Политические и правовые учения в Древней Греции

Различая «законы полиса»  и «законы природы» (естественное право), Антифонт отдает явное предпочтение вторым. Он отмечал, что «многие (предписания, признаваемые) справедливыми по закону, враждебны природе (человека)». Даже полезные установления закона – суть оковы для человеческой природы, веления же природы приносят человеку свободу.

Воспитание людей в  духе требований природы Антифонт расценивал в качестве необходимого условия достижения единства граждан в вопросе о государственных порядках и законах.

Фрасимах из Халкедона был одним из самых ярких и знаменитых софистов младшего поколения.

Политика, по Фрасимаху, область проявления человеческих сил и интересов, сфера человеческого, а не божественного действования.

Реальный критерий практической политики и принцип властвования Фрасимах видел в выгоде сильнейшего. Ему принадлежат также слова: «Справедливость, утверждаю я, это то, что пригодно сильнейшему».

В каждом государстве, пояснял  Фрасимах свою мысль, власть устанавливает законы в свою пользу: демократия – демократические законы, тирания – тиранические и т.д. Установив подобные законы, власти объявляют их справедливыми. Обладание властью дает большие преимущества. Несправедливость в политических отношениях оказывается целесообразнее и выгоднее справедливости.

Высмеивая наивный, с его  точки зрения, подход Сократа к  практической политике с нравственными  мерками, Фрасимах говорил: «Справедливость и справедливое – в сущности это чужое благо, это нечто, устраивающее сильнейшего, правителя, а для подневольного исполнителя это чистый вред, тогда как несправедливость – наоборот: она правит, честно говоря, простоватыми, а потому и справедливыми людьми».

Позиция Фрасимаха, как это видно из приведенных положений, по существу своему направлена не на оправдание какой-то одной определенной формы власти (например, правления рабовладельческой знати) или критику другой (скажем, демократии): ведь во всех формах государства, по его представлениям, дело обстоит одинаково и понятие «сильнейшие» одинаково характеризует правителей всех форм.

Фрасимах, таким образом, отметил роль насилия в деятельности государства, авторитарный характер политики и закона и, кроме того, высказал ту мысль, что и в области нравственности господствуют представления тех, в чьих руках находятся сила и государственная власть.

Нравственные основы политики отвергал и софист Пол Агригентский, ученик Горгия. Его интересовали прежде всего опыт практической политики, эмпирическая реальность государственной жизни. Поскольку в отношениях между людьми все равно нет справедливости, то лучше, говорил Пол, самому творить несправедливость, реализуя свои желания и цели, чем претерпевать несправедливость от других. Лучше быть тираном, чем его жертвой. И с этих позиций он в принципе оправдывал произвол тирана – «свободу делать в городе, что сочтешь нужным, – убивать, отправлять в изгнание – одним словом, поступать, как тебе вздумается».

Сторонником аристократического правления был, согласно сообщению  Платона, молодой афинский аристократ и софист Калликл. Он резко противопоставил естественное право полисным законам и общепринятым обычаям. «По-моему, – говорил он, – законы как раз и устанавливают слабосильные, а их большинство. Ради себя и собственной выгоды устанавливают они законы, расточая и похвалы, и порицания».

По природе же, утверждал  Калликл, справедливо то, что лучший выше худшего и сильный выше слабого. Повсюду (среди животных, людей, государств и народов) природный признак справедливости, по его мнению, таков: сильный повелевает слабым и стоит выше слабого. С позиций такого закона природы и естественного права силы Калликл критиковал демократические законы и обычаи и лежащий в их основе принцип равноправия граждан.

Софист Ликофрон характеризовал государственное общение как результат договора людей между собой о взаимном союзе. Также и закон в его трактовке оказывается простым договором, «просто гарантиею личных прав». «Личные права» человека Ликофрон считал тем естественным правом, для гарантирования которого, по его договорной теории, и было заключено людьми соглашение о создании государственной общности. В основе этой концепции лежит представление о естественном равенстве людей (и равенстве их «личных прав»). Отрицая неравенство людей по природе, Ликофрон расценивал благородство происхождения как «пустой звук».

Другой софист младшего поколения  Алкидам Элейский (I половина IV в. до н.э.), ученик Горгия, развивал мысль о равенстве всех людей, включая и рабов. Ему приписываются следующие знаменательные слова: «Божество создало всех свободными, а природа никого не сотворила рабом».

