Захват заложников и преступления, связанные с захватом заложника. Отграничение от смежных составов преступлений

Наиболее оптимальным вариантом было бы включение в ч. 2 ст. 126 УК РФ примечания, в котором бы содержалось специальное указание о признании неоднократности в случае совершения нескольких преступлений, предусмотренных указанными статьями (аналогично ч. 3 примечания к ст. 158 УК).

По указанным соображениям, предлагается следующая редакция указанного выше примечания к ст. 126 УК РФ: «Неоднократным в ст. 126, 127, и 206 УК РФ настоящего Кодекса признается совершение преступления, если ему предшествовало совершение преступления, предусмотренного одной из этих статей либо ст. 205 настоящего Кодекса».

4. Терроризм, одним из видов которого, безусловно, является захват заложника, представляет значительную общественную опасность для неопределенно широкого круга людей. Учитывая, что захват заложника в полной мере можно отнести к преступлению террористического характера, представляется возможной своеобразная международная унификация национальных законодательств разных стран в этой сфере. В первую очередь речь идет о признании неоднократным совершения преступлений террористического характера.

По этой причине указание Пленума Верховного Суда РФ о том, что при признании неоднократности преступлений не должны приниматься во внимание преступления, совершенные на территории других государств, бывших союзных республик, верное в принципе, должно предусматривать исключение для преступлений террористической направленности за пределами Российской Федерации.

Наиболее целесообразным представляется урегулирование данного вопроса на законодательном уровне в рамках уголовного закона. Учитывая изложенное, предлагается ст. 205 УК РФ дополнить примечанием следующего содержания: «При признании деяния неоднократным в ст. 205 и 206 УК РФ не имеет значения, в каком государстве ранее были совершены аналогичные преступления, однако при этом лицо не должно быть осуждено в этом государстве». Указание на то обстоятельство, что лицо не должно быть осуждено на территории иностранного государства, предлагается в связи с отсутствием института судимости в ряде государств. В соответствии с данным примечанием в случае совершения захвата заложника на территории России лицом, ранее совершившим аналогичное преступление вне ее пределов, такие действия должны быть признаны как совершенные неоднократно, т.е. по п. «б» ч. 2 ст. 206 УК РФ.

Кроме того, в данной ситуации вполне применим универсальный принцип действия уголовного закона в пространстве в соответствии с ч. 3 ст. 12 УК РФ в случаях, предусмотренных международным договором Российской Федерации, если лицо не было осуждено в иностранном государстве и привлекается к уголовной ответственности на территории Российской Федерации.

5.  С целью устранения противоречия в применении уголовного законодательства, связанного с похищением человека, а также захватом заложника и незаконном лишении свободы,  необходима разработка постановления Пленума Верховного Суда РФ, содержащего в себе руководящие разъяснения.

В данном постановлении необходимо дать понятие похищения человека и захвата заложника (до внесения изменений в ст. 126 и 206 УК РФ, о необходимости которых говорилось выше), отразить наиболее сложные вопросы квалификации указанных составов преступлений, подробно раскрыть квалифицирующие признаки (аналогично постановлению о судебной практике по делам об убийствах), а также решить вопросы разграничения между собой сходных деяний.

6. По мнению автора, в настоящей редакции примечание к ст. 206 УК РФ, предусматривающие обязательное освобождение от уголовной ответственности лица в случае добровольного или по требованию властей освобождения потерпевшего, не соответствует принципу неотвратимости наказания за совершение этого тяжкого преступления.

В соответствии с примечанием к ст. 206 УК РФ «лицо добровольно или по требованию властей освободившее заложника, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления». Анализ текста не дает ответа на следующий важный вопрос: если в действиях лица, добровольно освободившего заложника, содержится и иной состав преступления, например причинение легкого или средней тяжести вреда здоровью захваченного, подлежит ли он освобождению от ответственности за захват заложника, а будет привлечен только по ст. 115 (при наличии жалобы потерпевшего) или 112 УК РФ либо он подлежит уголовной ответственности и по ст. 206 УК?

