Феномен судьбы в философских и культурных традициях античности и Древнего востока

 Учение о круговороте жизни,  в котором человеческая жизнь  понимается как определенная  форма бесконечной цепи перерождений, имеет свое начало в анимистических  представлениях исконных жителей Индии. Оно также связано с наблюдением определенных циклических природных явлений, с попыткой их интерпретации. Элементы учения самсары можно найти уже в брахманах, однако в упанишадах эта мысль абсолютизируется и возводится в один из главных тезисов. «Закон кармы диктует постоянное включение в круговорот перерождений и детерминирует будущее рождение, которое является результатом всех деяний предшествующих жизней. Только тот, свидетельствуют тексты, кто совершал благие действия, жил в согласии с действующей моралью, родится в будущей жизни как брахман, кшатрия или вайшья. Тот, чьи действия не были правильны, может в будущей жизни родиться как член низшей варны (сословия), либо же его атман попадет в телесное хранилище животного; не только варны, но и все, с чем человек встречается в жизни, определено кармой».⁴ Здесь представлена своеобразная попытка объяснить имущественные и социальные различия в обществе как следствия этического результата деятельности каждого индивида в прошлых жизнях. Таким образом, тот, кто действует в соответствии с существующими нормами, может, согласно упанишадам, подготовить себе лучшую участь в некоторых из будущих жизней.

«Круговорот жизни вечен, и все в мире ему подчиняется. Боги как личности не существуют, впрочем, как не существует и человек, ограниченный пространством и временем. Атман, когда покидает тело, сожженное на погребальном костре, под влиянием кармы принужден постоянно возвращаться в этот круговорот, находить следующие воплощения,  идти путем отцов (питраяна)».⁵ Познание (одна из центральных тем упанишад) состоит в полном осознании тождества атмана и брахмы, и лишь тот, кто это единство осознает, освобождается из бесконечной цепи перерождений (сансары) и возносится над радостью и скорбью, жизнью и смертью. Его индивидуальная душа возвращается к брахме, где и остается вечно, выйдя из-под влияния кармы. Это и есть, как учат упанишады, путь богов (деваяна).

Основные тезисы упанишад бесчисленное количество раз комментируются, развиваются и освещаются с различных  точек зрения.

Упанишады имели большое  влияние на развитие последующего мышления в Индии. Прежде всего учение о  сансаре и карме становится исходным положением для всех последующих религиозных и философских учений, за исключением материалистических. Ко многим идеям упанишад часто обращаются некоторые более поздние философские школы

В середине I-го тысячелетия  до н.э. в староиндийском обществе начинают происходить большие изменения. Значительно развивается аграрное и ремесленное производство, торговля, углубляются имущественные различия между членами отдельных варн и каст. Постепенно усиливается власть монархии, приходит в упадок и теряет своё влияние институт племенной власти. Возникает ряд новых доктрин, принципиально независимых от идеалогии ведического брахманизма, отбрасывающих привелегированное положение брахманов в культе и по-новому подходящих к вопросу о месте человека в обществе. Вокруг глашатаев новых учений постепенно образуются отдельные направления и школы, естественно с различным теоретическим подходом к насущным вопрсам. Из множества новых школ всеиндийское значение приобретает, прежде всего, учение джайнизма. Основателем джайнистского учения считается Махавира Вардхамана (жил в VI в. до н.э.), происходил из богатого кшатрийского  рода в Видехе (нынешний Бихар). Джайнистское учение, в котором (как и в других индийских системах) религиозные спекуляции смешиваются с философскими рассуждениями, провозглашает дуализм. Сущность личности человека двояка - материальная (аджива) и духовная (джива ). Связующим звеном между ними является карма, понимаемая как тонкая материя, которая образует тело кармы и дает возможность душе соединяться с грубой материей. Соединение неживой материи с душой узами кармы приводит к возникновению индивида, а карма постоянно сопровождает душу в бесконечной цепи перерождений. Джайнисты подробно разработали концепцию кармы и различают восемь видов разных карм, которые имеют в основе два фундаментальных качества. Злые кармы негативно влияют на главные свойства души, которые она, согласно джайнистам, приобрела, будучи совершенной, в своей естественной форме. Добрые кармы удерживают душу в круговороте перерождений. И лишь когда человек постепенно избавится от злых и добрых карм, произойдет и его освобождение от пут сансары. Джайнисты верят, что человек при помощи своей духовной сути может контролировать материальную суть и управлять ею. Лишь он сам решает, что добро и зло и к чему отнести все то, что встречается ему в жизни. Бог - это всего лишь душа, которая когда-то жила в материальном теле и освободилась из пут кармы и цепи перерождений. В джайнистской концепции бог не рассматривается как бог-творец или бог, который вмешивается в человеческие дела.

