Реформы дипломатии развитых стран

Япония может упустить новый жизненно важный этап в своем экономическом развитии, если не сможет сконцентрировать через согласованную политику, экономику и дипломатию свои усилия для удержания экспортных рынков, попавших под воздействие глобального финансового и экономического кризиса, а также для давно назревших изменений сложившейся системы хозяйственной практики страны. Вот почему оценка соотношения внешнеэкономических ориентиров Японии с общей политико-экономической ситуацией в Восточной Азии позволяет говорить о том, что Япония – это крупнейшая экономическая проблема в современном мире. В тоже время зарубежные эксперты констатируют повышение интереса Запада к экономической политике Японии как достаточно сильному сопернику и партнеру по внешнеэкономическим связям, неплохо использующего свои стратегические преимущества, такие, как социальное страхование, потенциал экспортных рынков в разных регионах мира, национальные способы рефинансирования государственного долга. «Ситуацию в экономике США и Европы всё чаще сравнивают с обстановкой в Японии в последние 20 лет. Однако Япония, – подчеркивает экономист Макстон Грэм, – показала нам пример достаточно успешной адаптации к стагнирующей экономике. Её экономика испытывала продолжительную рецессию и дефляцию, но не потерпела сильных потрясений от очень высокого уровня долга, хотя это, возможно, ещё впереди. Ни в США, ни в Европе нет тех механизмов адаптации, которыми располагала Япония. У них нет таких социальных страховочных сеток, как в Японии, нет таких экспортных рынков, нет таких способов рефинансирования долга. Так что я думаю, что и США, и большинству стран Европы придется пережить несколько очень тяжелых лет». Однако после катастрофических последствий землетрясения и цунами ситуация в Японии изменилась. Как полагает американский специалист Стивен С. Роуч, «даже в самом худшем случае полного нарушения японской экономики прямые последствия для экономики США будут исчисляться в не более нескольких десятках долей процента от их годового роста».

Роль японского  государства в управлении экономикой

Несмотря на застойные  явления в японской экономике  в течение последних двадцати лет, до сих пор существует стереотипное мнение о позитивной роли государства  в управлении экономикой. Однако эта  роль радикально изменялась, и сейчас она совсем иная, чем в предыдущие десятилетия. Изменения происходят не только по мере трансформации экспортоориентированной экономики Японии, немало пострадавшей от глобального кризиса, но и по мере смены её основных экономических доминант, определяющих как национальные преимущества международной конкурентоспособности государства, так и позиции японских компаний на мировых и региональных рынках. О роли государственных институтов в экономике и жизни общества японский премьер-министр говорит следующее: «Что японцы ожидают от парламента? Я считаю, что они призывают нас выйти из современного кризиса и конструктивно обсудить, как мы должны строить будущее Японии. Более того, я считаю, что они обращаются к нам с тем, чтобы мы приняли окончательные решения, а не откладывали дело на будущее».

Экономическая политика Японии в определенном смысле является лишь внешним проявлением закономерностей  внутреннего развития страны. Этот сложнейший процесс связан с глубокими  экономическими и социальными изменениями, которые имеют серьёзные политические и дипломатические последствия. «За девять месяцев 2010 года ВВП Японии увеличился на 3,9 % в годовом исчислении. Однако занятость населения и уровень безработицы остаются высокими. В целом не приходится ожидать самостоятельного восстановления экономики и нельзя пускать дело на самотек».

В условиях сложной экономической  и социальной обстановки в стране не столь давно пришедшая к  власти и положившая конец политической гегемонии ЛДП Демократическая  партия неслучайно ставила акцент на проблеме социального обеспечения населения, апеллируя к электоральной поддержке наиболее социально ущемленных и незащищенных его слоев. Председатель этой партии и премьер-министр Японии Юкио Хатояма много говорил о качественном улучшении жизни людей, связанной с системой социальной защиты, и о внеэкономических ценностях, которые восстановят благосостояние и медицинскую систему, обеспечат лучшее образование и поддержку в воспитании детей, а также о создании экологически здоровой окружающей среды и природы, в которой каждый отдельный японец будет чувствовать себя счастливым человеком. Благодаря радикальным предвыборным обещаниям демократов в лице Ю. Хатоямы, японское общество замерло в ожидании великих перемен.

Однако Япония уже  вошла в период внутренней политической, экономической и социальной нестабильности. Выход из тупика сложен и противоречив. По словам Н. Кана, существует глубокое понимание, что общество попало в тупик: экономическая стагнация длится уже двадцать лет, уровень безработицы постоянно растет, число самоубийств и одиночных смертей возрастает, а меры по борьбе с падением рождаемости и старением общества принимаются медленными темпами. В Японии возросла острота проблемы социальной отчужденности. Это формирует фон, на котором процветают болезнь и нищета, а также самоубийства, число которых в настоящее время превышает 30 тысяч в год. Все это делает более сложным проведение макроэкономической политики, требующей учета возрастающего числа проблемных факторов. В конечном итоге система экономических взаимосвязей усложняется, а процессы, происходящие внутри национальной экономики, испытывают на себе воздействие результатов внешнеэкономической деятельности.

