Договор поставки в гражданском праве

Вечером 7 ноября 1917 года вместе с холостым выстрелом  крейсера «Аврора» началась не только революция в Российской Империи, но и в законодательстве.  Как  справедливо отмечают А.П. Сергеев, и Ю.К. Толстой, с началом строительства  социализма в России планово-регулирующее воздействие государства на отношения  по поставке росло, а сфера автономии  воли сторон договора сужалась. С момента  революции, развитие договора поставки наряду с другими договорными  обязательствами в народном хозяйстве  страны прошло четыре основных этапа. Первый этап начался с 1917г и продолжался  до начала 1-й пятилетки. В этот период договор заключался на основе свободного волеизъявления сторон и использовались рыночно-стоимостные методы регулирования экономических отношений. С начала тридцатых годов и до экономической реформы шестидесятых годов продолжался третий этап. В этот период происходило становление и развитие системы плановодоговорных обязательств. Договор заключался на основе плановых актов, спускаемых сверху и участники договора не могли уйти от предусмотренных в этих актах обязательных отношений. С середины шестидесятых по 1985 год продолжался третий этап.  Как уже было упомянуто выше, его начало было связано с проведением экономической реформы. В соответствии с этой реформой, договор из института детализации планового задания предполагалось превратить в средство планирования социалистического производства. Таким образом, был сделан шаг от административных методов хозяйствования к экономическим. С 1985 года начался последний, четвёртый этап становления договора в народном хозяйстве СССР.  Его возникновение связано с решениями апрельского пленума ЦК КПСС 1985г. В этот период на первое место была поставлена хозяйственная и правовая самостоятельность предприятий, а также хозрасчётная экономика свободная от диктата министерств и ведомств. Новый этап предполагал самое широкое использование договорной формы в регулировании экономических отношений.[9, 25].

Во вступившем в силу с 1922. г. гражданском кодексе, по мнению В. В Ровного, «явное предпочтение было отдано поставленному на первое место договору имущественного найма, договор же купли-продажи занял только вторую позицию». Такое перераспределение ролей между договорами, автор видит в сугубо идеологических причинах: «с одной стороны и значительный удельный вес государственной собственности, имевшей тогда особый статус и режим, объективно препятствовал правовому культивированию сделок, направленных на безвозвратное отчуждение имущества, с другой - тому благоприятствовала неразвитость частнособственнических отношений, а потому неразвитость договорных форм, способствующих их развитию и динамике».[4, 38].

Как можно  было заметить, в гражданском кодексе 1922 года не было норм, посвящённых договору поставки, однако договор поставки уже с первого периода, воспринимается советским законодательством. В начале 20-х годов были внедрены практиковавшиеся в период НЭПа частные подряды  и поставки. Вслед за законом они рассматривались тогда и в цивилистической литературе как разновидность купли - продажи, причем разновидность, лишь условно отличимая от исходного для нее вида. Регулирование договора поставки осуществлялось с помощью утверждённого 3.09.1921г. положения о государственных закупках и поставках. Этот акт был издан в целях привлечения частного капитала, оказанию услуг и производству работ для государства и его органов. Нормы, регулирующие рассматриваемый нами договор были подчинены общим нормам ГК о купле-продажи. Однако, с утверждением этого положения до принятия ГК существовала некоторая неопределённость. Дело в том, что общие положения обычно принимаются вместе со специальными. Принятие же сначала положения, а после ГК в котором не содержалось отдельных норм о договоре поставки, наталкивало на размышления о полной его автономии, которой как уже выше упоминалось, не существовало [8, 65].

К концу 30-х, происходило постепенное сворачивание НЭПа и «постепенно вводилось  набиравшее всё более широкий  размах плановое распределение продукции  в области хозяйственных связей между социалистическими организациями. Это существенно новое экономико-правовое явление встречало неоднородную доктринальную реакцию, включая полное отрицание его приспособленности к договорному опосредствованию  или, во всяком случае, к оформлению гражданско-правовым, а не административно-хозяйственным или просто хозяйственным договором». В связи с чем, уже к началу второго периода развития договорных обязательств, «если не договорная, то обязательственно-правовая его сущность находила едва ли не всеобщее признание». В связи с этим как и во времена Российской Империи, самым актуальным вставал вопрос о типовой квалификации этого обязательства. В результате его исследования в 30-х годах пришли к выводу, что под влиянием многоотраслевого разветвления советского экономического оборота, когда – то единая купля – продажа перестала существовать, уступив место ряду самостоятельных хозяйственно-оперативных договоров, включая договор поставки планово-распределяемой продукции [4, 55].

