Судебно-карательная деятельность ВЧК в 1918 -1920 гг

могли применять внесудебные  меры пресечения только в местностях, где было объявлено чрезвычайное положение.

С началом государственного оформления системы диктатуры пролетариата большевики и их лидер быстро отошли от прежних представлений о лёгкости подавления возможного сопротивления. Государству понадобилась специальная служба безопасности. Не имея программы будущего устройства страны, лишившись политических союзников, управляя в условиях острейшего кризиса и начала гражданской войны, советское правительство взяло за основу силовые методы в экономической, политической, социальной сферах.

С начала 1919 года превалирующие влияние на чрезвычайные комиссии стали оказывать не Советы депутатов, а комитеты коммунистической партии, взявшие органы ВЧК под неослабный политический контроль. В этот же период даёт первые ростки практика привлечения органов госбезопасности для решения сугубо внутрипартийных вопросов. Бюро Великолукского укома РКП(б) поручило уездному политбюро (низовая ячейка структуры органов ВЧК с февраля 1920 года) расследовать проступки нескольких коммунистов негласными методами и результаты сообщить парткому; Пока такие случаи были редки, со второй же половины 20-х годов практика вмешательства органов безопасности в партийные дела по инициативе вышестоящих  партийных

комитетов, не имевшая ничего общего с декларируемыми нормами  партийной жизни, стала обычной в ВКП(б).

Реорганизация чрезвычайных комиссий на транспорте привела к  формированию районных транспортных ЧК  (РТЧК), вместо ранее существовавших окружных транспортных ЧК. При каждой станции, имевшей депо, создавались участковые транспортные ЧК (УТЧК). В ведение ВЧК перешла охрана государственной границы РСФСР. 24 ноября 1920 года Совет Труда и Обороны возложил эти функции на ВЧК и её особый отдел. Формировалась система особых пограничных отделений охраны границы и пограничных пропускных пунктов на границе с Финляндией, Эстонией и Латвией.

Руководящие круги РКП(б) приняли попытку многократно  увеличить резерв секретных сотрудников органов ВЧК за счёт всех членов коммунистической партии. Ленинские слова: «хороший коммунист в то же время и хороший чекист», сказанные в апреле 1920 года на IX партийном съезде, привели к появлению директив, обязывающих коммунистов и парт. ячейки сообщать о всяком подозрительном деянии наших врагов в органы госбезопасности.

Политика «военного коммунизма»  вызвала открытое неприятие мелкобуржуазных слоёв. Отрицательную реакцию повлекло за собой и упорное нежелание правящей партии объективно оценить те конструктивные предложения, которые мелкобуржуазные партии пытались обсудить в Советах и направляли в органы исполнительной власти. Только усиление контроля со стороны спецслужб за настроениями и действиями демократической оппозиции даже в малой степени не могли решить назревавших проблем.

 

 

4. Переход к НЭПу и деятельность в новых условиях

 

К концу 1920 года на большей  территории страны завершилась длительная и кровавая гражданская война. Предстояли поиски выхода из общего кризиса поразившего экономическую, общественную, политическую, социальную сферу общества. Громадными были людские потери. Резко сократился объём промышленного и сельскохозяйственного производства, в тяжелейшем положении находился транспорт, свирепствовала инфляция. Промедление  в выработке и реализации новой политики было чревато гибелью для большевистского режима.

Это понимал его лидер, способный резко менять курс в зависимости от обстановки. О подготовке первых шагов в изменении политики «военного коммунизма» В.И. Ленин доложил делегатам Всероссийского съезда Советов в декабре 1920 года. Пленум ЦК РКП(б) в январе 1921 года создал комиссию по подготовке решения о замене продразвёрстки продовольственным налогом. 28 февраля на  пленуме Моссовета Ленин объявил о предстоящих изменениях. Состоявшийся 8-16 марта 1921 года X съезд РКП(б) принял новую экономическую политику.

18 марта 1921 года было  подавленно Кронштадтское восстание.  По приговорам Петроградской ЧК, особого отдела охраны финляндской границы республики, чрезвычайной тройки особого отдела Кронштадта, трибунала военного округа были осуждены к расстрелу 2103 человека и к длительным срокам заключения 6459 человек. Менее заметные участники подлежали высылке в административном порядке.

Несмотря на поражение  политическая оппозиция предпринимала  попытки продолжить агитационную работу. К концу лета 1921 года силовые структуры государства с трудом, ценой больших жертв, смогли подавить массовые вооруженные выступления в Центре, на Северо-Западе и в Сибири, более спокойной стала обстановка и в других регионах страны, но правящая верхушка не забыла страха перед «мелкобуржуазной стихией».

