Источники римского права. Кодификация Юстиниана

3. Digesta или Pandectae были самым ярким явлением в кодификации Юстиниана и самой объемной частью свода. Всего в составе Дигест насчитывают до 9200 отрывков из 2 тыс. работ, принадлежавших перу 39 известных юристов, причем в большинстве случаев составители приводили достаточно  определенные указания на названия и даже разделы использованных трудов. Это была своего рода энциклопедия римской юриспруденции, но отражавшая в том числе и правовые приоритеты. К рассмотрению этого объемного вопроса мы вернемся в следующей главе.

4. Наконец, четвертую часть юстиниановского законодательства составляют Novellae. Официального собрания новелл, изданных Юстинианом после Codex repetitae praelectionis, не имеется, но до нас дошли некоторые частные сборники их. Древнейший сборник этого рода принадлежит константинопольскому профессору Юлиану, составлен он был около 556 г. и содержит в себе 122 новеллы Юстиниана; этот сборник обычно называется epitome Juliani. Кроме него, уже глоссаторам было известно другое собрание из 134 новелл, изданных между 535-556 гг., собрание, которому было дано имя Authenticum. Наконец, ещё позже стало известно третье собрание, содержащее 168 новелл на греческом языке. В современных изданиях новеллы перенумерованы; каждая из них состоит из введения (praefatio), текста и заключения (epilogus); текст разделяется на главы (caput). Некоторые из новелл реформируют институты частного права: личную гарантию исполнения обязательств, наследование без завещания.

   Таков общий состав юстиниановского  Corpus Juris Civilis. Целиком – в одной рукописи он до нас не дошел, но мы имеем рукописи отдельных частей его.

   Institutiones дошли до нас во множестве рукописей, не восходящих, впрочем, далее IX в. Наиболее ценной является рукопись Туринская: в ней, кроме текста юстиниановских Институций, можно найти глоссы, т.е. толкования к тексту, из которых некоторые восходят ко времени самого Юстиниана.

   Для Дигест имеется прекрасная рукопись VI или начала VII века. До 1406 г. она находилась в г. Пизе, после чего была отнята Флоренцией, где и хранится до сих пор, почему называется Florentina. Когда в XI столетии возобновилось изучение римского права и возник большой спрос на списки Дигест, появилось большое количество рукописей, многие из которых дошли и до нас; все эти позднейшие списки носят название lectio Vulgata. Источником своим они имеют Флорентину, но есть следы пользования рядом с Флорентиной и какой-то другой рукописью, нам неизвестной. В это время, однако, Дигесты циркулируют не как нечто единое и целое, а ввиду трех разорванных частей: Digestum vetus от начала до титула Solutio matrimonio (D. 24.3), Infortiatum от tit. 24.3 до 38 книги включительно и Digestum novum от 39 книги до конца. Чем вызвано такое странное разделение, неизвестно. По рассказу Одофреда, юриста 12 века, оно произошло оттого, что когда Ирнерий начал в Болонье преподавать римское право на основании Corpus Juris Civilis, он сначала имел в руках только Digestum vetus и лишь позже получил остальные части Дигест.

   Рукописи  Кодекса очень рано стали подвергаться различным сокращениям: выпускались  греческие конституции, вычеркивались  и многие латинские. Тогда же были вовсе заброшены 3 последние книги, и под именем Кодекса разумелись только первые 9 книг. Когда же эти 3 последние книги стали снова циркулировать, то еще долго носили особое заглавие Tres libri. Рукописей Кодекса тоже имеется довольно много, так что из сопоставления их можно устранить все сокращения и выпуски и установить более или менее подлинный текст. Лучшими из рукописей признаются Веронская 8 столетия, Парижская и Дармштадская.  
 
 
 
 
 

Глава 5. Дигесты или  Пандекты (Digesta, Pandectae) 

   Дигесты были самой объемной частью свода. Именно это издание сохранило для  нас наибольший объем классических юридических текстов, послужив новому открытию римского права в Италии в XI в. и став с тех пор объектом постоянного научного и дидактического изучения со стороны европейских юристов. Конституция Deo Auctore о создании антологии мнений классических юрисконсультов – Digesta (seu Pandectae) – была издана в конце 530 г. на имя крупнейшего юриста эпохи Трибониана, квестора и magister officiorum, которому и поручалось возглавить работы. В рабочую комиссию вошли ведущие специалисты: профессора Доротей и Анатолий из Берита, Теофил и Кратин из Константинополя, а также Константин, magister libellorum. В помощь профессорам были назначены еще 11 юристов.

