Полит конфликт и полит кризис

Для выработки технологий контроля за конфликтом особенно важен  учет субъектом управления не общих (условно говоря – макрополитических) факторов его протекания, а специфики  целей, выбираемых в соответствии с  особенностями этапа его формирования и развития. Как правило, в науке  выделяются этапы возникновения, развития и окончания политических конфликтов. В то же время особенности поведения  субъекта управления конфликтом могут, как определяться постановкой комплексных  задач, учитывающих специфику каждого  этапа в целом, так и зависеть от более узких, специализированных целей, которые он ставит перед собой  на каждом этапе в отдельности. Поэтому  в науке могут разрабатываться  технологические модели поведения  лидеров, правительств, государств и  прочих субъектов управления конфликтами  не только применительно ко всем (или  отдельным) этапам их протекания (например «трехпериодная модель» М. Брегера  деятельности правительств в условиях международного кризиса²⁹), но также и касающиеся отдельных сторон или аспектов их деятельности внутри каждого из этапов (в частности тактика переговорного процесса).

Конфликтные отношения зарождаются, когда складывается атмосфера напряженности  между оппозиционными сторонами, выражающая наличие определенного предмета спора и конкуренции, несовпадения позиций политических субъектов. На этом этапе пружина конфликтного взаимодействия еще сжата и контуры  будущего развития противоречия могут  только угадываться.

Таким образом, главной задачей  субъекта, стремящегося контролировать течение этого конфликта, является раскрытие его подлинных причин, а следовательно, и истинных целей, преследуемых его участниками. Сложность  такого анализа в значительной степени  усугубляется частым стремлением сторон скрыть, замаскировать настоящие  причины противоречия со своим оппонентом (нередко это вызывается желанием использовать не вполне законные методы для реализации своих интересов  или же опасением, что обнародование  причин спора вызовет негативную реакцию общественности).

Отыскивая подлинные причины  конфликтных отношений, субъект  управления должен уметь отличать их от повода, толчка к началу событий (например, недовольство социально-экономическим  курсом властей со стороны оппозиции  и начало проведения ею акций протеста в ответ на конкретные действия правительства, воспринятые как угроза своему существованию). Правильный анализ позволит не только выявить источник политического  напряжения, но и предотвратить возможный  «отрыв» конфликта от своих первоначальных причин и переключение активности сторон на новые политические цели, консервирующие прежние поводы для конкуренции  и, тем самым, переводящие противостояние в закрытую форму существования, чреватую внезапными социальными потрясениями.³⁰ Так, например, длительное нежелание властей видеть в ряде районов СССР национальную подоплеку некоторых экономических, культурных и прочих противоречий в значительной степени спровоцировало там серьезнейший кризис межнациональных отношений и лишило государственные органы многих средств и возможностей эффективно влиять на развитие событий.

Таким образом, чем строже определен предмет спора, тем  у субъекта управления больше шансов локализовать его развитие, направить  конкуренцию сторон в выгодное для  себя русло. Если же в качестве субъекта управления конфликтом выступают правящие структуры, то поиск ими причин напряженности и выработка технологии ее урегулирования должны неизбежно дополняться определением своей ответственности за возможное развитие событий. В этом смысле, как подчеркивал французский конфликтолог Ж. Фаве, власти могут выбрать одну из трех моделей поведения: игнорировать возникновение конфликта, давая ему возможность тлеть, самовозбуждаться и перемещаться в другие сферы властных отношений; избегать четкой публичной оценки его природы, стараясь таким образом «понравиться» разнообразным слоям населения, высказывающим различные точки зрения относительно данной проблемы (попытки взять под контроль развитие ситуации будут в таком случае весьма робкими и непоследовательными); активно участвовать в урегулировании или разрешении конфликта.³¹

В последнем случае стремление управлять развитием конфликта  должно опираться на точный анализ сложившейся в целом «социально-политической конфигурации» в обществе, предусматривающий  оценку установившегося соотношения  сил, накала противостояния сторон, прогнозирование  их возможных действий.³² Властям необходимо проработать различные сценарии развития конфликта и своих собственных действий, определить возможные ответные ходы на акции противников, очертить проблематику потенциальных переговоров и круг явно неприемлемых действий в любых ситуациях.