8 января 1921 года ВЧК издала  приказ «О карательной политике  органов ЧК», которым отвергала как устарелые методы работы, сложившиеся в годы гражданской войны, распорядилась пересмотреть дела осуждённых и подследственных рабочих и крестьян, поставила задачу создать действенную информационную службу и выдвинуть её на первый план в оперативной работе. Приказ ВЧК был обсуждён и принят к исполнению губернскими чрезвычайными комиссиями. Одновременно принимается партийное решение об укреплении состава оперативных работников чрезвычайных комиссий. 17 марта  оргбюро ЦК РКП(б) рекомендовало возвратить на службу в чрезвычайные комиссии сотрудников, ранее направленных партийными комитетами на другие участки работы. Ранее постоянно осуществлявшиеся информационные связи между партийными, советскими и чекистскими аппаратами были подняты на государственный  уровень и закреплены

решением ВЦИК и ЦК РКП(б) от 17 марта 1921 года за подписями  М.И. Калинина и Н.Н. Крестинского, переданным во все губкомы РКП(б), исполкомы губернских Советов и губчека.

Уточнялось  положение уездных политбюро.

3 августа 1921 года на  основании приказа ВЧК было утверждено положение об их деятельности. Главной задачей политбюро определялась борьба с государственными преступлениями на территории соответствующего уезда. Содействие политбюро оказывала милиция и уголовный розыск, обязанные передавать дела с признаками государственных преступлений.

Тогда же, к сентябрю 1921 года стабилизировался состав транспортных ЧК. На изменение методов работы, постановки оперативной информации, внутреннего осведомления, учёта и проверке противников государственного устройства чекистов нацелил упоминавшийся приказ ВЧК от 8 января 1921 года. В его развитие 14 июня всем губернским чрезвычайным комиссиям было передано распоряжение начальника оперативного отдела ВЧК В.Р. Менжинского и начальника секретного отдела Т.П. Самсонова. Отмечалось, что многие ЧК заняты «мелочной

оперативной работой», не имеют  сведений о подполье белых, эсеров, меньшевиков, анархистов и пр. и неожиданно для себя оказываются перед лицом давно созревшего выступления. Происходившие в 1921 году перемены в главных направлениях и методах работы  органов ВЧК, их структуре и кадровом составе явились подготовительным этапом для генеральной перестройки. Разгром противореволюционных и интервенционистских сил, общее сокращение количества вооружённых выступлений внутри страны, упрочнение внешнеполитических позиций советского государства, начало преодоления на основе нэпа общего кризиса диктовали необходимость скорейшей реорганизации службы государственной безопасности. Чрезвычайные формы и методы изжили себя, не отвечали новому этапу в развитии республики и кардинально изменившемуся соотношению сил.

 

 

5.  Судебно - карательные функции ВЧК.

 

В Петрограде арестованных заключают, как правило, в  тюрьмы Кронштадта, а особо важных  -  в Петропавловскую крепость. Исключение не  составляют  и иностранцы. Так, 21 декабря производят обыски и аресты в поезде американской военной  миссии Красного  Креста,  а  13 января 1918 г. Ленин приказывает "арестовать немедленно всех членов румынского  посольства и румынской миссий... всего состава служащих при всех учреждениях посольства, консульства и прочих официальных румынских учреждений"[1] .

При поставленных  на такую широкую ногу арестах уже к началу февраля 1918 г.  кронштадтские и петроградские тюрьмы  были  переполнены и ощущали острую нехватку  продовольствия. В  связи  с  этим  декретом  от  5  февраля советское   правительство    предписало   Наркомату    юстиции   вывезти   в провинциальные  тюрьмы  от   одной  трети  до   половины   всех  заключенных Петрограда.   Одновременно    совнарком    амнистировал   часть    уголовных преступников, отбывавших наказание в петроградских тюрьмах,  прежде всего за участие в винных погромах и бандитизм. Паралич транспортной системы, однако, не дал возможности Наркомату юстиции выполнить постановление  правительства.

 

1.  ДСВ. Т. 1.С. 554. Впрочем, арестованных освободили  на следующий день. См. также:  Известия ВЦИК,. 1917. 9 декабря. No 247.

 И разгрузка тюрем производилась более естественным для того времени способом - с помощью расстрелов.

А  число арестованных продолжало  резко  увеличиваться. 13  февраля под руководством   Троцкого   была   сформирована   "чрезвычайная   комиссия  по продовольствию",   наделенная  "неограниченными  полномочиями   по  принятию экстренных мер".  "Работа" комиссии  привела  к новым массовым  расстрелам и арестам.  И  через  неделю,  21  числа,  в  связи  с  переполнением  тюрем и отсутствием   продовольствия  для   заключенных,   Совнарком   заявил,   что "неприятельские  агенты,  спекулянты...  контрреволюционные   агитаторы (и) германские шпионы" будут  расстреливаться  карательными  органами  советской власти на месте преступления⁵ Одновременно, правительство создало "Чрезвычайную комиссию по разгрузке Петрограда".

Примеру  столицы  последовала  Москва. 23  февраля  Президиум  Моссовета объявил Москву на  военном положении  и  указал, что  "лица, застигнутые  на месте   совершения  ими   преступления   будут   расстреливаться   отрядами революционной   армии";   "организаторы   контрреволюционных   восстаний   и выступлений"  -   предаваться   "чрезвычайному  революционному  суду";   а контрреволюционные агитаторы - "суду Московского революционного трибунала"[1].

