Динамика развития китайской экономики

Состав лидирующих и  отстающих по уровню социально –  экономического развития стран медленно, но меняется. С одной стороны, одна из наиболее развитых стран мира в древности и средневековье, Индия, сейчас является фактически одной из наименее развитых стран (из-за ее гигантских размеров Инндию не включили в эту группу стран, хотя ее бывшая часть – Бангладеш, уровень развития которой сейчас близок к Индии, включена в эту подгруппу). С другой стороны, Северная Америка, Австралия и Новая Зеландия, несколько сотен лет назад являвшиеся одними из наиболее отсталых регионов мира, сейчас относятся к наиболее передовым.

 Ускорение процессов уменьшения/увеличение разрыва в уровнях развития

Превращение из отсталой в развитую страну сейчас идет быстрее, чем раньше. Так, Японии для этого понадобилась 70-100 лет, а Южной Корее - около 40-50 лет. Правда и обратный процесс идет также быстро: в России за 90-е гг. ВВП на душу населения по паритету покупательной способности сократился почти в 2 раза – с 6930 долл. В конце 80-х гг. до примерно 3800 долл. В 1998 г.

Интенсификация процессов  уменьшения/увеличения разрыва в  уровнях развития произошла за счет ускорения темпов роста экономики в расчете на душу населения в последние 100-200 лет. На протяжении почти всей истории человечества рост экономики едва превышал рост населения. Однако в последние столетия он стал ускоряться. Среднегодовые темпы прироста ВВП на душу населения ныне развитых стран составляли а 18 веке около 0,3-0,6%, в 19 и начале 20-х веков они достигли (в отдельные десятилетия) 1,7%, а затем упали в результате двух мировых войн и кризиса 30-х гг., но во второй половине 20-го века вновь возросли до 2,6% (пик был достигнут  в 60-е гг.). В этом историческом «рывке» наряду с европейскими государствами приняли участие и неевропейские страны, котрые в первой половине 19-го века еще были феодальными (Россия, Япония) или странами переселенческого капитализма (Северная Америка, Австралия и Новая Зеландия, Южная Африка, затем Израиль).

Остальные страны мира оказались  на долгое время в основном в стороне  от этой зоны ускорения экономического роста. У большинства из этих стран, ныне называемых развивающимися, темпы экономического роста в расчете на душу населения в начале 19-го века были почти нулевыми или отрицательными, к концу 19-го века они увеличились до 0,1-0,2% в год, в начале 20-го века достигли 1% и во второй пловине его колебались от 0,1 до 2,8%.

Таблица 2 - Среднегодовые темпы прироста ВВП в мире (в скобках - на душу населения)²

В результате тот сравнительно небольшой разрыв в уровнях социально  – экономического развития, который существовал между Европой и остальным миром еще 200 лет тому назад, превратился в огромный разрыв между развитыми и развивающимися странами. Разница между ними в объеме ВВП/ВНП на душу населения по ППС почти отсутствовала в 1750 г., но в 1860 г. уже составляла почти 2 раза, в 1950 г. достигла 5,8 раз и в 1996 г. равнялась примерно 6, 6 раза. В Таблице 2 приведены данные, характеризующие темпы прироста ВВП по странам и регионам.

Успехи  и неудачи в преодолении разрыва

В конце 20-го в. разрыв между развитыми и развивающимися странами, если исходить из темпов роста ВВП в расчете на душу населения, в целом не увиличивается (хотя в одних регионах отставание возрастает, например, в Африке, а в других – оно сокращается, например, в Юго - Восточной и Южной Азии) и даже имеет тенденцию к сокращению. Это подтверждается уменьшением разрыва между развитыми и развивающимися странами по другим показателям: продолжительности предстоящей жизни, грамотности взрослого населения, потребления калорий, детской смертности.

Однако это происходит преимущественно за счет очень быстрого прогресса в подгруппе новых индустриальных стран (в том числе потенциальных). В то же время для наименее развитых стран наименее характерным остается дальнейшее увеличение их отставания от развитых государств. В этих странах в 80-90-е гг. фактически происходила экономическая катастрофа (стимулированная жесткой засухой в странах южнее Сахары), выразившаяся в долговременном падении темпов экономического роста ниже темпов прироста населения, и которая, судя по некоторому ускорению темпов экономическо роста в конце 90-х гг., уже заканчивается.