Освобождение души из-под  влияния кармы и самсары возможно лишь при помощи аскезы и совершения благих деяний. Поэтому джайнизм уделяет большое внимание разработке этики, традиционно называемой три драгоценности (триратна). В ней говорится о правильном понимании, обусловленном правильной верой, о правильном познании и вытекающем отсюда правильном знании и, наконец, о правильной жизни. Первые два принципа касаются, прежде всего, веры и знания джайнистского учения. Правильная жизнь, в понимании джайнистов, по сути большая или меньшая степень аскезы. Принципам, различным ступеням и формам аскезы посвящается много места в текстах. Путь освобождения души от сансары - сложный и многофазный. Целью является личное спасение, ибо человек может освободиться лишь сам, и никто ему не может помочь. Этим объясняется эгоцентрический характер джайнистской этики. В этических принципах, разработанных, прежде всего для членов джайнистских общин, подробно изложены различные клятвы, даваемые монахами и монахинями. В них абсолютизированы, в частности, принципы непричинения зла живым существам, принципы, касающиеся полового воздержания, отстранения от мирского богатства; определяются нормы деятельности, поведения и т. д.

В процессе развития философского мышления в древней и средневековой  Индии обнаруживаются и материалистические тенденции; среди множества различных  религиозно-философских и философских школ существовали определенно материалистические направления. Однако от этих школ не сохранилось никаких подлинных текстов. Их взгляды можно реконструировать лишь на основе отдельных упоминаний и более или менее кратких пассажей, цитированных в работах их противников.

Общим для всех материалистических направлений является, прежде всего, отрицание существовали загробной жизни, закона кармы и самсары. Поэтом сторонники идеализма называли их настиками (отрицателями), т. е. теми, кто утверждает, что все это не существует. В первые столетия нашего летосчисления в индийском обществе постепенно усиливается процесс, который вел к формированию феодальных отношений. Некоторые черты феодальной системы появились в Индии относительно давно: уже где-то во второй половине 1-го тысячелетия н. э. в большинстве областей Индии можно считать новые производственные отношения доминирующими.

К началу новой эры  в идеологической сфере решающие позиции завоевывает индуизм, являющийся продуктом длительного развития и постепенного слияния различных культур отдельных этнических групп, населяющих Индию. Происходит своеобразный религиозный синтез, во многом связанный с древнейшими культурными сферами; в нем ассимилировались не только старые божества ведической Индии и ритуалы брахманских жрецов, но постепенно и целый ряд местных культов. Легкость, с которой индуизм впитывал локальные культы и принимал божества, в значительной мере способствовала его распространению среди всех этнических слоев разнородного индийского общества.

С индуизмом связана  богатая литература различных жанров. Наиболее известным произведением  является Бхагавадгита (божественная песнь) - священная книга секты бхагаватов, которая, в частности, посвящена этическим вопросам и провозглашает преданность обретшему форму личному богу. Благодаря своему универсальному характеру она по сей день является священным текстом индуизма. Индуизм утверждает изначальное единство атмана и абсолюта, мирового духа (Брахмана). Карма в индуизме – акт, деяние, а также результат этого действия. Любой акт, совершённый человеком, так или иначе, определяет последующую его жизнь. Доктрина кармы тесно связана с идеей сансары. Положение живого существа в сансаре в каждой из его последующих жизней обусловливается его кармой. В индуизме освобождение из круговорота сансары и звисимости от кармы понимается, как правило, как достижение единства или даже тождества атмана и Брахмана, индивидуального и мирового духа.

Поведение, соответствующее  социально-религиозным нормам, по представлениям древних индийцев, приводило к накоплению религиозной заслуги. Закон воздаяния обеспечивал тем, кто накопил религиозную заслугу, новое рождение в более высокой варне, а грешникам – в более низкой. Закон перерождения не ограничивался только человеческим обществом. За грехи человек мог родиться животным, червем, насекомым, а наградой за праведность служило рождение божеством. Таким образом, и сами боги не были свободны от круговорота перерождений и воздаяния – кармы. Границы между миром богов и миром людей в универсуме условны, подвижны. Представления о карме были идеологическим выражением сословно-кастового строя. «Мы не должны забывать, что эти маленькие общины носили на себе клеймо кастовых различий и рабства, что они подчиняли человека внешним обстоятельствам, что они превратили саморазвивающееся общественное состояние в низменный, предопределённый природой рок…»⁶

Из всего вышесказанного следует, что настоящее и будущее  отдельного человека и универсума в  целом в Древней Индии определяется прошлым.

Как говорил В. Соловьев: «В Индии, более чем в какой-либо другой стране Востока человеческая личность была поглощена средой. Понятие о человечности, т.е. о значении человека, как человека, не было совсем; вся судьба человека исключительно зависела и заранее предопределялась случайным фактом рождения его в той или другой касте».⁷ Однако, тот крупный вклад, который сделали народы Древней Индии в сокровищницу мировой культуры трудно не оценить. Ведь именно культура Индии в значительной степени способствовала развитию культуры во многих соседних странах, в том числе и в Древнем Китае.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

      

   2.  «Небо» и «дао» как законы судьбы в Древнем Китае.

 

   Жители Древнего Китая создали интересную и самобытную культуру как материальную, так и духовную. Они верили, что жизнь – это творение божественной, сверхъестественной силы, что всё в мире находится в движении и постоянно изменяется в результате двух противоположных космических сил – Света и Тьмы.

