Философская мысль  Возрождения создает новую, пантеистическую  в своей главенствующей тенденции  картину мира, тяготея к отрицанию  божественного творения, к отождествлению бога и природы, к обожествлению  природы и человека. При этом речь шла о коренном пересмотре философского содержания этих понятий. Бог философии  Возрождения – не бог религии, не бог схоластического богословия. Он лишается свободы, он не творит мир "из ничего", он "со-вечен" миру и естественно необходим. А природа из служанки и творения бога превращается в наделенное всеми необходимыми силами первоначало вещей. В гуманистической философии Возрождения важнейшим объектом философского рассмотрения является также человек и его прежде всего земное предназначение.

Высшим результатом  философской эволюции эпохи Возрождения  явилась натурфилософия, под которой  мыслители понимали не только предмет  своего исследования, философию природы, но и естественный подход к познанию законов мироустройства, противостоящий как знанию схоластики, так и теологическим  представлениям. Натурфилософия уступает философии нового времени, которая  возникает вне завершившей своё развитие философии Возрождения  – будучи связана с зарождением  нового математического и экспериментального естествознания, прежде всего классической механики, и с созданием новой  механистической (механической) картины  мира⁴.

3. Гелиоцентрическая система Николая Коперника

Возникновению первой научной картины мира предшествовала борьба двух концепций – геоцентрической  и гелиоцентрической, – приведшая  к торжеству гелиоцентризма, согласно которому Земля, вращающаяся вокруг собственной оси, является одной  из планет и вместе с ними обращается вокруг Солнца.

Эпоху Возрождения  по праву именуют эпохой "великих  открытий". Кругосветные путешествия, открытие Нового света, когда впервые  представилась возможность выйти  за пределы "мира", известного античной и средневековой географии, предшествовали многочисленным важным открытиям в  самых различных областях естествознания. Однако ни одно из поистине выдающихся научных наблюдений и открытий не имело такого исключительно важного значения, как создание великим польским астрономом Николаем Коперником (1473-1543) гелиоцентрической системы мира.

Опубликованная  в 1543 г. книга Николая Коперника "О  вращениях небесных сфер" не только определила характер научной революции XVI в., но сыграла решающую роль в  радикальном пересмотре философских  представлений о мире. Ее значение далеко выходит за рамки собственно истории астрономии. Сам Коперник называл созданное им учение "философией", а себя считал не только астрономом и математиком, но и философом, и  как возникновение, так и последующее  воздействие его труда на развитие европейской мысли связано с  коренными проблемами философии  Возрождения⁵.

Коперниканская революция не сводилась к простой перестановке предполагаемого центра мира, к замене центрального положения Земли центральным положением Солнца. Разумеется, гелиоцентризм давал иную картину движений небесных светил; он позволял значительно упростить схему небесных движений, привести ее в большее соответствие с расчетами, дать, наконец, такое описание движений, которое наилучшим образом согласовывалось бы с данными астрономических наблюдений. Но главное при этом заключалось в создании объективно истинной картины движений планет, что и явилось камнем преткновения для признания коперниканства со стороны теологии. Последняя была готова согласиться с теорией Коперника как математической фикцией, облегчающей расчеты, но ни в коем случае не претендующей на истинность новой картины мира.

В число тех  небесных тел, которым свойственно "круговое движение", оказалась  включенной Земля. Тем самым возникала  необходимость пересмотра некоторых  из существенных положений схоластической философии. Ставилось под сомнение, прежде всего, деление мира на "тленную" земную субстанцию, состоящую из четырех "элементов" стихий, и противостоящую ей небесную, нетленную, не знающую изменений, вечную "пятую сущность", из которой состоят небесные сферы и тела. Упразднялось физическое, а, следовательно, и теологическое противопоставление "земли" и "неба": Земля рассматривалась в качестве одного из небесных тел, законы движения оказывались едиными для Земли и иных планет. Земля не противостоит в системе мироздания Коперника планетам и звездам, а образует с ними единую Вселенную⁶.

Новым оказалось  и отношение к движению. Если по своей физической природе Земля  в старой системе мира являла "низшую" ступень, то своей неподвижностью она  обеспечила за собой значение центра мира. При этом покой почитался  высшим состоянием по сравнению с  движением: средневековая картина  мира принципиально статична. Сделав движение уделом Земли, Коперник не только "поднял" ее до небес, но и показал, что именно движение является нормальным состоянием всех планет.