   Комиссия была разделена на три секции, каждая из которых обрабатывала сочинения определенного характера. В первой секции изучались труды по цивильному праву, во второй – по преторскому, в третьей – сочинения Папиниана казуистического характера. Затем выдержки сводились воедино по определенной системе. Комиссией было обработано 2 тысячи книг 39 авторов, содержащих 3 миллиона строк, из которых отобрали 150 тысяч строк. Вся эта огромная работа была выполнена необычайно строго – всего за 3 года, и 16 декабря 533 г. Сенату был представлен сборник Digesta seu Pandectae. 30 декабря Дигесты стали законом.

   Первая  из 50 книг Дигест кратко освещает все  вопросы истории права, источники  права, описывает государственные (административные) учреждения и их задачи. В ней  говорится о субъектах права, т. е. о лицах, участвующих в обороте, их правоспособности и дееспособности. Вторая, третья и четвертая книги содержат нормы, относящиеся главным образом к суду и судебному процессу, в том числе к искам. В книгах с 5-й по 11-ю помещены нормы, регулирующие наследственные и имущественные отношения. Книги с 12-й по 19-ю посвящены договорам купли-продажи, 20-я книга – залоговому праву. В книгах с 23-й по 25-ю изложены нормы, регулирующие вопросы брака и имущественные отношения между супругами. Книги 26-я и 27-я посвящены опеке и попечительству, а книги с 28-й по 38-ю – завещаниям, праву требования по завещанию и наследованию по закону. Книга под номером 40 регулировала вопросы рабства и освобождения от рабского состояния, книги 45-я и 46-я – вербальные контракты. Книги 47-я и 48-я, которые сам Юстиниан назвал «страшными», а также 49-я посвящены уголовному праву и процессу. В 50-й книге большое внимание было уделено характеристике терминов и общих понятий.

   Придав  Дигестам силу закона, Юстиниан запретил делать к ним поправки и комментарии. Во всех сомнительных случаях право толкования закона принадлежало только императору, к которому и должен был обращаться судья за разъяснениями.

   Дигесты объединяют выдержки из 275 сочинений 38 юристов, каждая из которых сопровождается указанием (inscriptio) имени автора, названия сочинения и номера книги. Принцип отбора материала и техника составления антологии во многом определяют, в каком качестве до нас дошли фрагменты сочинений классических юристов. В целом сегодня является признанным, что компиляторы работали очень тщательно: они не только использовали оригинальные копии, не прибегая к постклассическим сборникам, но и выверяли аутентичность цитат классических авторов по имевшимся у них книгам. Разумеется, они сокращали некоторые фрагменты, стремясь избежать длиннот, а также вносили исправления (интерполяции), чтобы обеспечить конформность текстов действующему праву (Const. «Deo Auctore», 7). Так, они заменяли одни термины другими: термин «mancipatio» сменен на «traditio», «fiducia» - на «pignus», «cretio» - на «aditio». Следует отметить, что этим списком практически и исчерпывается их сознательное вмешательство в текст классика. Чаще они предпочитали сократить текст, нежели производить замены или отказывались воспроизводить текст вовсе. Основное ограничение совершенству задуманного собрания ставило отсутствие в библиотеках Константинополя трудов классических юристов. Тенденция к утверждению исторических корней империи, акцент Юстиниана на преемственность не могли найти адекватного воплощения по столь прозаической причине. Замечено, что в последних книгах Дигест отдается предпочтение цитатам республиканских юристов, тогда как ссылки на авторов II в. изгоняются из комментариев северовских юристов. Это явление может иметь и другие причины, но внимание членов комиссии Трибониана к современникам Цицерона несомненно. Имей они комментарий Помпония Ad edictum в своих руках, мы наслаждались бы чтением сотен фрагментов с упоминанием Сервия и Требация, Офилия и Касцелия.

