Курская битва

Правда, победа над врагом далась дорогой ценой. В оборонительных боях на Курской дуге советские войска потеряли около 180 тыс. человек, более 1,6 тыс. танков и САУ, около 4 тыс. орудий и минометов. Но и противник понес огромные потери.

В этой связи следует отметить, что данные битых гитлеровских генералов о потере 80—100 тыс. человек во время наступления немецко-фашистских войск на Курской дуге в июле 1943 года едва ли можно признать достоверными, как это делают некоторые наши разбитные «историки», не отягощенные даже самыми элементарными познаниями в военном деле. Им это нужно для того, чтобы принизить величие нашей победы и оправдать свой лживый тезис о том, что Красная Армия якобы «завалила противника своими трупами». Если это так, то, спрашивается, а кто же тогда остановил врага на Курской дуге, а затем погнал его на запад? От кого же тогда «непобедимые» гитлеровские вояки без передышки драпали до самого Днепра? Ведь превосходство советских войск над противником в людях на Курской дуге составляло всего 1,4:1. А это не такое уж подавляющее превосходство, чтобы «забрасывать» врага трупами. Кто-то же должен был и сражаться с врагом, и, более того, побеждать его…

Идем дальше. Уже давно и довольно хорошо известно, во всяком случае людям, знакомым не понаслышке с военным делом, что наступающая на подготовленную оборону противника сторона несет значительно большие потери по сравнению с обороняющимися. Дело в том, что находящийся в обороне солдат сидит в укрытии (окоп, траншея, блиндаж и т. п.), а наступающий на него солдат лишен такого преимущества, он должен передвигаться по открытой местности под огнем противника. Так у кого же больше вероятности уцелеть в бою? Оставляем вопрос открытым, пусть читатель сам на него отвечает. А этот факт очернители нашего боевого прошлого почему-то не хотят принимать во внимание. А ведь это – аксиома, не требующая доказательств. В этой связи позволительно спросить такого рода «историков», принимающих на веру домыслы наших бывших противников, а почему же тогда наступающая сторона понесла вдвое меньшие потери, нежели сторона обороняющаяся? Тем более, что ни в танках, ни в артиллерии наступающий превосходства не имел, да и господство в воздухе в ходе сражения немецкая авиация утратила.

Теперь посмотрим на проблему с другой стороны. Сами немцы признают, что их танковые и моторизованные дивизии понесли большие потери в танках. Не помогла им и новая техника, на которую они возлагали такие надежды. Так, их танковые корпуса, составлявшие основу ударных группировок, которые должны были сокрушить советскую оборону, во время наступления на Курской дуге потеряли от 60 до 80 % своих танков. Вследствие этого почти половина немецких танковых и моторизованных дивизий утратили свою боеспособность. А ведь танк уничтожить несравнимо сложнее, нежели человека. Так вот в отношении потерь немецко-фашистских войск в ходе их наступательной операции на Курской дуге, поскольку точные данные о немецких потерях отсутствуют (и это, несмотря на знаменитую немецкую педантичность!), мы предлагаем читателю сделать выводы самому. И наконец, в заключение следует сказать – немецко-фашистское командование отлично осознавало (об этом свидетельствуют многочисленные документы и другие источники), что провал операции «Цитадель» и переход советских войск в контрнаступление означали коренной перелом в войне с Советским Союзом и окончательный переход стратегической инициативы к советской стороне.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

КОНТРНАСТУПЛЕНИЕ СОВЕТСКИХ ВОЙСК ПОД КУРСКОМ

(12 июля – 23 августа 1943 года)

Беспримерное по ожесточенности и напряженности борьбы сражение под Курском завершилось победой Красной Армии. Бронированные армады врага разбились о неприступность советской обороны. Честолюбивые надежды немецко-фашистского командования на захват стратегической инициативы и изменение хода войны в свою пользу рухнули. Гитлеровским стратегам пришлось отказаться от наступательных планов и спешно принимать решение на переход к стратегической обороне. Так суровая действительность опровергла глубоко ошибочные представления врага о непобедимости германской армии летом и вынудила его более трезво взглянуть на реальное положение дел.

Советское командование, владея стратегической инициативой, продиктовало противнику свою волю. Срыв немецко-фашистского наступления под Курском создал выгодную обстановку для нанесения сокрушительного ответного удара. Этому способствовало то, что одновременно с мероприятиями по созданию прочной обороны на Курском выступе советские войска готовились и к переходу в контрнаступление с целью разгрома ударных группировок врага на орловском и белгородско-харьковском направлениях. По плану, утвержденному Верховным Главнокомандующим еще в мае 1943 года, его намечалось провести 2 группами фронтов. Орловскую группировку противника (2-я танковая, 2-я и 9-я полевые армии – всего 37 дивизий, в том числе 8 танковых и 2 моторизованные, насчитывавших в своем составе до 600 тыс. человек, более 7 тыс. орудий и минометов, около 1,2 тыс. танков и штурмовых орудий и свыше 1,1 тыс. самолетов) предусматривалось разгромить силами Западного, Брянского и Центрального фронтов. Эта операция получила кодовое наименование «Кутузов».