До сих пор Японию более всего заботили зарубежные рынки сбыта, поскольку экономическая  деятельность базировалась на вывозе товаров. Такие формы международных экономических отношений, как внешняя торговля, вывоз капитала в виде прямых иностранных инвестиций (ПИИ) и лицензионная передача технологий, использовались в качестве альтернативных инструментов японской дипломатии для получения конкурентных преимуществ в мировой экономике и маневрирования в целях ограничения своих конкурентов. Японская дипломатия с успехом демонстрировала свои профессиональные качества в международной экономической деятельности. В то же время внутренний рынок Японии оставался более закрытым, чем рынки других развитых государств. В обход правил ВТО Япония, а вслед за ней Южная Корея и Тайвань всячески ограничивали присутствие ТНК и прямые иностранные инвестиции.

Влияние трех экономических  кризисов на политику и дипломатию Японии

На современном этапе  экономической политики Японии, когда  проблема внешнего международного равновесия в условиях глобальной рецессии становится в один ряд с неотложными внутренними  проблемами страны, усложняются задачи и соответственно появляются новые инструменты японской дипломатии, не без труда приспосабливающейся к кризисным условиям, которые имеют эффект вторично повторяющихся изменений. Дело в том, что за последние два десятилетия японская экономика, в отличие от Запада, испытала на себе воздействие трех экономических кризисов – национального, регионального и мирового.

Первый кризис связан с крахом так называемой японской «экономики мыльного пузыря» в начале 90-х годов прошлого века. Он охватил, казалось бы, благополучную Японию, находящуюся на самой вершине транснациональной конвергенции уровней доходов между странами знаменитой триады – Япония, США и Европа. Уже сложившаяся к тому времени экономическая взаимозависимость развитых экономик и сильные позиции западных стран на мировых рынках способствовали локализации кризиса в национальных границах Японии. Однако японская экономика сама попала в сложнейший период затяжной стагнации, уже тогда отрицательно влияющей на мировую конъюнктуру и отяжелявшей восточноазиатскую региональную экономику. И все же национальный кризис Японии стал всего лишь «первой ласточкой» в череде последующих изменений во всей системе мирохозяйственных связей. Позднее сами японцы заговорят о потерянном десятилетии для Японии, поскольку вовремя не приняли тех мер, на которые их подвигли лишь последующие события.

Второй кризис, сказавшийся  на японской экономике, носил региональный характер с серьёзными глобальными  последствиями. Это был Азиатский  финансовый кризис 1997 – 1998 годов, который  поставил под сомнение экономическое лидерство Японии в регионе, а заодно и практику жесткого государственного регулирования финансовых рынков, на которых уже в то время свободно вращались огромные частные денежные потоки в Восточной Азии, не подвластные контролю международным финансовым институтам (МВФ, Всемирный банк, ВТО и др.). Япония, с одной стороны, сыграла позитивную роль в финансово-экономической стабилизации в регионе по преодолению последствий Азиатского финансового кризиса, выступив в составе трёх крупнейших в экономическом отношении региональных государств – Япония, Китай и Южная Корея, с тем, чтобы консолидировать общие усилия. С другой стороны, Япония помимо всех прочих дестабилизирующих факторов в Восточной Азии внесла свою лепту в этот кризис, поскольку еще в докризисный период снижала курс иены по отношению к доллару. «В 1995 г., стремясь обеспечить Японии дополнительный рычаг выхода из затянувшейся рецессии, Вашингтон и Токио согласились снизить курс иены по отношению к доллару. Наступившая эпоха «сильного доллара – слабой иены» (курс иены в среднем понизился со 100 до 130 иен за доллар) застала врасплох страны Восточной Азии: их экспорту, по многим позициям конкурирующему с японским экспортом, был нанесен серьёзный удар, поскольку восточноазиатские валюты, привязанные к доллару, также подорожали по отношению к иене. Фактически, это стало ещё одним «спусковым крючком» для целой цепочки последовательных событий, приведших в конечном итоге к Азиатскому финансовому кризису».