   Другую сторону проблемы составляла трудность ознакомления с таким количеством литературы за короткий срок и эффективного сопоставления содержания разных работ, сходных по жанру. В 1820 г. ученик К. Ф. Савиньи Фридрих Блюме опубликовал результаты своих исследований по технике составления Дигест. Блюме обнаружил, что фрагменты, составляющие каждый титул Дигест, распадаются на три устойчивые группы, внутри которых порядок следования сочинений, откуда взяты фрагменты, всегда стабилен. Он установил состав и взаимное расположение источников Дигест внутри каждой группы, назвав их массой Сабина, массой эдикта и массой Папиниана (Sabinianische, Edicts, Papinianische Masse). Блюме сделал это, следуя соответствию произведений, возглавлявших каждый список. Он логично заключил, что выявленная им закономерность отражает порядок, в котором книги классических юристов читались комиссией Трибониана: работа велась параллельно в трех подкомиссиях, где извлеченные фрагменты сразу группировались по титулам, и лишь на втором этапе из трех кип выдержек формировался каждый титул компиляции. Например, в последнем титуле Дигест (D. 50, 17) сначала приводятся фрагменты из сочинений, составивших массу Сабина, затем масса Папиниана, а в конце – масса эдикта. Предпоследний титул начинается массой эдикта, затем следует масса Сабина, затем масса Папиниана. Внутри массы сочинения следуют друг за другом в одинаковом порядке, что особенно хорошо заметно в этих двух титулах, протяженность которых и позволила Блюме сделать свое открытие. Многие одноименные труды читались параллельно внутри подкомиссий (очевидно, одним специалистом), например, фрагменты из соответствующих книг комментариев Ad Sabinum Ульпиана, Павла и Помпония чередуются, дополняя друг друга. Взаимозаменяемость этих сочинений показывает, что критерием, по которому один автор 2 или 3 в. предпочитался другому, была адекватность выражения правила или точность примера как в проблемных сочинениях.

   Полученные  результаты были сведены в таблицу, которая воспроизведена П. Крюгером в современном издании Дигест под титулом: «ORDO LIBRORUM IURIS VETERIS in compilandis Digestis observatus» («Порядок сочинений по классическому праву при составлении Дигест»). Это непреходящее достижение романистики является важнейшим инструментом источниковедческой критики Дигест Юстиниана. Нарушения установленного Блюме порядка (отклонения составляют около 15% возможных) сами по себе указывают на особое внимание, которое было обращено на текст фрагмента на втором этапе работ – при компоновке титулов. Отклонения могут быть также классифицированы. Четвертую долю всех нарушений порядка составляют начальные фрагменты титулов, сознательно отобранные по содержанию так, чтобы служить введением к данной теме. Еще одна часть отклонений представлена так называемыми «хвостами» - группами фрагментов, которые замыкают массу или составляют окончание титулов. В этом отношении замечено, что внутри такого «хвоста» порядок следования фрагментов нередко совпадает со списком Блюме. Например, в титуле D. 35,1, в котором строго соблюдается деление на три массы, в конце каждой массы группа фрагментов стоит не на своем месте, но их взаимное расположение все-таки следует порядку Блюме. Иными словами, они были изъяты из массы и помещены в ее конец в том же порядке, в каком они стояли внутри массы, так что такая аномалия лишь подтверждает теорию Блюме.

   Наибольший  интерес представляют случаи совмещения нескольких фрагментов, когда выдержка из сочинения одного юриста разрывается  текстом из сочинения другого  так, что мысли авторов дополняют  друг друга. Такие «цепи» иногда составлены из сочинений, принадлежащих разным массам. Небезосновательно предполагается, что иногда таким образом цитату одного автора заменяли на оригинальный текст другого.

