Роль коррупции в организованной преступности

5) совершается виновно (умышленно  или по неосторожности);

6) совершается по мотивам  корысти или иной личной заинтересованности;

7) совершается в зависимости  от способа либо лицами, которые  имеют публичный статус, то есть  теми, кто постоянно, временно или  по специальному полномочию выполняет  должностные или служебные обязанности  в органах государственной власти  и местного самоуправления, государственных  и муниципальных учреждениях, а  также лицами, выполняющими управленческие  функции в государственных и  муниципальных предприятиях или  в некоммерческих (в том числе  в иностранных и международных) организациях, не являющихся государственными органами, органами местного самоуправления Российской Федерации или их учреждениями, либо иными лицами, которые обладают признаками субъекта коррупционного преступления.

Анализ приведенных выше подходов к понятию и признакам коррупционного преступления позволяет сделать вывод о том, что они имеют существенные различия.

И поэтому необходимо на законодательном уровне закрепить понятие коррупционной преступности и ее признаков. Только с принятием специального антикоррупционного федерального закона, содержащем в себе не только понятие и признаки коррупции, но и виды коррупционных преступлений, возможно осуществлять эффективные борьбу и предупреждение коррупции.

Самыми распространенными коррупционным преступлениями являются дача и получение взятки должностными лицами. Данные преступления совершаются должностными лицами всех уровней и всех ветвей власти. Однако надо помнить, что процент выявленных и  раскрытых коррупционных преступлений невелик, так как эти преступления относятся к высоко латентным. Вот несколько  ярких примеров судебной практики, связанных со взяточничеством.

Калужским областным судом Щ. был осужден по п. «г» ч. 4 ст. 290 УК РФ. Он признан виновным в получении взятки. Щ., являясь должностным лицом - оперуполномоченным ОЭП ОВД Дзержинского района Калужской области, проводил проверку сведений о злоупотреблении полномочиями главного бухгалтера коммерческой организации Е. и обнаружил ряд противоправных действий, допущенных проверяемой и иными лицами. Бухгалтер Г., действуя в интересах главного бухгалтера Е., предложила Щ. за прекращение проверки  взятку в виде однокомнатной квартиры, стоимостью 30 млн. неденоминированных рублей, с чем тот согласился и позже заключил договор купли-продажи квартиры с собственниками квартиры. Стоимость квартиры оплатила Г.Однако Щ. потребовал за прекращение проверки еще и гараж, который вскоре был приобретен для него Г. После получения взятки в виде однокомнатной квартиры и гаража Щ. проведение проверки в данной организации прекратил - вынес постановление о прекращении оперативного дела, скрыв и не приобщив к материалам часть официальных документов, полученных им в ходе проверки, которые свидетельствовали о фактах противоправной деятельности главного бухгалтера Е. Суд квалифицировал действия Щ. по п. «г» ч. 4 ст.290 УК РФ - как получение должностным лицом через посредника взятки в виде имущества в крупном размере за незаконные действия в пользу взяткодателей, если такие действия входят в служебные полномочия должностного лица.34В данном случае на лицо коррупционная связь подсудимого с организованной группой, занимающейся финансовыми махинациями.

Однако не во всех случаях возможно проследить и доказать связь должностного лица, берущего взятку с организованной преступностью. В данном примере такая связь неустановленна, но вполне возможно реально существует. Л., являясь доцентом кафедры государственного технического университета, как преподаватель согласно трудового договору был наделен правом приема экзаменов у студентов. Несдача студентом зачета или экзамена влекла определенные последствия: он не допускался к следующей сессии, не переводился на следующий курс и мог быть отчислен из ВУЗа. Л. В нарушение своих должностных обязанностей за взятки ставил зачеты и оценки за курсовые проекты и за экзамены без самой процедуры их приема. Он осужден судом по п. «б» ч.4 ст. 290 УК РФ.35