Войска Западного фронта (генерал-полковник В. Д. Соколовский) наносили главный удар своим левым крылом. Им предстояло сначала во взаимодействии с войсками Брянского фронта окружить и уничтожить болховскую группировку противника, прикрывавшую с севера главные силы немецко-фашистских войск на Орловском плацдарме. Затем, наступая в южном направлении на Хотынец, они должны были отсечь пути на запад орловской группировке врага и вместе с войсками Брянского и Центрального фронтов разгромить ее.

Брянский фронт (генерал-полковник М. М. Попов) наносил главный удар своим левым крылом в общем направлении на Орел, а частью сил наступал на Болхов. Войска Центрального фронта получили задачу нанести удар своим правым крылом в общем направлении на Кромы. Затем, развивая успех в северо-западном направлении, они должны были охватить орловскую группировку противника с юго-запада и завершить ее разгром во взаимодействии с Брянским и Западным фронтами.

Таким образом, замысел операции «Кутузов» сводился к тому, чтобы встречными ударами трех фронтов с севера, востока и юга в общем направлении на Орел рассечь вражескую группировку и уничтожить ее по частям.

Сосредоточение войск, боевой техники и все другие подготовительные мероприятия были осуществлены фронтами заблаговременно. Особое внимание уделялось массированию сил и средств на направлениях главных ударов. Необходимость этого обусловливалась тем, что, придавая большое значение Орловскому плацдарму, немецко-фашистское командование еще задолго до своего наступления на Курск создало здесь прочную глубокоэшелонированную оборону с широко развитой системой полевых укреплений. Большинство населенных пунктов были подготовлены к круговой обороне. Серьезным препятствием для наступающих советских войск являлось большое количество рек, оврагов и балок. Это затрудняло применение крупных танковых сил и, следовательно, осложняло задачу развития тактического успеха в оперативный. Важное значение для развития событий имело и то обстоятельство, что на плацдарме противник располагал таким крупным узлом шоссейных и железных дорог, как Орел, что обеспечивало ему возможность широкого оперативного маневра во всех направлениях. Таким образом, советским войскам на Орловском плацдарме противостояла не только мощная группировка врага, но и качественно новая – позиционная – его оборона, с которой они столкнулись впервые в войне.

В этих условиях командирам и штабам пришлось во многом по-новому решать вопросы эшелонирования войск, применения танков, артиллерии и авиации. Основное внимание было сосредоточено на глубоком построении боевых порядков соединений и создании высоких оперативных плотностей. Так, 11-я гвардейская армия, действовавшая на направлении главного удара Западного фронта, должна была наступать в полосе 36 км. При этом ее основные силы и средства сосредотачивали на участке прорыва шириной 14 км. А на остальном фронте оборонялась лишь одна стрелковая дивизия. Армия имела оперативное построение в один эшелон с выделением общевойскового резерва (стрелковая дивизия). Стрелковые корпуса (их в армии было 3) имели боевой порядок в 2—3 эшелона, а стрелковые дивизии, кроме фланговых, — в 1 эшелон. Плотность артиллерии на участке прорыва превышала 200 орудий и минометов на 1 км фронта. Армия получила на усиление 2 танковых корпуса, 4 танковые бригады, 2 танковых и 2 самоходно-артиллерийских полка. Танковые корпуса составляли подвижную группу армии. Танков, непосредственно поддерживавших пехоту, насчитывалось до 250. Они придавались дивизиям, наступавшим на главном направлении. Их средняя плотность составляла 14 единиц на 1 км фронта прорыва.

Такое распределение сил и их оперативно-тактическое построение, как обоснованно считало командование армии, обеспечивало быстрое наращивание усилий при прорыве тактической зоны обороны противника и развитие успеха в его оперативной глубине, вплоть до выхода в район Болхова (глубина 65 км). Во время подготовки операции разведка, организация взаимодействия, мероприятия по оперативной маскировке и инженерному обеспечению были проведены с большим искусством. Тыл обеспечил войска всем необходимым для проведения крупной наступательной операции.

Прорыв сильной обороны на Орловском плацдарме и разгром мощной группировки противника требовали от наступающих войск предельного напряжения сил и высокого воинского мастерства. Перед политорганами и партийными организациями встали также новые задачи. Обеспечив создание непреодолимой стойкости войск в обороне, они теперь все внимание сосредоточили на создании у личного состава высокого наступательного порыва, мобилизации воинов на быстрый взлом вражеской обороны и полный разгром противника.

К началу Орловской наступательной операции в составе 3 советских фронтов насчитывалось около 1,3 млн человек, более 21 тыс. орудий и минометов, 2,4 тыс. танков и САУ и свыше 3 тыс. самолетов. Следовательно, общее превосходство советских войск над противником было в людях в 2 раза, в артиллерии – в 3, в танках – в 2 и в авиации – почти в 3 раза.

