Укрывательство преступлений и его отличия от соучастия

Основные данные о работе

Версия шаблона	2.1
Филиал	Новгородский
Вид работы	Курсовая работа
Название дисциплины	Уголовное право
Тема	Укрывательство преступлений и его отличия от соучастия
Фамилия студента	Назарова
Имя студента	Елена
Отчество студента	Александровна
№ контракта	02202100101390

 

Содержание

 

 

  Основные данные о работе

  Содержание

  Введение

  Основная часть

    1. Понятие и признаки  прикосновенности к преступлению

    2. Проблемные вопросы  разграничения между соучастием  и укрывательством преступления

  Заключение

  Глоссарий

  Список использованных источников

  Приложения

 

Введение

 

На протяжении последнего двадцатилетия  в России складывается сложная криминогенная  ситуация. Об этом свидетельствует  угрожающая тенденция роста нераскрытых преступлений. Например, из зарегистрированных в 2003 г. почти 3 млн. преступлений 1 млн. 200 тыс. (включая тяжкие и особо тяжкие преступления) остались нераскрытыми, что на 25% больше, чем в 2002 г.  Несмотря на принятые в последние годы законы, составляющие правовую базу борьбы с преступностью, динамику снижения количества зарегистрированных преступлений, ее уровень в России остается неоправданно высоким – в 2011 году всего было зарегистрировано 2.404.807 преступлений, из которых были раскрыты 1.311.846, в том числе тяжких и особо тяжких преступлений 607.507, из которых раскрыто 323.419 преступлений (в 2010 году - всего преступлений 2.628.799 (в том числе тяжких и особо тяжких 684.347) (приложение А), а в Новгородской области - в 2011 году зарегистрировано 11.193 преступлений, в том числе тяжких и особо тяжких 3.475 (в 2010 году - 11.713 (в том числе тяжких и особо тяжких 3.788) преступлений (приложение Б) .

Одновременно наблюдаются качественные изменения в структуре преступности: распространение тяжких и особо тяжких преступлений, воспроизводство терроризма, коррупции, иных организованных форм криминальной деятельности, профессионализация преступников. Так, по данным Министерства внутренних дел РФ, удельный вес тяжких и особо тяжких преступлений в числе зарегистрированных за 2011 г. составляет 26,5%. При этом почти каждое третье (30,4%) оконченное расследованием преступление совершено лицами, ранее совершавшими преступления.

Немаловажная роль в успешном решении  задачи предупреждения преступлений и  иных правонарушений принадлежит тем правовым нормам, которые предусматривают ответственность за совершение заранее не обещанных умышленных деяний, создающих благоприятные условия для совершения другими лицами противоправных посягательств. В истории и теории уголовного права такие нормы традиционно объединялись в рамках родового понятия прикосновенности к преступлению. Установление системы запретов общественно опасных деяний, обусловливающих совершение преступлений другими лицами и (или) способствующих сокрытию от правосудия уже совершенных преступлений, выступает одним из правовых средств противодействия преступности и имеет основной целью более эффективное предупреждение отдельных криминальных деликтов.

Актуальность рассматриваемой  проблематики обусловлена спорным характером ряда разъяснений высших судебных органов, в том числе по вопросам разграничения прикосновенности и соучастия в преступлении, квалификации случаев отмывания доходов, приобретенных другими лицами преступным путем, а также противоречивостью научных рекомендаций, адресуемых практическим работникам, в части определения объективных и субъективных признаков уголовно наказуемой прикосновенности к преступлению и ее отдельных видов.

Заранее не обещанное укрывательство преступлений преимущественно исследовалось либо в спектре прикосновенности к преступлению, в жестком сравнении с попустительством и недонесением, либо искусственно ограничивалось рамками института соучастия.

