Чеченская война

          В целом более высокая поддержка  военных действий против Чечни была обусловлена рядом факторов: жаждой спокойствия и порядка, безопасности от

 

24

 террора, который воспринимался как дело рук чеченцев: раскручиванием "боевого настроя" у населения скоординированными усилиями СМИ, более рациональным методом ведения войны, малыми потерями в личном составе и т.п. Большинство политических течений и партий поддерживали решения правительства в отношении Чечни.

          Характерным в новой войне  явилось новое поведение российской армии по отношению к мирному населению Чечни. В освобожденных от бандформирований населенных пунктах командиры вступали в переговоры с представителями населения (старейшинами), договаривались о порядке дальнейшей жизни, помогали налаживать обеспечение светом, теплом, продовольствием и т.п. Во многих местах население выступало за то, чтобы войска оставались навсегда и не дали возможность вернуться бандитам. Все более четко определялось негативное отношение населения к режиму Масхадова и его вооруженным формированиям.

          Общественное мнение в западных странах по поводу второй чеченской войны быстро расходилось с общероссийским мнением. Если во время первой чеченской войны массовое настроение по отношению к ней на Западе и в России практически совпадало в осуждении ее как иррациональной, то во второй войне россияне встали на позиции поддержки ее, а западники усиливали свое негативное отношение к ней.

          Исходя из вышеизложенного, можно  сделать ряд выводов. 

          Во-первых, общественное мнение России  стало боле раскованным, свободным  и плюралистичным по отношению к военной политике государства, осуществляемым им международным и внутренним военным акциям.   Но в этой сфере произошли в последний год заметные изменения. Если в первой чеченской войне общественное мнение России было в основном предоставлено самому себе и было более оппозиционно, то во второй чеченской войне оно твердо направлялось властью и было в основном адекватным ее нуждам в

 

25

 сфере военных дел.

          Во-вторых, Запад проявил способность  оперативно создавать выгодное  ему настроение в общественном мнении мира и своего народа по отношению к своим и "чужим" войнам, навязывая свои критерии и оценки. 

          В-третьих, косовская и чеченская  воины обострили различия мировоззренческих  и идеологических, научных, правовых, психологических и нравственных позиций, превалирующих на Западе и Востоке по вопросам отношения к войне в целом, а также к конкретным многообразным войнам прошлого, настоящего и будущего.

          В-четвертых, положительному отношению общественного мнения к войне способствует ее изменение по линии сокращения кровавых потерь, быстрого достижения победы без больших затрат и снижения жизненного уровня народа, получение дополнительных благ.

          Последние войны XX века свидетельствуют о глубокой укорененности стереотипов войны и насилия в сознании и психологии людей. Пацифистская эйфория, возникавшая не раз в XX в., сравнительно легко тонула в поднимавшихся волнах традиционного отношения к войне, хотя всякий раз росла доля людей, отрицавших войну. Но атрофирование воинственности идет весьма медленно.

          Сложный комплекс кавказских  проблем играет растущую роль  во внутренней и внешней политике  России, в обеспечении ее безопасности. Не будет преувеличением отметить, что в настоящее время и,  вероятно, в ближайшей перспективе наиболее острой в этом регионе останется ситуация в Чеченской Республике. Она напрямую зависит от темпов восстановления в ней социальной сферы и экономики.

          В конце февраля в Кремле  под председательством Президента  Российской Федерации прошло заседание Совета безопасности Российской Федерации, на котором был рассмотрен вопрос "О ситуации в Чеченской

 

26

Республике". Выступая на этом заседании, В.В. Путин отметил, что процесс полномасштабного урегулирования ситуации в Чеченской Республике на федеральном и региональном уровнях в основном организован и представляет собой комплекс взаимоувязанных мероприятий в военной, правоохранительной, социально-экономической, внутриполитической, международной и информационной сферах. Подчеркнув особое значение нормализации ситуации в этом субъекте Федерации для региона и всей страны, он сказал, что принятые федеральными и республиканскими органами власти меры позволили достичь определенных положительных результатов в снижении социально-политической напряженности в Чеченской Республике, укреплении местных органов власти. В настоящее время на федеральном и региональном уровнях сложилась система управления восстановлением Чеченской Республики.

