Автор работы: Пользователь скрыл имя, 13 Марта 2012 в 19:52, реферат
На видном месте в Музее антропологии и этнографии Академии наук СССР в Ленинграде - портрет великого русского путешественника и ученого Н. Н. Миклухо–Маклая. С холста, написанного кистью Константина Маковского, на вас смотрит доброе, красивое лицо, освященное умными, проницательными немного грустными глазами. Художник сумел тонко выразить и передать красоту духовного облика этого исполненного мужества, гуманного человека, вся короткая жизнь которого была научным подвигом.
1. Введение…...…………………………………………………………….3
2. История изучения первобытных народов……………………………..6
3. Происхождение и формирование ученого…………………………...15
4. Путешествие в Новую Гвинею……………………………………….17
5. Память об ученом……………………………………………………...28
6. Заключение…………………………………………………………….29
7. Используемая литература……………………………………………..31
Происхождение и формирование ученого
Николай Николаевич Миклухо-Маклай (1846-1888) — русский антрополог и этнограф, исследователь Новой Гвинеи и Океанию1. Впервые изучил население и природу северо-восточного берега Новой Гвинеи (с тех пор называемого «Берегом Маклая»), где прожил несколько лет (1871-72; 1876-77; 1883); посетил Филиппины, Индонезию и др. Крупнейшая научная заслуга Миклухо-Маклая — вывод о видовом единстве и взаимном родстве рас человека. Выступал против расизма2. Дневники Миклухо-Маклая впервые изданы Д. Н. Анучиным.
Миклухо-Маклай родился в семье инженера в селе Рождественском, близ города Боровичи Новгородской губернии. Николаю было одиннадцать лет, когда умер отец, оставивший семью в бедности. Мальчика отдали в школу, а затем во вторую казенную гимназию в Петербурге. В 1863 году он поступил вольнослушателем на физико-математический факультет Петербургского университете. В начале 1864 года Николай за участие в студенческих сходках был исключен из университета без права поступления в другие высшие учебные заведения России.
Миклухо-Маклай уехал в
Германию. Два года он слушал лекции
на философском факультете знаменитого
Гейдельбергского университета в Германии,
затем изучал медицину в Лейпциге
и Йене. Это были годы напряженных
занятий и тяжелой нужды. Здесь
Миклухо-Маклай обратил на себя внимание
знаменитого естествоиспытателя Эрнста
Геккеля, пропагандиста идей Дарвина.
В 1866 году Геккель взял 19-летнего
студента в качестве ассистента в
большое научное путешествие. Мадейра,
Тенерифе, Гран Канария, остров Ланцерот,
Марокко, Гибралтар, Испания, Париж
и, наконец, снова Йена — таков
был маршрут первого
Изучив фауну Средиземного моря, молодой ученый отправился на берег Красного моря. В марте 1869 года Николай Миклухо-Маклай появился на улицах города Суэца. Как чистый мусульманин, выбрив голову, выкрасив лицо и облачившись в наряд араба, Маклай добрался до коралловых рифов Красного моря. Его видели в Суакине, Ямбо, Джидде и других местах. Потом Миклухо-Маклай не раз вспоминал, каким опасностям он подвергался. Он болел, голодал, не раз встречался с разбойничьими шайками4.
Впервые в жизни Миклухо-Маклай увидел рынки невольников, процветавшие в Суакине и Джидде. Миклухо-Маклай прошел пешком земли Марокко, побывал на островах Атлантики, бродил по Константинополю, пересек Испанию, жил в Италии, изучил Германию. Вернувшись в Петербург, Миклухо-Маклай под руководством академика Карла Бэра занялся изучением коллекции морских губок, привезенных русскими экспедициями с севера Тихого океана.
Миклухо-Маклаю удалось установить, что все виды губок Берингова и Охотского морей можно свести к одному и тому же виду.
Однажды в руки Миклухо-Маклая
попал труд Отто Финша «Новая Гвинея»,
изданный в Бремене. В своей книге
Финш систематизировал многие чужие
наблюдения о жизни далекой и
загадочной страны. Постепенно у Миклухо-Маклая
сложилось убеждение в
Из средств Географического
общества Миклухо-Маклаю выделили 1350 рублей.
А нужно было не менее пяти тысяч.
