Деформации социального капитала и перспективы их преодоления

И.В. Соболева

Деформации социального  капитала и перспективы их преодоления

В современных условиях решающими  факторами экономического успеха той  или иной страны становятся характеристики национального человеческого потенциала. При их оценке до недавнего времени основной акцент делался на уровень образования, квалификации, профессиональной компетентности работников, т.е. на накопленный населением страны человеческий капитал. Действительно, без насыщения экономики качественными трудовыми ресурсами, поддержание национальной конкурентоспособности сегодня невозможно. Однако вклад этого фактора в экономический рост происходит не только за счет более высокой производительности квалифицированных и образованных работников. Не менее важны такие некогнитивные (непосредственно не связанные с образованием) характеристики, как умение работать в команде, уверенность в себе, позитивный настрой, готовность к сотрудничеству, эмоциональная устойчивость, толерантность, ответственность, способность принять вызов, готовность к переменам и т.д.

На протяжении последних десятилетий  не только наиболее развитые экономики, но и подавляющее большинство  стран и регионов мира прилагали  значительные усилия по наращиванию  национального человеческого капитала. Только за период с 1990 по 2005 г. охват населения образованием вырос в целом по всем странам мира с 49% до 68%, в том числе по беднейшим развивающимся странам с 31% до 48%¹.  Среднее число лет образования взрослого населения выросло с 4,6 года в 1960 г. до 6,7 года в 2000 г. При этом наиболее стремительный рост наблюдался в развивающихся странах (с 1,8 года до 4,9 года). В результате разрыв по уровню образования между развитыми и развивающимися странами сократился с почти 4 до 2 раз².

Однако это не привело к уменьшению отставания в показателях экономической деятельности и благосостояния населения. Так, по интегральному показателю ВВП на душу населения разрыв между развивающимися и наиболее развитыми странами на протяжении последних 15 лет удерживается на уровне 5,4-5,5 раза во многом благодаря высоким нефтяным доходам стран Ближнего Востока, а отрыв развитых стран от беднейших увеличился с 17 до 20 раз. Специальное исследование, охватившее развивающиеся страны нескольких континентов показало, что резкий рост образовательного потенциала населения этих стран практически никак не сказался на темпах экономического роста³.

Таким образом, можно сделать вывод  о том, что ни масштабы человеческого  капитала, которым располагает та или иная страна, ни высокие темпы  увеличения запаса накопленных населением знаний и навыков, сами по себе не гарантируют повышения эффективности экономических процессов, быстрого экономического роста и достойного уровня жизни людей. Убедительное подтверждение этому дает к сожалению Россия.

Наша страна до сих пор является мировым лидером по доле работников с высшим и средним профессиональным образованием (50,4%) и имеет один из самых низких показателей доли работников, имеющих образование не выше начального – 7,8%. Для сравнения в Португалии, на которую стало модно равняться, эти показатели составляют 13,2% и 72,3% соответственно. Тем не менее, мы отстаем от Португалии по среднедушевому ВВП примерно в 4 раза (при расчете по паритету покупательной способности – в 2 раза). Иными словами образование во многих случаях не приносит ощутимых выгод ни своим непосредственным владельцам, ни стране в целом.

Каковы же причины столь низкой отдачи на национальный человеческий капитал? Что мешает людям реализовать  свои возможности? В экономических  исследованиях в этой связи часто  ссылаются на сильную изношенность оборудования, низкий технический уровень производства, отсутствие внутреннего спроса экономики на инновации. Весь этот комплекс конкретных материальных обстоятельств конечно же выступает серьезным тормозом роста производительности труда. Однако не менее ощутимым барьером выступают нематериальные  факторы, лежащие на стороне самого человеческого потенциала и характеризующие общую духовную и нравственную атмосферу в стране, качество социальных отношений.

Эта трудно уловимая подсчетами,  «неосязаемая», но постепенно приобретающая решающее значение для экономического успеха часть нематериального богатства нации получила название социального капитала. По мнению многих исследователей именно недостаточность социального капитала в конечном итоге порождает веер конкретных препятствий, не позволяющих сохранить, развить и реализовать преимущества, которыми обладает человеческий потенциал страны.

Социальный  капитал – катализатор развития

Термин «социальный капитал» носит  скорее метафорическую окраску. Его выбор акцентирует внимание на возможности получения экономической отдачи от высокого качества социальных отношений, которое достигается в обществах, объединенных национальной идеей, ориентированных на расширение возможностей развития, смягчение социальной несправедливости и интеграцию уязвимых и маргинальных слоев в общественную жизнь. «Социальный капитал, который очень трудно не только измерить, но и определить, представляет собой сплав личностных и институциональных отношений между людьми, определяющий, почему разным обществам в разной степени удается преобразовать ресурсы, находящиеся в их распоряжении, в устойчивое благосостояние»⁴.

