Понятие и предмет философии права

В буддистских трактатах  нередко звучит осуждение правителей, которые осмелились попрать древние  обычаи из-за корыстных вожделений. «Царь, хотя бы он уже завоевал все  земли до моря и стал обладателем  несметных богатств, все еще жаждал бы, будучи ненасытным, тех владений, которые лежат за морем». Буддистское  учение не призывает к активной борьбе с несправедливостью в обществе и государстве, однако в некоторых  притчах содержатся рассказы о том, как возмущенный несправедливостью  правителей народ вершит самосуд  над дворцовыми жрецами и изгоняет из страны царей. Однако все же центральная  установка буддизма — не социальное действие, а индивидуальный путь спасения и достижения высшей просветленности (нирваны).

Помимо пересмотра взглядов на структуру общества, в философско-правовых взглядах буддизма пересматривается брахманское  понятие дхармы, которое буддизм  понимает как естественный закон, природную  закономерность. В буддизме считается, что для разумного поведения  необходимо признание и применение этого закона.

Таким образом, в буддизме предусматривается повсеместная моральная  ориентация — недопущение эгоистических  мотивов и концентраций на собственной  личности — на всех уровнях совершенствования.

Впоследствии буддизм  претерпел значительные изменения. С течением времени и эволюцией  государственности и права в  нем усиливаются мотивы покорности и непротивления существующей власти, смягчаются требования крайнего аскетизма, появляются идеи общественного спасения мирян.

В свою очередь, светские правители  начинают использовать буддистское  учение в борьбе против засилья касты  жрецов и стремятся приспособить буддистские догматы к официальным  правовым доктринам. Процесс сближения  буддистского учения с официальной  точкой зрения на государство и право  достигло апогея в III веке до н. э., когда царь Ашока, правящий империей Маурьев, принял буддистскую веру.

Еще одно из неортодоксальных древнеиндийских философских учений —джайнизм. Основателем учения считается Маха-вира Вардхамана (VI в. до н. э.), которого еще называли Джина (победитель). Имеется в виду победитель над перерождениями и кармой, то есть судьбой. Джайнизм — прежде всего, этическое учение, которое указывает дорогу освобождения души от страстей и прихода к святости. По природе, считали джайнисты, души несовершенны, а их возможности необъятны. Но душа склонна отождествлять себя с телом. Причина зависимости души от тела — страсти человека.

Причина страстей — незнание жизни. Необходимо высвободить душу от тела, от страстей, а освобождение достигается аскетизмом. Этика джайнизма  жестко диктует повседневные нормы  поведения. Все члены джайнистской общины должны добровольно давать обеты, аналогичные буддийским заповедям, содержащимся в структуре буддийского «восьмеричного пути»: не вредить живым существам; не брать чужого; удерживаться от запрещенных половых контактов; не вести пустых и лживых разговоров; не пользоваться опьяняющими напитками.

Зачастую к этим обетам добавлялись и другие обеты и  ограничения, направленные на более оптимальную организацию взаимоотношений в обществе.

Таким образом, брахманизм с  его наивной теорией государственного устройства и функций государства, буддизм и джайнизм с их программами  человеческого поведения являются ярким примером регулятивных принципов, или абстрактных ориентиров, поведения, представляя собой вполне конкретные жизненные программы и нормы, прототипы правовых идей и ценностей.

Особенности философско-правовых идей Древнего Китая, как и философии в целом, обусловлены  множеством факторов, среди которых  видное место занимают факторы географические.

Почти со всех сторон Китай естественно  ограничен морями и горами, только с севера его территория длительное время не имела преград. Но и это  было ликвидировано в III веке до н. э., когда первый китайский император Цинь Шихуанди отдал приказ о строительстве Великой Китайской стены. Эта стена стала своеобразным знаком, символом государственности и культуры Китая.

Территориальная обособленность Китая сыграла немаловажную роль в истории страны: ограниченность пространства перешла в некую  культурную замкнутость и сосредоточенность  культуры на самой себе. Все, что  оставалось за пределами Китая, считалось  жутким и непонятным миром варваров.

Одним из самоназваний Китая (кроме Тянь-ся) стало «Срединные царства», то есть середина, центр мироздания, а сами китайцы стали ощущать себя единственными носителями культуры, ответственными перед Небом и Землей за правильность космического цикла (чередование весны и осени, движение небесных светил, смена приливов и отливов). Это чувство ответственности получило воплощение в ритуалах (знаменитых «китайских церемониях»), пронизавших и пропитавших собой все уровни китайского бытия и культуры.

