Автобиография Бенджамина Франклина. Контент-анализ

2.2 Внешнее и внутреннее использование оборотов «хитрой» речи в тексте.

Бенджамин Франклин старается уже в оборотах речи в автобиографии дать пример «мягкого» убеждения, который он так положительно охарактеризовал во второй главе. Например, когда он говорит об отсутствии мощеных улиц в Филадельфии: «Наш город, прекрасно и правильно расположенный, с широкими и прямыми улицами, пересекающими друг друга под прямым углом, позорно мирился с тем, что эти улицы долгое время оставались немощеными. В самой же главе где он весьма аргументированно объясненяет пользу «скромного» обращения, и в конце употребляет следующуюю фразу: «Окончательное решение этого я, однако, предоставляю лицам, более компетентным.» Вот как это старается донести до читателя сам автор: «Людей надо учить так, как если бы вы их не учили, и незнакомые вещи преподносить как забытые.» - выражение это по словам Франклина принадлежит некоемому Поупу, так что даже в момент подачи средств правильного психологического воздействия на людей, автор, возможно, неосознанно им пользуется. Еще одним примером мягкой вкрадчивости Франклина может послужить его фраза о письме к своему зятю Роберту Хомсу, хозяину шлюпа, который, узнав о местоположении Бенджамина, находивщегося в то время в бегах, настоятельно рекомендовал ему вернутся в Бостон на работу к своему брату, который создаст для него более комфортные условия. Итак, вот что Бенджамин пишет в своем ответе зятю: «Я ответил на его письмо, поблагодарил его за совет и изложил все причины, заставившие меня покинуть Бостон, настолько подробно и в таком свете, чтобы убедить его, что я не был столь неправ, как он полагал.» Эту фразу можно разбить на три составляющих. Во-первых, Франклин, поблагодарив зятя, расположил к себе собеседника, что вполне соответствует его формуле правильного взаимодействия с людьми, следующим шагом были доводы разума , которые, с большой долей вероятности, были изложены не хуже, чем в самой рукописи об этом предмете (об этом в разделе «разум»). Ну и в-третьих, в заключении он употребил Фразу, в которой отсутствует прямое отрицание, автор намеренно нго избегает. Всё это - непременные атрибуты речи и письма великого американца, которые очень часто встречаются во всех частях биографии, особенно в первой.

Описывая непостоянство  губернатора Филадельфии, который  пообещал опалтить всё необходимое для открытия типографии в городе, Франклин прибегает к своему любимому синтаксическому обороту – он передает свое мнение в уста других людей, причем дважды за предложение: «Если бы стало известно, что я рассчитываю на губернатора, то, вероятно, кто-нибудь из друзей, знавших его лучше, посоветовал бы мне не полагаться на него, так как впоследствии я услышал, что его знали как человека, щедро раздающего обещания, которые он не собирается выполнять.⁵» Следует отметить, что эта единица текста находится в первой части, где Франклин и описывает свою теорию «правильного» общения. В конце концов, рассказывая о правилах знаменитой хунты, Франклин замечает: «…не было места спору ради спора или ради победы, и, во избежание полемического пыла, все слова, выражающие непреклонность личного мнения или прямое противоречие мнению другого, вскоре стали считаться недопустимыми и были запрещены под страхом небольших денежных штрафов.⁶» Автор не только придерживался таких правил сам, но и распространял их в среде своих приятелей, как и подобает общественному деятелю.

Один эпизод, связанный с шуткой, когда Франклин читал от своего имени чужое стихотворение, кажется довольно неожиданным: «В обычной беседе он кажется весьма некрасноречивым, он подыскивает слова и даже грубо ошибается» - и это сказано об авторе. Трудно поверить, что Доктор Франклин вставил бы в биографию подобную фразу, существуй она на самом деле! Скорее всего, это еще один пример «хитрой» речи, искусственное принижение своих заслуг. В третьей части повествования автор описывая провал его проэкта будущей свободной от Англии страны среди причин провала на первый план выставляет отсутствие его самого на этих дебатах. Данные слова указывают на то, что автор «набрал вес» в речи с тех пор как о нём писали его приятели, а во-вторых, тринадцатая добродетель – скромность – по достоинству занимает последнее место в его списке.

