Конституционно-правовой статус человека и гражданина в Российской Федерации

Академик B.C. Нерсесянц, исследуя проблему прав человека в свете политико-правовой мысли, связывает права человека с правом вообще, так как «это, - как считает ученый, - не различные... феномены, а явления принципиально одного порядка и одного типа». При этом он тоже не дает специального определения ограничения прав и свобод человека и гражданина. Но интересны его рассуждения об ограниченных правах и о необходимости присутствия и признания в правовом равенстве свободы субъектов права, то есть об их формальной независимости друг от друга, о благах субъектов. Обосновывает он это тем, что через механизм права первоначально несвободная масса людей (права последних ограничены, ущемлены и др.) постепенно преобразуется в свободных индивидов.

Обобщая последние исследования по правам человека и гражданина в  теории права, С.С Алексеев прямо  не определяет, что такое ограничение  прав и свобод человека и гражданина на современном этапе. В то же время  он говорит о правах человека как  о явлении глобального порядка  и в этом контексте подчеркивает необходимость строгого соблюдения прав и свобод человека и гражданина в демократическом обществе, устранении возникающих нарушений, коллизий и т.д. С.С. Алексеев говорит о равенстве людей в социальном государстве, т.е. о равенстве всех перед законом и судом и о равенстве в стартовых позициях в социально-экономической жизни (без незаконных ограничений).

Однако всеобщим, применимым к любому праву основанием для  определения пределов его осуществления (и в этом смысле - ограничения) и  является принцип формального равенства, выражающий сущность права как особого  социального явления. Равенство  субъектов прав и свобод человека и гражданина прямо или косвенно закреплено в целом ряде статей Конституции  РФ. Содержательно же этот принцип  раскрыт в ч. 3 ст. 17, которая гласит, что «осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц». Данное положение восходит к знаменитому «золотому правилу» нормативной регуляции, воспринятому христианством из греко-римской правовой мысли: «Итак, во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними». Иначе говоря: «Не поступайте по отношению к людям так, как вы не хотели бы, чтобы люди поступали по отношению к вам». В плоскости правового подхода эта формула означает, что индивид может осуществлять свои права в тех пределах, в которых не нарушаются аналогичные права других лиц. Таким образом, здесь, по сути дела, сформулирован принцип формально-юридического равенства, означающий отсутствие у любого человека каких-либо привилегий перед другими людьми в сфере права. Этот принцип и определяет самые общие пределы правовой регуляции, то есть пределы осуществления прав и свобод.

В связи с этим можно  отметить, что Т.Н. Радько в рамках ограничительной функции права выделяет понятие «ограничение прав» вообще и определяет его как своего рода уравновешивание противоположных интересов. Через это понятие он трактует ограничения прав и свобод человека и гражданина, которые могут быть установлены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях зашиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц.

Ашихмина А.В. дает следующее понятие: ограничение права - это законодательно санкционированное временное сокращение либо уменьшение, как по существу, так и по времени, пользования этим благом, составляющим предмет субъективного права. Ограничиваются, следовательно, не само благо (его объем, содержательные полнота и целостность, качественная определенность и др.), а условия притязания на личное или общественное благо, на продолжительность, полноту и качество пользования этим благом.

Как категория конституционного права, таким образом, ограничение  права, а отсюда и ограничение  конституционных прав и свобод человека и гражданина, - это действительно  законодательно санкционированное  ограничение условий и возможностей притязать на рассматриваемое благо, а не уменьшение самого данного блага, объем и качество которого представляют величину в достаточной мере постоянную.

Вместе с тем ограничение  конституционных прав и свобод человека и гражданина - это заключение этих прав и свобод в определенные рамки, границы, или же своего рода уравновешивание  самых разных интересов и благ субъектов права (человека, гражданина).

Ограничение прав человека и гражданина выступает фундаментальной  категорией конституционного статуса  личности. В частности, тесная взаимосвязь  с принципами конституционного статуса  личности (например, сочетания свободы  и ответственности, прав и обязанностей) предполагает то, что ограничение  прав пронизывает и интегрирует  иные элементы конституционного статуса  личности.

