Октябрьская революция 1917 г

 

4.   В отличие от предыдущих  формаций социалистическое строительство  является сознательным планомерным  процессом и, следовательно, допускалась возможность политического руководства экономикой. Главное – найти основное звено, потянув за которое можно решить все проблемы. Таким «звеном» по мнению этих лидеров являлась тяжелая промышленность.

 

5.   Индустриализация помимо  прочего рассматривалась и как средство укрепления диктатуры пролетариата, поскольку в руках государства концентрировалась вся мощь новых предприятий и одновременно формировался бы многочисленный пролетариат как социальная опора власти.

 

6.   Сам социализм представлялся  в упрощенном, во многом в военно-коммунистическом виде и отождествлялся с тотальным огосударствлением.

 

Следует признать, что определенная логика в этих рассуждениях была.

 

Из разных взглядов на суть индустриализации вытекали и разные подходы к определению  приоритетов (с чего начать), методов (экономический интерес или административное принуждение), и возможности сознательно управлять этим процессом, планировать его.

 

Известно, что в течение 20-х годов  предпринимался целый ряд попыток  выработать перспективные планы развития, как отдельных отраслей, так и экономики в целом. В этих разработках отрабатывались принципиальные подходы к проблемам планирования развития народного хозяйства, выявлялись возможные способы и механизмы, позволившие бы увязать стихию рынка с перспективным планированием, намечались возможные приоритеты развития.

 

Здесь так же, как и в вопросе  о сущности индустриализации сформировались две противоположные точки зрения.

 

Так, один из сторонников развития на рельсах неоНЭПа Я.Г. Сокольников  считал, что народнохозяйственный план должен уметь приспосабливаться к рыночной обстановке. Чрезвычайно опасно, - подчеркивал он, - считать, что наличие плана само по себе способно упорядочить хозяйственную жизнь и преодолеть стихию рынка вопреки объективной логике хозяйствования. Нужно, по его мнению, уметь хозяйствовать и понимать, где кончается применение плановой схемы и где наступает ответственность оперативного руководителя. Другими словами, он считал, что планирование необходимо, но оно не должно носить директивного характера, а сам план должен дополняться целым набором «тонких механизмов» регулирования экономики.

 

Противоположную позицию озвучил  С.Г. Струмилин: «Нет, не приспосабливаться  к ней (рыночной обстановке), а сознательно  приспосабливать ее самое к нашим плановым устремлениям, вот единственный надежный путь к наиболее безболезненному и бескомпромиссному развертыванию нашего социалистического хозяйства». Правда, сторонники директивного планирования признавали, что единоличное крестьянское сельское хозяйство серьезно ограничивает возможности такого жесткого подхода. Вопрос оставался пока открытым. Можно было искать пути, как увязать план и крестьянскую стихию, а можно было ведь попытаться изменить и само сельскохозяйственное производство.

 

Обсуждение различных подходов к самой индустриализации, вопросов, связанных с планированием и методами управления экономическими процессами проходило, как мы уже отмечали, на фоне острой борьбы за власть, поэтому поиск каких-либо компромиссных точек зрения был затруднен. Отсутствие же разработанных экономических механизмов, способных одновременно обеспечить сбалансированность и динамичное развитие народного хозяйства, делало практически неизбежным повышение роли административно-директивного начала в управлении экономикой. К концу 1926 г. в настроении сталинского руководства окончательно наметился перевес в пользу административных мер.

 

Еще в 1925 г. на XIV съезде ВКП(б) был принят «новый экономический курс», который  ставил главной задачей построение полного социалистического общества путем проведения ускоренной индустриализации и преобразования мелкотоварных крестьянских хозяйств через кооперацию в крупные общественные комплексы. Ставилась задача превратить СССР в страну, «производящую машины», т.е. в сильную индустриальную державу. При этом подчеркивалось, что сделать это необходимо за 10-15 лет, тогда как другие страны тратили на это 100 лет и более.

 

Пока еще, правда, говорилось о сбалансированности экономики, о необходимости учета  экономических интересов крестьян и т.д. и т.п. Однако уже на апрельском (1926 г.) пленуме ЦК ВКП(б), вновь было подчеркнуто, что приоритетной задачей индустриализации является тяжелая промышленность, а в качестве источников индустриализации названы: 1) доходы от государственной промышленности и торговли (внутренней и внешней); 2) суровый режим экономики и бережливости (т.е. консервация существующего уровня зарплаты, да и вообще уровня жизни) и, наконец, 3) использование свободных средств населения, - государственные займы.