Чтобы набрать требуемую сумму,
его мать, Екатерина Семеновна, продала
ценные бумаги, заложила вещи. В статье
«Почему я выбрал Новую Гвинею?»
(она была опубликована посмертно) Миклухо-Маклай
писал, «что именно на этом малоизученном
острове первобытные люди менее
всего затронуты влиянием цивилизации
и это открывает исключительные
возможности для
Молодой зоолог испытал гордость, узнав, что его труды известны его новым друзьям и знакомым. Незадолго до этого в «Записках» Российской академии наук был напечатан его отчет об исследованиях губок Тихого океана, а в Лейпциге вышел труд Миклухо-Маклая по сравнительной анатомии — «Мозг позвоночных животных». Маклай также со свойственными ему энергией и размахом успел повидаться и посоветоваться со многими крупными учеными: русскими академиками Вильдом и Бэром, профессорами Геккелем и Гексли, съездить в Лондон, чтобы там, в музеях ознакомиться с приборами для изучения морского дна.
Будучи в Иене, Миклухо – Маклай познакомился и с И. С. Тургеневым. «На днях провел с ним целый день, - писал он сестре. – Он был тоже у меня в Иене. Мы довольно скоро и хорошо сошлись».
Но вот приблизился долгожданный день – день начала путешествия в Тихий океан, означавший начало нового этапа в его жизни.
Путешествие в Новую Гвинею
Была осень 1870 года. Два русских военных корабля – корвет «Витязь» и клиплер «Изумруд» - стояли на кронштадском рейде. Оба готовились к выходу в дальнее плавание через Тихий океан в японский порт Нагасаки, на соединение с тихоокеанской эскадрой. Несмотря на то, что к этому времени Суэцкий канал был открыт, кораблям предписали идти «западным направлением» русских мореплавателей – «кругосветников» начала века.
25 октября «Изумруд» снялся с якоря. На мачте «Витязя» взвился сигнал – «Поздравляю!». А через 2 дня, 27 октября, и «Витязь» покинул рейд. На его борту в качестве пассажира находился Н. Н. Миклухо – Маклай.
«Витязь», по выражению самого Николая Николаевича, «не был назначен для исследования научных вопросов», и вести научные наблюдения приходилось, используя случайные возможности. Одной из задач корабля было обучение находящихся на его борту гардемаринов. Поэтому командир корвета П. Н. Назимов, опытный мореплаватель, проводил, по мере надобности, гидрографические работы и метеорологические наблюдения. С уверенностью можно сказать, что собранные «Витязем» сведения, особенно касающиеся плавания в юго-западной части Тихого океана, представляли значительный навигационный интерес.
Во время плавания на корвете
Миклухо-Маклай пересек Атлантический
океан, побывал в Бразилии, в Чили,
на некоторых архипелагах
Она была пуста. Но возле деревни в густых кустах Миклухо-Маклай заметил первого папуаса Туя, застывшего от ужаса. Миклухо-Маклай взял его за руку и привел в деревню. Вскоре вокруг иноземца столпилось восемь папуасских воинов с черепаховыми серьгами в ушах, с каменными топорами в смуглых руках, увешанных плетеными браслетами.
Русский гость щедро одарил папуасов разными безделушками. К вечеру он вернулся на корабль, и офицеры «Витязя» с облегчением вздохнули: пока что «дикари» не съели Николая Николаевича. В следующий раз, когда Миклухо-Маклай вновь съехал на берег. Туй вышел навстречу гостю. Так произошло первое сближение путешественника со страшными «людоедами». На берегу ручья, у моря, матросы и корабельные плотники срубили первый русский дом на Новой Гвинее — дом Маклая. Ученые-офицеры с «Витязя» провели топографическую съемку местности. Бухта с коралловыми берегами — часть обширного залива Астролябия — была названа порт Константин, мысы — именами топографов, делавших съемку, а ближайший остров получил имя Витязь. «Витязь» продолжил плавание, а Миклухо-Маклай, Ульсен и Бой остались на берегу Новой Гвинеи. Перед тем как впервые пойти в деревню Горенду, Миклухо-Маклай долго колебался, брать ли с собой револьвер. В конце концов он оставил оружие в хижине, взяв лишь подарки и записную книжку.
