Исправительно-трудовые учреждения СССР в годы Великой отечественной войны 1941 – 1945 г.г

– Ах ты жидовская морда! — возгласил щеголь и ногой ударил меня в нижнюю часть живота так, что я, вдруг задохнувшись, упал, — что ты все врешь?! Говори, мать твою..., с каким заданием подослан?! Кем завербован?! Когда?! Сколько продал?! Сколько повесил?! Сколько получил, продажная тварь?! Кличка?!».

   В итоге Клейн получил смертный приговор, который потом заменили двадцатью годами каторги.

    Каторжные условия предусматривали использование заключённых на более тяжёлых работах, увеличение времени работы на 1 час, обязательное ношение личного номера, вывод на работу должен был осуществляться под усиленным конвоем [11 июля нарком Берия подписал совершенно секретный приказ № 00968 «Об организации отделений каторжных работ при ИТЛ НКВД» «в соответствии» с этим указом ПВС]. Осуждённые должны были размещаться отдельно от других лагерников (в особых бараках с решётками на окнах. Данные бараки постоянно должны были находиться на запоре и охраняться стрелками).

     Если заключённый-каторжанин отказывался от работы, то к нему могли применить целый комплекс мер: от удлинения рабочего дня на 2 часа и перевод на более тяжёлую работу, до ареста и привлечения к уголовной ответственности.

    Именно каторжники стали основой новой отрасли советской промышленности. В 1944 году среди своих экономических достижений НКВД указал на то, что его предприятиями добыто 100 процентов советского радия.

    В 1943 году в системе НКВД создается самостоятельный Отдел по борьбе с детской беспризорностью и безнадзорностью.

   К концу 1944 г. была восстановлена довоенная структура ГУЛАГа. По состоянию на 1 декабря 1944 г., в системе ГУЛАГа имелось 53 ИТЛ с общим числом в них 667 лагерных отделений и 475 ИТК. В это число входили 17 лагерей с усиленным режимом и 5 лагерей для содержания каторжан.

    За время войны вновь организовано 40 исправительно-трудовых лагерей, 11 УИТЛК и 15 ОИТК НКВД-УНКВД.

В 1948 году появляются Особые лагеря («для шпионов, диверсантов, троцкистов, правых, меньшевиков, эсеров, анархистов, националистов, белоэмигрантов и участников других антисоветских организаций», - список можно найти в постановлении Совета Министров СССР №416-159сс от 21 февраля 1948 года).

Общая первоначальная численность особых лагерей была определена в 100 тысяч человек. Первоначально было организовано, по одним сведениям, семь Особых лагерей: № 1 - Минеральный (Инта, Коми АССР), № 2 - Горный (Норильск), № 3 - Дубровный (Мордовская АССР), № 4 - Степной (Джезказган), № 5 - Береговой (Магадан), № 6 - Речной (Воркута), № 7 - Озерный (Тайшет) [По другим сведениям, было организовано только пять особых лагерей]. Потом к ним добавились еще несколько. Заключённых использовали только на тяжёлой физической работе, никакого вознаграждения заключённые не получали.

    Вместе с тем за тот же период подверглось расформированию 69 исправительно-трудовых лагерей, 1 УИТЛК и 15 ОИТК НКВД-УНКВД.

    Центральный аппарат ГУЛАГа претерпел значительные изменения. 20 октября 1945 года приказом № 001244 были объявлены новые штаты ГУЛАГа (а 19 декабря приказам № 1469 — расстановка личного состава по этим штатам). Всего по ГУЛАГу — 457 человек, по сравнению с началом года штат сократился на 18 процентов. При этом Управление охраны и режима руководило не только военизированной стрелковой охраной, но пожарной охраной ИТЛ и ИТК (общая численность которой превышала 100 тысяч человек бойцов и офицеров). Управление снабжения обеспечивало всеми видами продовольственного и вещевого довольствия не только заключенных ИТЛ и ИТК, но и тюрем, детских колоний и КПЗ, а также ВОХР и вольнонаемный состав лагерей, строек и колоний. Управление исправительно-трудовых колоний руководило производственно-хозяйственной и финансовой деятельностью всех промышленных и сельскохозяйственных ИТЛ и ИТК, подведомственных ГУЛАГу. Всего       Центральный аппарат ГУЛАГа НКВД СССР к концу войны в своем составе имел 3 управления и 13 самостоятельных отделов со штатной положенностью 525 единиц.6

                                          Заключённые в годы войны.

   К началу войны число заключенных в лагерях и колониях ГУЛАГа составило 2,3 млн. человек. На 1 июня 1944 г. их количество снизилось до 1,2 млн. За три года войны (до 1 июня 1944 г.) из лагерей и колоний ГУЛАГа убыло 2,9 млн. и вновь поступило 1,8 млн. осужденных.