К концу первой части обороты «хитрой» речи практически сходят на нет оставляя место безапеляционным выражениям наподобие: «Я был гораздо более начитан и развит, чем Кеймер; очевидно, по этой причине они предпочитали беседовать со мной.⁷»Точно неизвестно, какие обстоятельства заставили автора прервать работу над биографией, но, возможно, именно внешние раздражители заставили переменить тон автора, поскольку он, вновь взявщись за перо, много лет спустя, еще более изощряется в употреблении своих приёмов речи. Это очевидно вытекает из многих его высказываний. Создается даже впечатление, что он подобен пианисту, который настолько виртуозно играет, что может это делать с завязанными глазами или одной рукой. Настолько большое значение придает автор в последней трети оборотам как синтаксическим единицам, так и упомяная особенно с его точки зрения, удавщиеся моменты его речей.

Вторая часть, где автор, считая, что читатель уже усвоил первый урок «хитрой речи», преподносит нам следующий: «я стал по возможности держаться в тени и представлять свой проект как замысел многих друзей … В дальнейшем я всегда прибегал в подобных случаях к этому приему и, основываясь на своем успешном опыте, могу искренне его рекомендовать. Маленькая жертва, принесенная тщеславием в настоящем, в будущем будет вознаграждена сторицей.⁸» Это умозаключение, помимо очередного примера общения, характеризует отношение автора к жизни как к эксперименту (глава 4) и указывает на добродетель «Скромность» (глава 3).

«Речь – это  единственное оружье, которое от постоянного использования все более затачивается» - это высказывание могло бы по праву принадлежать Доктору Франклину, поскольку в поздние годы он продолжает использовать такие обороты речи, которые вызывали бы нименьщую степень отторжения со стороны собеседника. Автор, кажется, сам хочет обратить внимание читателя на этот прием, переходя в таких случаях от описательного повествования событий(чем он увлекатеся особенно в третьей части) к прямой речи, которой по объему в рукописи не наберется и трёх печатных листов. Впрочем, малое количество еще более обращает внимание: «Конечно, сэр, если вы благополучно доберетесь до Дюкена с вашими прекрасными войсками, так хорошо снабженными артиллерией, то форт, вероятно, окажет лишь непродолжительное сопротивление… Я предвижу только одну опасность, которая может помешать вашему маршу, — это засады индейцев … Какого ч..а, — сказал один из них(офицеров), — неужели вы думаете, что форт не будет взят?». «Я не уверен, что он не будет взят, но я знаю, что предугадать ход военных действий очень трудно»⁹. Таким образом мы можем лицезреть его рост как дипломата. Автор писал эти строки во время своей бурной дипломатической деятельности. Через несколько лет он отправится сослужить последний долг родине во Францию и произведет там настоящий фурор. Если учитывать его манеру речи, то это представляется неудивительным. Франклин и сам упомянает не раз в тексте, что был на хорошем счету в обществе благодаря умению вставить красное словцо. Анализ массива его синтаксических оборотов дает нам право указать, что это заявление не было голословным. Умение говорить само по себе помогает человеку достичь в жизни значительных высот; но Франклин не просто достиг высот, как мы знаем, он взял «Эверест» жизни и в «Автобиографии» указывает нам на причину своих успехов – тринадцать добродетелей.

2.3. Добродетели¹⁰

Произведение  Франклина можно назвать учебником  морали с примерами. Описание создания плана жизни по тринадцати добродетелям, которое можно условно назвать «теорией», находится в середине книги и являет собой кульминацию первой половины, в которой Бенджамин постепенно проходит все ступени на пути к духовному и материальному благополучию. Третья же часть, в которой он описывает время бытности общественным деятелем и натуралистом-первооткрывателем, интересна прежде всего тем, что все те обороты и уловки его речи которые он выработал в в первой части и апробировал в кульминации, здесь встроены в текст, и тем самым наглядно показывают внимательному читателю их пользу. Кроме того, первая и третья части представлены читателю как пример пользы морали и добродетелей, так и отрицательное влияние страстей и злонамеренного ума. Соотношение позитивных и отрицательных примеров морали – примерно, 1 к 10. Стоит углубится в смысл некоторых изречений автора, чтобы понять их многоплановую структуру: «Я работал очень усердно, но большую часть своего заработка тратил вместе с Ралфом на театры и другие развлечения.»¹¹ Возможно этот эпизод жизни автора в Лондоне и побудил его написать в одном из своих самых известных произведений – «Альманах Бедного Ричарда» афоризм «важно не сколько ты зарабатываешь, а сколько тратишь». Далее следует фраза: «я постепенно забывал мои обещания, данные мисс Рид(Его невеста, оставленная на 18 месяцев по ту сторну океана)… …это была вторая величайшая ошибка в моей жизни»¹². Решительность – четвертая добродетель в его списке, и, видимо, неспроста.