Кроме указанных выше нерешенных и спорных положений, при решении вопроса об освобождении лица, захватившего, а затем освободившего его добровольно, возникают и другие проблемы. Так, лицо, захваченное в качестве заложника, или иное похищенное лицо могут находиться в неволе месяцы или годы. При этом с ним могут обращаться как с вещью или животным. Однако если преступники выпускают его по своей инициативе, в соответствии с примечаниями к ст. 206 УК РФ (как и к ст. 126 УК) похититель подлежит обязательному освобождению от уголовной ответственности, если в его действиях будут отсутствовать признаки другого состава преступления.

Например, в Москве преступники похитили коммерсанта, бывшего работника таможни, при этом он в течение двух месяцев пролежал в связанном положении по рукам и ногам, на глазах у него были очки для подводного плавания, стекла которых покрывал скотч. Преступники сказали ему, что если он их случайно увидит, это будет последним, что он увидит в жизни. Если бы они добровольно отпустили потерпевшего в описанной ситуации (мотивы значение не имеют) и в суде по каким либо причинам не будет доказано истязание, преступники должны быть освобождены от уголовной ответственности.

По данному поводу справедливо отмечает П. Скобликов: «Но поскольку речь идет не о смягчении уголовной ответственности, а о полном от нее освобождении, которое никак не увязывается с продолжением похищенного человека и захваченного заложника во времени, а только с достижением цели, к которым стремится виновный, и некоторыми другими условиями, есть основания утверждать, что такое дополнение уголовного законодательства сказывается не столько на интересах потерпевшего, сколько самих преступников».

Действительно, виновный похищает человека, например своего давнего обидчика, удерживает его в течение неопределенного долгого промежутка времени, а затем, посчитав себя отмщенным, отпускает его. В такой ситуации в соответствии с законом — на основании примечания к ст. 126 и 206 УК РФ в нынешней редакции — его надлежит освободить от уголовной ответственности. Аналогичная ситуация может возникнуть при временной изоляция конкурента по бизнесу и т.д. Виновный, убедившись в бесперспективности дальнейшего удержания захваченного, может «добровольно» его освободить и опять же быть освобожденным от уголовной ответственности.

Безусловно, поведение лица добровольно или по требованию властей освободившего заложника, должно стимулироваться, в том числе и нормами уголовного права, однако в таком виде примечание к ст. 206 УК РФ (как и к ст. 126 УК) оставаться не может. Решение данного вопроса требует дополнительного теоретического исследования и в связи с этим остается за рамками данной работы.

Однако по мнению автора возможным высказать некоторые предложения. Вопрос об освобождении от уголовной ответственности в случае добровольного освобождения похищенного или захваченного должен быть увязан с определенным сроком. Например, если потерпевший освобожден в течение одной недели, похититель подлежит обязательному освобождению от уголовной ответственности, если в течение двух недель — он может быть освобожден от уголовной ответственности как на стадии предварительного расследования, так и на судебной стадиях, если в течение трех недель — виновный не может быть освобожден от уголовной ответственностиоднако наказание при этом не должно превышать максимального срока наказания за это преступление, если в течение одного месяца — данное обстоятельство может быть учтено в качестве смягчающего наказание.

По такому пути идет и зарубежное уголовное законодательство. В соответствии с УК Швейцарии лицо, захватившее заложника, а затем отказавшееся от принуждения и освободившее потерпевшего, может быть наказано мягче, при этом речь не идет об обязательном освобождении от уголовной ответственности.

7. В соответствии с ч. 3 ст. 126 УК РФ особо отягчающим обстоятельством похищения человека является совершение данного преступления лицом, ранее судимым за уголовно наказуемые деяния, предусмотренные ст. 126, 127 и 206 УК РФ. Однако уголовно-правовая норма, предусматривающая ответственность за захват заложника, не имеет аналогичного особо квалифицирующего признака. 

По этой причине действия лица, ранее судимого за захват заложника и совершившего похищение человека, будут квалифицированы по п. «б» ч. 2 ст. 126 УК РФ, и его ожидает наказание в виде лишения свободы на срок до 20 лет. В то же время, если он судим за похищение человека, а затем совершает захват заложника, его действия квалифицируются по п. «б» ч. 2 ст. 206 УК РФ и максимальное наказание не может превысить 15 лет лишения свободы.

