Необходимая оборона и условия ее правомерности

Введение

В последнее время в  нашей стране увеличился разгул преступности, связанный в первую очередь с  большим потоком нелегальных  мигрантов желающих заработать, а так же переселение на постоянное место жительство национальностей имеющих другую культуру, быт и религию. Изнасилования, грабеж, разбой, террористические акты стали нормой современного мира. Нельзя сказать, что государство не ведет работу в этой сфере, однако программы, разрабатываемые в данной проблеме, не приносят желаемого результата по борьбе с преступностью. И порой людям, столкнувшимся с проявлением преступности приходиться рассчитывать только на свои силы, действовать по обстоятельствам, исключающих преступность деяния.

Актуальность темы необходимой  обороны связанна, прежде всего, важнейшими функциями необходимой обороны в условиях становления в России гражданского общества и правового демократического государства. Являясь элементом правовой системы, необходимая оборона способствует блокированию правонарушений и преступлений, служит гарантией законности, стабильности и правопорядка.

В соответствии с ч.2 ст. 45 Конституции Российской Федерации: каждый вправе защищать свои права  и свободы всеми доступными способами, не запрещенными законом. Это положение  Конституции подтверждает право  граждан на необходимую оборону.

Признание законом права  граждан на необходимую оборону  и правильное применение законодательства о необходимой обороне, является важным условием широкого вовлечения населения в борьбу с преступностью.

Государство, используя правовые средства, признает защитную деятельность граждан социально полезной, но ограничивает ее определенными условиями.

Нормы института необходимой  обороны нельзя назвать широко применяемыми. Это связано с множеством объективных  и субъективных факторов: отсутствие у граждан оружия, страх перед преступником и т. д. В то же время сама по себе проблема необходимой обороны в настоящее время является достаточно актуальной. Ведь обеспечить защиту каждого человека государство, на данном этапе развития, не в состоянии физически.

Целью курсовой  работы является изучение института необходимой  обороны, выявление его теоретических  и юридических аспектов. Так же необходимо раскрыть условия применения необходимой обороны, относящиеся  к посягательству и к защите, рассмотреть  понятие превышения пределов необходимой  обороны. Все это позволит раскрыть суть необходимой обороны, а также  обстоятельства, при которых она  является правомерной.

Глава I. Понятие необходимой обороны и ее значение

В соответствии с ст. 37 УК РФ не является преступлением  причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или  государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным  для жизни обороняющегося или  другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия. Защита от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни  обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой  применения такого насилия, является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны. Из формулировки закона следует, что необходимая  оборона является, с одной стороны, обстоятельством, исключающим преступность деяния, а с другой – субъективным правом граждан на защиту от посягательства. При определении понятия необходимой  обороны нужно, во-первых, выяснить природу этого права, а во-вторых, установить связь необходимой обороны  с другими институтами уголовного права.

Природа права  на необходимую оборону трактуется по-разному, но все многообразие объяснений можно в конечном итоге свести к трем парадигмам: естественно-правовой, социально-политической и позитивистской. Естественно-правовая трактовка, восходящая еще к идеям римских юристов, нашла свое отражение в русской  дореволюционной правовой мысли. А.Ф. Кони предваряет свое замечательное  исследование утверждением о том, что  «в силу стремления к самосохранению человек старается избежать опасности  и принимает все меры к ее отвращению; – он имеет на это право, которое  должно быть рассматриваемо как прирожденное».¹ Свое суждение он дополняет философским обоснованием необходимой обороны, в допущении которой «заключается удовлетворение идеи справедливости. Отнять у человека защиту в тех случаях, когда общество ее дать не может, значило бы совершенно уничтожить объективное равенство между людьми».² Аналогичный подход можно встретить и в самых современных работах, посвященных этой теме. М.А. Кауфман пишет: «Право на необходимую оборону – это естественное, данное каждому гражданину право. Его естественность состоит в том, что оно не создается государством, но признается и санкционируется им».³ Действительно, в основе оборонительных действий лежит присущий каждому индивиду инстинкт самосохранения, поэтому наличие какого-либо запрета на таковые действия, сопряженного даже с самыми суровыми санкциями, будет совершенно бессмысленно: в любой ситуации человек стремился бы огородить себя от опасности. Однако последовательное проведение естественно-правовой концепции выльется в существенное ограничение права на необходимую оборону. Действия, направленные на самосохранение, необязательно должны быть связаны с причинением вреда посягающему. В значительной части случаев можно спастись бегством или обратиться за защитой к правоохранительным органам или другим лицам, но закон такого требования не выдвигает. В ч. 3 ст. 37 УК РФ сказано однозначно: право на необходимую оборону принадлежит лицу независимо от возможности избежать общественно опасного посягательства или обратиться за помощью к другим лицам либо органам власти. Далее, понятие самосохранения подразумевает направленность на защиту исключительно собственной личности, в то время как закон допускает также защиту других лиц, общественных и государственных интересов.