На различных этапах становления  и развития советского уголовного права  существенный вклад в разработку теоретического материала по вопросу укрывательства преступлений внесли Г. Анашкин, Г.И. Баймурзин, И.А. Бушуев, Г. Б. Витгенберг, И.С. Власов, К. Вяткин, Л.Д. Гаухман, B.C. Гелашвили, ПИ. Гришаев, П. Гришанин, Б.В. Здравомыслов, М.М. Исаев, М.И. Ковалев, Н.И. Коржанский, Г.А. Кригер, Г.Г. Кривопалов, Н.Ф. Кузнецова, Я.М. Кульберг, М.А. Меркушев, П. Мишунин, Н.А. Носкова, Д. Островский, П.Н. Панченко, VL Пав-лиашвили, А.А. Пионтковский, С.В. Познышев, Б.Т. Разгильдиев, Ш.С. Рашков-ская, А.Б. Сахаров, В.Г. Смирнов, С.И. Тихонко, А.Н. Трайнин, Ю.М. Ткачевский, И.М. Тяжкова, М.Х. Хабибулин, А.И. Чучаев, М.Д. Шаргородский. Разработанные указанными авторами положения составляют важную методологическую базу нашего диссертационного исследования. И все же, несмотря на такое количество трудов, посвященных вопросам прикосновенности к преступлениям, укрывательству и посягательствам на интересы правосудия, научно обоснованного монографического исследования и ясного разрешения проблемы квалификации заранее не обещанного укрывательства до сих пор не существует. Рассматривалось оно в основном через призму соучастия и, по сути дела, не могло отражать в полном объеме своей юридической сущности. Представляется, что такой подход основывался, в первую очередь, на положениях законодательства того времени. С другой стороны, уголовная политика советского государства не представляла исследователям реальной возможности предложить иное. Иначе вопрос о квалификации заранее не обещанного укрывательства стал решаться после принятая Основ уголовного законодательства ССР и союзных республик и, немного позже, Уголовного кодекса РСФСР 1960 года. Однако кардинально ситуация не изменилась. В итоге, дискуссия оставалась открытой, по-другому выражалось содержание самого укрывательства.

Современные научные публикации по данной тематике не содержат интегрального  подхода к проблеме квалификации заранее не обещанного укрывательства преступлений. Так, в вузовских учебниках  укрывательство хотя и рассматривается  как самостоятельный состав преступления, но уголовно-правовой анализ данного деяния, не говоря уже о казусах квалификации, производится без достаточно обоснованной аргументации. Некоторые научные работы в периодических изданиях упоминают о вопросе укрывательства преступлений и преступника вскользь и, таким образом, не выявляют каких либо конструктивных особенностей обозначенной нами темы исследования.

Объектом настоящего исследования являются общественные отношения по реализации уголовно-правового запрета  на заранее не обещанное сокрытие преступника, а равно орудий и средств совершения преступления, следов преступления либо предметов, добытых преступным путем.

Предметом настоящего исследования является уголовно-правовая норма, предусматривающая  ответственность за заранее не обещанное укрывательство преступлений, а также вопросы квалификации укрывательства преступлений.

Целью настоящего исследования является комплексное изучение заранее не обещанного укрывательства как самостоятельного состава преступления, оценка эффективности  существующих правовых механизмов привлечения к уголовной ответственности за заранее не обещанное сокрытие преступника, следов преступления, орудий и средств его совершения, а равно предметов, добытых преступным путем и выработка на этой основе научно-практических рекомендаций по совершенствованию норм действующего законодательства в данной сфере.

В соответствии с данной целью были выдвинуты и решены следующие  задачи исследования:

- проанализированы исторические  аспекты заранее не обещанного  укрывательства преступлений в отечественном законодательстве и праве на различных этапах становления и развития российского государства;

- проанализировано современное  состояние и обозначены возможные  тенденции развития заранее не  обещанного укрывательства преступлений  в социально правовых аспектах судебной реформы;

- рассмотрено общее понятие  заранее не обещанного укрывательства  преступлений;

- выявлены отличительные моменты  заранее не обещанного укрывательства  от иных форм сокрытия преступлений;

- проведен уголовно-правовой анализ заранее не обещанного укрывательства преступлений;

- выработаны предложения по  совершенствованию Уголовного Закона  в части повышения эффективности  охраны интересов правосудия  от преступных посягательств  лиц, заранее не обещавших укрыть  преступление или преступника.

Настоящее исследование базируется на универсальном философском методе диалектического материализма с  присущими ему требованиями объективности, всесторонности, комплексности и  конкретности познания изучаемого явления. Вместе с тем, в работе используются общенаучные (формальнологический, системно-структурный) и частно-научные методы познания (сравнительно-правовой, анкетный, контент-анализ документов и иных источников), а также общелогические приемы анализа, синтеза, индукции, дедукции и аналогии, применяемые в отечественной правовой науке при проведении исследований.