Изначально понятие социального  капитала употреблялось для анализа  отношений внутри группы людей, объединенных общностью норм, ценностей, мировоззрения, а также взаимными обязательствами и ожиданиями. Как отмечает один из основоположников теории социального капитала Дж. Коулман, «социальный капитал проистекает из таких изменений в отношениях людей, которые облегчают их взаимодействие… Точно также как физический или человеческий капитал социальный капитал вносит свой вклад в результаты производственной деятельности. Поэтому сообщество людей, обладающих надежной репутацией и большим потенциалом доверия, может достичь значительно больших успехов, чем аналогичная группа лиц, не обладающая этими качествами»⁵.

В дальнейшем оно было распространено на общество в целом. Сегодня практически  все исследователи сходятся на том, что ключевыми элементами социального  капитала общества являются доверие, общность ценностных установок и формирующиеся на этой основе социальные связи, которые способствуют координации и сотрудничеству для взаимной пользы. Можно сказать, что субстанцию (содержательное наполнение) данного понятия образуют нормы и ценности, разделяемые социальными группами или обществом в целом. А формирующиеся в обществе социальные сети выступают как нематериальный носитель социального капитала, его своеобразный «скелет».

Социальный капитал общества имеет  сложную структуру. Внутри отдельных слоев, групп, профессиональных, культурно-этнических, религиозных и других сообществ формируются так называемые сильные связи («цепи»), образуются анклавы «связывающего» социального капитала. Не менее, а может быть и более важен «объединяющий» социальный капитал («мосты»), характеризующий единение нации, уровень межличностного доверия и доверия к государственным институтам в обществе в целом. Таким образом, социальный капитал можно определить как реализуемый в общественных отношениях потенциал межличностного и институционального доверия, человеческой солидарности, возникающий на базе общности нормативных установок и ценностных ориентаций. Он выражает и состояние духовно-нравственного климата в обществе.

В качестве основополагающей нормы, берущей начало в традиционных обществах, но представляющей собой одну из важнейших форм социального капитала современных обществ Коулман выделяет норму коллективизма, готовность приложить усилия и направить ресурсы на достижение общего блага. Важность объединяющего социального капитала для обеспечения устойчивого развития современных обществ подчеркивают не только исследователи, но и общественные деятели, эксперты международных организаций. Как отмечают эксперты Всемирного банка: «Не будь его, общество бы просто развалилось, и не было бы речи об экономическом росте, устойчивом развитии и благоденствии человечества»⁶. Социальный капитал общества – это своеобразный клей, который связывает общество в целостный организм, составляет основу для поддержания социального единения и успешного взаимодействия всех структур и институтов.

Имеются многочисленные эмпирические и теоретические исследования, подтверждающие наличие сравнительных конкурентных преимуществ у обществ с хорошим  запасом социального капитала. Так, швейцарский исследователь Ф. Борншир, сопоставив данные по 24 развитым и 9 новым индустриальным странам, пришел к выводу о наличии связи между уровнем доверия и толерантности в обществе и успехами экономического развития⁷.  Наиболее широко известный и убедительный пример – резкий рывок конкурентоспособности Восточноазиатских тигров (Южной Кореи, Тайваня, Сингапура, Гонконга), который невозможно целиком объяснить мобилизацией ресурсов капитала и труда. Самое важное, по мнению экспертов, состоит в том, что правительства этих стран инвестировали также в социальный капитал, прилагая максимум усилий для формирования благоприятного инвестиционного климата, облегчения и выравнивания доступа к образованию и информации, снижения социального неравенства, сотрудничества государства и корпораций⁸.

Многие исследователи делают упор на то, что атмосфера доверия, создаваемая  социальным капиталом, повышает эффективность  рыночных механизмов. В обществах  с высоким уровнем доверия  значительно ниже доля расходов бизнеса  на обеспечение безопасности сделок, проверку надежности и платежеспособности контрагентов. Предприниматели не боятся расширять круг деловых партнеров, уверены в стабильности «правил игры». Это способствует развитию здоровой конкурентной среды, расширяет «горизонты бизнеса», благоприятствует долгосрочным инвестициям и инновационным проектам.   