Третьим кризисом, оказавшим  не менее серьёзное влияние на японскую экономику, чем два предыдущих, явился глобальный финансовый и экономический кризис, который начался в 2008 году с краха ипотечного кредитования в США и по цепочке затронул экономики не только западных, но и восточноазиатских стран, включая и Японию. Мир ощутил на себе все коварство глобализации в условиях явного проявления тенденции политизации мировой экономики и в то же время тенденции придать мировой политике характер экономической дипломатии. Казалось, что никогда прежде судьба практически всех государств мира не зависела от переговорного процесса и профессиональной деятельности дипломатии на разных международных форумах, таких, как «Группа двадцати», саммит АТЭС, АСЕАН+3, АБР, МВФ и т.д. В рамках международных организаций проводилось много сложнейших переговоров по предотвращению протекционистских барьеров и сбалансированию роста мировой экономики, на которых дипломаты и другие специалисты наперебой говорили о взаимозависимости экономики западных и азиатских стран, но до конца не осознавали степень ее глубины. Новизна международно-экономической ситуации заключается в том, что впервые за многие десятилетия шоковый удар глобального кризиса пришелся прежде всего на экономики развитых западных стран, изначально уверенных в своем превосходстве и проповедовавших проведение ускоренной либерализации региональных азиатских рынков. Для Японии на этот раз якорем спасения выступила Восточная Азия. Неслучайно политика Ю. Хатоямы была направлена на создание Восточноазиатского сообщества в целях сохранения национальных основ Японии.

Влияние трех экономических  кризисов для Японии не прошло бесследно. Остаточные явления наложили свой отпечаток  и стали источником новых тенденций  в японской дипломатии. В Японии идет процесс переосмысления экономической политики и дипломатии в новых посткризисных условиях развития страны и неспокойной обстановки на мировых рынках. Однако теперь в Японии заговорили о потерянном двадцатилетии. Как считают сами японцы, период длительной стагнации японской экономики стали называть теперь «потерянным двадцатилетием». Но все-таки это выражение не подходит для производственного сектора. Некоторые отрасли, такие, как автомобильная, расширили свое присутствие в мире, что является отражением общей конкурентоспособности экспорта Японии. Так или иначе, анализируя относительные возможности японской экономики, общество приходит к определенным выводам. Во-первых, процветание Японии зиждется не на традиционной промышленности, поскольку уже смонтированное оборудование скорее недостаток в международной конкурентоспособности страны (Япония уже избавлялась от устаревших и «отработанных» производственных мощностей и даже целых промышленных ниш в 70 – 80-е годы, оставляя их своим последователям в Восточной Азии). Азиатские страны переняли японский опыт технологической доработки, и уже в посткризисный период демонстрируют завидные для Японии темпы. Это те тенденции, с которыми теперь приходится считаться японской дипломатии и стремится к поиску новых инструментов международного взаимодействия в региональной политике.

Во-вторых, процветание  Японии основывается не на обладании  природными богатствами и ресурсами, ни даже такими стратегическими ресурсами, как нефть и газ, которые отдельными государствами используются в качестве основных инструментов дипломатии в глобальной геостратегической игре за доступ к мировым сырьевым рынкам, поскольку Япония их почти не имеет, впрочем, также, как и изначально ориентированные на японскую модель роста Сингапур, Сянган (Гонконг), Республика Корея, Тайвань и другие. В-третьих, и даже – не в высоком качестве организации деловой обстановки на японских предприятиях, чем так славится Япония, поскольку спекулятивные финансовые игры и рискованные инвестиции уже привели японскую экономику к краху в 90-х годах прошлого века. Следовательно, для процветания Японии как современного государства необходим учет новых прогрессивных факторов, помимо тех, которые ранее обеспечивали ей успех и благодаря которым Японии удалось избежать участи бедной азиатской страны, во всяком случае, ничуть не более богаче, чем ее соседи.

Стало привычным говорить о японской экономике, что политика государства играет огромную, если не решающую роль в развитии страны. И действительно, сопрягая внешние  и внутренние условия при разработке внешнеэкономической стратегии, Япония не раз меняла дипломатическую тактику, гибко сочетая правила свободной торговли и протекционистскую политику по защите национальных предприятий от зарубежных конкурентов, а также параметры планово-регулирующей экономики и преимущества рыночной экономики. «Хваленная Япония, – резонно подчеркивает Каррон де ла Каррьер, – являет нам пример, над которым стоит поразмыслить. Ее сильные стороны заключаются не столько в дальновидности выбора, ибо министерство внешней торговли и промышленности нередко ошибалось (оно остановило свой выбор на производстве больших ЭВМ и фармацевтических препаратов, однако неодобрительно относилось к развитию автомобилестроения и проигнорировало миниатюризацию), сколько в экономном расходовании государственных средств и, главное, в подходе: достаточно гибкие методы, чтобы не мешать предприятиям делать свой выбор из-за стратегических установок министерства, идущих вразрез с их желаниями, и достаточно согласованный подход, чтобы дать понять государственной власти всю относительность ее политических установок».

После катастрофических последствий землетрясения и  цунами, создавших угрозу радиоактивного заражения региона, масштабы которых  еще предстоит оценить по мере выяснения новых обстоятельств, Япония стоит на пороге четвертого экономического кризиса. По словам премьер-министра Н. Кана, Япония оказалась в самом страшном кризисе со времен Второй мировой войны.