Октябрьская революция 1917 г

 

154

 

140

 

90

 

Сахар

 

8

 

15

 

5

 

Картофель

 

114

 

140

 

80

 

Хлебопродукты

 

200

 

210

 

200

 

 

Приведенные данные со всей очевидностью говорят что, а это мнение многих экономистов, если в конце НЭПа население питалось примерно так же как до революции, а трудовое большинство и лучше, то начавшийся рывок заставил затянуть пояса.

 

Успехи в индустриальном развитии влекли серьезные изменения в социально-классовой структуре населения, в его морально-культурном развитии, в изменении уклада жизни миллионов людей.

 

Более чем в 2 раза выросла численность  городского населения. Если в 1926 г. в  городах проживало 26 млн. чел, то в 1939 г. уже 60 млн. Процесс форсированной урбанизации имел как положительные, так и отрицательные стороны.

 

С одной стороны, к городской  культуре и ее высшим достижениям  получили доступ десятки миллионов  людей. В городах быстро рос рабочий  класс – класс, который овладевал последними достижениями научно-технического прогресса.

 

С другой стороны, города были не в  состоянии переварить такое огромное количество вчерашних крестьян, которые  еще вчера жили, опираясь на культурные установки традиционного, полупатриархального уклада жизни. Рабочий класс как бы окрестьянивается, люмпенизируется. Происходит ущемление, а часто и разрушение высших проявлений городской культуры, снижается уровень массовой бытовой морали.

 

Отчасти этому способствует и резко  обострившаяся в годы пятилеток жилищная проблема. Государственное строительство не поспевало за потоком людей, хлынувших в город. В результате, если в 1928 г. на каждого городского жителя приходилось полезной площади 8,3 м2, то в 1940 г. – 6,3 м2. Обеспеченность жилой площадью была еще ниже и в среднем находилась на уровне 5 м2.

 

На стройках также не уделялось  должного внимания развитию должной  социальной инфраструктуры. Все внимание, средства и ресурсы сосредотачивались  на возведении промышленных объектов. Сплошь и рядом около современных построенных по последнему слову техники заводов и фабрик вырастали барачные поселки, и эти времянки на многие десятилетия становились жильем для тысяч и тысяч тружеников.

 

Поскольку основу строительных рабочих  составляли вчерашние крестьяне, вырванные из привычного для них уклада жизни и не пустившие еще «корни» в городе, то за годы пятилеток сформировалось целое поколение «первопроходцев», переезжавших со стройки на стройку со своей моралью и жизненными установками, со своей «романтикой» преодоления трудностей и пренебрежения к элементарным удобствам. Это всячески поддерживалось государственной пропагандой, так как вписывалось в официальную концепцию: «государство и его интересы превыше всего, человек – это средство, с помощью которого решаются поставленные задачи». И задачи эти решались, хотя результаты были довольно противоречивы.

 

Форсированное промышленное строительство  привело к значительному росту  численности рабочего класса. С 8-9 млн. человек в 1928 г. его ряды выросли  до 23-24 млн. человек, в том числе количество промышленных рабочих увеличилось с 4 до 10 млн. человек. Естественно, что такой быстрый количественный рост сказывался на качественных показателях. Несмотря на все принятые меры к 1940 г. лишь менее 50% рабочих имели высшую и среднюю квалификацию.

 

За годы первых пятилеток в значительной степени была решена задача формирования новой интеллигенции. На 1 января 1941 г. в СССР насчитывалось 2401,2 тыс. дипломированных  специалистов, что в 14 раз, превышало  уровень 1914 г. Правда, специалистов высшей и средней квалификации по-прежнему не хватало. В 1941 г. среди ИТР насчитывалось 19,7% с высшим образованием, 23,3% со средним специальным и 67% - практиков.

 

Изменился и облик деревни. Свыше 90% крестьян стали колхозниками. В  селе начинает формироваться сельская интеллигенция и рабочий класс (выпускники сельскохозяйственных вузов и работники МТС).

 

И, наконец, важным социальным итогом преобразований 30-х гг. стало вовлечение в общественное производство десятков миллионов женщин. В 1928 г. на долю женщин приходилось 24% рабочих и служащих. К 1940 г. эта цифра составила 39%.

 

Итак, подведем итоги и попробуем  дать обобщенную оценку процессов, происходивших  в нашей стране в 30-е гг.

 

С точки зрения народнохозяйственного  технико-экономического прогресса в стране осуществлялся один из вариантов индустриализации, который носил форсированный характер.