 

Характерно, что большая часть указанных источников носила конфискационный характер. И хотя в выступлениях на пленуме преобладала мысль о необходимости увязывать планы развития промышленности с финансовыми возможностями государства и темпами развития сельского хозяйства, сама по себе постановка задачи введения режима жесткой и строгой экономии на всем в пользу промышленного строительства говорила о многом.

 

Через 2 года позиции многих участников пленума поменяются. Основным источником государственных доходов по-прежнему оставался экспорт сельскохозяйственной продукции, сырья и прежде всего хлебный экспорт. От его объемов зависели темпы промышленного строительства. Вокруг этой проблемы и способах ее решения в 1926-1927 гг. разворачиваются ожесточенные дискуссии, на которые накладывается борьба за власть в партии и стране.

 

Непоследовательные попытки увеличить  государственные заготовки зерна  с помощью хозрасчетных методов  оказалась неудачными. Осенью 1925 г. зерна было заготовлено на 200 млн. пудов меньше запланированного. Призывы Бухарина, Рыкова, Сокольникова и других на деле повернуться лицом к нуждам деревни, выделить часть экспортных средств для организации товарной интервенции в село, с тем, чтобы повысить заинтересованность крестьянства в расширении товарного производства не нашли поддержки.

 

Продолжалась политика сдерживания  развития кулацких хозяйств. Разрешенная  аренда земли, на которую зажиточные крестьяне возлагали определенные надежды, была сопряжена с огромными  ограничениями. Рос и налоговый  пресс. В 1925-1926 хозяйственном году крестьянин платил с 250 рублей такую же сумму налогов как мелкий коммерсант с 1200 рублей, а рабочий с 3800 рублей. Естественно, это не стимулировало расширение товарного производства. Кроме того, промышленность не поставляла в деревню нужное количество своей продукции. Как это выражалось в конкретных цифрах?

 

По данным ЦСУ в 1925-1926 хозяйственном  году валовый сбор зерна превысил ожидаемый на 300 млн. пудов и составил 4 млрд. 300 млн. пудов. 400 млн. пудов, которые  могли быть выделены на продажу остались в амбарах. Денежные накопления деревни возросли до 300 млн. рублей, тогда как государственная промышленность в течение 1926 г. увеличила свое отставание от покупательной способности населения почти на 600 млн. рублей. «Товарный голод» на промышленные изделия увеличивался. Ситуация с хлебозаготовками продолжала ухудшаться.

 

В этих условиях после разгрома оппозиции, которая выступала за сверхиндустриализацию  за счет переобложения крестьянства, Сталин и его окружение сами начинают все больше склоняться к идее форсированной индустриализации, за которую еще недавно критиковали Троцкого, Преображенского, Зиновьева, Каменева и других. Теперь раскол в руководстве происходит между Бухариным, Рыковым, Томским, Сокольниковым и их сторонниками, которые продолжали отстаивать идею «хозрасчетного социализма» и сбалансированной экономики и Сталиным с его ближайшими сторонниками.

 

Почему так происходит? Вероятно, в сознании Сталина и его окружения  в эти годы был окончательно поставлен  знак равенства между индустриализацией и социализмом, а сам социализм отождествлялся с тотальным огосударствлением всей экономики.

 

Сведение социалистического строительства  к одной приоритетной задаче, стремление решить эту задачу максимально быстро привели к тому, что был пропущен важнейший этап подготовки цивилизованного работника, подтягивания материально-культурных предпосылок социализма в широком смысле этого слова. Пропустив этот этап и пытаясь компенсировать слабость существующих предпосылок социализма с помощью прямого нажима и командно-административных методов, сталинское окружение постепенно переходит на путь чрезвычайщины и прямого насилия.

 

Продолжала оставаться неустойчивой ситуация с хлебозаготовками. Несмотря на хороший урожай 1926 г. товарного  хлеба было получено меньше, чем в предыдущем году, на следующий год ситуация осложнялась еще больше в связи с ажиотажным спросом, вызванным слухами о возможной войне.

 

Все это привело к тому, что  руководство пошло поначалу на разовое  изъятие хлеба, а с осени 1928 г. началось применение чрезвычайных мер по отношению к кулакам, а затем и середнякам.

 

Таким образом, в отношении деревни  Сталин и его окружение от идеи сбалансированного экономического развития и эквивалентного обмена за период с 1926 по 1929 г. окончательно переходят  к политике чрезвычайщины: форсированной индустриализации и коллективизации.