В следующем примере, наоборот, связь виновного с преступной группой доказана, но суд, рассматривавший дело в первой инстанции допустил ошибку в квалификации деяния виновного.Пермский областной суд осудил Н. по п. «б» ч. 4 ст. 290 УК РФ, по ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 234 УК РФ и по ст. 292 УК РФ. Он признан виновным в том, что работая в должности врача - педиатра, совершил служебный подлог, незаконно выдавал и фактически подделывал рецепты, по которым приобреталось сильнодействующее вещество, используемое для изготовления наркотика другими лицами, которыми в дальнейшем вещество сбывалось.36 При этом он получал взятки в виде вознаграждения в размере 100 рублей за рецепт и являлся пособником в незаконном приобретении и перевозке в целях сбыта сильнодействующего вещества. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ рассмотрев дело по кассационным жалобам адвокатов, в отношении Н. в части его осуждения по ст. 292 УК РФ - служебный подлог отменила, дело производством прекратила за отсутствием в действиях Н. состава преступления, тот же приговор в отношении него изменила: его действия, квалифицированные по п. «б» ч. 4 ст. 290 УК РФ, переквалифицировала на ст. 233 УК РФ - незаконная выдача и подделка рецептов, дающих право на получение сильнодействующих веществ, которые могут быть использованы для изготовления наркотических средств, так как Н. не являлся должностным лицом, и действие ст. 290 УК на него не распространяется. В остальном приговор оставлен без изменений. На наш взгляд, преступление, совершенное врачом - педиатром, можно признать коррупционным, поскольку оно связано с подкупом лица, на которое возложена обязанность выдавать документы, дающие право на получение сильно действующих веществ.

2.3 Правовые  основы борьбы с коррупцией

Еще в XVII в. Монтескье была предложена идея закономерного развития всего в мире, в том числе и человеческих действий, что требует от законодателя, по мнению последнего, считаться с «общим духом народа». Он призывал даже при проведении реформ не стеснять без нужды нравы и привычки народа, не стремиться непременно исправить все. Законы одного народа не подходят другому, живущему в иных условиях. Следование этой идее мы видим в актах, принимаемых на уровне ООН. Так, в комментарии к ст. 7 принятого Генеральной Ассамблеей Кодекса поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка в тексте международно-правового определения коррупции отмечалось, что понятие данного явления должно определяться национальным правом.37 Именно поэтому определения коррупции, которые даются на уровне международных организаций, содержат лишь основные признаки коррупции. Так, в документах ООН и Совета Европы: коррупция — это злоупотребление государственной властью для получения выгоды в личных целях, в целях третьих лиц или групп. При этом следует иметь в виду, что по мере наведения резкости в территориальном и временном отношении, вышеприведенный скелет понятия обретает свое «тело», соответствующее духу той общности, среди которой исследуемое явление имеет место.

Говоря о «духе» народов России, надо иметь в виду, что наиболее адекватное отображение коррупции в уголовно-правовом аспекте мы видим в отечественном дореволюционном праве, а именно в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. В одном из его разделов содержалось положение об уголовной ответственности чиновника или иного лица, состоящего на службе государственной или общественной, который «по делу или действию, касающемуся до обязанностей его по службе, примет, хотя и без всяких в чем-либо нарушений сих обязанностей, подарок, состоящий в деньгах, вещах или в чем-либо ином».38

Упомянутый закон различал два главных вида «взяточничества»: мздоимство и лихоимство, причем «получение должностным лицом от частного в дар денег или какого-либо имущества относится к тому или иному из этих видов, смотря по роду служебного действия, за совершение коего должностное лицо получит вознаграждение; так, если действие это не составляет нарушение обязанностей службы, то получение вознаграждения относится к первому виду взяточничества, то есть к мздоимству, а если составляет — то к лихоимству».