   Наконец, фрагменты из нескольких сочинений  всегда находятся вне массы. Феномен выявил ещё Блюме, но только в 1837 г. Густав Гуго решил, что эти работы представляют собой отдельную массу, которая была составлена уже после начала работ, и назвал ее «Аппендикс». Обычно выдержки из Аппендикса следуют за массой Папиниана, поэтому было решено, что эти сочинения читались в третьей комиссии. Однако новейшие исследователи заметили, что, во-первых, положение Аппендикса внутри титула отличается в зависимости от того, как далеко продвинулась работа по составлению окончательной редакции антологии. Во-вторых, фрагменты из 10 книг Posteriora Лабеона в эпитоме Яволена, которая в действительности является первой работой в этой массе, частично принадлежат массе Сабина, а частично – Аппендиксу. Точно такое же распределение по массам отмечено для эпитомы Яволена ex posterioribus Labeonis, традиционно помещаемой в конец массы Сабина: фрагменты, взятые из книг 1-2, действительно принадлежат массе Сабина, тогда как фрагменты книг 2-10 стоят в начале фрагментов из сочинений Аппендикса. Даже если этих эпитом было две (фрагменты имеют разные inscriptiones), что в свете указанного факта более чем сомнительно, Аппендикс оказывается продолжением массы Сабина – той ее частью, которую продолжали читать уже после того, как чтение основной части произведений (которые и составляют массу Сабина, по Блюме) было закончено. Иными словами, три комиссии сдали работу одновременно, но в первой осталась недочитанная часть, фрагменты из которой легли на стол общего редактора, когда часть титулов была уже собрана. Поэтому фрагменты Аппендикса в первой части Дигест стоят в самом конце титулов, а в последних – уже в середине.

   Итак, нагрузка составителей Дигест распределялась неравномерно: масса Папиниана заметно  уступала по объему первым двум, в связи  с чем можно сделать вывод, что в этих двух первых комиссиях, видимо, были сосредоточены лучшие кадры. Массу Сабина составили комментарии к ius civile, дидактические сочинения («Institutiones», «Regulae»), «Digesta» Алфена Вара, Юлиана, а также Сцеволы (традиционно помещаемые в Аппендикс) и многие монографии по публичному праву. Масса эдикта содержала комментарии к эдикту, сочинения «Ad Plautium», «Digesta» Цельса и Марцелла и другие. Массу Папиниана составили «Quaestiones» и «Responsa» Папиниана, Сцеволы, Павла, «Disputationes» Трифониана и монографии по наследственному и публичному праву.

   Один  из составителей, профессор Теофил, написал на греческом комментарий  к Дигестам – Theophili Paraphrasis. В IX в. в Византии было осуществлено издание обширных комментариев, созданных поколениями профессоров после компиляции – Basilica. Консультация с «Базиликами», параллельное место которых указано в стереотипном издании Дигест к каждому титулу, необходима для адекватного понимания текста этого памятника истории римского права.  

Глава 6. Наследование по закону в Юстиниановом праве 

   1. Коренным  образом порядок наследования  ad intestato был реформирован в Новеллах Юстиниана 118 и 127.

   По  этим Новеллам первый класс наследников  ad intestato  составляли нисходящие родственники (сыновья, дочери, внуки, внучки и т.д.). Нисходящий более близкой степени исключает наследование нисходящих более отдаленных степеней; например, если имеются дети, то не призываются к наследованию внуки и т.д. Однако нисходящий родственник более отдаленной степени призывался к наследству наряду с более близкими нисходящими наследодателя, если то лицо, через которое такой более отдаленный нисходящий происходил от наследодателя, умерло до открытия наследства. Например, в момент смерти наследодателя остались в живых из числа его нисходящих дети и внуки от ранее умершего сына или дочери. В этом случае внуки имели право получить ту долю, которая досталась бы их умершему отцу или матери, если бы те пережили наследодателя. Такое участие в наследовании называется наследованием по праву представления (внуки в данном случае как бы представляют собой своего умершего отца или мать).

   2. Наследование  по праву представления не  следует смешивать с так называемой  наследственной трансмиссией. Наследники по праву представления являются наследниками не своего отца или матери (не принявших наследства), а самого наследодателя (в приведенном примере – деда). При наследственной трансмиссии наследник пережил смерть наследодателя, так что наследство открылось ему; но наследник умирает, не успев приобрести наследства, и возникшее в его лице право приобрести наследство само переходит по наследству к его наследникам. Таким образом, если опять взять для примера тех же родственников (какие были взяты при изложении права представления) и предположить, что в момент смерти деда его сын (отец внуков) был жив, но до вступление в наследство умер, к его детям переходит право принять наследство, оставшееся после деда, но дети считаются в этом случае наследниками не деда, а отца.