Что касается новых индустриальных стран, то некоторые из них продемонстрировали в течение длительного периода  такие темпы экономического роста, которые ранее не наблюдались  в мире. Превратившиеся сейчас в  развитые страны Южная Корея и Сингапур имели в 1965-1980 гг. среднегодовые темпы роста ВВП в расчете на душу населения соответственно 7,3 и 8,3%, а в последующие полтора столетия – 8,2 и 6,1%. Путь, проложенный Японией, был повторен ими с еще большей скоростью. На этот путь вступило и нынешнее поколение новых индустриальных стран Азии и Латинской Америки.

Экономический кризис конца 80-х - начала 90-х гг. в постсоциалистических странах Центральной и Восточной Европы (трансформационный спад, связанный с началом радикальных экономических реформ) закончился, и большинство из этих стран имеет ощутимый рост ВВП на душу населения. Однако в большинстве стран- членов СНГ экономический кризис перерос в экономическую катастрофу - снижение ВВП по продолжительности и размерам достигло невиданных в современной истории масштабов.

Таким образом, высокие  темпы экономического роста, характерные  для последних десятилетий, дали возможность ряду стран  ликвидировать свое отставание от развитых стран и стать членами этой группы. Однако этот путь был достаточно сложным и сопровождался срывами. Так, финансовый кризис 1997-1999 гг. затормозил экономический рост большинства новых индустриальных стран. Другим примером может быть Аргентина. В этой переселенческой стране уже в конце 19-го века размер национального дохода на душу населения был на уровне многих развитых стран, а в последние три с лишним десятелетия темпы экономического роста в Аргентине оставались одними из самых высоких в мире. Тем не менее политическая и социальная нестабильность в старне на протяжении большей части послевоенного периода замедлила этот экономический рост, превратив его в экономический спад. Лищь в 90-е гг. в Аргентине возобновился быстрый экономический рост. Но к этому времени она уже отставала от всех развитых стран и фактически начинала вторую попытку догнать их.

Успехи Китая

Что касается азиатских  стран с переходной экономикой, то в них (за исключением Монголии) никакого трансформационного спада не наблюдалось, а наоборот. Во Вьетнаме и Китае  быстрый рост ВВП на душу населения  произошел буквально в первый год системных реформ. Так, в Китае, где неплохие по мировым стандартам темпы прироста ВВП на душу населения  наблюдались и в 50-60-е, а также 70-е гг. (3,8, 2,1 и 4,4% соответственно), экономический  рост получил быстрое ускорение  сразу после начала реформ (7,3%- в 80-е гг. и 10,4%- в 90-е гг.). В результате ВВП на душу населения в этой стране за 50-90-е гг. вырос в 12 раз, почти до 4000 долл. по паритету покупательной способности. Сохраняя подобную экономическую динамику, Китай имееет шансы приблизится к развитым странам и затем, возможно, войти в их число.

2. Социально  – экономическая модель Китая

2.1. Основные черты социально-экономической модели

Большой интерес представляет специфика  китайского варианта системных реформ. Руководство КНР по - прежнему придерживается официального идеологического курса на строительство социализма, в стране сохраняется традиционаая для социалистических стран политическая система с монополией коммунистической партии на власть. Тем не менее за последние два десятилетия в Китае сделаны решительные шаги по переводу экономики на рыночные рельсы. При этом Китаю удалось не только избежать трансформационного спада, являющегося едва ли не общей закономерностью начального этапа реформ в постсоциалистических странах, но и обеспечить высокий динамизм экономического развития, стабильное улучшение показателей уровня жизни населения.

Экономическая политика в послевоенный период

Экономическая политика послевоенного  Китая неоднократно изменялась, что отражало поиск путей и методов преодоления экономической отсталости. Приход к власти в 1949 г. КПК, образование Китайской Народной Республики и установление социалистического строя обусловили проведение радикальных преобразований в экономической системе и прежде всего в формах собственности (в сторону полного ее огосударствления) и в проведении политики ускоренной индустриализации. Акцент на решающей роли идеологического фактора имел следствием проведение во второй половине 50-х гг. политики «большого скачка», направленной на достижение в кратчайшие сроки уровня экономического развития передовых стран.

