Правовое регулирование организации и деятельности некоммерческих организаций

Иными словами, противоправным следует считать такое поведение, которое с точки зрения закона недопустимо и нарушает правовые запреты. В частности, законом запрещено совершать насильственные действия в отношении других лиц. Нарушение этого запрета является правонарушением (побои, убийства и т.п.). Законом установлена императивная обязанность каждого платить налоги, служить в армии и т.п. Нарушение этих обязанностей является неправомерным поведением.

Таким образом, неправомерным поведением будет являться нарушение прямо выраженных запретов и тех обязанностей, не исполнять которые с точки зрения закона невозможно.

Если же императивные требования норм права носят такой характер, что допускают определенную свободу выбора поведения субъекта, то отступление от таких требований нельзя считать противоправным, хотя такое поведение, безусловно, будет не соответствовать требованиям закона.

В частности, отступление от диспозитивных норм (которые допускают возможность выбора субъектом иного варианта поведения, отличного от установленного нормой права) не является нарушением норм права. Особенно это очевидно в условиях ныне действующего гражданского законодательства, основанного на принципах автономии воли, свободы договора, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела.

В соответствии с п. 2 ст. 1 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора. Они приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе.

Согласно подп. 1 ст. 8 ГК РФ гражданские права и обязанности возникают из договоров и иных сделок, предусмотренных законом, а также из договоров и иных сделок, хотя и не предусмотренных законом, но не противоречащих ему.

В свете изложенных положений действующего законодательства никто не может быть понужден к заключению договоров или совершению сделок. Незаключение договора (несовершение сделки) не может рассматриваться как противоправное действие, нарушающее запреты или жестко установленные правовые обязанности.

В силу этого совершение сделки с нарушением императивных требований закона к форме, содержанию сделки и т.п. само по себе еще не является противоправным поведением: такая сделка не будет иметь юридической силы, но не в силу ее противоправности или запрещенности законом, а в силу ее несоответствия требованиям закона.

В литературе уже обращалось внимание на то, что несоответствие сделки закону не тождественно ее противоправности.

Следует согласиться авторами, считающими, что противоправным в гражданском праве следует считать лишь то поведение, которое нарушает запреты и императивно установленные обязанности. Само по себе несоответствие требованиям закона еще не означает противоправности. В условиях свободы договора и отсутствия в законодательстве закрытого перечня сделок граждане и юридические лица могут совершать любые сделки, не противоречащие нормам права.

Противоречие же в этом контексте будет означать лишь нарушение прямых запретов и императивных обязанностей, установленных правом. Поэтому не соответствующая требованиям закона сделка не всегда является противоправной.

Итак, противоправной является лишь сделка, которая нарушает императивные обязанности и запреты, установленные законом.

Статья 168 ГК РФ устанавливает, что сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна. Однако это не означает, что любая такая сделка является противоправной. Сделка может не соответствовать не только запретам и безусловно-императивным обязанностям, но также и таким требованиям, несоблюдение которых не является противоправным, а влечет лишь непризнание юридической силы за соответствующей сделкой.

Сторонники признания всех недействительных сделок неправомерными не учитывают также того, что неправомерными могут быть лишь внешние действия (поведение) субъектов, но не их внутренние устремления (воля).

Изучение оснований признания сделок недействительными, предусмотренных ст. 169 - 179 ГК РФ, позволяет заключить, что во многих случаях эти основания связаны с пороками внутренней воли лица (лиц), совершающего сделку. Сделки признаются недействительными в случае полного отсутствия или несоответствия внутренней воли волеизъявлению, выраженному вовне.

Однако право способно регулировать только поведение людей. Правомерным или неправомерным может быть именно поведение (внешняя сторона действия, доступная восприятию окружающих). Что же касается внутренней воли, то ей придается значение в исключительных случаях и только применительно к конкретным действиям: при выяснении того, насколько сознательно и в какой степени сознательно лицо относилось к своим действиям.

Право может запретить определенное поведение (действие), однако невозможно запретить иметь одну лишь внутреннюю волю. Мысли («голый умысел») не могут быть неправомерными, поскольку их невозможно уловить стороннему наблюдателю.