В тот же  день Петроградская  ЧК предложила Москве образовать  районные Чрезвычайные комиссии[2].  Но  уже 10  марта, в связи с переносом столицы, карательные функции в Москве взяла на себя переехавшая сюда ВЧК.

Свою деятельность в Москве ЧК начала  с массовых  арестов  анархистов и интернирования  в  концентрационные  лагеря  "контрреволюционно  настроенных военнопленных"[3].  От  внимания  правительства не  ускользнула и периферия. Например, ЧК Южного района была создана уже 9 апреля 1918 г.

Наличие  арестов  Ленин  считал  лучшим показателем  работы. Вот  текст телеграммы,  посланной  им  в Тулу  в  июне "Удивлен  отсутствием  известий. Сообщите срочно, сколько хлеба ссыпано,  сколько вагонов отправлено, сколько спекулянтов и кулаков арестовано" [4].

В  начале мая были созданы  революционные трибуналы. А в июне – первые массовые  репрессии  обрушились на правых  эсеров и меньшевиков. В следующем месяце большевики расправились с партией левых эсеров. Сообщения о раскрытии ВЧК  контрреволюционных  заговоров появлялись в газетах  почти ежедневно. Но даже эти  масштабы не удовлетворяли Ленина. Когда 20 июня в Петрограде убили комиссара  по  делам  печати,   пропаганды  и  агитации  В.  Володарского  и Петроградский  Совет  не  ответил на   покушение красным террором,  Ленин обрушился на  Зиновьева:  "Мы компрометируем себя: грозим  даже в резолюциях Совдепа  массовым  террором,  а  когда  до  дела,   тормозим   революционную инициативу  масс, вполне  правильную.  Это невозможно! Террористы будут  считать  нас  тряпками.  Время архивоенное. Надо поощрять  энергию  и массовидность  террора  против контрреволюционеров,  и  особенно  в  Питере, пример коего решает" [5].

 

1.  Упрочение советской власти в Москве и Московской  губернии.  М. 1958. С. 111-- 112.

2.  МЧК. Из истории Московской Чрезвычайной комиссии.  Сборник документов. М., 1978. С. 16.

3.  Упрочение советской власти... С. 121-- 123.

4. Ленин В. И. Поли. собр. соч Т. 50. С 89.

5.  Ленин В. И. Поли. собр. соч Т. 50. С. 106.

Несколькими  днями позже  в докладе  Съезду Советов Ленин  сформулировал один из основных  принципов советской  карательной  политики: "Революционер, который не хочет лицемерить, не может отказаться от смертной  казни. Не было ни  одной  революции  и  эпохи  гражданской  войны,  в  которых  не  было бы расстрелов"[1]. И,  возможно, никогда б уже не выходили на свободу однажды арестованные,  но  в июле  1918  г. советское  правительство впервые столкнулось с необходимостью отойти от чисто репрессивной политики и перейти к  методу  "кнута  и пряника".  В связи  с  катастрофическим  положением  на советских  железных дорогах большевики начали пересмотр  "дел"  арестованных железнодорожников.  Так выглядела  первая советская  амнистия:  ВЧК  обязали "немедленно   освободить  с  восстановлением   в  

служебных   правах   всех арестованных... безо   всякого   основания   служащих    железных   дорог"[2].

Мы не посмеем упрекнуть  советское  правительство  в жесте  доброй воли. Эта  первая  амнистия была вынужденной  и  не нашла  своего  продолжения  - никогда не была расширена. Облегчения русским арестантам не  принес и  месяц август.   30-го   числа   в   Петрограде  22-летний   студент   4-го   курса Политехнического института Л И.  Каннегисер убил  председателя  Петроградской ЧК  М. С.  Урицкого. Ленин  отреагировал  на  убийство  по-ленински.   В   записке  Дзержинскому, написанной сразу после  покушения, он намекал на то, что  "здесь (едва ли не впервые)  есть  официальное  удостоверение   связи  стреляющих   с   партией социалистов-революционеров" [3].  Между тем, никаких "стреляющих" не было.  Каннегисер  ни с  кем  не был связан. Ленин уже  планировал  новую расправу  над  эсерами, когда было совершено покушение на него самого. Около 11 часов вечера Председатель ВЦИК Свердлов в воззвании к Советам указал, что "на покушения, направленные  против его вождей,  рабочий класс ответит... беспощадным  массовым террором  против  всех  врагов  революции..." [4].

Свердлов  сдержал свое слово. 5  сентября Совнарком издал постановление "О   красном   терроре".   Согласно   декрету,   лица,   "прикосновенные   к белогвардейским организациям, заговорам  и  мятежам"  подлежат  расстрелу, а "классовые враги"  --  заключению  в концентрационные лагеря [5].. Террор принял невиданные до сих пор  размеры. Происходящее настолько ужасало своей кровожадностью, что даже  иностранные дипломаты, давно находившиеся  в России на осадном  положении, не смогли остаться безучастными  к событиям. 3