 

Ускоренно развивались те элементы производительных сил, которые, по мнению политического центра имели первостепенное значение. При этом слабо или совсем не учитывались последствия этого для остальных сфер общественной жизни.

 

С точки зрения социально-экономической  происходила смена многоукладной  экономики, где существовали отдельные  субъекты, связанные между собой  товарно-денежными отношениями, которые  в свою очередь регулировались государством. Эта система менялась на специфический вариант одноукладной экономики, где была уничтожена частная собственность и осуществлен переход к преимущественно внеэкономическому способу регулирования из одного политического центра. При этом все элементы были подчинены государству и почти на нет сведены товарно-денежные отношения.

 

В политическом плане шло складывание  и развитие авторитарно-деспотического режима и административно-командной  системы, которая обеспечивала возможность директивного управления экономикой и концентрации ресурсов на любых участках.

 

В социальном отношении было достигнуто следующее. Ликвидирована безработица  и эксплуатация человека человеком. Усилены элементы равенства в  отношении возможности общественного продвижения и получения минимальных жизненных благ.

 

Однако на ряду с этим наблюдалась  стагнация уровня жизни, обострение жилищной проблемы и т.д. Основная масса  трудящихся превращалась в подчиненных  работников и параллельно формировался специфический руководящий слой – номенклатура, обладающий чертами особой социальной группы.

 

В культурном плане в стране произошел  практически цивилизационный сдвиг. Десятки миллионов людей освоили  начала городской культуры, получили образование, приобщились к цивилизованному здравоохранению и т.д. Постепенно разрушился традиционный уклад жизни. Однако этот процесс опережал складывание нового образа жизни, что приводило к тому, что вместо тонких механизмов городской культуры формировались довольно грубые формы псевдосоциалистической идеологии с упрощенным коллективизмом и примитивным равенством.

 

Тем не менее, на этапе экстенсивного  развития в условиях чрезвычайной ситуации (идеология капиталистического окружения) эта система показала себя способной  решить основные экономические задачи, стоящие перед страной и обществом.

 

В результате форсированных преобразований экономики в 1928-1940 гг. в стране был  создан мощный промышленный потенциал, сделаны существенные шаги в сторону  индустриальной цивилизации. Капитализм был разрушен. Однако построенный новый социально-экономический строй, несмотря на несомненные достижения и в экономической и социальной сферах назвать социализмом в классической модели было сложно. Такая модель помимо высокого уровня развития экономики предполагает высокий уровень благосостояния населения, высокую степень демократизма в развитом гражданском обществе, гуманизм в отношениях между людьми. Созданную модель можно скорее назвать «государственным социализмом». Однако в целом созданная модель вероятно устраивала большинство граждан страны, которые видели происходящие серьезные изменения и жили надеждами на будущее.

 

Прочность созданного строя была подтверждена в годы Великой Отечественной  войны.

 

 

§4. Административно-плановая экономика  в чрезвычайных условиях войны и восстановления

 

22 июня 1941 г. началась Великая  Отечественная война, ставшая  серьезным испытанием экономического  потенциала СССР. Достижение победы  потребовало мобилизации всех  людских, материальных и финансовых  ресурсов страны.

 

Была ли экономика СССР готова к войне? С одной стороны СССР к 1941 г. имел достаточно развитый за годы индустриализации военно-промышленный потенциал, огромные природные и людские ресурсы.

 

С другой стороны СССР был все  же недостаточно подготовлен к войне. И дело не только в просчетах политического руководства и нехватке современных самолетов, танков и другой техники. Если Германия уже давно перевела экономику на военные рельсы, то в СССР такой перевод осуществлялся в ходе войны и для этого, естественно, требовалось какое-то время. Как показала жизнь, нам на это понадобился почти год.

 

Кроме того, следует иметь в виду, что к 1941 г. Германия, оккупировав  большинство европейских стран, поставила их экономический потенциал  под свой контроль. Ее совокупная промышленная мощь в 1,5 раза превосходила советскую. По сути дела нам в экономическом плане противостояла почти вся Европа.

 

Война потребовала резкого изменения  централизации, чтобы собрать все  силы «в один кулак» и подчинить  их одной задаче – разгрому врага. Административно-командная система вполне подходила для этого. Она показала свою действенность и востребованность. В кратчайшие сроки были созданы чрезвычайные органы управления страной и армией: ГКО, Ставка верховного главнокомандования и др. Фактически система управления мало в чем изменилась, так как уровень централизации был и до войны достаточно высок.