 

В этих условиях постепенно начали сдерживаться товарно-денежные отношения и хозрасчетные начала и, наоборот, усиливаться административно-плановые элементы.

 

С 1927 г. для предприятий стал устанавливаться государственный производственный план. С 1929 г. тресты потеряли свою хозяйственную самостоятельность, а затем были и вовсе ликвидированы.

 

Синдикаты, наоборот, расширили свои полномочия по плановому регулированию  работы предприятий и в 1929 г. были преобразованы в главки.

 

Оптовая торговля постепенно заменялась централизованным снабжением по фондам и нарядам. Идет ускоренное вытеснение частника из розничной торговли. Если в 1928 г. доля частника составляла 24%, то к концу первой пятилетки упала до нуля. Частный капитал был вытеснен и из промышленности. В 1928 г. он составлял 18%, к 1933 – 0,5%.

 

На сужение сферы действия товарно-денежных отношений была направлена налоговая  реформа 1930 г. Кредит, как один из инструментов рыночной экономики, был заменен централизованным финансированием. Долгосрочное кредитование сохранялось только для колхозов, промысловой и сбытовой кооперации.

 

Была ликвидирована независимость  банков, которые подчинялись теперь наркому финансов. Затем были ликвидированы  кооперативные банки и все их операции перешли под контроль Госбанка.

 

Постепенно приходит в расстройство денежная система. В 1926 г. приостанавливается размен червонцев на золото. Был  запрещен вывоз советской валюты за рубеж и ввоз последней в  СССР. Был ликвидирован частный валютный рынок. Таким образом, важнейшие элементы рыночной экономики переставали действовать.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

РАЗДЕЛ III. ПРЕТВОРЕНИЕ В ЖИЗНЬ ПЛАНА  ФОРСИРОВАННОГО РАЗВИТИЯ СТРАНЫ. СОЗДАНИЕ АДМИНИСТРАТИВНО-ПЛАНОВОЙ ЭКОНОМИКИ

 

 

§1. Первый пятилетний план – курс на преодоление индустриальной отсталости. Оформление административно-командной  системы

 

В условиях свертывания товарно-денежных отношений, становления административно-командной  системы и директивного планирования происходит разработка первого пятилетнего плана.

 

Он был, как известно, подготовлен  в нескольких вариантах. Наиболее известный  из них – это план, представленный группой работников Госплана во главе  с Г.М. Кржижановским, который рассматривал пятилетний план как составную часть своеобразной «цепочки», сочетающей годовой, пятилетний и перспективный (на 10-15 лет) планы. Это, по мнению разработчиков, позволило бы увязывать учет текущих задач с определением перспектив развития страны. Однако вскоре от идеи генерального плана по целому комплексу причин отказались, и за основу было взято пятилетнее планирование. С 1927 г. экономисты Госплана приступили к разработке первого пятилетнего плана, в котором намечалось развитие всех регионов страны и максимальное использование всех ресурсов, прежде всего, в интересах индустриализации. Вариант Госплана хотя и носил напряженный характер, однако темпы индустриализации увязывались как с возможностями самой промышленности, так и других отраслей народного хозяйства. При этом предполагалось, что единоличные крестьянские хозяйства будут еще какое-то время существовать.

 

Выступая на ноябрьском 1928 г. Пленуме  ЦК ВКП(б) Г.М. Кржижановский отмечал: «Мы должны идти еще по тому фарватеру, который намечен предшествующими  годами нашей работы, поворот руля нашей экономической политики сейчас не нужен».

 

Параллельно над своим вариантом  пятилетнего плана работал и  ВСНХ под руководством В.В. Куйбышева, который постоянно выступал с  резкими заявлениями о необходимости  установления более высоких темпов роста промышленности. Проекты ВСНХ не только отличались более высокими темпами, но и постоянно пересматривались в сторону увеличения.

 

В результате на XVI партийную конференцию  было внесено два проекта плана. Разница в темпах экономического развития по ним составляла приблизительно 20%.

 

За основу был принят вариант  ВСНХ, который предусматривал рост промышленной продукции на 136%, производительности труда на 110%, снижение себестоимости  промышленной продукции на 35%. Ежегодные  темпы прироста должны были составить 18%.

 

В соответствии с оптимальным вариантом, утвержденным в 1929 г., намечалось к исходу первой пятилетки довести ежегодное  производство электроэнергии до 22 млрд. кВт/ч, угля до 75 млн. т, чугуна – до 10 млн. т, стали – до 10 млн. т, тракторов  – до 53 тыс. шт., автомобилей – до 100 тыс. шт.