреки праву:

стремление же к насильственному  подчинению, конечно, противоречит идее права».

Политическое правление  – это, по Аристотелю, правление  закона, а не людей: правители, даже лучшие, подвержены чувствам и аффектам, закон же – «уравновешенный разум».

§ 4. Политико-правовая мысль периода эллинизма (вторая половина IV–II в. до н.э.)

Кризис древнегреческой  государственности отчетливо проявился  в учениях о государстве и  праве эллинистического периода. В последней трети IV в. до н.э. греческие полисы теряют свою независимость и подпадают сначала под власть Македонии, а затем Рима. Походы Александра Македонского (в 336–323 гг. до н.э.) положили начало эллинизации Востока и формированию эллинистических монархий. В середине II в. до н.э. сама Македония превращается в провинцию Рима.

Политико-правовая мысль  этого периода нашла свое выражение  в учениях Эпикура, стоиков и  Полибия.

По своим философским воззрениям Эпикур (341–270 гг. до н.э.) был продолжателем атомистического учения Демокрита.

Природа, согласно учению Эпикура, развивается по своим собственным  законам, без вмешательства богов.

Этика – связующее звено  между его физическими и политико-правовыми  представлениями. Основные ценности эпикуровской этики (удовольствие, свобода, «атараксия» – безмятежное спокойствие духа), как и она вся в целом, носят индивидуалистический характер. Свобода человека – это, согласно Эпикуру, его ответственность за разумный выбор своего образа жизни. Сфера человеческой свободы – это сфера его ответственности за себя; она – вне и необходимости, поскольку «необходимость не подлежит ответственности», и непостоянного случая.

Для учения Эпикура характерны мотивы аполитичности, проповедь неучастия  в активной общественной и политической жизни. «Надо, – считал он, – высвободиться  из уз обыденных дел и общественной деятельности».

Главная цель государственной  власти и основание политического  общения состоят, по Эпикуру, в обеспечении  взаимной безопасности людей, преодолении  их взаимного страха, непричинении ими друг другу вреда. Настоящая безопасность достигается лишь благодаря тихой жизни и удалению от толпы. В рамках же широкого политического общения «безопасность от людей достигается до некоторой степени благодаря некоторой силе, удаляющей (беспокоящих людей), и благосостоянию».

С таким пониманием смысла и назначения политического общения  связана и эпикуровская трактовка государства и закона как результата договора людей между собой об их общей пользе – взаимной безопасности. «Справедливость, происходящая от природы, – отмечал Эпикур, – есть договор о полезном– с целью не вредить друг другу и не терпеть вреда».

Для каждого места и  времени есть своя справедливость –  свое «естественное представление  о справедливости», но общим для  всех этих изменчивых «справедливостей»  является то, что все они суть соглашения об общей пользе участников договора. Действия людей, деятельность государственных властей и сами законы должны соответствовать естественньта (в данном месте, в данное время и при данных обстоятельствах) представлениям о справедливости – тому смыслу справедливости, который подразумевается договором людей об общей пользе.