Это было незначительное превосходство для наступающей стороны. Однако некоторые недобросовестные историки, пытаясь принизить советское искусство в годы Великой Отечественной войны сознательно извращают факты, говоря о 10-кратном превосходстве Красной Армии в контрнаступлении под Курском. Эти утверждения находятся в вопиющем противоречии с фактами.

Белгородско-Харьковская наступательная операция (кодовое наименование «Полководец Румянцев») была проведена с целью разгрома 4-й танковой армии и оперативной группы «Кемпф» противника (18 дивизий, в том числе 4 танковые – всего до 300 тыс. человек, свыше 3 тыс. орудий и минометов, до 600 танков и штурмовых орудий и более 1 тыс. самолетов). К ее проведению привлекались войска Воронежского и Степного фронтов, а также часть сил Юго-Западного фронта. На этом направлении немецко-фашистские войска тоже опирались на хорошо развитую, заблаговременно подготовленную оборону, которая включала 7 оборонительных рубежей. Общая их глубина достигала 90 км. Стремление неприятеля удержать Белгородско-Харьковский плацдарм объяснялось тем, что он прикрывал с севера донбасскую группировку и рассматривался немецко-фашистским командованием как ворота, запиравшие выход на Украину. Все это требовало от советских войск особо тщательной подготовки к предстоящему наступлению.

В отличие от контрнаступления на орловском направлении Белгородско-Харьковская наступательная операция планировалась и готовилась в ходе оборонительного сражения. Войска Воронежского и Степного фронтов, выйдя 23 июля к переднему краю немецкой обороны, не были готовы к проведению крупной наступательной операции.

Замысел Ставки ВГК на Белгородско-Харьковскую операцию заключался в том, чтобы мощным ударом смежных крыльев Воронежского и Степного фронтов в общем направлении на Богодухов рассечь противостоящую группировку противника и разгромить ее по частям. Вспомогательный удар в обход Харькова с юга наносила 57-я армия Юго-Западного фронта.

Исходя из такого замысла, советское командование поставило задачи фронтам. Воронежский фронт наносил главный удар своим левым крылом в общем направлении на Богодухов, Валки, охватывая харьковскую группировку противника с запада. Степной фронт должен был разгромить противника в районе Белгорода, а затем наступать на Харьков, овладеть которым планировалось на 10-й день операции. Таким образом, основная идея замысла на операцию «Полководец Румянцев» сводилась к тому, чтобы изолировать белгородско-харьковскую группировку гитлеровцев от притока резервов с запада, раздробить ее оборону на отдельные очаги и создать условия для разгрома всей этой вражеской группировки по частям. В выборе такой формы оперативного маневра наглядно проявился творческий подход советского командования к планированию операции, его способность всесторонне учитывать особенности сложившейся обстановки.

Планом операции предусматривалось наступление на фронте протяженностью 200 км и на глубину до 120 км. Подготовка контрнаступления проходила в крайне ограниченные сроки (10 суток), что потребовало от командования и войск большого искусства и напряженных усилий.

В начале августа подготовка к контрнаступлению была завершена. После внутрифронтовых перегруппировок и доукомплектования в составе Воронежского и Степного фронтов числилось свыше 1,1 млн человек, более 12 тыс. орудий и минометов, 2,4 тыс. танков и САУ и 1,3 тыс. самолетов. Советские войска имели превосходство над противником в людях более чем в 3 раза, в артиллерии и танках – в 4 и в авиации – в 1,3 раза. На направлениях главных ударов фронтов, благодаря искусному массированию сил и средств это превосходство было еще выше. Артиллерийские плотности на участках прорыва достигали 230 орудий и минометов, а танков и САУ – 70 единиц на 1 км фронта. Для развития успеха в качестве подвижной группы Воронежского фронта впервые в войне использовались 2 танковые армии.

В ночь на 3 августа советские войска скрытно от противника заняли исходное положение для наступления. Под покровом ночи они готовились обрушить на пребывающего в неведении врага удар огромной силы.

Успешное контрнаступление на орловском и белгородско-харьковском направлениях, по замыслу Ставки ВГК, должно было перерасти в общее наступление Красной Армии на всем советско-германском фронте.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ОРЛОВСКАЯ НАСТУПАТЕЛЬНАЯ ОПЕРАЦИЯ

(12 июля — 18 августа 1943 года)

Оборонительное сражение на Курской дуге было еще в полном разгаре, когда утром 12 июля после мощной артиллерийской и авиационной подготовки перешли в наступление ударные группировки Западного и Брянского фронтов. Противник, подавленный огнем нашей артиллерии и ударами авиации, не смог первое время оказать сколько-нибудь серьезного сопротивления. В полосе Западного фронта советское командование использовало новый прием: наступление началось не после артподготовки, как это обычно практиковалось, а в ходе ее, что ошеломило врага. Однако он постепенно оправился от замешательства и стал оказывать упорное сопротивление.