Ответственность за нарушение обязательств по кредитному договору

Характерно, что отмеченный подход проявляет себя не только в практике государственных арбитражных судов (о чем упоминалось ранее), его придерживаются и третейские суды в процессе своей работы, включая разбирательство дел по правилам международного арбитража (естественно, при применимом российском законодательстве). Данное обстоятельство подтверждается примером из практики Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации (далее - МКАС), приведенным в одной из работ М.Г. Розенберга. По одному из дел, рассмотренных МКАС, был предъявлен иск фирмой, зарегистрированной на Британских Виргинских островах, к украинской организации в связи с невыполнением последней обязательств по кредитному договору. По утверждению истца, в соответствии с условиями договора сумма кредита, предоставлявшегося на один год, подлежала зачислению на счет дочернего предприятия ответчика, указанного в договоре. В качестве обеспечения кредита ответчик должен был оформить передачу истцу в залог определенного имущества. Несмотря на то что истец перевел на счет дочернего предприятия большую часть суммы кредита, ответчик в предусмотренный договором срок не оформил договор залога, не возвратил истцу соответствующую часть суммы кредита и не уплатил проценты за пользование кредитом.

Заключенный сторонами кредитный договор содержал арбитражную оговорку о том, что все споры и разногласия, могущие возникнуть из договора или в связи с ним, подлежат разрешению в Международном коммерческом арбитражном суде при Торгово-промышленной палате Российской Федерации (г. Москва). В этом же договоре имелось условие, подтвержденное представителями сторон в заседании МКАС, о том, что их отношения по договору регулируются российским материальным правом[12].

Оценивая доводы ответчика, в том числе ссылку последнего на недействительность заключенного сторонами кредитного договора, МКАС констатировал: «Поскольку истцом не представлено доказательств того, что он является в силу его устава банком или иной кредитной организацией, договор сторон в соответствии со ст. 807 ГК РФ квалифицирован составом арбитража в качестве договора займа и к нему применены положения ГК РФ, регулирующие этот вид договора. Соответственно с учетом предписаний ст. 807 ГК РФ признано, что принятые сторонами обязательства полностью отвечают требованиям закона для этого вида договоров, установленным в абз. 1 п. 1 указанной статьи ГК РФ. В этой связи заявление ответчика об отсутствии соглашения сторон в отношении существенных условий договора не может быть принято во внимание». В результате требования истца о взыскании задолженности в размере суммы, фактически выданной заемщику, процентов как платы за пользование займом и штрафа за нарушение условия договора о предоставлении залогового обеспечения (с применением ст. 333 ГК РФ) были удовлетворены[13]. Что касается второго видообразующего признака кредитного договора, выделяющего его в отдельный вид договора займа, а именно консенсуального и в силу этого двустороннего характера порождаемого им обязательства, то его утрата кредитным договором в принципе невозможна. Представим себе ситуацию, когда банк и заемщик, заключая кредитный договор, включают в него условие о том, что данный договор считается заключенным не с момента его подписания сторонами, а с момента зачисления денежных средств (суммы кредита) на банковский счет заемщика. Как в этом случае суд должен оценить требование заемщика о взыскании с банка-кредитора убытков, вызванных неисполнением обязательства по предоставлению суммы кредита в предусмотренный договором срок?

Если исходить из того, что кредитный договор, утративший названный видообразующий признак (консенсуальный характер), трансформируется в договор займа, то придется признать, что заключенный сторонами договор является договором займа, который порождает обязательство лишь на стороне заемщика и может считаться заключенным только с момента предоставления суммы займа заемщику. Но в этом случае пришлось бы констатировать отсутствие на стороне банка какого-либо обязательства и, следовательно, оснований для ответственности банка за его неисполнение. Такой подход представляется неприемлемым как для правоприменительной практики, так и для имущественного оборота в целом.

Другой вариант разрешения указанного гипотетического спора (который, вероятнее всего, и выберет судья при рассмотрении реального дела) состоит в том, чтобы признать невозможность для банка предоставлять денежные средства гражданам и организациям на основе заключаемых с ними договоров займа[14].

