Основание уголовной ответственности

Юридический аспект вопроса  об основании уголовной ответственности (как и других видов правовой ответственности) заключается в том, за что именно, за какие деяния и при каких условиях она должна наступать. Об этом сказано в ст. 8 УК РФ, озаглавленной «Основание уголовной ответственности». В ней говорится: «Основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом».

Из этой законодательной  формулировки вытекают принципиальные выводы:

1. Единственное и достаточное основание уголовной ответственности – наличие в совершенном деянии состава преступления.

УК РФ 1996 г. не раскрывает понятие состава преступления (не раскрывали его и прежние УК). Это делает уголовно-правовая теория. Под составом преступления понимается совокупность объективных и субъективных признаков, описывающих в УК РФ общественно опасное деяние в качестве преступления. УК РФ объявляет, какие деяния являются преступными, описывая их в диспозиции статьи Особенной части и в статьях Общей части. С помощью объективных признаков описываются общественные отношения (объект преступления), которые УК РФ охраняет, само деяние и его последствия (объективная сторона преступления). С помощью субъективных признаков дается описание вины, мотива, цели при совершении деяния (субъективная сторона преступления) и требования, которым должен отвечать человек, совершающий преступное деяние (субъект преступления)¹⁵.

2. Только в деянии может иметь  место состав преступления. Отсюда  следует, что УК РФ гарантирует непривлечение к уголовной ответственности за мысли, убеждения, взгляды, воззрения, каковы бы они ни были, если они выражены в любой иной форме, кроме совершения деяния, предусмотренного уголовно-правовой нормой. Только совершение такого деяния создает основание уголовной ответственности.

3. Деяние, в котором усматривается  состав преступления, должно быть  общественно опасным, т.е. существенно  нарушать общественные отношения,  охраняемые УК РФ, или ставить их под угрозу нарушения. В самой ст. 8 УК РФ, говорящей об основании уголовной ответственности, не указывается, что деяние должно быть общественно опасным. Однако такой вывод вытекает из других статей УК. Так, в ст. 2 говорится, что УК РФ определяет, какие опасные для личности, общества или государства деяния признаются преступлениями. В ст. 5 говорится, что лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина. В соответствии со ст. 14 преступлением признается только общественно опасное деяние, запрещенное УК РФ под угрозой наказания.

Общественная опасность, присущая деянию, – это объективная категория. Если УК РФ объявил деяние преступным, то это не значит, что он наделил его общественной опасностью. Как раз наоборот. Оно потому и объявлено преступным, что обладает независимо от воли законодателя такой опасностью. Задача законодателя как раз и заключается в том, чтобы, выявив общественную опасность деяния, установить наиболее эффективный способ борьбы с ним.

Если общественная опасность деяния отсутствует, хотя бы оно и подпадало  под признаки деяния, предусмотренного УК РФ, оно не является преступлением. В нем нет состава преступления. Следовательно, нет и основания уголовной ответственности. На это прямо указывает ч. 2 ст. 14 УК РФ. Это вытекает из других статей УК РФ.

Для установления основания уголовной  ответственности необходимо сравнить совершенное общественно опасное  деяние с описанным в УК РФ. Если они совпадают, то, значит, в совершенном деянии есть состав преступления и, следовательно, есть основание уголовной ответственности¹⁶. И наоборот, если совершенное деяние, хотя и обладает общественной опасностью, но по какому-то признаку не совпадает с описанным в УК РФ, то оно не содержит состава преступления. Значит, нет и основания уголовной ответственности.

При отсутствии состава преступления нельзя применять уголовную ответственность. Приведем пример из судебной практики.

По приговору Верховного суда Республики Карелия с участием присяжных заседателей от 15 июня 2010 г. К. осужден по ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 105 УК РФ, а М. - по ч. 1 ст. 105 УК РФ.

В кассационных жалобах К. и его адвокат сообщили о несоответствии приговора вердикту коллегии присяжных заседателей, полагая, что исключение из обвинения К. указание на договоренность о лишении жизни потерпевшего и цель лишения его жизни исключает наличие у него какого-либо умысла на причинение смерти другому человеку и вывод суда о пособничестве К. в убийстве Р. является ошибочным¹⁷.