          В правоохранительной сфере ситуация в Чеченской Республике характеризуется следующим.

          За прошедший период с начала 2001 г. в результате предпринятых  военных и правоохранительных  мер нейтрализовано более 2000 боевиков  и полевых командиров среднего  звена. Пресекаются попытки по  наращиванию численности бандгрупп на территории Чеченской Республики за счет боевиков, находящихся на территории Грузии.

          Проведенные мероприятия по перекрытию части каналов поступления боевикам финансовых средств, оружия и боеприпасов, а также обнаружению и уничтожению на территории республики их баз существенно подорвали материальную основу бандгрупп.

          Все это позволило не допустить  объединения боевиков под единым командованием и осуществления планов по захвату крупных населенных пунктов и дестабилизации обстановки в равнинной части Чеченской Республики, а также в значительной степени ограничить возможности

 

27

 осуществления ими  диверсионно-террористических и  иных преступных акций.

          В результате предпринимаемых  мер удалось повысить адресность в проведении спецопераций и привлечение к ним представителей местных администраций и работников прокуратуры, что в некоторой степени позволило снизить уровень недовольства местного населения действиями федеральных сил.

          Вместе с тем, надо признать, оперативная обстановка на территории Чеченской Республики остается напряженной.

          Несмотря на значительные потери, боевики продолжают проводить обстрелы подразделений и объектов федеральных сил, минирование маршрутов движения колонн военной техники. При этом их диверсионно-террористические действия отличаются изощренностью и применением новых нестандартных оперативно-тактических и информационно-пропагандистских приемов. Есть потери среди федеральных сил и местного населения.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

28

Заключение

 

Проведение операции по разоружению незаконных вооруженных  формирований на  территории  Чеченской  Республики  являлось  наиболее крупным  применением федеральных войск  для разрешения кризиса внутри России.

Соединениям и частям федеральных  войск  противостояли  хорошо подготовленные, вооруженные современным вооружением и военной техникой формирования,  отличающиеся высоким моральным  духом  личного состава. Кроме  того,  Д. Дудаев  не погнушался привлечь наемников и добровольцев из государств как ближнего, так и дальнего зарубежья.

Части и  подразделения  Вооруженных Сил были решающей силой  при выполнении поставленных задач. Они успешно вели боевые действия, как вне населенных пунктов, так  и при овладении ими.

В ходе ведения операции совершенствовались слаженность органов управления и подготовка подразделений и частей.

Анализ развития  военно-политической  обстановки  в  Чеченской Республике с приходом к власти Д. Дудаева,  мер,  принимавшихся российским руководством по разрешению чеченского кризиса, подготовки и проведения операции по разоружению незаконных вооруженных  формирований позволяет сделать ряд выводов, учет которых в последующем мог бы существенно облегчить решение задач,  аналогичных  тем,  которые пришлось решать в Чечне.

В  основе  возникновения  вооруженного конфликта лежит постепенное  обострение различных противоречий (политических, территориальных, экономических,  межнациональных и др.) В своем  развитии он претерпевает несколько  этапов (зарождение,  обострение, кризис), что позволяет сделать процесс разрешения конфликта управляемым. Его разрешение - общегосударственная задача,  а не только военных.  Она должна решаться 

 

29

применением  комплекса  дипломатических  и военных мер. Использование всего арсенала мирных средств с опорой на  военную мощь позволяет предотвратить конфликт на ранней стадии.  Основным узким местом в организации  предотвращения  конфликта  остается отсутствие, несогласованность, а порой и противоречивость существующего законодательства.

Политическим руководством,   органами  государственной  власти Российской  Федерации  в 1991-1994 г.г.  предпринимались  некоторые попытки разрешить чеченский кризис мирным путем. Однако, они заключались  в основном в стыдливой констатации фактов антиконституционных действий дудаевского руководства, издании указов, постановлений и других документов, носивших, как правило, декларативный характер. Конструктивные практические шаги по принятию действенных политических мер по локализации зреющего нарыва в Чечне предприняты не были. Все это позволило Д. Дудаеву и его сторонникам превратить республику в криминальную экономическую зону,  создать достаточно подготовленные и оснащенные вооруженные формирования.