Для размещения банком от своего имени и за свой счет привлеченных денежных средств предусмотрена соответствующая договорная форма заемного обязательства - кредитный договор (ст. 819 ГК РФ). Банки, располагая целевой правоспособностью, вправе совершать лишь те сделки, которые предусмотрены законодательством (ст. 5 Закона о банках и банковской деятельности). Следовательно, они не вправе заключать договоры займа.

Как же поступит судья, рассматривая конкретный спор? Видимо, он квалифицирует заключенный сторонами договор в качестве кредитного, а соответствующее условие договора, придающее ему реальный характер, признает недействительным как противоречащее императивной норме п. 1 ст. 819 ГК РФ (о консенсуальности кредитного договора). В приведенном примере заемщик действительно будет иметь право требовать от банка возмещения убытков, причиненных неисполнением обязательства, вытекающего из кредитного договора.

Таким образом, кредитный договор является отдельным видом договора займа, предназначенным для использования в банковской деятельности. Экономический смысл кредитного договора состоит в том, что он представляет собой правовую форму деятельности банка по размещению денежных средств граждан и организаций, привлеченных во вклады и на банковские счета[15].

Эта характерная черта кредитного договора подтверждается судебной практикой. Например:

Высший Арбитражный Суд Российской Федерации рассмотрел в судебном заседании заявление конкурсного управляющего муниципальным унитарным предприятием «Анапажилремстрой» о пересмотре в порядке надзора решения Арбитражного суда Краснодарского края от 21.06.2007 по делу N А32-28542/2006-64/292 и постановления Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 15.01.2008 по тому же делу.

Суд установил: муниципальное унитарное предприятие «Анапаремжилстрой» обратилось в арбитражный суд с иском к открытому акционерному обществу «Акционерный коммерческий банк «Уралсиб-Юг банк» о взыскании 341387 рублей 96 копеек неосновательного обогащения и 74377 рублей 51 копейки процентов за пользование чужими денежными средствами.

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмете спора, привлечены Комитет по управлению муниципальным имуществом администрации муниципального образования г. Анапа и муниципальное унитарное предприятие «Курортблагоустройство».

Решением Арбитражного суда Краснодарского края от 21.06.2007 в удовлетворении иска отказано.

Постановлением апелляционной инстанции того же суда от 04.10.2007 решение отменено, с банка в пользу предприятия взыскано 341387 рублей 96 копеек неосновательного обогащения и 74377 рублей 51 копейка процентов за пользование чужими денежными средствами.

Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа постановлением от 15.01.2008 судебный акт апелляционной инстанции отменил, оставил в силе решение суда первой инстанции.

В заявлении о пересмотре судебных актов в порядке надзора конкурсный управляющий муниципальным унитарным предприятием «Анапажилремстрой» ссылается на отсутствие правопреемства между МУП «Анапажилремстрой» и МУП «Курортблагоустройство».

Изучив материалы надзорного производства и доводы заявителя судебная коллегия не находит оснований, предусмотренных статьей 304 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, для передачи дела в Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации.

В сентябре-декабре 2004 года истец перечислил ответчику денежные средства в размере 341387 рублей 96 копеек. Основанием платежа указано погашение процентов, погашение ссуды по кредитному договору от 22.12.2003 за МУП «Курортблагоустройство».

Истец, считая, что перечисленные банку средства являются неосновательным обогащением последнего, обратился в суд с настоящим иском.

При рассмотрении спора суды установили, что 27.04.2004 принято постановление главы г. Анапы N 524 о реорганизации МУП «Курортблагоустройство» путем присоединения к МУП «Анапажилремстрой».

Согласно передаточному акту, утвержденному КУМИ г. Анапа 28.10.2004, истцу переданы все активы и пассивы МУП «Курортблагоустройство», в том числе обязательства по кредитному договору.

Учитывая, что обязательства по кредитному договору были переданы истцу, после чего последним задолженность по кредитному договору погашена, суды первой и кассационной инстанций пришли к выводу об отсутствии неосновательного обогащения на стороне банка за счет МУП «Анапажилремстрой» и в иске отказали.

Доводы заявителя об отсутствии правопреемства не соответствуют имеющимся в деле доказательствам, которые судами были оценены. В силу положений главы 36 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд надзорной инстанции полномочиями по переоценке доказательств не наделен.

Нарушения единообразия в применении и толковании норм права судами не допущено.