Такие результаты исследования представляют достаточный  интерес и в наши дни. Зачем  же существование договора, который  сам по себе никакие общественные отношения не регулирует, и его  роль сводится только к разрешению не урегулированных вопросов в других договорах? Если перенести нормы  договора купли-продажи в общую  часть невозможно, так как он имеет  отношение только к отдельным договорам, почему бы тогда его нормы не распределить между договорами, которые к ним обращаются и после этого признать договор купли продажи не существующим? На практике такая идея может показаться ещё более привлекательной за счёт упрощения регулирования отдельных его разновидностей. Так, например, если заключаешь договор поставки, то нет необходимости обращаться к общим положениям купли-продажи. То же, самое и при заключении розничной купли-продажи, продажи предприятия и других видов бывшего договора купли-продажи. Однако, такое казалось бы идеальное решение при его воплощении в реальность, незамедлительно столкнется с рядом неразрешимых проблем. Первой и самой сложной проблемой будет урегулирование ранее неизвестных соглашений по возмездному отчуждению имущества. Вторая проблема будет вытекать из первой. Стремясь узаконить возникающие общественные отношения по возмездной передаче имущества, законодателю придётся расширить перечень договоров, что поставит во главу угла проблему выбора конкретного договора для применения его к уже урегулированным отношениям. В то же время, договор купли-продажи помогает избежать все перечисленные проблемы путём распространения своих положений на обязательства, соответствующие общим признакам купли-продажи.[4, 24].

До середины второго периода становления  договоров в народном хозяйстве  страны доминировало мнение, что «и производственное, и потребительское  снабжение, и заготовки представляют собой отдельные участки единого  советского товарооборота. В силу этого, юридическая форма товарооборота - купля-продажа — остается в главных  своих чертах единой для всех основных участников советского товарооборота; при всех различиях применяемых в них методов планирования остается общим основной признак купли-продажи как особого вида договора - передача товаров в собственность за определенную цену». Как отмечает О.С.Иоффе, изложенные воззрения вплоть до начала 50-х годов не переживали серьёзных преобразований и это проявилось в широких теоретических разработках. Так, даже в применявшейся юридической терминологии договор поставки в целом фигурировал под наименованием либо купли-продажи между социалистическими организациями с обозначением его участников поставщиками и заказчиками (покупателями), либо даже собственно поставки с расположением материалов о нем в главе, именуемой общим образом «Договор купли-продажи».[10, 37].

В конце  сороковых наметился перелом во взглядах и уже явно стала проглядываться позиция о выделении договора поставки в самостоятельную разновидность, которая уже в 1948 году обосновывалась А.В. Венедиктовым в своем труде «Государственная социалистическая собственность». Но на этом развитие взглядов об обособлении рассматриваемого договора от купли продажи не остановилось. С первой половины 50-х годов «На теоретическую авансцену выходит завоевывающий себе все возрастающую популярность взгляд, согласно которому поставка - договорный тип самостоятельной значимости, отнюдь не становящийся разновидностью купли-продажи из-за того только, что обнаруживает известное с нею родство по обоюдной их направленности на возмездную реализацию имущества. Гораздо существенней отмеченного общего признака объявляются разделяющие названные договоры кардинальные несовпадения». Исследованием таких несовпадений в этот период занимаются Е.А.Флейшиц, С.Н.Братусь, Г.С.Амерханов, О.С. Иоффе и ряд других авторов.[4, 55].

Если  учесть, что в 50-е и последующие  годы поставка осуществлялась между  организациями, то можно с уверенностью утверждать о возникновении в  этот период того отличительного признака договора поставки, которым мы пользуемся и по сей день. В современном  Гражданском Кодексе РК, поставка определяется по признаку использования  в предпринимательской деятельности или в иных целях, не связанных  с личным, семейным, домашним и иным подобным использованием. Что же касается критики О.С.Иоффе, то его утверждения верны, так как действительно правовой режим имущества способами его приобретения не определяется. Однако, по нашему мнению, E.A.Флейшиц и С.Н.Братусь писали о другом. Они имели ввиду планы использования продукции, что является уже сферой управления, для реализации которых был избран специально предназначенный для этого – договор поставки.

При оценке нового положения договора поставки можно обратиться за помощью к  мнению В. Витрянского. В своей работе, посвящённой договору поставки он пишет: «В Основах гражданского законодательства Союза ССР и республик (Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР, 1991 г., № 26, ст. 733) нормы о договоре поставки помещены в главе 9 Основ «Купля-продажа». И это правильно, так как договор поставки наряду с договорами розничной купли-продажи, энергоснабжения, контрактации, представляет собой отдельный вид договора купли-продажи. Поэтому определение понятия «договор купли-продажи» как договора, по которому одна сторона (продавец) обязуется передать товар в собственность другой стороне (покупателю), а покупатель обязуется принять этот товар и уплатить за него определенную сумму (цену), в общем, плане охватывает основные черты и договора поставки».[6, 119].

