Экстрадиция. Право убежища

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение

Представленная курсовая работа посвящена теме – «Экстрадиция. Право убежища».

Актуальность темы исследования. Целесообразность исследования проблем экстрадиции в настоящее время вызвана устранением пробелов в национальном уголовно-процессуальном законодательстве, совершенствованием практики правоприменения указанного института в связи с последними требованиями и стандартами международного права в целях надлежащего исполнения РФ своих договорных обязательств с зарубежными государствам

Экстрадиция является важным средством борьбы с международной преступностью. Она обеспечивает неотвратимость наказания и позволяет вести ее на международном уровне, несмотря на территориальные разграничения юрисдикции разных стран. Вместе с тем, институт экстрадиции продолжает оставаться малоисследованной областью научного анализа. В юридической литературе отмечается, что в целом институт экстрадиции остается пока еще малоизученным, нередко ему отказывается в праве на самостоятельное существование.

Целью данной работы является комплексный анализ экстрадиции и права убежища как сформировавшегося цельного и самостоятельного правового института.

Исходя из поставленной цели, формируются следующие исследовательские задачи:

• Рассмотреть историю становления экстрадиции;
• исследовать понятие экстрадиции;
• проанализировать нормативно-правовое регулирование экстрадиции;
• характеризовать права убежища;

Теоретическую базу работы составляет научная литература по уголовному, уголовно-процессуальному и международному праву.

Нормативную основу составили  Конституция РФ, Уголовный Кодекс РФ и т.д.

Работа имеет классическую структуру и состоит из введения, трех глав объединяющих 4 параграфа, заключения и списка использованных источников и литературы.

Глава 1. История формирования института экстрадиции

1.1 Возникновение правовых норм об экстрадиции

Экстрадиция рассматривается как один из древнейших институтов международного уголовного права. Традиционно под экстрадицией (лат. extraditio) понимается выдача одним государством другому лица для привлечения к уголовной ответственности или исполнения вынесенного приговора.

Развитие данного института  проходило с древнейших времен.

Одним из наиболее известных документов дипломатической истории, связанных с выдачей, является договор, заключенный в 1296 (1278) г. до н.э. между египетским фараоном Рамзесом II и царем хеттов Хеттушилем III, который предусматривал, что, «если убежит из земли египетской один человек, или два, или три, чтобы прийти к великому князю страны хеттов, великий князь должен схватить их и повелеть отправить обратно к Рамзесу II...Что же касается человека, которого приведут к Рамзесу II... пусть не взыщут с него вины, пусть не уничтожат его дом, его жен и его детей (пусть не убьют его), пусть не повредят его глаз, его ушей и ног...».¹ Аналогичные обязательства предусматривались и со стороны Египта.

Экстрадиция широко применялась к беглым рабам и в Римской империи. Рабовладелец мог преследовать раба повсюду, и везде власти должны были оказать ему полное содействие. Однако здесь право убежища все-таки оказывало свое влияние. Так, в Афинах храм Тезея, несмотря на то, что не обеспечивал беглому рабу ни безнаказанности, ни свободы, давал ему право требовать судебного разбирательства. Если на суде выяснялось, что хозяин слишком жестоко обращался с рабом, то выдача не применялась и раба продавали новому господину.²

Следует также отметить, что в Риме существовал особый суд, предназначенный для рассмотрения случаев оскорбления римлянином иностранца. Данный суд разрешал вопрос о выдаче римского гражданина государству оскорбленного. В последующем, после расширения римского могущества, уже не могло быть речи о выдаче лиц, совершивших правонарушение, так как исчезла политическая самостоятельность различных народов, вошедших в состав Римской империи.  С падением Рима вновь появилась возможность существования экстрадиционного права

В средние века изменения в институте выдачи были продиктованы изменением института права убежища. Так, Клермонтский собор объявил, что не только церкви, но даже кресты, стоящие на дорогах, составляют убежище. Лица, укрывшиеся под такими крестами, отдавались в руки правосудия при условии, что им будет гарантированы жизнь и неприкосновенность. Часовни, монастыри, больницы, соборы признавались местами, где действовало право убежища и выдача из которых являлась недопустимой.³ Еще одним препятствием для экстрадиции лиц, совершивших уголовные преступления, служил обычай закрепощения всех иностранцев, прибывших в страну без разрешения или пробывших в ней больше года, бытовавший в феодальных государствах Западной Европы. Поэтому на практике экстрадиция по-прежнему оставалась формой расправы с политическими противниками, а не с преступниками.⁴