    ГУЛАГ встретил войну совместной директивой наркома внутренних дел Л.П. Берии и Прокурора СССР В. М. Бочкова № 221 от 22 июня 1941 года, в которой содержалось требование прекратить освобождение «из лагерей, тюрем и колоний контрреволюционеров, бандитов, рецидивистов и других опасных преступников», иностранных граждан (немцы) сосредоточить в усиленно охраняемых зонах, прекратив бесконвойное использование на работах, охрану тюрем необходимо перевести на военное положение, прекратить отпуска для работников лагерей, тюрем и колоний, запретить переписку заключённых.

Однако данная директива фактически не применялась.

   За первый год войны из 170 советских дивизий, которые встретили врага на границе, 28 были уничтожены полностью, а 70 потеряли до половины своего состава. Общие суммарные потери составили около 747 тысяч человек. Кроме того, Красная армия лишилась 3985 самолётов, 11703 танка, 18794 орудия и миномёта. Кроме того, только за первый год войны в плен к немцам попали более 3,8 миллиона, а за всю войну около 5,3 миллиона солдат. Именно так зафиксировано в большинстве немецких источниках. Советские источники противоречиво говорят о других данных. Цифра военнопленных колеблется от 4 миллионов 408 тысяч человек до 5 миллионов 308 тысяч.7

   Катастрофические потери Красной армии требовалось как-то компенсировать. Поэтому до конца 1941 года в ряды вооружённых сил Советского Союза было призвано около 420 тысяч заключённых.

   С начала войны и до июня 1944 г. на укомплектование Красной Армии было передано 1 миллион заключенных ГУЛАГа (включая освобожденных за отбытием сроков наказания) [12 июля 1941 года Президиум Верховного Совета принимает Указ «Об освобождении от наказания осужденных по некоторым категориям преступлений». В соответствии с этим указом в тех местностях, которые были на военном положении, подлежали освобождению заключенные, осужденные: по указам от 26 июля и 10 августа 1940 года («О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений» и «Об уголовной ответственности за мелкие кражи на производстве и за хулиганство»), кроме злостных хулиганов и рецидивистов; за маловажные бытовые преступления, имевшие остаток срока менее года; беременные женщины и женщины, имевшие малолетних детей (кроме осужденных за контрреволюционные преступления, бандитизм и рецидивисток); учащиеся ремесленных, железнодорожных училищ и школ ФЗО, осужденные по указу от 28 декабря 1940 года за нарушение дисциплины и самовольный уход из училища (школы). 24 ноября 1941 года Президиум Верховного Совета СССР распространил действие указа от 12 июля 1941 г. на все местности СССР и принял решение о дополнительном освобождении некоторых категорий заключенных, например, бывших военнослужащих, осужденных за несвоевременную явку в часть и малозначительные должностные, хозяйственные и воинские преступления, совершенные до начала войны, при этом они передавались в части действующей армии. Освобождению также подлежали нетрудоспособные инвалиды, старики, имевшие остаток срока наказания до 3 лет, кроме осужденных за контрреволюционные преступления].

   Причём, следует отметить, что политические заключённые (а также их родственники) не отправлялись на фронт.

   «Особое внимание уделяется вопросу строгой изоляции осужденных за контрреволюционные и другие особо опасные преступления. В этих целях НКВД СССР концентрирует наиболее опасных государственных преступников, осужденных за участие в правотроцкистских к/р организациях, измену Родине, шпионаж, диверсию, террор, и руководителей к/р организаций и антисоветских политпартий — в специальных тюрьмах, а также в исправительно-трудовых лагерях, расположенных на Крайнем Севере и Дальнем Востоке (район реки Колымы, Заполярье), где установлена усиленная охрана и режим, сочетаемые с тяжелыми физическими работами по добыче угля, нефти, железных руд и лесным разработкам»

    За боевые подвиги, проявленные на фронтах Великой Отечественной войны, бывшие зека Бреусов, Ефимов, Отставнов, Сержантов, Матросов и некоторые другие были удостоены звания Героя Советского Союза.

    Говоря о заключённых ГУЛАГа нельзя не вспомнить о таком явлении как трудовая армия. Комплектование трудармии в соответствии с постановлением Государственного Комитета Обороны от 10 января 1942 г.происходило за счёт этнических немцев (которых депортировали с Поволжья), а потом и представителей других национальностей (китайцев, греков, калмыков, крымских татар, болгар и других). Всего в эти подразделения было мобилизовано свыше 400 тыс. человек (первоначально – это были представители тех стран, с которыми шла война), в число которых входили также около 20 тыс. представителей других национальностей. 220 тысяч мобилизованных в рабочие колонны использовались на строительстве и в лагерях НКВД и 180 тысяч - на объектах других наркоматов. Размещение этих контингентов было произведено в системе ГУЛАГа в отдельных лагерных пунктах, обнесенных проволочным ограждением и обеспеченных охраной.