Принципиальным критиком софистов был Сократ (469– 399 гг. до н.э.) – одна из интереснейших и популярнейших фигур в духовной истории человечества. Уже при жизни он был признан дельфийской пифией мудрейшим из всех людей. Споря с софистами, Сократ вместе с тем воспринял ряд их идей и посвоему развил начатое ими просветительское дело.

Отвергая нравственный и  гносеологический релятивизм и субъективизм софистов, их апелляции к освобожденной  от этических начал силе, Сократ занимался поисками рационального, логически-понятийного обоснования  объективного характера этических  оценок, нравственной природы государства  и права. Обсуждение морально-политической проблематики Сократ поднял на уровень  понятий и дефиниций. Тем самым  закладывались начала собственно теоретического исследования в названной области.

Как и софисты, Сократ различал естественное право и закон полиса, но в отличие от них он считал, что и естественное право, и полисный закон восходят к разумному началу. Своим понятийным подходом Сократ стремился  отразить и сформулировать именно эту  разумную природу нравственных, политических и правовых явлений. На этом пути он пришел к выводу о тождестве разумного, справедливого и законного.

Сократ был принципиальным сторонником законности. Положение  Сократа о совпадении законного  и справедливого и восхваление  законности имели в виду скорее разумное, желательное состояние дел, нежели реально существовавшее. Правильные представления о законном и справедливом, добродетелях и благе можно составить лишь на основе знаний, а подлинное знание предмета есть понятие о нем, мысль. Различные взгляды на нравственность, право и политику, а также государственноправовую практику (и не только демократическую, но также олигархическую, тираническую, аристократическую) Сократ критикует как ошибочные отступления от истинных (т.е. своих теоретико-понятийных) представлений.

Теоретическая позиция Сократа  не тождественна тем или иным практически  существовавшим в его времена  политическим порядкам. Это, однако, не означает, что у Сократа не было определенных социально-политических симпатий или антипатий. Так, в качестве благоустроенных государств, управляемых  хорошими законами, Сократ расценивал аристократические Спарту и Крит, умеренно-олигархические в то время  Фивы и Мегары. Отрицательно Сократ относился к «крайней» демократии в родном полисе, при господстве которой Афины потерпели поражение от Спарты и потеряли свои ведущие позиции во всей Элладе. Если, говорил Сократ, невозможно исполнять «установления предков», то по крайней мере следует подражать «тем,которые в настоящее время считаются первыми», т.е. Спарте. Основные отступления сложившихся в Афинах общественнополитических порядков от разумных начал Сократ видел в тяге своих сограждан к стяжательству и в некомпетентности демократического правления.

Править должны знающие. Это требование, резюмирующее идеальные представления Сократа о разумно-справедливых началах государства и права, относится ко всем политическим формам: «Цари и правители не те, которые носят скипетры, не те, которые избраны известными вельможами, и не те, которые достигли власти посредством жребия или насилием, обманом, но те, которые умеют править».

Подобный политический идеал  правления знающих критически расходился с принципами как демократии, так и родовой аристократии, олигархии и тирании. Особо резко критиковал Сократ тиранию.

В плане практической политики сократовский идеал означал правление знающих, т.е. обоснование принципа компетентного правления, а в плане теоретическом – попытку выявить и сформулировать нравственно-разумную основу и сущность государства.

Последовательно придерживаясь  своих представлений о справедливости, законности и разумном правлении, Сократ неоднократно сталкивался с властями (и при демократии, и при правлении  тридцати тиранов), которые, естественно, стремились пресечь его влиятельную  оппозицию и довольно популярную критику. Но ему все же пришлось испить свою чашу яда.

В 399 г. до н.э. видные деятели вернувшейся к власти демократии выдвинули против семидесятилетнего Сократа обвинение в безбожии, нарушении отечественных законов и развращении молодежи. Осужденный на смерть, Сократ остался верен своим принципам – не нарушать законов, не отвечать несправедливостью на несправедливость – и отказался от подготовленного его друзьями побега из тюрьмы.

Учение Сократа, его жизнь  и смерть не только произвели большое  впечатление на его современников  и учеников, но и оказали заметное влияние на всю последующую историю  философской и политической мысли.

Влияние Сократа сказывается  в таких высших достижениях греческой  политико-правовой мысли, как политическая философия Платона и политическая наука Аристотеля.

Платон (427–347 гг. до н.э.) – один из величайших мыслителей не только античности, но и во всей истории философии, политических и правовых учений.