Культ прошлого и его представителей в  реальной жизни (старики, пожилые родственники, родители, старшие братья) стал неотъемлемой частью китайского национального менталитета. С середины первого тысячелетия  до нашей эры на один уровень с  высокопочитаемыми предками были возведены  все начальствующие лица. Сложилась  очень своеобразная, но типичная для традиционного земледельческого общества социальная иерархия: старшие и начальники — наверху, а младшие и подчиненные — внизу, что не могло не оказать существенного влияния на дальнейший генезис этико-правовых взглядов.

Для китайского мировосприятия и миросозерцания весьма важным является понятие Центра, срединности, существование некой идеальной точки, равноудаленной от всех границ некоего культурного пространства, заселенного людьми (ойкумены). Центр, середина находится в состоянии абсолютного покоя, движение же расходится от него концентрическими кругами. Чем дальше на периферию, тем энергичнее движение и превращения, тем беспокойнее существование человека. Древние китайцы воспринимали себя и свою цивилизацию как Середину мира, центром которой в свою очередь являлся Император, совершенно условная, идеальная точка. Помимо этого, но в тесной взаимосвязи с центристскими убеждениями, характерной чертой китайского мировоззрения стала ориентация на социальные вопросы.

Китайские мыслители были озабочены проблемами государственного управления, их интересовал  человек с его отношением к  государству и к другим людям. Сущность человека как социального  субъекта понималась в основном функционально. Человек, непочтительный к государству, закону, обладает «злой» природой, а законопослушный, хорошо управляемый, — «доброй» природой.

Именно  в Древнем Китае впервые в  истории мировой культуры были поставлены и нравственно осмыслены вопросы  о методах государственного управления: как нужно управлять людьми; каково соотношение в обществе ритуализованных правил поведения и закона; как осуществлять управление людьми - посредством добродетели или посредством страха.

Вершиной  китайского искусства государственного управления стали идеи компромиссности, стремление избегать крайностей и рекомендации придерживаться «золотой середины».

Основные  направления философско-правовой мысли  в Китае сложились в VII-VI веках  до н. э. — в период расцвета древнекитайской философии. Одной из характерных монархических цивилизаций в Китае являлись государства в долине реки Хуанхэ. Сведения о них сохранились в книгах «Щи-цзин», в которых отразились политические учения времен II и I тысячелетий до н. э. Как свидетельствуют древние рассказы, основная цель императора-властителя состояла в обеспечении гармонии жизни. Добродетель властителя состояла в том, чтобы в его деяниях осуществлялись справедливость и ласковость — важные принципы, которые обеспечивали всем подданным пять благ: длительную жизнь, здоровье, любовь ко всему доброму, богатство и спокойное существование.

На  смену безраздельному господству родовой  знати в то время приходит ожесточенная борьба за власть между имущественной  и наследственной аристократией. Чжоусская монархия, державшаяся на авторитете родовой знати, распадается на многочисленные враждующие между собой государства. Китай охватывает затяжной политический кризис. Тогда наиболее влиятельной доктриной в истории политической мысли Китая стало конфуцианство.

Родоначальником конфуцианства был Конфуций (551-479 гг. до н. э.) — китайский философ, создатель одной из первых зрелых философских концепций, защищавший интересы различных слоев общества, стремившихся усмирить имущественную и наследственную знать.

Философско-нравовая концепция Конфуция представляет собой одну из самых ранних попыток обосновать идеал бюрократического патерналистского государства, построенного на принципах морали и религиозном культе.

Вслед за сторонниками правления знатных  Конфуций утверждал, что деление  людей на высших и низших не может быть устранено. Отличие его взглядов от воззрений наследственной знати состояло в том, что выделялись благородные не по признакам происхождения, а по моральным качествам и знаниям. Благородный муж в учении Конфуция — это образец нравственного совершенства, всем своим поведением утверждающий нормы морали. Именно по таким критериям Конфуций предлагал выдвигать людей на государственную службу.

Если  выдвигать справедливых и устранять несправедливых — народ будет подчиняться, считал он. Главная задача благородных мужей -воспитать в себе и распространить повсеместно человеколюбие. В такое понятие Конфуций вкладывал особое, не совпадающее с современным содержание. Под человеколюбием понималось поведение, отвечающее нравственным ценностям семейно-клановых коллективов и патриархальных общин.

Человеколюбие включало: попечение родителей о  детях, сыновнюю почтительность к старшим  в семье, а также справедливые отношения между теми, кто не связан родственными узами. Почтительность к  родителям и уважительность к  старшим в семье, а также к  старшим братьям, согласно учению Конфуция, — это основа человеколюбия.