Коренному пересмотру подвергался и вопрос о причине  и характере движения небесных тел. Коперник объясняет движение небесных тел их сферической, шарообразной формой, т.е. их природой. Благодаря этому  отпадает надобность во внешних двигателях ("интеллигенциях" схоластической философии, "ангелах" схоластической теологии), и бог оказывается творцом  и создателем "мирового механизма", не вмешивающимся в его дальнейшее функционирование. Тем самым не только в космологию, но и в философскую  картину мира вводился принцип самодвижения тел.

Гелиоцентрический космос Коперника конечен, ограничен  сферой фиксированных звезд, но он оказывается  неизмеримо большим – в две  тысячи раз большим, чем предполагали прежние астрономы, и не случайно в книге "О вращении небесных сфер" встречается уподобление мира бесконечности: "Небо неизмеримо велико по сравнению  с Землей, и представляет бесконечно большую величину; по оценке наших  чувств Земля по отношению к небу, как точка к телу, а по величине как конечное к бесконечному". Оставляя вопрос о бесконечности Вселенной открытым, великий польский астроном показал, что в рамках новой структуры мироздания нет нужды в ограничивающей мир сфере фиксированных звезд⁷.

Разрушение иерархической  системы мироздания явилось главнейшим мировоззренческим результатом  коперниканства. Именно вокруг новой космологии будут идти главные идеологические битвы XVI – начала XVII в. Подлинный смысл революции – не только в естествознании, но и в философии, которую произвела книга Николая Коперника, раскроет в своем творчестве Джордано Бруно.

4. Основные идеи натурфилософии учения Н. Кузанского

На более глубоком уровне поиск метафизических оснований  гуманистических воззрений вели Н. Кузанский (1401-1464) и Дж. Бруно (1548-1600). Уникальнейшим явлением в философии XV в., хотя и вполне объяснимым как естественный результат развития всей предшествующей философской мысли и выражения потребностей духовной жизни той эпохи, стали творения выдающегося, многогранного мыслителя Николая Кузанского — теолога (он был кардиналом при папе Пие II), философа, крупного ученого, особенно в области математики, астрономии и географии. Его считают родоначальником немецкой философии.

Кузанец (назван так по месту рождения — Куза на Мозеле), принадлежавший к ордену августинцев, утверждал идею о единстве Бога и о проявлении его в природе, о пути познания Бога и Вселенной. Он оказал большое влияние на Дж. Бруно, которому особенно импонировало учение о бесконечности мира и гелиоцентрическое мировоззрение. В этом Кузанец был прямым предшественником Н. Коперника. Он буквально произвел революцию в астрономии, разрушив космологическую систему Платона, Аристотеля и Птолемея и утвердив систему гелиоцентризма. Кузанец развил идеи взаимосвязи всех природных явлений, идеи диалектического совпадения противоположностей, противоречия, учение о бесконечности Вселенной и о человеке как микрокосмосе. Он утверждал мощь человеческого познания; человек через творческую деятельность своего ума («человек есть его ум») как бы уподоблялся Богу. Мысли Кузанца о совпадении (единстве) всех противоположностей в Боге по своему содержанию и форме утонченно-диалектичны. Также диалектична и его идея о соотношении части и целого — отдельное свидетельствует о предсуществовании целого. Он рассуждал и о границах применения закона противоречия в математическом познании, и о возможности применения математических понятий в познании природы. В целом, по словам Г. Гегеля, с Николая Кузанского начинается постепенный переход от математической мистики к точной математике. «Все вещи, говорит Кузанский, благодаря причастию Единому суть то, что они суть. Единое же, причастие чему есть бытие как всего, так и отдельного, по-своему сияет во всех вещах и в любой вещи. Поэтому в твоих размышлениях тебе нужно искать тождества во множестве или же единства — в инаковости». Можно сказать, что проблема противоречий была основной в его творчестве.

Личное знакомство Николая Кузанского с некоторыми гуманистами, увлечение античной литературой, побудившее его изучать греческий  язык оказали влияние на направление, метод и стиль его философствования. Он не следует ни дискурсивно-рассудочному способу мышления схоластов, ни риторическому искусству гуманистов, хотя часто использует, как и гуманисты, форму возрожденного ими диалога. Н. Кузанский использует метод, аналогичный математическому, который соответствует состоянию ученого незнания. Ученое незнание, на его взгляд, есть осознание структурной диспропорции между конечным человеческим разумом и бесконечностью, в которую он включен и к которой стремится. Конечный разум приближается к бесконечному, к богу, постигая его как единство противоположностей. Конечные же вещи мы должны рассматривать как связанные с целым, с бесконечностью. Каждая вещь, в том числе и человек, выступает как содержащая в свернутом виде весь мир, как микрокосм. Но человек является микрокосмом и на другом уровне. Обладая разумом и сознанием, он включает в себя образы всех вещей, как действительных, так и возможных. Человек предназначен для творчества.