Узость естественно-правовой трактовки права на необходимую  оборону в значительной степени  преодолевается в социально-политической парадигме. В основе современного государства  лежит система политических и  экономических отношений, незыблемость которых является залогом его  успешного функционирования. Именно в этих отношениях реализуется правовой статус человека и гражданина, именно этим отношениям соответствуют базовые ценности данного общества. Поэтому государство, используя правовые средства, признает защитную деятельность граждан социально полезной, но ограничивает ее определенными условиями, нарушение которых поставило бы эти отношения под угрозу.

В этой связи  уместно обратиться к вопросу  о том, является ли право на необходимую  оборону самостоятельным либо субсидиарным, то есть дополнительным по отношению  к охранительной деятельности государства. Этот вопрос имеет два аспекта. Первый аспект связан с тем, каким образом  надлежит действовать обороняющемуся, когда он обладает реальной возможностью обратиться за помощью к органам  власти. Как отмечалось выше, закон  не ограничивает его действия такой  возможностью. Почему? И здесь необходимо разобраться со вторым, более широким  аспектом данной проблемы: является ли право на необходимую оборону  производным или самостоятельным. Однозначно ответить на этот вопрос нельзя. В позитивно-правовом смысле оно  является производным, так как возникает  только тогда, когда нарушено исходное право, – как необходимость защиты этого права. Но вместе с тем, как  отмечал Н.С. Таганцев, «в идее об обладании  правом заключается не только представление  о пользовании им, но и об охране его от нарушений; в этом смысле можно  утверждать, что оборона есть прирожденное право».⁴ Двойственно решается этот вопрос и в социально-политическом смысле. С позиции государства, функционирующего в режиме политического абсолютизма, оборона как самостоятельная инициатива представляет собой посягательство на абсолютную власть и допускается в исключительных случаях, когда органы государства не в состоянии оказать покровительство индивиду. Если же признать, что государство выполняет служебную роль по отношению к обществу и его членам, то право на необходимую оборону надлежит считать абсолютным, а охранительную деятельность государства – производной от этого права.

Наконец, позитивистский подход предполагает основание права  на необходимую оборону не в инстинктивных  свойствах личности и не в публичном  интересе, но исключительно в юридических  источниках. В позитивно-правовой плоскости  решает этот вопрос Н.С. Таганцев. «Мое вторжение в право другого, –  говорит он, – имеет производный  характер; я употребляю силу, предупреждая или преступное деяние... или же хотя и непреступное, но и неправомерное  деяние».⁵ Очевидно, что основанием реализации права на необходимую оборону является посягательство со стороны другого лица.

В РФ право на необходимую оборону является неотъемлемым атрибутом правового статуса  личности. В ч. 2 ст. 45 Конституции  РФ⁶ сказано, что каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. Одним из таких способов является причинение вреда посягающему лицу, которое строго регламентировано уголовным законом. В.В. Меркурьев относит право на необходимую оборону к институту «гражданской самозащиты», базовым принципом которого является вышеприведенная формулировка Основного закона.⁷

Гражданский кодекс РФ допускает самозащиту как один из способов защиты гражданских прав. Здесь, на мой взгляд, уместнее говорить не о защите гражданских прав, а  о защите от гражданских правонарушений. Право собственности, безусловно, относится  к категории гражданских прав, но посягательство на него является уголовно наказуемым и порождает право  на необходимую оборону, предусмотренное  ст. 37 УК РФ. Для признания вреда, причиненного при самозащите, правомерным  необходимо наличие трех условий. Во-первых, лицо, самостоятельно защищающее свое право, должно являться бесспорным его  обладателем. Далее, избранный лицом  способ защиты должен быть соразмерен нарушению. И наконец, этот способ не должен выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения. При соблюдении вышеперечисленных условий лицо, причинившее вред в состоянии самозащиты, освобождается от обязанности возмещения убытков. Примером гражданско-правовой самозащиты может служить удержание хранителем переданной ему вещи до уплаты причитающегося вознаграждения.