От первоначальных оценок ситуации будет непосредственно  зависеть, станут ли власти стремиться сохранить паритет конфликтующих  сторон или поддержат одну из них, будут способствовать уменьшению или  повышению напряженности отношений  и т.д. Однако при любом варианте власти обязаны установить определенные нормы и правила взаимодействия конфликтующих сторон, что должно способствовать институциализации  конфликта с самого начала, введению его в рамки, позволяющие контролировать его ход и развитие. Институциализация  конфликта не только увеличивает  защищенность общества и безопасность государства в этой ситуации, но нередко переводит состязательность сторон в такие формы, которые создают предпосылки самозатухания конфликта.³³

Неотъемлемой стороной деятельности властей, стремящихся поставить  конфликт под свой контроль, является и т.н. конструирование социального  окружения данного спора. Эти  меры подразумевают соответствующую  ориентацию и мобилизацию общественного  мнения, что позволяет создать  в государстве климат осуждения  или поощрения одной (или всех) из конфликтующих сторон, сужают поле для маневров противников правящего  режима, способствуя повышению стабильности государственной власти.

Определяя стратегические и  тактические цели регулирования  конфликта, власти должны подготовиться  «технически»: убедиться в компетентности привлекаемых экспертов и аналитиков, специалистов в соответствующей  сфере государственного управления (т.е. в специфической области  политики, где возник конфликт, –  социальной или налоговой политики, управления наукой и проч.); проверить  надежность коммуникаций, центров обработки  информации о текущих событиях, их материальной обеспеченности; улучшить взаимосвязь между различными уровнями и звеньями власти, вовлеченными в  регулирование конфликта; приспособить структуру институтов власти для  осуществления эффективного контроля событий; проверить готовность механизмов власти для решительного применения силы.³⁴ Вся совокупность этих мер должна адекватно соответствовать ресурсам, имеющимся в распоряжении верхов, а также способствовать поддержанию имиджа властей – формировать у населения убежденность, что власти не боятся развития конфликта и способны держать его под контролем.

С развитием конфликта  круг деятельности субъекта, пытающегося  контролировать его протекание, расширяется. На данной стадии более отчетливо  проявляются силы, поддерживающие каждую из конфликтующих сторон или противостоящие им; становится очевидным, расширяется или сужается область распространения спора, какова степень его интенсивности и т.д. Таким образом увеличивается число факторов, которые необходимо отслеживать для сохранения контроля над развитием конкурентных отношений.

Принимая решение, субъект  управления конфликтом должен опираться  на более широкий круг информации, повышая ее оперативность, строго отбирать достоверную информацию из массива  поступающих сведений. Причем информацию следует собирать не только о «видимом слое» поведения сторон, но и об их скрытых, а порой и тщательно  скрываемых замыслах и намерениях. Особое значение в таких ситуациях  приобретает борьба с дезинформацией, так как стремление той или  иной стороны исказить сведения о  своих целях, по мнению французских  ученых Фюстье и Амираля, нередко  провоцирует субъект управления конфликтом на весьма безрассудные действия.³⁵

Расширяя информационное поле контроля, власти, как правило, уточняют образы конфликтующих сторон (позиции, склонность к компромиссам, допустимые возможности изменения  целей и т.д.) и собственные  оценки, выработанные ранее. Специалисты  в области международных отношений  американцы Г. Снайдер и П. Дизинг в связи с этим различают изменения, происходящие в т.н. фоновых образах (отражающих оценку конфликтующих сторон через призму долговременной перспективы  их эволюции), а также «текущих»  образах (выражающих изменения во взглядах на их актуальные, сиюминутные позиции).³⁶

Уточняя такого рода оценки, власти должны непрерывно сопоставлять изменяющиеся позиции сторон, стараться  проникнуть в тактику поведения  конфликтующих, нащупать точки соприкосновения  оппонентов. В конечном счете оценка различного рода макро- и микрофакторов, обусловливающих протекание конфликта, должна дать четкое представление о  его интенсивности: обладает ли он тенденцией к спаду или к нарастанию. В соответствии с выводами должна корректироваться и тактика действия властей.

Так, при спаде интенсивности  внимание правящих структур, как правило, ослабевает, а количество ресурсов, направляемых на регулирование конфликта, уменьшается. Власти даже могут попытаться повернуть конфликт в такое русло, где бы он не решался, но и не оказывал неблагоприятного воздействия на политические отношения. Нарастание же напряженности  конфликта предполагает иную тактику  действий.