Провал этого крупномасштабного  эксперимента явился результатом игнорирования экономических аспектов развития и заставил китайское руководство пересмотреть принципы хозяйственного управления. Однако «борьба двух линий в партии» по вопросам выбора путей дальнейшего развития страны привела к «культурной революции», обосновывавшейся необходимостью усиления классовой борьбы по мере построения социализма. Экономическая политика стала проводиться в соответствии с положением об «особом пути» индустриализации Китая, когда отрицалось значение рыночных отношений, признавалась только государственная форма собственности, замораживались внешнеэкономические связи.

Определяющее значение для дальнейшего  развития страны имели серьезные  политические перемены, произошедшие во второй половине 70-х гг. Уход с политической арены идеологов ультралевого толка, обновление состава высшего руководства КПК, концентрация власти в руках прагматиков во главе с Дэн Сяопином, поддержка большей части китайского общества сделали возможным изменение приоритетов в сторону экономических преобразований, направленных на постепенный переход страны на рыночные формы хозяйствования. Переход к новому этапу экономического строительства КНР связан с III пленумом ЦК КПК 11-го созыва (декабрь 1978 г.), который принял решение о необходимости реализации долгосрочной программы «четырех модернизаций» (модернизация промышленности, сельского хозяйства, науки и обороны) и поставил задачу перенести центр тяжести в работе партии и правительства на решение экономических проблем. Данный пленум рассматривается в КНР как великий переломный момент, можно сказать, что с него в стране начались системные реформы, причем в варианте эволюционного перехода к рынку. Китай стал наиболее ярким образцом концепции эволюционного перехода от административно-командной к современной рыночной экономике.

Несмотря на то, что в ходе проведения реформ менялись представления об их приоритетах и методах проведения, основные цели оставались неизменными. Они заключаются в том, чтобы превратить Китай в богатое, могучее, демократическое и цивилизованное социалистическое государство. Для достижения этих основных целей ставятся задачи увеличения основных среднедушевых показателей до уровня среднеразвитых стран и максимального сокращения разрыва с передовыми в экономическом отношении странами. Это будет означать, что модернизация в основном выполнена и китайский народ обеспечен достаточно зажиточной жизнью. Учитывая уровень и темпы экономического развития страны, решение этих задач, по мнению китайских руководителей, возможно к середине XXI в. По ряду показателей этот процесс происходит довольно быстрыми темпами. Например, по динамике сокращения разрыва в среднедушевом производстве ВВП по сравнению с США Китай за последние два десятилетия опережал все страны мира и был сопоставим лишь с Японией периода 1950 — начала 70-х гг.

Китайские реформы: универсальные тенденции  и специфические особенности

Наиболее характерная черта  китайских системных экономических  реформ состоит в постепенности, градуализме этого процесса. Преобразования экономики в КНР никогда не велись методами «шоковой терапии». Изменения  в институциональной структуре экономики, механизме ценообразования, системе внешнеэкономического регулирования и т.д. происходят эволюционным путем и растягиваются на достаточно длительные временные интервалы.

Все это, однако, отнюдь не свидетельствует  о том, что китайские реформы  носят более «мягкий» характер, чем, скажем реформы в России. Напротив, в случае необходимости китайское  руководство действует довольно жестко и напористо. Об этом свидетельствует, в частности, практика «урегулирований» экономики - так в Китае обычно называют антиинфляционную политику. В периоды «урегулирований» правительство решительно ужесточает бюджетную и денежную политику, ограничивает масштабы потребительского и инвестиционного спроса, вводит ограничения во внешнеэкономической сфере. Вследствие этого всплески инфляции в Китае в 80-90-е гг., хотя и просходили регулярно, но были относительно непродолжительными, темпы роста цен в годовом исчислении не выходили за рамки 15-20%. Возможности для последовательной реализации курса реформ существуют благодаря асинхронности темпов экономических и политических преобразований. Вопрос о необходимости демократизации, политических реформ за последние два десятилетия становился в КНР неоднократно (особенно после студенческих волнений в мае – июне 1989 г.) политические преобразования свелись к некоторому усиленнию законодательной ветви власти и расширению рамок дозволенного в СМИ. Вопрос о демонтаже самих основ политической системы в КНР не только не ставится, но, напротив, сохранение и укрепление ныне действующих институтов сильной государственной власти считается залогом успешного реформирования экономики. Благодаря использованию традиционных для социалистических стран форм жесткого политического и идеологического контроля современному руководству КНР удается проводить в жизнь многие весьма непопулярные мероприятия экономических реформ, которые в условиях более плюралистической политической системы легко могли бы привести к проявлениям массового недовольства.