Руководствуясь статьями 299, 301, 304 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Высший Арбитражный Суд Российской Федерации определил: в передаче в Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации дела N А32-28542/2006-64/292 Арбитражного суда Краснодарского края для пересмотра в порядке надзора решения суда первой инстанции от 21.06.2007 и постановления Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 15.01.2008 по указанному делу отказать[16].

С точки зрения характеристики всякого гражданско-правового договора кредитный договор является договором консенсуальным, двусторонним и возмездным.

Квалификация кредитного договора предполагает также определение его отличий от иных видов договора займа. Прежде всего следует подчеркнуть, что общей чертой указанных видов договорных обязательств является, конечно же, их родовая принадлежность к договору займа, однако каждое из них обладает своими видообразующими признаками, позволяющими их выделять в отдельные виды займа. Договор товарного кредита имеет ту особенность, что он (как и кредитный договор) носит консенсуальный характер, но в отличие от кредитного договора в качестве его объекта выступают не денежные средства, а вещи, определенные родовыми признаками. Договоры облигационного займа и государственного (муниципального) займа выделяют в отдельные виды договора займа особенности заключения указанных договоров и оформления соответствующих договорных правоотношений: данные договоры заключаются путем приобретения займодавцами облигаций, эмитированных заемщиками, каковые (облигации) и служат формой выражения заемных обязательств. Видообразующим признаком обязательства коммерческого кредита является его принадлежность к иным гражданско-правовым договорам, исполнение которых связано с передачей в собственность другой стороне денежных сумм или других вещей, определяемых родовыми признаками. От кредитного договора обязательство коммерческого кредита отличает то обстоятельство, что оно ни при каких условиях не приобретает форму отдельного договора. Кроме того, от всех иных известных видов договорных заемных обязательств кредитный договор отличается особенностью субъектного состава: на стороне кредитора (займодавца) в кредитном договоре всегда выступает банк (кредитная организация). Кредитный договор предназначен для обслуживания заемных правоотношений в сфере банковской деятельности[17].

Исходя из вышесказанного:

По современному российскому гражданскому праву под кредитным договором разумеется такой договор, по которому банк или иная кредитная организация (кредитор) обязуется предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее (п. 1 ст. 819 ГК РФ).

Кредитный договор обладает всеми основными чертами договора займа: из него возникает обязательство заемщика возвратить кредитору денежную сумму, равную полученной (деньги - заменимые вещи, определенные родовыми признаками), в срок, определенный договором. Помимо этого кредитному договору присущи специфические признаки, ограничивающие сферу его применения и выделяющие его в отдельный вид договора займа. Наличие у кредитного договора указанных специфических признаков делает необходимым специальное правовое регулирование, но, имея в виду родовую принадлежность кредитного договора к договору займа, за пределами специальных правил, рассчитанных на специфику кредитного договора (как отдельного вида договора займа), подлежат применению общие положения о договоре займа.

1.2. Заключение кредитного договора

При рассмотрении вопроса о порядке заключения кредитного договора важно отделить фактические действия сторон, в том числе и характеризующиеся направленностью на заключение кредитного договора, от юридических действий кредитора и заемщика в рамках установленных законодательством правил о порядке и стадиях заключения кредитного договора. Ранее в юридической литературе неоднократно предпринимались попытки придать чисто фактическим действиям сторон определенное правовое значение, подчеркнув тем самым специфику порядка заключения кредитного договора[18]. Например, В.А. Погуляев писал: «Обычно, прежде чем предоставить кредит... банк открывает клиенту кредит. Открытием кредита называется решение компетентного органа банка предоставить клиенту кредит в определенной форме (напр., специального текущего счета до востребования, целевой ссуды и т.п.) и на определенных условиях. Открытие кредита может иметь двоякое значение. Решение предоставить кредит клиенту может быть чисто внутреннего значения, не создающим никаких юридических отношений между банком и клиентом... Если оно и сообщается клиенту, то не в качестве волеизъявления, направленного на принятие банком обязательства перед последним, а в качестве простого уведомления. Но открытие кредита может быть также волеизъявлением, направленным к клиенту и содержащим обязательство банка предоставить кредит на определенных условиях. В этом случае сообщенное клиенту решение банка является составной частью договора между ними об открытии кредита»[19].