 

Неудачное начало войны привело  к тому, что к концу 1941 г. Германия заняла территорию, на которой проживало  около 40% населения, находилось 47% посевных площадей и производилось свыше 30% промышленной продукции.

 

В связи с этим одной из главных  хозяйственных задач начального периода войны стала эвакуация  на восток предприятий из западных районов. 27 июля 1941 г. был создан Совет  по эвакуации, на который возлагалось  решение всех проблем, связанных с перевозкой и размещением заводов и фабрик на новых местах. За 1941-1942 гг. из зоны военных действий было вывезено 2593 предприятия.

 

Эвакуация, естественно, порождала  целый ряд проблем. Нельзя было вывезти  рудники, домны, электростанции. Следовательно, перемещенные на восток предприятия теряли прежние хозяйственные связи, источники сырья и энергии. Эвакуация загрузила железные дороги, что несколько ослабило экономические связи между разными районами страны. Наконец, перемещенные на восток предприятия необходимо было где-то размещать. Для этого приходилось уплотнять цеха местных заводов, использовались все подходящие помещения и, наконец, строились новые промышленные корпуса. Зачастую сначала станки ставились под открытым небом и начинали выпускать продукцию, а потом вокруг возводились стены. Серьезной проблемой было и размещение приехавшего персонала завода.

 

Эвакуация была одной из важнейших  мер по перестройке народного  хозяйства на военный лад. Она  способствовала развертыванию в тылу новой военно-промышленной базы, основы которой были заложены еще в годы третьей пятилетки. Без созданных в предвоенные годы очагов промышленности на востоке с соответствующей инфраструктурой размещение эвакуированных предприятий на востоке вызвало бы еще большие трудности. Несмотря на все трудности, вызванные эвакуацией, предприятия, выведенные на восток сравнительно быстро, начали давать продукцию для фронта. К концу 1941 г. падение производства прекратилось, а к середине 1942 г. удалось полностью запустить все эвакуированное оборудование и обеспечить рост производства.

 

Следующей хозяйственной задачей  первого года войны стала мобилизация  промышленности и экономики в  целом и перевод ее на военные  рельсы. Это выражалось в сокращении производства мирной продукции и расширении военного производства на предприятиях, выпускавших гражданскую продукцию. При этом был использован опыт I мировой войны по кооперированию предприятий. К каждому военному заводу прикреплялись гражданские заводы - поставщики для выполнения доступных им работ. В 1942 г. военная продукция составили 80% всей промышленной продукции.

 

Для повышения оперативности работы по снабжению фронта техникой проводится перестройка отраслевой структуры, создаются новые наркоматы. 30 июня 1941 г. отменяется третий пятилетний план и утверждается Мобилизационный народнохозяйственный план. Это был один из первых документов по переводу экономики на нужды войны.

 

Военное положение предусматривало  введение трудовой повинности. Отменялись отпуска и выходные дни, был установлен 11 часовой рабочий день, трудовые мобилизации, введены обязательные сверхурочные, строго нормированное распределение продуктов и т.д.

 

С начала войны резко обострилась  кадровая проблема во всех секторах экономики. Мужчины уходили в армию. На их место становились женщины, старики и дети. Удельный вес женщин в промышленности вырос с 38% в 1940 г. до 53% в 1942 г., молодежи до 18 лет – с 6% в 1940 г до 25%. В сельском хозяйстве женщины составляли 80% от всех работающих. И тем не менее эти меры не воспринимались как принуждение. Люди сутками не уходили с производства. Росла производительность труда. Широкое распространение получили различные формы социалистического соревнования: работать за себя и за товарища, ушедшего на фронт, движение «двухсотников» и «трехсотников», т.е. людей выполнявших 2 и 3 нормы. Это был настоящий трудовой подвиг народа.

 

Все эти меры привели к тому, что промышленность не только была переведена на военные рельсы в кратчайшие сроки, но и к концу 1942 г. СССР по выпуску военной продукции превзошел Германию.

 

В тяжелом положении в связи  с войной оказалось сельское хозяйство. Во-первых, на оккупированных территориях  находились 47% посевных площадей. При  этом следует иметь в виду, что  это были основные зернопроизводящие  районы страны, где производилась большая часть хлеба.

 

Во-вторых, из деревни на фронт ушло практически все здоровое мужское  население. Бронь распространялась лишь на механизаторов. Следовательно, вся тяжесть труда легла на плечи женщин, стариков и подростков.

 

В-третьих, резко сократилась техническая  база сельскохозяйственного производства. Трактора в годы войны не выпускались, а из тех, что были в МТС, значительная часть была мобилизована на военные  нужды.