Таким образом, право  на необходимую оборону закономерно  вытекает как из самой сущности права, так и из системы правовых норм, определяющих статус личности в российском государстве. Более того, это право  коренится в самой природе  человека и соответствует базовым  ценностям и отношениям современного общества. В этой связи закономерно  возникает вопрос о том, можно  ли считать необходимую оборону  не только правом, но и обязанностью граждан. Подавляющее большинство  ученых отвечает на него отрицательно, признавая вместе с тем, что для  некоторых категорий граждан  необходимая оборона составляет их правовую обязанность. К этим категориям относятся сотрудники органов внутренних дел, военнослужащие, для которых  пресечение правонарушений входит в  их служебные обязанности. С такой  позицией не согласен Ю.В. Баулин, возражения которого основываются на том, что трансформация  права на необходимую оборону  для одной категории граждан  в обязанность для другой ведет  к утрате формальной юридической  определенности данного института.⁸ Защитные действия, предпринимаемые работниками милиции или военнослужащими, надо, по его мнению, квалифицировать не как необходимую оборону, а как исполнение служебного долга, что является самостоятельным декриминализирующим основанием. Может ли необходимая оборона стать обязанностью граждан, для которых она не является служебным долгом? В.И. Ткаченко на этот счет пишет: «Осуществление необходимой обороны выступает для граждан обязанностью и тогда, когда посягательство оказывается опасным для жизни лица, подвергшегося нападению, и его пресечение заведомо не было сопряжено с опасностью для этих лиц».⁹ Позиция В.И. Ткаченко, безусловно, была оправданной, поскольку неосуществление обороны в указанном им случае могло квалифицироваться по ст. 127 УК РСФСР как оставление в опасности. В связи с принятием УК РФ признаки данного состава изменены. Сейчас мы можем говорить об обязанности осуществления необходимой обороны только в том случае, когда жизни или здоровью лица, в отношении которого другое лицо обязано иметь заботу, угрожает опасность, вызванная посягательством, которое не может быть отражено им самостоятельно, но которое может быть отражено этим другим лицом без риска для собственной жизни.

Установив природу  права на необходимую оборону, следует  перейти к рассмотрению необходимой  обороны в качестве уголовно-правового  института. «Определение понятия необходимой  обороны, – отмечает Н.Н. Паше-Озерский, – можно дать только исходя из понятия  преступления и руководствуясь общим  значением обстоятельств, исключающих  преступность деяния».¹⁰

Назовем признаки обстоятельств, исключающих преступность деяния. Первое – эти обстоятельства являются сознательным и волевым  поступком человека, обладающим внешними сходствами с признаками какого-либо преступления. В ст. 13 УК РСФСР 1960 года говорилось: не является преступлением  действие, хотя и подпадающее под  признаки деяния, предусмотренного Особенной  частью настоящего Кодекса, но совершенное  в состоянии необходимой обороны. Термин «подпадение» вызывал критическую  реакцию со стороны многих ученых – криминалистов. Н.Ф. Кузнецова  утверждала, что уголовный закон  ни формально, ни по существу не может  признавать под него подпадающим  или содержащим его признаки общественно  неопасное деяние, а Т.Г. Шавгулидзе вообще заявлял, что ни необходимая  оборона, ни крайняя необходимость  даже формально не соответствуют  составу преступления. Вместе с тем  указание на подпадение деяния под  признаки какого-либо преступления существенно  облегчает задачу правоприменителя, который сталкивается с проблемой  именно тогда, когда имеет место  совпадение рассматриваемого им дела с рядом признаков одного из деяний, предусмотренных Особенной частью УК. В любом случае следует говорить не о «подпадении» как таковом, а скорее о внешнем сходстве с составом преступления при отсутствии сходства внутреннего. К числу внешних признаков относятся субъект, объект и объективная сторона, причем с последней может иметь место как полное, так и частичное (при необходимой обороне) совпадение. Водораздел проходит по внутреннему признаку: содержание субъективной стороны декриминализирующих обстоятельств полностью не совпадает с ее содержанием в преступлении.

Вторым признаком  обстоятельств, исключающих преступность деяния, является их правомерность, выражающаяся в том, что они предусмотрены  нормами законодательства. В Общей  части УК РФ прямо названы шесть  таких обстоятельств: необходимая  оборона, причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, крайняя  необходимость, физическое или психическое  принуждение, обоснованный риск, исполнение приказа или распоряжения. «Конструируя эти институты, – пишет видный русский криминалист Н.Д. Сергеевский, – наука уголовного права должна двигаться путем выводов и  отвлечений от положений права других областей – гражданского, государственного, – определяющих содержание прав и  благ, устанавливаемых и признаваемых государством за гражданами».¹¹Вообще вопрос о правомерности этих обстоятельств может быть решен двумя способами. Первый: правомерными надлежит считать лишь те обстоятельства, которые названы в УК. Второй способ подразумевает более широкую трактовку, а именно: правомерность тех или иных обстоятельств устанавливается нормами не только уголовного, но также и других отраслей права. Более того, правомерными могут считаться и те обстоятельства, которые прямо не указаны в законе, но не запрещены им и не противоречат его принципам.