Теоретическая основу исследования составляют следующие источники:

- работы, посвященные уголовной  ответственности за заранее не  обещанное укрывательство преступлений, таких ученых, как Г. Анашкин, И.А. Бушуев, B.C. Гелашвили, П. Гришанин, М.М. Исаев, Н.И. Коржанский, Г.Г. Кривопалов, М.А. Меркушев и др.;

- научные исследования в области  прикосновенности к преступлению  Г.И. Баймурзина, Г. Виттенберга  и П.Н. Панченко, II Мишунина, Н.А. Носковой, Б.Т. Разгильдиева, Д. Островского и др.;

- работы в сфере преступлений  против правосудия М. Голоднюк, И.С. Власова и И.М. Тяжковой, Ю.Н. Кулешова, Я.М. Кульберга, А.А.  Нечепуренко, Н.А. Носковой и  А.Б. Сахарова, Ш.С. Рашковской, С.Н.  Тихонко, А.И. Чучаева и др.;

- исследования института соучастия,  проведенные П. Гришаевым, М.И.  Ковалевым, А.П. Козловым, Г.А. Кригером, А.Н. Трайниным и др.;

- работы по вопросам квалификации  преступлений Л.Д. Гаухмана, А.И.  Рарога, В.Н. Кудрявцева, Н.Ф. Кузнецовой  и др.;

- учебно-справочные пособия и  учебники по уголовному праву,  выполненные под редакцией Н.Ф.  Кузнецовой, Ю.И. Ляпунова, А.В. Наумова  и др.

Нормативную базу исследования составляют Конституция Российской Федерации, общепризнанные принципы и нормы  международного права, Уголовный кодекс РФ, Уголовно-процессуальный кодекс РФ, другие федеральные законы и нормативно-правовые акты, действующие в области предупреждения преступлений.

Эмпирической базой исследования являются материалы опубликованной судебной практики Верховных судов СССР и РФ (РСФСР) по вопросу толкования и применения норм об ответственности за отдельные виды прикосновенности к преступлению. В работе использованы данные ГИАЦ МВД РФ.

Научная новизна настоящего бакалаврского  исследования состоит в предлагаемом комплексе законодательных и организационно-правовых мер, способных повысить эффективность борьбы с укрывательством преступлений, как одним из способов противодействия правосудию.

Теоретическая и практическая значимость исследования связана с решением научных, законотворческих и правоприменительных задач.

Структурно настоящая работа состоит  из введения, где определены актуальность, объект и предмет исследования, цель, задачи, предмет и объект исследования, а также структура работы. Основная часть работы структурирована по двум главам, в первой главе дается общее понятие прикосновенности к преступлению в системе превентивно-правовых мер, во второй главе исследуется уголовно-правовая характеристика укрывательства преступлений; далее следуют заключение, где делаются основные выводы рекомендательного характера, глоссарий, список принятых сокращений, список использованных источников и приложения.

 

Основная часть

1 Понятие и признаки прикосновенности к преступлению

 

В юридической литературе нет единства мнений по вопросу о содержании института прикосновенности к преступлению. Высказывались мнения о том, что законодателю следует установить ответственность за прикосновенность по всем тяжким преступлениям. Большинство авторов придерживается взгляда, что понятие прикосновенности охватывает три вида преступной деятельности - укрывательство, недонесение и попустительство. Эта позиция отражает устоявшееся в юридической науке представление о структуре рассматриваемого института. Однако некоторые ученые не считают схему "укрывательство-недонесение-попустительство" единственно верной и незыблемой для обоснования института неприкосновенности как самостоятельного института российского уголовного права2, тем более, что недонесение о преступлении в новом уголовном кодексе вообще не влечет уголовной ответственности.

Действительно, нельзя отрицать существование  комплекса других деяний, преступность которых может оказаться производной  от факта главного преступления, как  это имеет место при укрывательстве, недонесении и попустительстве. К их числу можно отнести, например, приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем (ст. 175 УК РФ), а также некоторые из преступлений против правосудия: заведомо ложное показание (ст. 307 УК РФ), отказ или уклонение свидетеля или потерпевшего от дачи показаний (ст. 308 УК РФ), разглашение данных предварительного расследования (ст. 310 УК РФ).

Между тем расширение содержания института  прикосновенности за счет перечисленных  деяний не только не будет способствовать выполнению стоящих перед ним задач, но и неправильно по существу. Дело в том, что приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем, представляет собой самостоятельный вид корыстного преступления, посягающего на общественную безопасность. Прикосновенность обычно не является корыстным преступлением и направлена не на общественную безопасность, а на нормальную деятельность органов правосудия.

Что касается деяний, предусмотренных  статьями 307-310 УК РФ, то они возможны и при отсутствии основного преступления (например, заведомо ложное показание при рассмотрении судом гражданского дела или при последующем оправдании подсудимого за отсутствием события преступления). Кроме того, связь составов приобретения или сбыта имущества, заведомо добытого преступным путем, заведомо ложного показания и других названных выше преступлений против правосудия с основным преступлением (естественно, при наличии последнего) значительно менее выражена по сравнению с подобной связью при укрывательстве, недонесении или попустительстве. Последние находятся в непосредственной связи с преступлением, вытекают из него, в то время как другие деяния только опосредствованно связаны с ним.