Российское законодательство советского периода не различало подобных разновидностей получения взятки. Была сформулирована общая норма об ответственности за получение взятки в каком бы то ни было виде за выполнение или невыполнение в интересах дающего действий с использованием должностным лицом своего служебного положения (УК РСФСР 1922, 1926 и 1960 гг.), которая, таким образом, охватывала все разновидности взяточничества. Это же понимание мы видим в Указе Президента РФ от 4 апреля 1992 г. «О борьбе с коррупцией в системе государственной службы».39 Так, в соответствии с абзацем 2 п. 2 Указа служащим госаппарата запрещается оказывать любое не предусмотренное законом содействие физическим и юридическим лицам с использованием своего служебного положения в осуществлении предпринимательской деятельности и получать за это вознаграждение, услуги или льготы. Из этого следует, что получать вознаграждение за оказание предусмотренного (входящего в круг обязанностей) содействия разрешено. Подобная упрощенческая позиция в решении данного вопроса, требующего особой юридической тонкости, вряд ли может считаться удачной. Очевидные различия разновидностей «взяточничества» теоретически достаточно существенны, а в условиях российской действительности представляются решающими в плане криминализации, ибо в конечном счете напрямую связаны с такими основополагающими понятиями уголовного права, как вина, ответственность, наказание Дело в том, что мздоимство в реальной действительности направлено на достижение, как правило, социально 
одобряемых целей (преодоление волокиты и тому подобное), либо не одобряемых обществом, но имеющих с необходимостью 
формально законное основание, что само по себе, очевидно, не требует самостоятельной уголовно-правовой оценки. Такую коррупцию отдельные правоведы рассматривают как форму социального обмена, а коррупционные 
платежи как часть трансакционных издержек.40 Другие указывают на то, что мздоимство в менталитете народов России давно уже приобрело значение традиции, нежели откровенного преступления. Другое дело лихоимство, которое, как указывалось, сопряжено с получением чиновником различных преимуществ за действие или бездействие, связанное с нарушением по службе. Нарушения по службе рано или поздно становятся выявленными, а потому чиновник оказывается перед необходимостью вовлечения в свою противоправную деятельность чиновников вышестоящих, параллельна/ (смежных) или контролирующих служб. Мздоимец с такой необходимостью, как правило, не сталкивается, потому что, как правило, действует один. Если же имеет место организованное мздоимство, то мы опять видим не что иное, как коррупцию.

Некоторые комментаторы, ссылаясь на ст. 575 ГК РФ, стали утверждать, что пять минимальных размеров оплаты труда — это та граница, которая разделяет подарок от взятки.41 Вряд ли это мнение можно считать правильным, тем более что в указанной статье ГК РФ не оговариваются какие-либо иные условия правомерности подобных действий (кроме стоимости подарка). Вместе с тем немаловажное значение при этом имеет мотив подкупа. В.В. Волженкин писал, что «...взятка, имеющая характер подкупа, как правило, значительно опаснее взятки-благодарности. При решении вопроса об ответственности виновных во взяточничестве, не обусловленной предварительной договоренностью за уже совершенные действия должностных лиц, следует обращать особое внимание на мотивы, которыми руководствовался взяткодатель, и на предмет самой взятки... Поэтому, если материальная ценность получена в знак благодарности, то следует говорить лишь о должностном проступке, не достигающем той степени общественной опасности, которая требуется для преступления».42

На базе определенных признаков мы пришли к выводу, согласно которому под организованной коррупцией следует понимать устойчивую деятельность должностных лиц, использующих свое положение вопреки интересам службы с целью извлечения доходов в крупном размере в узкогрупповых, корпоративных интересах.

3 Зарубежный  опыт борьбы с коррупционной  преступностью

В настоящее время практически ни один официальный документ, характеризующий социальную и политическую ситуацию в нашей стране, не обходится без упоминания о коррупции. Подтверждением этому является постановление Съезда народных депутатов Российской Федерации от 14 декабря 1992 г. «О состоянии законности, борьбы с преступностью и коррупцией», в котором указывалось, что коррупция приобрела в нашей стране небывалый размах. Распоряжением Мэра Москвы от 18 января 1993 г. была даже создана межведомственная комиссия по противодействию коррупции в г. Москве. В ежегодных посланиях Президента России Федеральному Собранию Российской Федерации также указывается на проблему коррупции в государственном аппарате и предлагаются пути по противодействию ей.