Из средневековых международных договоров о выдаче преступников особую важность имели следующие:

1) трактат между английским королем Генрихом II и шотландским королем Вильгельмом 1174 г., в соответствии с которым обе стороны обязывались выдавать друг другу политических преступников ;

2) трактат 1303 г., согласно которому Англия и Франция обязались не давать убежища у себя обоюдным врагам и бунтовщикам;

3) договор о выдаче 1497 г. между королем Генрихом II и фламандцами, по которому стороны обязывались не давать убежища в своих территориальных пределах политическим злоумышленникам и изгонять их из национальных пределов в 15-дневный срок.⁵

Западноевропейские соглашения подобного характера  касались главным  образом бунтовщиков и обоюдных врагов К числу таковых относились и те, кого, выражаясь современным языком, можно было бы назвать «инакомыслящими» (т. е. политические преступники, индивидуальное преследование которых было продиктовано преимущественно личными интересами физического устранения претендентов на престол, конкурентов в борьбе за власть) и «инаковерующими» (колдуны, еретики и прочие лица, массовое преследование которых было порождено столкновениями и борьбой различных религиозных течений).⁶

Следует заметить, что до начала XVIII в. Выдача преступников не была общим правилом и использовалась в основном государственной властью для обеспечения прав собственника (выдача холопов и иных зависимых людей своим хозяевам, а затем выдача «злодеев», «татей» и других лиц, посягнувших на права собственника).

К XVIII в. усилилось передвижение людей из одного государства в другое, что в свою очередь обусловило совершение различных видов преступлений (на водном транспорте, на границах и др.).

Подтверждением тому, что необходимость в урегулировании отношений по поводу выдачи преступников прежде всего возникает у географически сопредельных стран, служит тот факт, что из свыше девяноста международно-правовых договоров, заключенных за период с 1718 по 1830 г. по вопросам экстрадиции, основная часть связала обязательствами географически соседствующие государства, более других испытывающие объективную потребность помогать друг другу в поимке лиц, скрывающихся от правосудия.

Из такого рода договоров  второго периода заслуживают  внимания конвенция между Францией и Испанией 1765 г., которая с изменениями и дополнениями действовала до конца XIX в., а также заключенный в 1777 г. договор между Францией и Швейцарией, в котором стороны обязались взаимно выдавать «государственных преступников, убийц и других лиц, виновных в общих преступлениях». ⁷

Ведущая роль в формировании и развитии экстрадиционного права  с конца XVIII и до конца XIX в. принадлежит  Франции. Благодаря именно ее международной  деятельности было инициировано большинство  из ныне существующих положений, содержащихся в договорах о выдаче (невыдача лиц, совершивших преступления политического характера, недопустимость выдачи за преступления с истекшим сроком давности и т. д.). Даже термин «экстрадиция» (фр. extradition < лат. ех из, вне + traditio передача) вошел в оборот благодаря Франции, где он впервые был официально употреблен в декрете от 19 февраля 1791 г., которым регламентировались отдельные процедуры выдачи, а сам французский язык получил в конце XVIII в. официальное признание в качестве рабочего языка дипломатической переписки по делам о выдаче.

Не без влияния Франции  намечается в это же время тенденция  к заключению многосторонних соглашений о выдаче. Первым из них явился Амьенский  договор, подписанный в 1802 г. Великобританией, Голландией, Испанией и Францией

Впервые договор об экстрадиции был заключен между Великобританией и США в 1794 г., где в ст. 27 предусматривалась возможность выдачи за такие преступления, как убийство и подлог. Позже в 1842 г. между указанными странами был подписан наиболее эффективный договор с точки зрения применения института экстрадиции (в литературе он получил название Вебстер-Ашбуртон Тритии). На основании данного договора был расширен список преступлений, за которые возможна выдача.8

В третий период, начавшийся для западноевропейских стран с 40-х годов XIX столетия, появляется осознание необходимости бороться общими силами против преступников, совершивших не политические, а общеуголовные деяния. Благодаря заключаемым с этой целью договорам выдача наконец-то наполняется своим подлинным смыслом, превращаясь в действительный акт правовой помощи (оказываемой одним государством другому) в области международного общения.