Судебная коллегия в определении  указала следующее.

В соответствии с чч. 2 и 3 ст. 348 УПК РФ¹⁸ вердикт коллегии присяжных заседателей обязателен для председательствующего, который квалифицирует действия подсудимого в соответствии с обвинительным вердиктом.

По смыслу ч. 5 ст. 33 УК РФ пособник осознает, в совершении какого конкретно преступления он оказывает содействие, предвидит возможность наступления в результате совместных с исполнителем действий определенных общественно опасных последствий и желает либо сознательно допускает наступление таких последствий.

Судом в соответствии с вердиктом  коллегии присяжных заседателей  признано установленным, что М., желая  наступления смерти Р. из личных неприязненных  отношений, вместе с К. привел потерпевшего в лесополосу, где они затеяли  с ним ссору и драку, во время которой К. наблюдал за окружающей обстановкой, чтобы в случае появления посторонних людей предупредить об этом М., и готов был помочь ему в лишении жизни Р. Потерпевшему удалось освободиться от М. и выхватить у него нож, но М., желая наступления смерти Р. и целясь ему в голову, стал бросать в него тяжелые камни и причинил своими действиями открытую черепно-лицевую травму, повлекшую наступление смерти Р. Действия К. расценены судом как пособничество в убийстве Р.

Вердиктом не установлено, что К. был осведомлен о намерении М. убить Р. во время драки.

Указание в вердикте о желании  К. в момент драки помочь М. в лишении  жизни Р. при отсутствии каких-либо конкретных действий К., которые были бы направлены на оказание такой помощи, не позволяет сделать вывод о том, что К. осознавал характер действий М., понимал, что тот совершает убийство Р., и наблюдал за окружающей обстановкой именно с целью оказания М. содействия в убийстве.

Когда же М. стал наносить удары потерпевшему ножом в шею и кулаками по телу и голове, К., как правильно указал суд, осознавал их общественную опасность и предвидел возможность наступления смерти Р. Однако в это время К., согласно вердикту, наблюдал не за окружающей обстановкой с целью предупредить М. о появлении посторонних лиц, а за действиями М. и относился к ним безразлично.

Таким образом, в тот момент, когда  М. совершил действия, повлекшие смерть Р., К. не оказывал ему какого-либо содействия в достижении преступного результата.

Исходя из установленных вердиктом  фактических обстоятельств, К. являлся очевидцем убийства Р., совершенного М., а не соучастником преступления.

С учетом указанных обстоятельств  приговор в отношении К. отменен  с прекращением уголовного дела за отсутствием в действиях состава  преступления¹⁹.

Однако искать основание уголовной ответственности дополнительно, за пределами состава преступления, в характеристике личности виновного, в других обстоятельствах дела означает подменять вопрос об основании ответственности вопросом о целесообразности привлечения к уголовной ответственности.

Если, например, несовершеннолетнего, впервые совершившего преступление небольшой или средней тяжести, в соответствии со ст. 90 УК РФ освободили от уголовной ответственности с применением к нему принудительных мер воспитательного воздействия, то это вовсе не значит, что не было основания уголовной ответственности. Такое основание есть – наличие в совершенном деянии состава преступления. А от уголовной ответственности он был освобожден не из-за отсутствия основания для ее применения, а потому, что цели, стоящие перед ней, могут быть достигнуты более мягкими способами – применением принудительных мер воспитательного воздействия. И раз такой путь есть, то им необходимо воспользоваться.

Обстоятельства, находящиеся за рамками  состава преступления, не могут сделать преступное деяние непреступным, следовательно, не исключают основания уголовной ответственности. Они могут влиять и влияют на решение вопроса о целесообразности привлечения лица к уголовной ответственности и в случае привлечения к ней – на выбор вида и размера наказания²⁰.

Основание уголовной ответственности  появляется с момента совершения общественно опасного деяния, содержащего  состав преступления. Но для ее возложения на конкретное лицо нужен юридический  документ – вступивший в законную силу обвинительный приговор суда. Он и является основанием реализации уголовной ответственности

В соответствии с ч. 2 ст. 6 УК РФ (статья излагает принцип справедливости) никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление. Это положение также является конституционным (ч. 1 ст. 50 Конституции РФ²¹).