   Китайская философия создала самобытное представление о человеке и мире как созвучных реальностях. Начало китайского философского мышления, подобно тому, как это было позже в Древней Греции, уходит своими корнями в мифологическое мышление. В китайской мифологии мы встречаемся с обожествлением неба, земли и всей природы как реальностей, образующих среду человеческого существования. Из этой мифологизированной среды выделяется наивысший принцип, который правит миром, сообщает существование вещам. Этот принцип иногда понимается персонифицированно как наивысший правитель (шан-ди), но чаще он представляется словом "небо" (тянь). Учение о Небе в китайской мифологии напоминает индуистские представления о дхарме и карме. Древние китайцы верили, что божественно-космический – это одновременно и нравственный порядок. Великое Небо карает недостойных и вознаграждает добродетельных. Смысл человека в установлении и поддержании правильных отношений человека с Небом, в стремлении вписаться в божественный миропорядок. Небо – верховное божество, олицетворяющее силы природы, космоса и одновременно выступающее в качестве прародителя китайских правителей.

   Вся природа одушевлена - каждая вещь, место и явление имеют своих демонов. Таким же образом обстоит дело и с умершими. Почитание душ умерших предков привело впоследствии к образованию культа предков и содействовало консервативности мышления в Древнем Китае. Духи могли открыть человеку завесу над будущим, воздействовать на поведение и деятельность людей.

   Особенное отношение древнекитайского человека к судьбе отражается в «И цзин». В ней объясняются все явления человеческой жизни. Путём сопоставления различных событий, даются руководства к правильному действию. Специальную основу «И цзин» составляют 64 гексограммы – особые графические символы, состоящие из шести расположенных друг над другом черт двух видов во всех комбинаторно возможных вариантах. Черты истолковываются как знаки универсальных мироустроительных сил инь ян, а их двойные, тройные и т.д. комбинации – как знаки более конкретного воплощения инь и ян во всех сферах бытия. Все стороны жизни от рождения до смерти можно было прокомментировать с помощью «И цзин».

   «Принципы инь и ян задействованы в отношениях между небом и землей (которыми ограничен мир), в делах этого ограниченного мира и в движении мира. Ян определяется как нечто активное, всепроникающее, освещающее путь познания вещей; для инь определена пассивная роль ожидания, темного начала»⁸. Речь, однако, не идет здесь о дуалистическом объяснении, ибо инь и ян не могут обнаружить свое действие друг без друга. «Инь и ян соединяют свои силы, а целые и прерванные линии приобретают форму, представляющую отношения между небом и землей»⁹. Эти принципы изменяют свое воздействие и «взаимно проникают», а то, «что в действии инь и ян остается скрытым, является непостижимым». Движение инь и ян диалектическое движение изменений в едином. «Перемена, а равно содружность вещей заключается в изменениях». Изменение, как следствие движения, имеет свой путь. «Чередование инь и ян называется путем (дао)», и этот «путь проживают все вещи»¹⁰.

      Говоря  о китайской культуре, мы привыкли  рассматривать её как некий  монолит, нечто единое и цельное.  Однако, это совершенно неверно  применительно к китайской древности. Подобно тому, как сам Китай был разделён на множество отдельных, враждующих между собой царств, также и культура его являла собой картину значительного многообразия; существовало несколько типов культур, только позднее сплавленных в великом общекитайском синтезе.

     В наибольшей  степени отличались друг от  друга культуры севера и юга Китая. Если для севера, давшего начало конфуцианству, характерно внимание к этической проблематике и риитуалу, рассудочное стремление к рациональному переосмыслению архаических основ цивилизации, то на юге господствовала стихия мифопоэтического мышления, процветала экстатичность шаманских культов. И даосизм, созревший, видимо, в лоне южной традиции, тем не менее, соединил в себе экзальтированную архаику юга и рациональность севера. Первая дала ему содержание, втарая наделила формой, представив созданный ею философский способ освоения действительности для выражения смутных и неосознанных творческих потенций. Без южной традиции даосизм не стал бы даосизмом, без северной – не смог бы сказать о себе языком великой культуры и книжной образованности.

      Так,  в IV-III вв. до н.э. из стихии  архаических культов и неупорядоченных  религиозных и космологических  представлений появляется даосизм,  сразу же заговоривший о себе  языком философии, но философии,  не чуждавшейся притчи, переосмысленного  в духе новой эпохи мифологического образа и странного пароадокса.

     В центре внимания даосизма стоят природа, космос и человек, однако эти начала постигаются не рациональным путем, конструированием логически последовательных формул (как это делается в конфуцианстве), а с помощью прямого понятийного проникновения в природу существования.   Все в мире находится в пути, в движении и изменении, все непостоянно и конечно. Это возможно благодаря уже известным принципам инь и ян, которые находятся в диалектическом единстве в каждом явлении и процессе и являются причиной их изменений и движения. Под их влиянием происходит развитие вещей, ибо «все несет в себе инь и охватывает ян»¹¹.