Вообще, как подметили  конфликтологи, противоречия нарастают  с увеличением численности конфликтующих  групп, повышением эмоциональной вовлеченности  людей в эти взаимоотношения. Особенно высоко напряжение в конфликтах, ведущихся на уровне ценностей, и, прежде всего, тех, что касаются нравственной самооценки сторон, представлений о  чести и достоинстве. В этом случае стороны воспринимают предположительное  окончание конфликта как персонально  значимый выигрыш или проигрыш и  потому зачастую отказываются даже рассматривать  варианты соглашения, чтобы не поступиться  принципами. Так или иначе, но усиление напряженности (увеличение «политического стресса») должно побудить власти, прежде всего, позаботиться о недопущении  крайних, разрушительных форм конкурентного  взаимодействия, и особенно тех, которые  могут повлечь дестабилизацию и  нарушение функций основных органов  государственного управления.³⁷ В то же время установление этих предельных рамок для разрастания конфликта должно ориентироваться на законные методы регулирования политических отношений, поддерживать конвенциональный стиль политического диалога. Однако сказанное отнюдь не отвергает право властей использовать предусмотренные законом акции устрашения или применения насильственных мер против наиболее агрессивных и опасных для общества сил.

Для направления интенсивного конфликта в нужное русло власти должны постоянно «конструировать  социальное окружение» – информировать  общественность о выработанных оценках поведения сторон, об изменении их позиций, обнародовать точки зрения на развитие ситуации, способные обеспечить благоприятный эмоциональный настрой граждан и навязать сторонам собственные критерии оценки соотношения сил, способы выхода из кризиса и т.д.³⁸ Опираясь на общественное мнение, власти могут эффективнее влиять на тактику поведения сторон, поддерживать или препятствовать доминирующим установкам их поведения.

В самом общем плане  принято выделять три основных типа взаимоотношений между сторонами  конфликта: конкурентный, предполагающий постоянное воспроизведение соперниками  оппозиционных отношений друг к  другу; индивидуалистический, характеризующий  стремление какой-то стороны получить односторонние преимущества, игнорируя  права и интересы соперника; кооперативный, выражающий готовность участвующих  в споре сторон уважать чужие  интересы и совместно искать выход  из противоречий.³⁹

Таким образом, для поддержания  оптимальных, с точки зрения властей, форм взаимоотношений между конфликтующими сторонами необходимо целенаправленно  искать выигрышную тактику, изменяя  структуру и способы собственных  действий; совершенствовать коммуникационные процессы для оптимизации режима принятия решений; поддерживать нормы  и правила политического противоборства, способствующие повышению сплоченности и интегрированности общества. В  целом эффективность действий властей  на этапе развития конфликта определяется их способностью законными методами обеспечить снижение напряженности  в отношениях сторон и поворот  их к примирению позиций.

Это наиболее сложная фаза, ибо от результата окончания спорных  отношений зависит заново складывающийся баланс политических сил.

Обычно в конфликтологии рассматривают два основных варианта окончания конфликта – достижение примирения сторон либо их непримиримость (т.е. создание тупиковой ситуации, неразрешимости конфликта).⁴⁰ Между этими полюсами пролегает целый ряд вариантов эволюции конфликта, отражающих его рутинизацию (сохранение прежней интенсивности), снижение или, напротив, нарастание взаимооппозиционности сторон. Конфликт может оказаться и неразрешимым, тогда создается положение, которое ведет не к его окончанию, а как бы к «круговому движению». Это требует от субъекта управления конфликтом пересмотра и повторения своих действий и операций, соответствующих двум первым этапам конфликтного взаимодействия. Иными словами, такая ситуация предполагает совершенствование или поиск новой стратегии и тактики контролирования, управления конфликтом.

Примирение же участвующих  в конфликте сторон, как уже  говорилось, может носить характер полного или частичного урегулирования (т.е. изменения поведения одной  или нескольких сторон конфликта  без исчерпания предмета спорных  отношений) либо разрешения конфликта (уничтожающего сам повод для  такого взаимодействия сторон). При  этом нельзя сбрасывать со счетов и  то, что конфликт может разрешиться  сам по себе, без попыток его  сознательного регулирования (например, из-за утраты актуальности предмета спора, усталости политических субъектов, истощения ресурсов и проч.).