Без ограничений права  человека не могут быть реализованы  на практике и останутся лишь красивой декларацией. Фактически ограничения  служат базой для познания отдельных  основных прав. Прежде всего, это касается основных личных и политических прав, которые выполняют функцию защиты свободы от посягательств со стороны  государства. Категория «ограничение»  выражается также в правосубъектности, гражданстве, гарантиях, которые являются условиями реализации прав, обязанностей и предопределяют тот или иной их объем.

Подходы к определению  ограничений прав и свобод человека и гражданина условно можно разделить  на три группы. Первая группа - это  понимание ограничений прав и  свобод как собственно средства. Сюда можно отнести точку зрения Т.Н. Радько, рассмотренную выше, а также Должикова А.В., который считает, что под ограничением основных прав понимает обусловленную природными социальными и духовными причинами систему конституционно-правовых средств, определяющих носителя, сферу нормативного содержания и порядок реализации основных прав человека и гражданина, но допустимую лишь в случае соответствия формальным и материальным критериям. Второй подход к данной проблематике заключается в понятии ограничений как сужении объема прав и свобод. Помимо вышеприведенного мнения Ашихминой А.В., можно указать и многие другие примеры, так как это пожалуй, наиболее популярный среди ученых-правоведов и, следует признать, обоснованный подход.

Л.Л. Беломестных, например, дает определение ограничения прав и свобод человека и гражданина как  законодательно санкционированное (со стороны государства) сужение рамок, границ прав и свобод человека и  гражданина и ограничение условий  и возможностей последних притязать  на определенные блага. В.И. Гойман определяет ограничение права (свободы) как осуществляемое в соответствии с предусмотренными законом основаниями и в установленном порядке сужение его объема, а М.А. Нагорная - как изменение содержания или объема действия нормы права. Довольно полное определение в рамках данного подхода дает А.А. Подмарев - это установленные законодательством пределы (границы) реализации осуществления человеком (гражданином) прав и свобод, выражающиеся в запретах, вторжениях, обязанностях, ответственности, существование которых детерминировано (предопределено) необходимостью защиты конституционно признаваемых ценностей и назначением которых является обеспечение необходимого баланса между интересами личности, общества и государства. С.С. Алексеев, как мы видим из вышеизложенного, также разделяет такой подход.

Согласно третьему подходу, ограничение прав и свобод - это  определенные изъятия из них.

В пример можно привести высказывание B.C. Эбзеева - это «допускаемые Конституцией и установленные федеральным законом изъятия из конституционного статуса человека и гражданина» и, кроме того, «в качестве ограничения основных прав может рассматриваться также изъятие из круга правомочий, составляющих нормативное содержание основных прав и свобод».

Однако с таким подходом едва ли можно согласиться. Как отметил  В.И. Крусс: «Категорию "ограничения" можно трактовать в двух смыслах: широком - как родовое понятие, и узком - как специфическую форму опосредования основных прав и свобод человека и гражданина. Именно с ограничением в узком смысле связывают, как правило, изменение содержания прав человека, которое не должно касаться их сущности». А изъятие из права уже означает изменение его сущности…

Многообразие мнений по поводу сущности правовых ограничений объясняется  тем, что правовые ограничения - явление  многогранное, которое позволяет  охватить разнообразные юридические  инструменты (обязанности, запреты, приостановлении, сервитуты, лимиты, меры защиты, наказания, пресечения и т.п.), «интегрируя и унифицируя их».

Исследовав научные подходы  к понятию ограничения прав и  свобод, отмечаем, что естественная свобода является изначальным и  абсолютным явлением, которым человек  наделен от рождения и которое  заканчивается вместе с его смертью.

Вместе с тем она  приобретает ограниченный характер вследствие того, что индивид проживает  в обществе подобных ему существ, где их интересы и потребности  разнятся, порой заходя в глубокие противоречия.

В таких условиях, когда  каждый будет реализовывать только свою абсолютную свободу, невозможным  становится достижение общесоциальных целей, без которых не способно существовать общество, а значит, и сам человек.

Ограничение рассматривается  в качестве императивного, основанного  на положениях конституции, предпринятого  в установленных ею целях и  в соответствии с определяемыми  ею требованиями нормативного сужения  круга возможностей того или иного  субъекта конституционного права. Ограничение, поскольку мы остановимся на том, что оно означает изменение содержания (объема) субъективного права или  компетенции, выступает их динамической характеристикой.