Указанное обстоятельство свидетельствует о необоснованной  дифференциации ответственности за тождественные действия при фактическом наличии одного и того же обстоятельства, которое в одном случае признается квалифицирующим (ст. 206 УК), а во втором — особо квалифицирующим обстоятельством. По указанной причине представляется совершенно обоснованным изменение редакции ч. 2 ст. 206 УК РФ путем включения в неё дополнительного особо квалифицирующего признака: «...совершены лицом, ранее судимым за преступление, предусмотренное настоящей статьей, а также за незаконное лишение свободы или похищение человека либо терроризм».

Включение в данную норму терроризма (ст. 205 УК) необходимо по причинам, указанным при аргументации включения данного состава преступления в понятие неоднократности при совершении захвата заложника, о чем было указано выше.

8. Учитывая сложности в разграничении насилия, опасного и не опасного для жизни и здоровья, назрела необходимость законодательного закрепления указанных понятий.

Наиболее оптимальным вариантом, по мнению автора, будет дополнение ст. 162 УК РФ примечанием следующего содержания: «Насилием, опасным для здоровья и жизни в статьях настоящего Кодекса, признаются умышленные действия, повлекшие за собой причинение легкого вреда здоровью человека или более тяжкий вред, а также такие действия, которые в силу интенсивности, обстановки и характера создавали реальную опасность для жизни человека в момент его причинения».

Данное предложение учитывает сложившуюся на протяжении десятилетий судебно-следственную практику. Наличие такого определения насилия, опасного для жизни и здоровья, сразу прекратит споры как среди специалистов в теории уголовного права, так и в процессе применения уголовного закона.

Краткие выводы

Ряд положений действующего законодательства не вызывает сомнений, и их адекватность доказана правоприменительной практикой. Это касается, например, вопросов квалификации при совершении одновременно с захватом заложников иного преступления. В то же время некоторые положения, несмотря на очевидность квалификации, требуют осмысления и проработки в части формулировки понятий. В первую очередь это касается соучастия в захвате заложника, особенно совершение преступления группой лиц. Неоднозначность возникает при оценке насилия опасного для жизни и решении вопросов, связанных со смертью заложника в процессе его захвата. Некоторые затруднения возникают с оценкой захвата заложника с применением оружия и другими связанными с этим аспектами.

Захват заложника имеет ряд признаков, сходных с иными преступными деяниями, направленными против общественного порядка, физической свободы человека и отношений собственности (ст. 126, 205, 211, 227 УК РФ). Отграничение производится по объекту и признакам объективной и субъективной сторон.

Изменение и уточнение действующего уголовного закона позволит наиболее эффективно проводить квалификацию исследуемых составов, что исключит ошибки в оценке конкретных преступных действий в процессе следствия и судопроизводства.

Заключение:

Захват заложника на современном этапе развития нашего общества, представляющий собой один из наиболее опасных составов преступления против общественной опасности и личности человека, имеет давнюю историю. В процессе эволюции данное деяние трансформировалось из средства политического воздействия на государства, группы людей и отдельных личностей в запрещенное международным и национальными законодательствами ряда государств преступление. Особенностью захвата заложника является многовекторность его направленности: от деяний, носящих внутренний и внешний политический характер, до бытового общеуголовного преступления.

В отечественное уголовное законодательство данный состав включен сравнительно недавно, при этом диспозиция уголовно-правовой нормы неоднократно изменялась. Практика применения законодательства, направленного на уголовно-правовую борьбу с захватом заложника, в настоящее время не наработана, у правоприменителей возникают трудности при отграничении данного состава преступления от смежных составов, что порождает множество проблем.

Учитывая характер и степень общественной опасности захвата заложника, законодатель относит его к числу тяжких преступлений, а при квалифицирующих обстоятельствах - к особо тяжким. Это преступление нарушает общественную безопасность, ставит под угрозу жизнь и здоровье нередко значительного числа лиц, ограничивает личную свободу и нарушает безопасность и неприкосновенность человека, закрепленные во Всеобщей декларации прав человека и Международном пакте о гражданских и политических правах и гарантированные ст. 22 Конституции РФ. Относясь  
к числу транснациональных, конвенционных преступлений, захват заложника может также причинять вред деятельности России в сфере межгосударственных отношений.