Разрабатывая  этико-правовую проблематику, Конфуций настаивал на возврате к древним  правилам поведения (ли), на распространении  их не только в среде «служилых  людей», но и простых смертных. Основное условие функционирования ли — безоговорочное их усвоение и неукоснительное исполнение. «Нельзя смотреть на то, что противоречит ли, нельзя слушать то, что противоречит ли, нельзя говорить то, что противоречит ли» — это конфуцианское выражение  проходит красной нитью через  все его этико-правовое учение. Ли могли восприниматься какой-то определенной категорией людей осознанно, но от большинства населения, в особенности от простолюдинов, требовалось всего лишь слепое их исполнение. Главным средством распространения ли он считал просвещение, недаром его трактат «Лунь-юй» («Беседы и высказывания») начинается словами: «Учиться и постоянно повторять выученное». Однако просвещение всей Поднебесной - дело долгое и трудное. Нельзя ли каким-либо образом сжать, сократить громоздкие правила поведения, детально описывающие движение, положение человеческого тела, даже мимику лица в той или иной ситуации?

Конфуций  сумел дать ориентир людям, не изучавшим  чжоусский этикет. Это так называемое «золотое правило» звучит следующим образом: «Будучи вне дома, держите себя так, словно вы принимаете почетных гостей. Пользуясь услугами людей, ведите себя так, словно совершаете торжественный обряд. Не делайте другим того, чего себе не пожелаете. Тогда ни в государстве, ни в семье не будет недовольных».

Конфуций  был решительным противником  законов, во-первых, из-за того, что они  предполагали юридическое равенство, во-вторых, потому что они обычно носили жестокий характер. Правила  социальной и семейной иерархии, система  правил ли, центральным из которых  было человеколюбие, значили для  него гораздо больше. Поэтому при  коллизии законов (фа) и правил (ли) он отдавал безоговорочное преимущество ли.

Подтверждением  тому служит хрестоматийная ситуация с описанием реакции Конфуция на рассказ его ученика о том, как сын донес властям на отца-вора. Конфуций резко осуждает подобного  рода доносы в принципе, ибо сын, по его мнению, не имеет никаких  моральных прав, даже если отец виноват, доносить на родителя — это прямо  противоречит сяо (принципу сыновней почтительности).

Конфуций  отмечает, что в основе нравственности, посредством которой он стремился  управлять обществом, лежит добровольное самоограничение людей. В главе 15 «Лунь-юй» Конфуций пишет: «Необходимо сдерживать себя и возвращаться к правилам поведения. Нравственность невозможна без самодисциплины. Превозмогать себя и возвращаться к должному в тебе — вот что такое истинная человечность. Быть человеком: или не быть — зависит только от нас самих».

Перенесенные  в сферу политики и правотворчества  такие принципы должны послужить, по мнению Конфуция, фундаментом всей системы управления. Государь должен быть государем, сановник — сановником, отец — отцом, сын — сыном и  т. п. Государю вменялось в обязанность  относиться к подданным, как к  своим детям, заботиться о достатке продовольствия в стране, защищать ее оружием, завоевывать доверие  народа и воспитывать народ. В  случае нужды можно пожертвовать третьим, в случае крайней нужды  — вторым, но ни в коем случае нельзя утратить доверие народа. «Когда народ  не верит, то не устоять».

Конфуцианское учение о методах государственного управления многие исследователи китайской  культуры называют теорией управления при помощи добродетели. Конфуций осуждал  правителей, делавших ставку на устрашающие  правовые запреты, и выступал за сохранение традиционных религиозно-моральных  методов воздействия на социальное поведение народа.

Он  подчеркивал, что, если руководить народом  посредством законов и поддерживать порядок при помощи наказаний, народ  будет стремиться уклоняться от наказаний и не будет испытывать от этого стыда. Если же руководить народом посредством добродетели и поддерживать порядок при помощи ритуала, народ будет знать стыд и будет повиноваться.

Являясь сторонником авторитарной системы  государственного управления, Конфуций в то же время был противником  абсолютизации царской власти. Его  модель государства свидетельствует  о том, что Конфуций стремился  ограничить власть царя. В этом, очевидно, и состоит одна из причин создания концепции «благородного мужа»  — прообраза будущего «совершенного» бюрократа. Теория идеального государства  Конфуция базируется на традиционных верованиях в божественную силу Неба, которому в модели государственного устройства отводится особая роль.