Руководством России практически не была проведена работа по формированию общественного  мнения  населения  страны  относительно необходимости применения  силы  для  разрешения чеченского кризиса. Отсутствие  единства  взглядов  по этому  вопросу  у представителей органов федеральной исполнительной власти с одной стороны и законодательной - с другой,  противоречивая полемика в средствах массовой информации препятствовали выработке у россиян твердой позиции в отношении Чечни,  а также  убежденности  в  необходимости  применения войск для разрешения кризиса.

Кроме того,  развернутая к этому времени в средствах  массовой информации кампания, формирующая извращенное представление о роли и

 

30

месте армии в решении задачи по разоружению незаконных  вооруженных  формирований Чечни, выступления руководителей  ряда регионов России и депутатов Госдумы,  протесты комитетов солдатских матерей и некоторых других  общественных  организаций крайне негативно сказались на морально-психологическом состоянии личного состава Вооруженных Сил, войск  (сил) других ведомств,  принимавших участие в восстановлении конституционного порядка и разоружении незаконных вооруженных  формирований на территории Чеченской Республики.

Уже с началом выдвижения российские войска столкнулись с  проявлениями  вполне определенной солидарности с дудаевским режимом со стороны некоторой части населения Ингушетии и Дагестана.  Это выразилось в попытках ингушей и дагестанцев, проживающих в приграничных с Чечней районах,  воспрепятствовать продвижению  российских  войск, вплоть  до  проведения  открытых вооруженных акций против некоторых подразделений. Эти акции зачастую осуществлялись при прямом участии силовых  структур  указанных  автономий и с молчаливого согласия их руководителей самого высокого ранга. 

Обострение чеченского кризиса активизировало деятельность ряда общественно-политических,  религиозных и других сил и  движений  на Северном Кавказе,  в Закавказье,  странах ближнего и дальнего зарубежья,  которые на лозунгах исламской солидарности, горского братства  и  им подобных пытались организовать поддержку и помощь режиму Д. Дудаева.

Чеченский кризис и развитие реальной обстановки в других северокавказских автономиях свидетельствуют о том,  что Центр в значительной мере ослабил контроль над этим регионом юга России, слишком доверившись  национальным администрациям.

Чеченская война не ушла в прошлое. Болезненная память о  ней не оставляет нас. Война возвращается: телекадрами разрушенного Грозного,

 

31

взрывами на вокзалах российских городов, похищениями людей, новыми опасными рецидивами противостояния. Чечня – контрастная фотография, образ времени. Чечня – символ нашей нестабильности и разобщенности. И одновременно Чечня – это испытание на гражданскую зрелость и человеческую вменяемость.

Погибшие, раненые, искалеченные, беженцы – страшный итог этой войны. Но есть и другой список – погибших иллюзий. И на первом месте в нем стоит престиж нынешней российской власти. Конечно, к осени 1994 года мало кто обольщался по поводу этой власти: на ее счету уже были повальная коррупция, выстрелы по Белому дому и многое другое. Но то, что она способна развязать кровопролитную войну на территории собственной страны – этого никто не мог ожидать.

Другое отрезвляющее открытие: ничтожно малой оказалась  возможность общества влиять на политику государства. Ведь вроде бы прошли в  стране демократические реформы; вроде бы действовала свобода слова (единственная из свобод, не дарованная сверху, а завоеванная нами самими); вроде и парламент мы избирали по демократическим правилам. Да и сам Президент со всеми его министрами и помощниками – разве не плод нашего демократического волеизъявления? И все же мы не сумели остановить преступные действия власти. Не сумели, хотя непопулярность чеченской войны с самого начала была настолько очевидна, что казалось – вот-вот сейчас они, в Кремле, поймут, в какую чудовищную авантюру ввязались, и немедленно прекратят кровопролитие. Ничего подобного. Понадобились годы бойни и реальная угроза потери власти, чтобы заставить наших правителей отказаться от этого безумия.