К уголовной ответственности  можно привлекать только то лицо, которое участвовало в совершении преступление. Данное обстоятельство весьма важно при назначении наказания участникам преступного сообщества. Так, Л. осужден по ч. 2 ст. 210, ч. 5 ст. 33, п.п. "ж", "з" ч. 2 ст. 105, ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 30, п.п. "ж", "з" ч. 2 ст. 105, ч. 3 ст. 222 УК РФ (эпизод незаконного хранения огнестрельного оружия и боеприпасов в гаражном кооперативе N 40) и ч. 3 ст. 222 УК РФ (эпизод незаконного хранения огнестрельного оружия и боеприпасов в гаражном кооперативе N 90).

Судебная коллегия отменила приговор суда в отношении Л. в части его осуждения по ч. 3 ст. 222 УК РФ (эпизод незаконного хранения огнестрельного оружия и боеприпасов в гаражном кооперативе N 40) и по ч. 3 ст. 222 УК РФ (эпизод незаконного хранения огнестрельного оружия и боеприпасов в гаражном кооперативе N 90) и дело в этой части прекратила на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, за отсутствием в деянии состава преступления.

В определении Судебная коллегия указала следующее.

Л. признан виновным в  том, что он, "являясь членом группы лиц, знал, что по указанию руководителей  группы, весной 2002 года и в сентябре 2003 года членами группы и для группы было приобретено вооружение, которое одним из членов группы было перевезено в гаражные кооперативы N 40 и N 90, где и хранилось до октября 2003 года и июня 2004 года".

В данном случае в приговоре  не указаны конкретные действия Л., которые он совершил по отношению  к инкриминированному ему оружию и которые могли быть расценены как незаконное хранение огнестрельного оружия и боеприпасов.

Таким образом, в действиях  Л. нет составов преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 222 УК РФ.

То обстоятельство, что  хранение оружия и боеприпасов было совершено членами преступного сообщества, участником которого он являлся, само по себе, то есть без установления роли в этом преступлении Л., не может служить основанием для его уголовной ответственности за данное преступление.

Согласно ч. 5 ст. 35 УК РФ за все совершенные организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией) преступления подлежит ответственности лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию) либо руководившее ими, если эти преступления охватывались его умыслом.

Что касается других участников организованной группы или преступного  сообщества (преступной организации), то они несут уголовную ответственность  за участие в них в случаях, предусмотренных соответствующими статьями Особенной части Уголовного кодекса, а также за преступления, в подготовке или совершении которых они участвовали.

В данном случае Л. не создавал организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию) и не руководил ими, поэтому он не может нести ответственность за преступления, совершенные другими лицами, а как участник преступного сообщества должен нести ответственность за те преступления, в совершении которых он участвовал²².

2.2. Сущность оснований уголовной  ответственности

Основание уголовной  ответственности определено в ст. 8 УК РФ, согласно которой "основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом".

В науке уголовного права  были высказаны и обосновывались три точки зрения об основании  уголовной ответственности.

Первая (господствующая) состояла в признании единственным основанием уголовной ответственности состава преступления. Основоположниками данной точки зрения являются А.А. Пионтковский и его последователи. Поскольку состав преступления - юридическая категория, то сторонники признания его основанием уголовной ответственности делали акцент на правовой аспект²³.

Вторая точка зрения заключалась в утверждении, что  основанием уголовной ответственности  является вина. Приверженцы этой позиции  отмечали, что для наличия основания  уголовной ответственности состава  преступления недостаточно. В качестве основания уголовной ответственности они рассматривали совокупность обстоятельств, главным образом субъективных. Они включали в эту совокупность лицо (личность виновного и характеризующие его признаки) и вину, понимаемую как виновность. К виновности же они относили, в частности, отягчающие и смягчающие обстоятельства; отрицательную оценку совокупности объективных и субъективных обстоятельств содеянного; оценку суда, состоящую в убеждении в том, что содеянное должно повлечь уголовную, а не иную ответственность²⁴.