Платон происходил из очень  знатного афинского рода. В молодости (407–399 гг. до н.э.) был слушателем и учеником Сократа, оказавшего на него огромное влияние. После смерти Сократа Платон вместе с другими учениками казненного философа покинул Афины. Он побывал в Мегарах, а затем много путешествовал, посетив Египет, Южную Италию и Сицилию. Вернувшись в Афины, Платон в 387 г. до н.э. приобрел рощу в зеленой окраине города, носившей имя героя Академа, и основал здесь знаменитую Академию, которой руководил до конца жизни. Академия просуществовала почти целое тысячелетие (до 529 г. н.э.).

Воззрение Платона заметно  изменялись на протяжении его долгого  творческого пути. Так, в его ранних диалогах, называемых «сократическими» («Апология Сократа», «Протагор», «Критон» и др.), в целом доминируют взгляды, метод и подход Сократа – рационализм; поиски общих понятий, обнимающих собой многообразие эмпирических явлений; углубленный интерес к моральной проблематике и т.п. Собственно платоновское учение об идеях появляется в более поздних диалогах («Государство», «Политик»,«Софист», «Парменид» и др). Заметным влиянием пифагорейской цифровой мистики и религиозномифологических верований отмечен последний труд Платона – «Законы».

Смысл платоновского учения об идеях состоит в том, что  «истинное бытие – это некие  умопостигаемые и бестелесные идеи», а данные ощущению эмпирические тела, вещи и явления – не истинны, поскольку  вообще относятся не к бытию, а  к чему-то подвижному, становлению.

Мир явлений для Платона  не абсолютно отделен и изолирован от мира идей, поскольку первый при  всей своей мнимости и несамостоятельности  все же представляет собой некую  искаженную копию и слабую тень второго. Мир идей – вечно неизменный божественный проект изменчивого человеческого  мира.

Истинное познание – это  познание бытия, т.е. мира идей. Оно доступно лишь «редким людям» – философам. Толпе же, считал Платон, не присуще  быть философом.

Идеальное государство трактуется Платоном (в диалоге «Государство») как реализация идей и максимально  возможное воплощение мира идей в земной общественно-политической жизни – в полисе.

В «Государстве» Платон, конструируя идеальное справедливое государство, исходит из того соответствия, которое, по его представлениям, существует между космосом в целом, государством и отдельной человеческой душой. По самой идее справедливости, подчеркивает Платон, справедливый человек нисколько  не отличается от справедливого государства, но, напротив, схож с ним. Трем началам (или частям) человеческой души –  разумному, яростному и вожделеющему – аналогичны в государстве три схожих начала – совещательное, защитное и деловое, а этим последним соответствуют три сословия – правителей, воинов и производителей (ремесленников и земледельцев).

Справедливость состоит  в том, чтобы каждое начало занималось своим делом и не вмешивалось  в чужие дела. Кроме того, справедливость требует, по Платону, соответствующей иерархической соподчиненности этих начал во имя целого: способности рассуждать (т.е. философам, которые персонифицируют эту способность) подобает господствовать; яростному началу (т.е. воинам) – быть вооруженной защитой, подчиняясь первому началу; оба этих начала управляют началом вожделеющим (ремесленниками, земледельцами и другими производителями), которое «по своей природе жаждет богатства».

Определяя полис как совместное поселение, обусловленное общими потребностями, Платон подробно обосновывает положение  о том, что наилучшее удовлетворение этих потребностей требует разделения труда между гражданами государства.

Для обоснования вводимой иерархии сословий большое значение Платон придавал распространению среди  населения идеального государства  «благородного вымысла» о том, что  хотя все они – братья, но бог, вылепивший людей, в тех из них, кто  способен править, примешал при рождении золота, в их помощников – серебра, а в земледельцев и ремесленников  – железа и меди. Лишь в тех  случаях, когда от золота родится  серебряное потомство, а от серебра  – золотое и т.д., допустимы  переходы членов одного сословия в  другое. Придуманный Платоном миф  кончается предостережением, что  государство погибнет, когда охранять его будет железный или медный страж.

Чтобы стражи постоянно были на высоте своих задач, их быт и  вся жизнь организуются на началах  солидарности, общности, равенства  и коллективизма. «Прежде всего, – подчеркивал Платон, – никто не должен обладать никакой частной собственностью, если в том нет крайней необходимости. Затем ни у кого не должно быть такого жилища или кладовой, куда не имел бы доступа всякий желающий». Необходимые припасы стражи получают от третьего сословия. Живут и питаются стражи сообща, как во время походов. Им запрещается не только пользоваться, но даже прикасаться к золоту или серебру.