Анализ правоприменительной практики подразделений по борьбе с коррупцией МВД, ФСБ,  ГТК России показывает, что проблема коррупции в Российской Федерации приобрела характер угрожающей безопасности государства, подтверждением этому являются статистические данные правоохранительных органов, а также данные независимых экспертов, занимающихся исследованием феномена коррупции в нашей стране. Так, только по данным МВД России за пять месяцев 2002 г., в нашей стране выявлено 2995 фактов взяточничества, в Центральном федеральном округе 1208 случаев; Северо-Западном федеральном округе — 266; Южном федеральном округе — 605; Приволжском федеральном округе — 750; Уральском федеральном округе — 239; Сибирском федеральном округе — 569; Дальневосточном федеральном округе — 157.43 Истекшее десятилетие дало четко понять, что коррумпированность государственного аппарата создала серьезные препятствия на пути поступательного развития рыночной экономики, способствовала потере авторитета нашей страны на международной арене, а также утрате надежд людей на честную и ответственную государственную власть. Разумеется, не стоит идеализировать государственных служащих в других государствах, коррупцию сегодня можно обнаружить практически в любой стране мира — от США до тропической Африки. Однако это вовсе не означает, что везде и всегда коррупция одинакова. Причины возникновения коррупции в зависимости от исторической эпохи и фазы социально—экономического развития страны весьма различны, а потому разработав некие универсальные правовые и организационные средства по предупреждению и пресечению коррупции представляется малореальным.

В современный период тема борьбы с коррупцией находится в центре внимания научной общественности России не случайно. Коррумпированность аппарата государственного управления приобрела глобальный и системный характер, об этом, в частности, отмечалось и в Послании Президента РФ Федеральному Собранию РФ: «Нынешняя организация работы государственного аппарата, к сожалению, способствует коррупции. Коррупция — это не результат отсутствия репрессий, а прямое следствие ограничения экономических свобод. Любые административные барьеры преодолеваются взятками. Чем выше барьер — тем больше взяток и чиновников, их берущих». В связи с этим можно сделать вывод, что коррумпированность аппарата государственного управления — это системные недостатки организации, обуславливающие злоупотребления служебным положением персонала организации. Система порождает коррупционеров, а продажные чиновники формируют облик системы, создают условия для неэффективного ее функционирования. Сама организация управления повинна в создании атмосферы возможности использования чиновником недостатков бюрократической машины в качестве средства для удовлетворения исключительно личных потребностей.

Анализ юридической литературы показывает, что коррупция является социальным явлением, корни которого исходят из несовершенства организации государственного аппарата и системы государственной службы нашей страны, что диктует необходимость принятия широкого спектра средств административно-правового и организационного характера, поскольку борьба с коррупцией исключительно с помощью уголовно-правовых средств является в современный период малоэффективной, несмотря на официальные статистические данные, которые характеризуют уровень коррумпированности российского общества. Поскольку борьба с коррупцией, ведущаяся преимущественно мерами уголовного характера, эффективной не является, напротив, она может стать опасной для общества и государств, поскольку целиком не исключит коррумпированность государственного аппарата, а напротив — повысит ставки за коррупционные действия со стороны должностных лиц. Это также не решит проблему профессиональной и моральной подготовки государственных служащих, а также разработку методов по минимизации коррупционного поведения должностных лиц аппарата государственного управления.

В современных демократических государствах сложилась определенная система административно-правовых средств, направленных на предупреждение и пресечение коррупции в сфере государственного управления. Исследование зарубежного опыта показывает, что наиболее серьезные усилия по предупреждению и пресечению коррупции в государственном аппарате предпринимают Соединенные Штаты Америки, которые создали не только целую систему мер административно-правового характера, направленных на предупреждение и пресечение коррупции, но и выступают с рядом важных международных инициатив в рассматриваемой сфере.