В двадцать четыре года человек составляет для себя список из тринадцати максим, одна из которых  – целомудрие. Если бы он был продолжателем философии епископальной церкви – тогда эта добродетель вполне бы укладывалась в систему координат. Но, как известно, к католической церкви Франклин не принадлежал, так что же подтолкнуло его добавить этот пункт? В отличие от остальных двенадцати добродетелей, автор никак не комментирует целомудрие. Можно предположить, что половая распущенность нанесла отцу-основателю вред здоровью. Не без облегчения спешу заметить, что этот вариант полностью исключается благодаря его же высказыванию: «Между тем неукротимые страсти юношеского возраста часто толкали меня на связи с женщинами легкого поведения, которые встречались на моем пути, что влекло за собой известные расходы и большие неудобства, а также постоянную угрозу моему здоровью, особенно меня страшившую, хотя, к моему величайшему счастью, я избежал этой опасности.»¹³ Подобное поведение несовместимо с целомудрием, и, надо полагать, описываемые встречи имели место ещё до составления автором таблицы максим. Разум Франклина подсказывает первую причину внесения этой добродетели  - пренебрежение ею может пагубно сказатся на здоровье и кошельке. Исходя из этого вывода, может показатся, что природа целомудрия скрывается в рационалистическом подходе автора к жизни, но, Франклину, на момент составления плана было немногим более двадцати, так что «неукратимые страсти юности» никуда не делись. Ответ, возможно, кроется в следующем; В 1724 году Бенджамин и его друг Ралф, который бежал от жены с ребенком, перебрались в Лондон. Ралф завел роман с их соседкой по дому, но, как и жену, он покидает её, чтобы найти работу в провинции. Свою подругу он оставил на попечительство Франклину и, как оказалось, напрасно: «я попытался воспользоваться ее зависимостью от меня и позволил себе некоторые вольности (опять-таки ошибка), которые она отвергла с величайшим негодованием. Она написала о моем поведении Ралфу; это вызвало разрыв между нами»¹⁴. Несмотря на то, что этот разрыв автор считает облегчением для себя, много лет спустя, в третьей части автобиографии (временной промежуток между написанием оных составляет без малого двадцать лет) он называет Ралфа своим старым другом, с удовольствием описывает достижения, которых тот добился на своем жизненном пути. Еще более трогательным представляется указание на то, что Ралф стал очень хорошим прозаиком,а не поэтом, т.к. Франклин всегда пытался отвадить его от роли служителя муз. Стало быть, он спрашивал о нём, интересовался судьбой своего бывшего товарища, спустя долгие годы после той ссоры. Подводя итог III главе, автор пишет: «Но, несмотря ни на что, я любил его, потому что у него было много приятных качеств.» , целомудрие как мы видим, по праву занимает свое место в его тринадцати добродетелях.

Поступок губернатора  так покоробивший Франклина в  юности, когда ему было восемнадцать или девятнадцать лет, вполне мог  оказать влияние на составлении необходимых для человека добродетелей, ведь именно Неискернность вельможи заставила молодого печатника задержатся на чужбине гораздо дольше намеченного.

Таким же образом  большинство добродетелей, которые  вошли в список дневника Франклина, так или иначе были апробированы автором на практике. Несмотря на то, что автору было всего двадцать четыре года, он уже успел повидать мир, имел десятилетний рабочий стаж, был сложившимся человеком. Как следует из текста, дневник был написан им во время длительного плавания из Англии в Америку, и это не случайно. Что обычно делает человек, предоставленный сам себе в течение трех месяцев? Конечно придается воспоминаниям. Однако разуму Франклина было необходимо оформить пройденное, сделать вывод. Так и появился на свет его знаменитый дневник. Автор называет себя невеждой в математике, но структура дневника говорит нам об обратном.

Любому опыту  предшествует поставленный тезис, условия  и цель. С последними все более  менее понятно. Условия подробно описаны автором в первой главе, а цель – стать морально читстым. Что же послужило отправной точкой этого эксперимента, и кто поставил тезис? Об этом пойдет речь в следующей главе.

2.4. Природа и происхождение добродетелей.