Итак, правомерность или неправомерность сделок зависит от того, насколько действие лица, совершающего сделку, соответствует обязательным требованиям закона. Если внешне действие не противоречит императивным нормам права и отвечает всем признакам сделки, такое действие (сделка) является правомерным.

Особенностью гражданского права (и, в частности, института сделок) является то, что в отдельных случаях и при внешне правомерных действиях допускается проверять внутреннюю волю (процесс ее формирования) действующих субъектов. Сделка является волеизъявлением, которое представляет собой проявление внутренней воли вовне.

Однако сделка - это прежде всего действие, основанное на единстве внутренней воли и внешнего ее выражения (волеизъявления). Поэтому если подлинная внутренняя воля не соответствует ее внешнему выражению, закон допускает признание таких сделок недействительными. Но признание это допускается не во всех случаях, а только в самых очевидных или вызывающих (обман, насилие, заблуждение, имеющее лишь существенное значение, цель, заведомо противная основам правопорядка, и т.п.).

В этих отдельных случаях закон позволяет «вскрывать» внутреннюю волю (или ее отсутствие) лица, совершающего сделку. Так происходит при признании недействительными сделок, совершенных с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности (ст. 169 ГК РФ), когда имеет место мнимая или притворная сделка (ст. 170 ГК РФ), когда совершается сделка лицом, не способным понимать значение своих действий или руководить ими (ст. 177 ГК РФ), когда совершается сделка под влиянием заблуждения (ст. 178 ГК РФ), обмана, насилия, угрозы и иным основаниям, предусмотренным ст. 179 ГК РФ.

Во всех этих случаях отсутствие внутренней воли на совершение сделки, несоответствие воли волеизъявлению, противоправная или аморальная направленность внутренней воли являются достаточным основанием для того, чтобы признать сделку недействительной.

Но это не означает, что сделка сама по себе как действие (поведение) нарушает закон или не соответствует его требованиям. Просто закон придает юридическое значение некоторым порокам воли при совершении сделки, наличие которых лишает сделку действительности.

Так, при совершении сделки под влиянием заблуждения (ст. 178 ГК РФ) основанием недействительности является ошибочное представление у лица, совершающего сделку, об обстоятельствах, имеющих существенное значение для заключения сделки.

В данном случае имеет место порок в процессе формирования внутренней воли: воля на совершение сделки была, она соответствовала волеизъявлению, однако сформировалась под влиянием ошибочных представлений о существенных обстоятельствах. Сама по себе сделка как действие, выраженное вовне, является абсолютно законной и при отсутствии оспаривания по мотивам заблуждения навсегда сохранит свое действие.

При совершении сделки под влиянием обмана (ст. 179 ГК РФ) сделка как действие (поведение) внешне также абсолютно законна и не противоречит нормам права. Ошибочное представление о существенных обстоятельствах возникает в результате обмана - неправомерного действия третьего лица, под влиянием которого и совершается сделка.

Неправомерным здесь является обман, но не сама сделка, которая ничего противоречащего законодательству может и не содержать. При отсутствии оспаривания (в результате которого только и может выявиться порок в формировании воли) сделка сохранит свою силу и будет абсолютно законной.

Не является исключением в этом смысле и сделка, совершенная под влиянием насилия. Действия лица, понуждающего заключить сделку, безусловно, являются неправомерными и могут даже наказываться в порядке уголовного преследования. Однако сама сделка при этом является действием правомерным и также сохранит свою силу, если потерпевший не оспорит ее ввиду того, что воля на заключение сделки формировалась под влиянием насилия.

Таким образом, во всех случаях, когда основание недействительности связывается с тем или иным внутренним пороком воли субъекта, сама по себе сделка как внешнее действие может полностью соответствовать требованиям закона. И в этом смысле сделка будет являться правомерным действием. Упречность же воли не делает сделку как поведение неправомерной или не соответствующей требованиям закона. Она лишь является основанием для признания вполне правомерной сделки недействительной.

Закону такая сделка будет не соответствовать лишь в самом широком смысле: внутренние пороки воли, выявленные при ее совершении, признаются законом достаточным основанием для того, чтобы признать сделку недействительной (но не противоправной или не соответствующей требованиям закона).

На качество правомерности как неотъемлемый признак сделки неоднократно указывалось в литературе.