Николай Кузанский, решая проблему соотношения мира и Бога в философском дискурсе, считает, что Единое есть все, отождествляет единое и беспредельное, центр и окрестности космоса — мир не имеет пределов. Учение о человеке в пантеистической космологии Николая Кузанского устанавливает непосредственную связь с абсолютной природой Христа, которая есть свернутое состояние человеческой природы. Человек силой своего ума раскрывает мир в его понятиях, только соприкасаясь с миром природы. Бесконечная сущность вещей указывает познанию процесс восхождения от конечного, чувственного мира к постижению бесконечной его сущности. Он считает, что путь разума не следует смешивать с путем веры. Он утверждал единство Бога и мира, поскольку Бог, которого философ называл абсолютным максимумом, абсолютным бытием, единым и единственным, присутствует во всех вещах так же, как они участвуют в нем, что означает, по выражению мыслителя, совпадение максимума и минимума. Так что, согласно Николаю Кузанскому, Вселенная есть Бог. Такой подход к мирозданию принято называть «пантеизмом», которого и придерживался Николай Кузанский, несмотря на запрет этого учения католической церковью. Вопреки церковным постановлениям, он также утверждал, что Земля не является центром мира, так как такого центра нет вообще. Человеку доступно познание Вселенной, и в этом процессе особо важную роль играет математика, дающая единственно достоверное знание. Но понимал он математику в мистическом духе, полагая математические знаки всего лишь видимыми символами невидимого мира, имеющими таинственную природу. Так, число 10 объемлет основные мировые соотношения, число 4 указывает основные ступени познания, число 3 - триединство Божества и т.п. Из математики исходит Николай Кузанский в своем учении о совпадении противоположностей, которое он считал присущим всему миру.

Это доказывается, по его мнению, например, тем, что  нет ничего противоположнее, чем  круг и прямая линия, однако по мере увеличения радиуса окружность все более совпадает с касательной.

5. Натурфилософия и идеи космологии Джордано Бруно

В творчестве итальянского философа, ученого и поэта Джордано Бруно (1548-1600) впечатляющие и глубокие результаты получила натурфилософия эпохи  Возрождения.

Основным источником натурфилософской доктрины Джордано Бруно  стала гелиоцентрическая астрономия Николая Коперника. Её он прежде всего и защищал – как подлинную реальность – в своих многочисленных диспутах и спорах со сторонниками традиционной системы мира. Космологическая доктрина – одна из главных компонент натурфилософии Бруно⁸.

Бруно утверждает, что "природа есть Бог в вещах" (Deus in rebus, Dio nelle cose), божественная сила, скрытая в них же. Природа в понимании Бруно фактически приобретает полную самостоятельность, а Бог мыслится как синоним ее единства. Соответственно вещи и явления природы – не символы "сокрытого Бога", из которого соткано покрывало таинственности, окутывающее ее, несмотря на все успехи познающего человека, а самостоятельные и полноценные реальности, в мире которых он живет и действует. Максимальное приближение Бога к миру природы и человека толкало Бруно к их отождествлению во множестве конкретных случаев. Именно многочисленность таких отождествлений Бога то с природой, то с ее различными вещами и процессами, а иногда прямо с материей делает пантеизм Бруно не только натуралистическим, но и материалистическим. Особенно показательны в этом плане заключительные главы его поэмы "О безмерном и неисчислимых".

Материя, рассматриваемая  в ее единстве с формой, отождествляется  с природой. Бруно постоянно развивает  ренессансное понимание ее как многокачественной, живой, непрерывно изменяющейся – воззрение, в общем преобладавшее и в античности. Подобно другим ренессансным (как и античным) натурфилософам он исходит из идеи тождества микро- и макрокосмоса, человека и универсума, вселенной. "Все вещи находятся во вселенной и вселенная во всех вещах: мы – в ней, она – в нас", – пишет Бруно⁹.

Трактовка природы  в произведениях Бруно почти  всегда органистическая – чувственные и интеллектуальные свойства микрокосмоса переносятся на всю природу. "Мир одушевлен вместе со всеми его членами", а душа – "ближайшая формирующая причина, внутренняя сила, свойственная всякой вещи". Вместе с тем она выступает и в качестве всеобъемлющей духовной субстанции – мировой души, к понятию которой многократно обращались многие средневековые философы. В произведении Бруно "О причине, начале и едином" понятие мировой души фактически подменяет понятие самого Бога.