Рассматриваемые изменения повлекли необходимость  закрепления в Основах 1991 г. и  других нововведений. «Благодаря прямому  указанию законодателя появилась возможность  субсидиарного применения к отношениям поставки правил о договоре купли-продажи, а к отношениям контрактации - правил о договоре поставки (см. абз. 1 п. 2 ст. 79 и п. 2 ст. 83 Основ 1991 г.). Вместе с тем, робость законодателя в установлении таких субсидиарных связей была очевидна уже в том, что они предусматривались диспозитивно, а потому знали или, по крайней мере, могли знать исключения. Так, правила о договоре купли-продажи не применялись к отношениям поставки, если это предусматривалось законодательством или договором, а правила о договоре поставки - к отношениям контрактации, если это предусматривалось законодательством. Очевидно, что возможность изменения общего правила в обоих случаях позволяла обеспечивать автономию и «чистоту» соответствующих конструкций и недопущение их поглощения режимом купли-продажи. И все же такой подход законодателя позволил прямо отнести договор поставки к разновидности сделок купли-продажи. Менее «оптимистичные» выводы о новом статусе договора контрактации, вероятно, были связаны с тем, что правила о договоре купли-продажи могли применяться к отношениям контрактации только после правил о договоре поставки («в конечном итоге»). Включение в гл. 9 Основ 1991 г. («Купля-продажа») договора о снабжении энергетическими и другими ресурсами при отсутствии в ст. 84 нормы, аналогичной предусмотренной абз. 1 п. 2 ст. 79, едва ли позволило считать этот договор полноценной разновидностью договора купли-продажи, а отсутствие здесь нормы, подобной содержащейся в п. 2 ст. 83, похоже, окончательно противопоставило договоры энергоснабжения и поставки».

При рассмотрении вышеназванных нововведений, явно прослеживалась тенденция к слиянию договора поставки с куплей продажей, что  не могло оставить равнодушными исследователей данного договора. Озвучил проблему В.Витрянский: «Данное обстоятельство как бы дает основания для отказа от самостоятельного гражданско-правового регулирования договора поставки и ограничиться включением в часть вторую Гражданского кодекса лишь норм о договоре купли-продажи, которые, мол, будут регулировать одновременно и те отношения, которые сегодня нередко именуются поставочными.» Помимо этого им были приведены доводы в защиту самостоятельности договора поставки: «Такой подход не может не вызывать серьезных возражений у всех, кто когда-либо в той или иной форме занимался правовым регулированием договоров поставки продукции производственно-технического назначения и товаров народного потребления. Дело в том, что на протяжении 'не одного десятилетия в нашей стране отношения между товаропроизводителями и оптовыми торговыми организациями строились исключительно на основании договоров поставки. Была выработана богатая практика использования долгосрочных договоров поставки для расширения ассортимента (номенклатуры) продукции и товаров, повышения их качества, планирования поставщиком своего производства с учетом потребностей покупателей. Имелся связанный с исполнением обязательств по нему опыт кредитования поставщиков под отгрузочные документы. В связи с развитием поставочных отношений, детализировались и углублялись соответствующее законодательство, арбитражно-судебная практика, в полной мере учитывалась специфика отдельных видов продукции и товаров, являвшихся предметом договоров поставки, что находило отражение в десятках особых условий поставок и примерных договоров на поставку отдельных видов продукции и товаров» [6, 144].

По нашему мнению, эта позиция наиболее точно  определяет необходимость существования  не только договора поставки, но и любого другого договора. Самое важное в  регулировании договора, это удобство применения конструкции. Договор поставки это один из базовых договоров, на основе которого строится большинство отношений между контрагентами. И поэтому, очень важно к наиболее часто встречающимся общественным отношениям применять такие конструкции, которые созданы именно для них, не имеют лишних элементов и по использованию которых накоплен достаточный опыт. Договор поставки кроме «удобной» конструкции, имеет и другие основания для его обособления: «даже если мы ограничимся чисто юридическими критериями, то все равно нельзя не заметить особые черты договора поставки, выделяющие его в отдельный вид договора купли-продажи с самостоятельным значением»

В подтверждение  своим словам, В Витрянский перечисляет клвалифицирующие признаки договора поставки, которые выделяют его в отдельный вид [6, 125].

Во-первых, передача товаров продавцом (поставщиком) покупателю должна осуществляться в  обусловленный договором срок или  сроки. Применительно к нему срок (сроки) передачи товаров приобретает  характер существенного условия  договора.

Во-вторых, по договору поставки подлежат передаче не любые товары, а только производимые или закупаемые поставщиком. Таким  образом, в качестве поставщика выступает  коммерческая организация, специализирующаяся на производстве соответствующих товаров  либо профессионально занимающаяся их закупками.

В-третьих, имеет существенное значение, для  какой цели покупателем приобретаются  товары у поставщика, ибо договором  поставки можно признать только такой, в силу которого покупателю передаются товары для их использования в  предпринимательской деятельности или в иных целях, не связанных  с личным, семейным, домашним и иным подобным использованием. Данный признак  свидетельствует о том, что и  в качестве покупателя по договору поставки должна выступать, как правило, коммерческая организация, занимающаяся предпринимательской деятельностью.

Выделение таких признаков позволяет автору сформулировать определение договора поставки практически схожее с тем, которое даётся в современном  законодательстве: договором поставки может быть признан такой договор  купли-продажи, по которому продавец (поставщик) обязуется передать в обусловленный  срок или сроки производимые или закупаемые им товары покупателю для использования в предпринимательской деятельности или в иных целях, не связанных с личным, семейным, домашним и иным подобным использованием.