В то же время полезные эффекты  социального капитала выходят далеко за пределы рыночного сектора. Воплощенный  в общественных организациях и в  переплетениях неформальных связей, этот ресурс  способствует  укреплению позиций семьи, облегчению труда в домашнем хозяйстве, улучшению микроклимата в школах, снижению уровня преступности. Часто отмечается и его вклад в улучшение здоровья населения⁹. Иными словами, социальный капитал по целому вееру направлений способствует сохранению и повышению качества человеческого потенциала нации. При этом отношения, формирующие социальный капитал, несут в себе не конкурентное начало, а начало сотрудничества, единения.

Особенности  социального капитала на старте реформ

Напрашивается вывод, что причины, мешающие менее успешным странам  получить весомые выгоды от использования  имеющихся у них ресурсов, могут  лежать в дефиците, низком качестве или деформированном развитии социального  капитала. Это в полной мере относится к России, обладающей обширными природными и человеческими богатствами.

Западные авторы, как правило, считают, что разрушение социального капитала произошло в советский период. Они указывают, что на уровне общества социальный капитал нуждается в развитой институциональной инфраструктуре, поддерживающей общественный порядок и обеспечивающий механизмы участия различных слоев и групп населения в общественной жизни. В советской же системе регламентация различных сторон жизни общества сверху не давала простора для индивидуальной инициативы и препятствовала развитию горизонтальных связей¹⁰.

Представляется, однако, что условия  для накопления социального капитала в дореформенный период были скорее противоречивы, чем однозначно негативны. С одной стороны, отсутствие реальной демократии, ограничение экономической свободы и развитие государственного патернализма подрывали активность населения и сдерживали развитие социального капитала на уровне отдельных социальных групп и сообществ. С другой, эти же особенности советской системы обеспечивали базовые условия, благоприятные для формирования объединяющего социального капитала на уровне общества в целом.

Во-первых, на протяжении многих десятилетий  соблюдался негласный  социальный контракт государства и населения, предполагавший обеспечение базовых социальных гарантий в области занятости, оплаты труда, получения образования, медицинского обслуживания, доступа к культурным ценностям, предоставления жилья, обеспечения в старости и т.д. в обмен на политическую лояльность и ограничение экономической свободы. При всей неоднозначности этической оценки лежащих в его основе нормативных установок трудно не согласиться, что эти гарантии вкупе с устойчивостью цен давали большинству населения ощущение стабильности, уверенности в завтрашнем дне, которое составляет необходимую предпосылку формирования и сохранения социального капитала нации. Все это делало власть, не являвшуюся демократической, тем не менее легитимной в глазах общества.

 Во-вторых, доступность образования  расширяла возможности социальной мобильности, формирования так называемых слабых связей, «мостов» между представителями различных социальных слоев и групп населения («объединяющего социального капитала»), развивало способность представителей различных социальных слоев и групп говорить «на одном языке», способствовало росту толерантности, укреплению межличностного доверия.

В-третьих, обеспечение полной занятости  гарантировало включенность большинства  населения в систему общественных связей, являясь мощным препятствием для распространения социальной изоляции¹¹.

Суммируя социальные результаты советского периода, можно сказать, что страна вступила в процесс преобразований, обладая неплохими в целом  предпосылками для формирования активного социального потенциала нового общества. Однако принятая стратегия  реформ привела к системному кризису, результатом которого стал откат с этих далеко не худших стартовых позиций.

Деформации  социального капитала

События рубежа 80-х-90-х годов прошлого века породили огромный энтузиазм и единение в обществе. Практически одномоментно был собран значительный запас объединяющего социального капитала, сплотившего различные слои населения под лозунгами свободы и демократии. Процесс его разрушения был лишь чуть менее головокружителен, но значительно более глубок.

На протяжении первого десятилетия  реформ болезненная перестройка  социально-трудовых отношений, сопровождалась ростом безработицы, абсолютным и относительным  снижением доходов от занятости, задержками заработной платы и резким, несправедливым ростом неравенства. Наиболее конкретный, наглядный, ощутимый социально-экономический результат первых лет перестройки состоял в том, что уровень и качество жизни подавляющего большинства населения, волею судеб оказавшегося относительно далеко от основных площадок раздачи собственности (и впоследствии – от распределения нефтегазовой ренты), упали значительно глубже, чем среднедушевые доходы. Однако не менее серьезны и заслуживают специального внимания те неоднозначные последствия «пролонгированного действия», которые выбранная российской политической и бизнес-элитой стратегия оказала на запасы, структуру и качество социального капитала.