Из детства  Франклина мы можем заметитить, что речи отца были наполнены пуританской морали, необыкновенно двойственной по своей природе. Отец наказывал юного Бенджамина за то, что тот с мальчишками перетащил камни, предназначенные для постройки фундамента на берег пруда и соорудил там пристань для удобства ловли пискарей. Сын пытался доказать, что это очень полезное сооружение, но отец отразил его аргументы, высказав следующую мысль: «…ничто нечестное не может быть действительно благодетельным.» Вообще из автобиографии мы можем судить, что отец Бенджамина Франклина – довольно таки выдающаяся личность: «К нему также часто обращались и отдельные лица по поводу своих затруднений, и его часто избирали третейским судьей между спорящими сторонами.»¹⁵ Практически все упоминания в тексте об отце пропитаны уважением к его мнению, мнению человека с твердыми жизненными и моральными принципами. В то же время откровенный рационализм, присущий протестантскому вероисповеданию и передавшийся впоследствие Бенджамину (о чем мы можем судить хотя бы по тому, что автор касается денежного вопроса практически в каждом абзаце) чувствуется во многих частях текста связанных с отцом. Например – «отец стал брать меня с собой на прогулки и показывал мне плотников, каменщиков, токарей, медников и других мастеров за их занятиями, чтобы иметь возможность обнаружить мои склонности и определить меня к такому ремеслу, которое удержало бы меня на суше.»¹⁶ - Сначала может показатся, что отец из альтруистических побуждений пытается найти для своего сына дело по душе, но сам автор мотивирует его действия, как предупредительные меры, чтобы сын не стал моряком. А что в этом плохого? Матрос может не появлятся дома годами, соответственно деньгами он помочь не сможет.

В конечном итоге именно отец направил энергию своего сына в благоприятное русло – книгопечатание. При этом автор пишет, что мотивировал отца тот факт, что сын очень увлекался чтением. Отсюда следует, что отец, во-первых, принимал живое участие в жизни своих отпрысков и наблюдал за их времяпрепровождением, а во-вторых, мог принять решение, которое удаволитворяло бы всех. Этот абзац вполне объясняет предыдушее упоминание о частом обращении жителей к отцу в качестве третейского судьи.

Следующее упоминание тоже весьма показательно: «Этот успех  приятно щекотал мое самолюбие, но отец обескуражил меня, высмеяв мои вирши и объяснив, что стихотворцы всегда бывают нищими.»¹⁷ Все более очевидна материальная направленность отца. Впоследствие, он был одновременно всем, "только не поэтом", — как заметил в следующем столетии Г. Мелвилл. Кроме того, это высказывание наводит на мысль о достаточно «твердом» социальном статусе семьи. Конечно семейство Франклинов не купалось в роскоши, но и бедняками их тоже можно назвать с большой натяжкой.

Как можно будет заметить из воспоминаний Франклина о своем родителе, тот не терял умения здраво рассуждать, когда ответ был, казалось очевиден: «Мой отец был несколько удивлен, получив письмо губернатора, но он почти ничего не говорил мне о нем в течение нескольких дней… … по его мнению, он поступает не особенно благоразумно, собираясь помочь открыть собственное дело мальчику, который еще только через три года достигнет совершеннолетия. Хомс привел все доводы, какие только мог, в пользу этого плана; но мой отец считал эту затею совершенно несостоятельной и, наконец, .решительно отказал.»¹⁸ Даже, казалось бы, такой веский аргумент в пользу сына как рекомендации губернатора не повлияли на заключение отца, и, как окажется в последствии, он оказался совершенно прав, не доверившись губернатору. 

Итак, из всего  вышеследующего мы можем заметить, насколько сын уважал отца и прислушивался  к его советам. Также подобные упоминания не могут не убедить читателя в том, что отец Бенджамина Франклина  – мудрый и дальновидный человек, способный здраво рассуждать и принимать верные решения. Это довольно ценная информация, но если руководствоватся только доводами логики, то человек, который переехав в далекие края, сумел так прочно обосноватся на новом месте, прожил до 87 лет и вырастил десять детей  - достоин уважения и нужно отдать ему должное как предприимчивому и мудрому отцу семейства. Тоесть, необязательно применять качественный контент-анализ к «автобиографии», чтобы узнать каков был отец Бенджамина Франклина. Однако следующая фраза, которая касается посыла отца сыну более чем интересна:

« …он дал свое согласие на мое возвращение в Филадельфию, посоветовав мне вести себя там  с достоинством в отношениях с  людьми, попытаться заслужить всеобщее уважение и избегать пасквилей и  клеветы, к которым, по его мнению, у меня была слишком большая склонность; он сказал, что с помощью настойчивости и прилежания и благоразумной бережливости я смогу к тому времени, когда мне исполнится двадцать один год, накопить такую сумму, которая мне позволит открыть собственное дело…»¹⁹