Аналогичной позиции придерживаются В.А. Тархов6, Ф.С. Хейфец7, В.С. Ем8, Н.А. Баринов9, О.Н. Садиков10, М.В. Кротов.11

Однако тезис «Сделка - это всегда действие правомерное» является ошибочным.

При этом одна из причин, по которой сделки всегда считаются правомерными действиями, лежит в традиционной классификации юридических фактов, получившей всеобщее распространение.

Согласно этой классификации все юридические факты делятся на действия и события. В свою очередь действия делятся на правомерные и неправомерные. Правомерные действия, далее, подразделяются на юридические акты и юридические поступки. К юридическим актам относятся сделки, административные акты, судебные акты и т.д.

В таком виде данная классификация представлена в подавляющем большинстве современных отечественных учебников и курсов по гражданскому праву. Такая же классификация давалась и в трудах дореволюционных юристов.

Тем не менее эта классификация ошибочна и логически противоречива. Как известно, любая классификация должна отвечать признаку единого основания деления. В приведенной же классификации деление юридических фактов происходит одновременно по двум основаниям:

а) по волевому признаку (зависит ли юридический факт (его протекание) от воли людей (события и действия) и если зависит, то какова направленность этой воли (юридические акты и юридические поступки));

б) по признаку соответствия требованиям закона (правомерности).

Таким образом, после деления юридических фактов по волевому признаку (события и действия) неожиданно происходит «скачок» в основании деления: от воли акцент переносится на соответствие юридического факта (действия) закону (правомерные или неправомерные). Далее же почему-то только правомерные действия продолжают делиться снова по волевому признаку: направлена воля на достижение определенного правового результата или нет (юридические акты и юридические поступки).

Возникает вопрос: почему неправомерные действия не могут делиться на юридические акты и юридические поступки? Ведь гражданские правонарушения (деликты), равно как и преступления, административные проступки по признаку направленности воли также являются юридическими поступками.

У преступника или деликвента воля не направлена специально на достижение правового результата (привлечение к ответственности), который наступает в результате совершения преступления. Более того, наступление такого результата для действующего лица является нежелательным. Но этот результат наступает независимо от того, была ли специально направлена на него воля.

В этом смысле деликт (гражданское правонарушение) ничем не отличается от находки чужой вещи: в обоих случаях правовые последствия наступают независимо от направленности воли на достижение правового результата. В обоих случаях эти правовые последствия могут быть нежелательными для действующего лица (обязанность возвратить вещь собственнику и привлечение к ответственности могут восприниматься одинаково негативно).

Единственная разница в том, что преступление запрещено законом и является действием неправомерным, а находка законом не запрещена и является действием правомерным.

В свою очередь не всякое действие, воля в котором специально направлена на достижение правового результата, будет являться правомерным. Например, некто собирается приобрести в собственность наркотические вещества. Налицо действие, специально направленное на возникновение определенных прав (право собственности на наркотические вещества) и обязанностей (обязанность уплатить деньги за товар). Однако это действие неправомерно, поскольку нарушает запреты, установленные нормами права.

На нелогичность деления действий на правомерные и неправомерные, после чего только правомерные действия делятся на юридические акты и юридические поступки, указывает В.А. Тархов. Он пишет: «Нетрудно убедиться, что деления эти перекрещиваются, акты и поступки могут быть как правомерными, так и неправомерными. Например, купля-продажа в большинстве случаев совершается вполне правомерно, но может быть и неправомерной; причинение вреда возможно как противоправное, так и совершенное при обстоятельствах, исключающих противоправность, может быть виновным и случайным и т.д.».12

Таким образом, юридические факты правильно делить по одному основанию: волевому признаку (наличие или отсутствие воли, а при ее наличии - направленность воли на достижение правового результата). В этом случае юридические факты будут подразделяться на события и действия. Действия в свою очередь будут делиться на юридические акты и юридические поступки.

Что же касается правомерности или неправомерности, то в данном случае речь идет о совершенно самостоятельной правовой оценке действий по иному основанию: соответствие действий императивным предписаниям права. Если действия (и юридические акты, и юридические поступки) таким предписаниям соответствуют, то они являются правомерными.