   «Само это понятие [трудармия] использовалось только в бытовом лексиконе… Нежелание употреблять слово трудовая армия легко объяснимо. Работа в трудармии в полном смысле слова носила рабский характер с ухищрениями XX столетия. Нарушались все международные соглашения о правах человека, о недопустимости принудительного труда. Но ведь в глазах мирового сообщества СССР должен был выглядеть пристойно…»

   Кроме того, в 1941-1942 гг. из лагерей ГУЛАГа было освобождено почти 43 тыс. польских и около 10 тыс. чехословацких граждан, направленных в большинстве своем на формирование национальных воинских частей [Наивно думать, что большинство заключённых было освобождено для защиты Родины. Некоторых («особо опасных») не стали выпускать на свободу. К примеру, в силу Постановления ГКО № 634/сс от 6 сентября 1941 г. в Орловской тюрьме ГУГБ был осуществлён расстрел 170 политических заключённых. Объяснялось данное решение тем, что перемещение осуждённых данной тюрьмы не представлялось возможным. Большую часть отбывающих наказание в таких случаях отпускали либо приписывали отступавшим войсковым частям. Наиболее опасных заключённых в ряде случаев ликвидировали].

   «…Только за один месяц было освобождено и передано в РККА около 18 тысяч человек. Фронт от лагеря находился недалеко.

    Отдельные точки лагеря вплотную подходили к Финляндской границе и, естественно, что в первые дни войны заключенные и аппарат лагеря явились не только свидетелями фронта, но и его участниками. Мне пришлось быть участником одного эпизода.

   Одно из подразделений лагеря, находящееся на спецточке вблизи г. Выборга, при наступлении немцев стало эвакуироваться, отходить к Лодейному Полю. При марше по болотистой местности по лежневой дороге был замечен прорыв танковой колонны немцев… Положение становилось критическим. Тогда один из заключенных выскочил на лежневку, подскочил к стоящей грузовой машине, сел за руль и, развернувшись, с полного хода двинулся в сторону идущему головному танку. Налетев на танк, заключенный геройски погиб вместе с машиной, но танк тоже стал и загорелся. Дорога была загорожена, остальные танки ушли обратно. Это спасло положение и дало возможность эвакуироваться колонне дальше.

   Фамилию этого заключенного установить нам не удалось, несмотря на все принятые со стороны лагеря и органов НКВД Карело-Финской ССР усилия. Часть заключенных, в прошлом служивших в РККА, после их освобождения буквально немедленно отправлялись на фронт. Представители командования, специально приезжавшие за подобными партиями с фронта, исключительно хорошо отзывались о боеспособности этого контингента.

   На Ухтинском направлении в районе Кеми одно из подразделений, сформированное в большинстве из заключенных Сорокского лагеря, находилось в обороне… При атаке немцев на это подразделение силами, вдвое превышающими, один из бойцов, не вытерпев нахождение в обороне, выскочил из прикрытия и с криком и руганью нецензурными словами по адресу немцев, бросился вперед. Его примеру последовали все бойцы. Это было настолько неожиданным и стремительным, что немцы не выдержали и отступили, понеся большие потери… Не без интереса отметить, как проходило освобождение поляков. Мне лично приходилось участвовать и оформлять освобождение более 1500 человек поляков, содержавшихся в Сорокском лагере… Как только эта категория узнала об их освобождении, сразу изменились отношения между отдельными группами этих заключенных. Бывшие офицеры, чиновники, торговцы и прочая категория бывших польских верхушек отделилась от крестьян, рабочих и мелких служащих, первые начали повелевать последними, задавая тон. Буквально на следующий день у отдельных заключенных бывших офицеров польской армии появились денщики, которые чистили, чинили их одежду и обувь, ходили на кухню за обедом и т. п. Первым занятием освобождаемых началось обшивание, восстановление своих знаков, эмблем и т. п. Были вытащены старые конфедератки, пришивались к ним и завалявшиеся обломанные «петухи» и т. п. Вопрос о войне… мало кого интересовал. Больше всего были вопросы, куда лучше поехать, где лучше жить…

   Содержавшиеся в этих колоннах вместе с поляками перебежчики из Чехословакии (по документам значившиеся венгерско-подданными) исключительно недоброжелательно отзывались о поляках и прямо заявляли: «гражданин начальник, с них вояки не будут, лучше пошлите нас». Просьбы чехословаков об отправке на фронт доходили до слез и, надо сказать, по моему мнению эти просьбы были искренними…» [Доклад заместителя начальника ОУРЗ Сорокского ИТЛ Г. П. Покровский начальнику ГУЛАГа о выполнении указа ПВС от 12 июля 1941 года].