К концу XIX в. большинство  стран Европы и ряд стран американского  континента заключили договоры как  друг с другом, так и с географически удаленными государствами. Известную оригинальность привнесла в этот процесс Великобритания, начавшая выстраивать систему параллельных экстрадиционных отношений со странами, образующими Британское Содружество Наций, с одной стороны, и со всеми иными государствами - с другой.⁹

Начало процессу нормативного оформления института экстрадиции  в рамках указанного Содружества  было положено в 1843 г., когда парламент  Великобритании принял первый закон  о регулировании процедуры выдачи находящихся в розыске преступников на всем пространстве британских колониальных владений. В 1881 г. он был заменен Законом о находящихся в розыске правонарушителях (Fugitive offenders Act) В созданную таким образом систему экстрадиции в рамках Британского Содружества вошло 35 государств, включая собственно Соединенное Королевство Великобритании и Северной Ирландии, а также практически все английские колонии (Гана, Гонконг, Индия, Кипр, Малави, Малайзия, Новая Зеландия и др.).

В XX в. многостороннее сотрудничество получает дальнейшее развитие. За договором, заключенным в Монтевидео, последовала Конвенция 1902 г., которую подписали в столице Мексики уже 17 стран (включая всех участников Конвенции 1889 г.), а именно: Аргентина, Боливия, Гаити, Гватемала, Гондурас, Доминиканская Республика, Колумбия, Коста-Рика, Мексика, Никарагуа, Парагвай, Перу, Сальвадор, Соединенные Штаты Америки, Уругвай, Чили, Эквадор.¹⁰

В 1952 г. к обустройству региональной системы экстрадиции  приступила Лига арабских государств, приняв на своем Совете конвенцию  о выдаче.

На европейском континенте региональные вопросы выдачи были урегулированы  в Европейской конвенции 1957 г., в  конвенции государств Бенилюкса 1962 г., не ратифицировавших названную выше конвенцию, а также в Скандинавском  договоре о выдаче 1962 г., участниками которого стали Дания, Исландия, Норвегия, Финляндия и Швеция.

В середине XX в. решающую роль в развитии института экстрадиции сыграла  Вторая мировая война. Наказание  за злодеяния, творимые в ее ходе фашистами, становится одной из основных целей  войны. Уже 13 января 1942 г. союзные державы приняли «Межсоюзническое заявление о наказании за военные преступления», известное как Сент-Джеймская декларация. Далее последовал целый ряд заявлений и выступлений, в которых союзники выразили решимость подвергнуть уголовному преследованию тех, кто несет ответственность за зверства, убийства и казни или принимал в них непосредственное и добровольное участие. Эта общая решимость привела не только к учреждению Нюрнбергского и Токийского международных военных трибуналов, созданных «для суда над военными преступниками, преступления которых не связаны с определенным географическим местом», но и к многочисленным процессам над военными преступниками, организованным в тех странах, где они совершили свои преступления.¹¹

Именно с этого момента экстрадиция приобретает важное значение в вопросах преследования за преступления против мира и безопасности человечества. Так, еще Московская декларация 1943 г. закрепила обязанность участников отсылать военных преступников «в страны, в которых были совершены их отвратительные действия, для того чтобы они могли быть судимы и наказаны». Затем в Резолюции от 13 февраля 1946 г. «О выдаче и наказании военных преступников» Генеральная Ассамблея ООН обязала все государства - члены ООН принять необходимые меры для ареста и высылки военных преступников в те страны, где они совершили преступления, для суда и наказания по законам этих стран. Об обязанности выдачи лиц, совершивших преступления, предусмотренные ст. 6 Устава Нюрнбергского трибунала, говорится и в Резолюции ООН от 31 октября 1947 г. «О выдаче преступников войны и изменников»

1.2 Процесс формирования института экстрадиции в Российской истории

В Древней Руси уже  к середине XI в., а не как утверждалось ранее в XII-XIV вв. сложилась практика предоставления убежища. В ходе анализа архивных источников выявлено множество фактов применения убежища, зафиксированных в Новгородской Летописи под 1016, 1134, 1136, 1228, 1270, 1287 гг., Лаврентьевской Летописи под 1101, 1203 гг., в Истории Русской Церкви Макария, Истории Русской Церкви Филарета.¹²