Папуасы не очень
приветливо встретили белого
человека. Они пускали стрелы
над ухом иноземца, размахивали
копьями перед его лицом.
Я отправлялся всюду
Ученый вставал на рассвете,
умывался родниковой водой, потом пил
чай. Рабочий день начинался наблюдениями
за приливной волной океана, измерением
температуры воды и воздуха, записями
в дневнике. Около полудня Миклухо-Маклай
шел завтракать, а потом отправлялся
на берег моря или в лес для
сбора коллекций. Миклухо-Маклай входил
в хижины папуасов, лечил их, беседовал
с ними (местный язык он освоил очень
быстро), давал им всяческие советы,
очень полезные и нужные. И спустя
несколько месяцев жители ближних
и дальних селений полюбили Миклухо-Маклая.
Он всюду стал желанным гостем, что
дало ему возможность вести
В результате Миклухо-Маклай ознакомился с бытом, обычаями, хозяйством, культурой и повседневным жизненным укладом папуасов. Опираясь на эти наблюдения, Миклухо-Маклай совершил величайшее открытие — открыл народ Новой Гвинеи. Дружба с папуасами крепла. Все чаще Миклухо-Маклай слышал слова «Тамо-рус»; так называли его между собой папуасы. «Тамо-рус» означало — «русский человек». Бывали дни, когда Миклухо-Маклая посещало до 40-50 человек. Обычным делом стал обмен. Миклухо-Маклай скоро заметил, что папуасы ценили в первую очередь те новые для них предметы, из которых они могли сразу же извлечь прямую пользу. Они довольно быстро приспособили бутылочное стекло для бритья взамен не столь острых осколков кремния. Миклухо-Маклай свято чтил и уважал обычаи своих соседей9.
Получив доступ в деревни, Миклухо-Маклай начал собирать коллекцию папуасских черепов. Черепа Своих родственников папуасы выбрасывали обычно в кусты возле хижин, зато нижняя челюсть свято сберегалась подвешенной к потолку хижины.
Ученому долго не удавалось найти целый череп. Больше года прожил русский путешественник в хижине на берегу океана. Больной, часто голодный, он успел сделать многое: посадил в землю Новой Гвинеи семена полезных растений и вывел тыквы с Таити, бобы, кукурузу. Около его хижины прижились плодовые деревья. Многие папуасы сами приходили на его огород за семенами. Миклухо-Маклай собирал коллекцию образцов волос папуасов и, чтобы не обидеть их, отрезал пряди своих густых волнистых волос и выменивал их на пучки черных волос папуасов.
Благодаря этой мене они охотно давали Миклухо-Маклаю не только выстригать волосы, но и заодно делать антропометрические измерения. Миклухо-Маклай установил, что волосы папуасов ничем не отличаются от волос европейцев. Путешественник составил словарик наречия папуасов и обнаружил в районе горной деревни Теньгум-Мана знаки, вырезанные на деревьях. Миклухо-Маклай решил, что и среди папуасов есть зачатки письменности. «Тамо-рус» накопил бесценные наблюдения об искусстве и промыслах папуасов. Здесь он написал «Антропологические заметки о папуасах Берега Маклая в Новой Гвинее».
Миклухо-Маклай спас от смерти папуаса Саула, был свидетелем рождения и похорон папуасов, сидел почетным гостем на званых пирах. Он вникал в безутешное горе женщины Кололь, оплакивающей умершую свинью, которую она когда-то кормила своей грудью, как это было здесь зачастую принято. Папуасы верили, что при желании он способен прекратить дождь, а если рассердится, то может поджечь море. Однажды путешественник специально разыграл туземцев: подлил в блюдце со спиртом немного воды и зажег спирт. Рассказы об этом и подобных чудесах переходили из деревни в деревню, преодолевая языковые и племенные барьеры. «Я готов остаться на несколько лет на этом берегу», — писал он в своем дневнике.
В декабре 1872 года в залив Астролябия зашел русский клипер «Изумруд» под командой Кумани.
Папуасы проводили «Тамо-руса»
грохотом барумов — длинных папуасских
барабанов. По ходу плавания на «Изумруде»
Миклухо-Маклай получил возможность
изучить народы Молуккских островов.
Он совершает кратковременные
Информация о работе Н. Н. Миклухо–Маклай – выдающийся ученый – этнолог