1.2 Пределы и  ограничения прав и свобод

Итак, конституционный институт ограничений прав и свобод человека, как ни парадоксально это выглядит на первый взгляд, занимает «едва ли не доминирующее положение в системе  гарантий свободы личности, определенной Конституцией РФ». Однако, как пишет  известный специалист в области  прав человека Светлана Горшкова, права  человека, являющиеся общечеловеческим достоянием, не должны ограничиваться, однако в случаях, когда это необходимо, государство должно устанавливать  четкое обоснование, конкретные пределы  введения ограничений прав и цели возможных отступлений от тех  прав, которые защищены международными соглашениями.

Интересно отметить мнение немецкого ученого Г. Ханай, что метод ограничений свобод исторически находит отражение в западноевропейском законодательстве, исходя из тезиса о том, что правовые нормы должны устанавливать границы действий индивида, которые обусловлены общественной необходимостью.

Достаточно дискуссионным, например, является отождествление понятий  «цель» и «основание ограничений  прав». Для большинства авторов  свойственно смешение данных понятий, как, например, для Гасанова К.К. и  Стремоухова А.В.. В то время как  более глубокие исследования данного  вопроса подтверждают необходимость  строго разграничения рассматриваемых  категорий. Так, Лапаева В.В. в отождествлении понятий видит опасность рассмотрения цели как самостоятельного основания для ограничения прав. Пчелинцев С.В. также считает, что нельзя смешивать категории «цель» и «основание», так как основание - это причина, и целью является как раз её устранение. Основание - статичная категория: военные действия, катастрофы являются основанием введения чрезвычайного положения, при котором ограничиваются права и свободы. Цель оценивается именно в динамике, ее результат - восстановление нормального функционирования общества, жизнедеятельности личности.

Таким образом, цель ограничения  прав есть представление общества о  его высших ценностях, нормальном и  безопасном функционировании, защита которых является задачей введения ограничительных мер. Нормы об аресте и содержании под стражей подразумевают, например, цели защиты общественного  порядка, прав и свобод, восстановления справедливости. Четкое представление  о целях ограничений, в особенности - целях институтов позволяет постоянно соизмерять первичные представления о необходимых мерах с конечным результатом действий, более правильно и предметно применять ограничительные меры.

Комитет ООН по правам человека выработал принцип строго соответствия цели, согласно которому ограничения  могут устанавливаться только для  тех целей, для которых они  предназначены и должны быть прямо  связаны с конкретной целью. В  своем Замечании общего порядка  № 22 (пункт 8) Комитет приходит к следующему выводу: не признаются никакие основания  для установления ограничений, кроме  тех, которые конкретно предусмотрены, даже если такие ограничения разрешаются  в отношении других прав, защищаемых пактом, в частности по соображениям государственной безопасности.

Международный пакт о гражданских  и политических правах использует систему  закрепления ограничений прав в  нормах статей, гарантирующих само право, тем самым достигается  дифференциация целей ограничения  прав. В случаях же, когда пакт не содержит ссылки на цели ограничений  прав, как следует из Замечания  общего порядка № 16 (пункт 4), при  ограничении прав должны применяться  цели и задачи пакта. Таким образом, принцип строгого соответствия цели состоит в том, что ограничения  прав должны проводиться только в  целях, предусмотренных конкретной ограничительной нормой, в случае же отсутствия таковых - в соответствии с общими целями правового регулирования.

Следует отметить, что цели ограничений в научной литературе определяются по-разному: это и сдерживание  противозаконного деяния в целях  защиты общественных отношений (А.В. Малько); запрет всего общественно вредного, исключающего злоупотребление свободой (ВА Четвернин); защита общества, прав и свобод (интересов) других лиц от произвола правопользователя (В.И. Гойман); необходимость уважения прав и свобод других людей и нормальное функционирование общества и государства (В.В. Маклаков, Б.А. Страшун); поддержание правопорядка, обеспечение личной безопасности, обеспечение внутренней и внешней безопасности общества и государство, создание благоприятных условий для экономической деятельности и охрана всех форм собственности, учет государственных минимальных стандартов по основным показателям уровня жизни, культурное развитие граждан (А.С. Мордовец).