Актуальные проблемы производства следственных действий в уголовном процессе Республики Беларусь

Однако следует иметь в виду, что любой вопрос всегда содержит в себе две части: проблематическую (то, что необходимо выяснить) и констатирующую (то, что уже известно). Поэтому, спрашивая свидетеля, потерпевшего, обвиняемого, подозреваемого о чем-либо, следователь одновременно сообщает ему нечто. С этой точки зрения допрос не может не сопровождаться обменом информацией. В частности, допрашиваемый получает информацию о желании следователя выяснить какой-либо факт и о той «системе координат», в которой ожидается ответ. Попытки сформулировать вопрос так, чтобы полностью избежать передачи допрашиваемому каких бы то ни было сведений, являются поэтому безуспешными. Даже классический «ненаводящий» вопрос содержит в себе информацию о том, что N был участником исследуемого события. Особенно отчетливо проявляется двусторонний характер информационного процесса в случаях, когда следователь в ходе допроса предъявляет допрашиваемому вещественные доказательства или документы. Воспринимая их, допрашиваемый получает массу информации о признаках предмета, содержании документа и т.д.

Правильная организация допроса вовсе не означает, что допрашиваемый не получает от следователя никакой информации. Такое требование практически неосуществимо. Задача следователя состоит лишь в том, чтобы свести к минимуму информацию, содержащуюся в вопросах, побуждая допрашиваемого в своих ответах опираться лишь на данные памяти.

Метод расспроса выступает в качестве ведущего приема познания не только при допросе, но и при производстве других следственных действий, направленных на получение вербальной (выраженной в слове) информации. Таковы очная ставка, в ходе которой следователь получает сообщение от лиц, по-разному освещавших какое-либо обстоятельство; предъявление для опознания, при котором опознающий сообщает следователю результат мысленного отождествления объекта и образа памяти; проверка показаний на месте, в процессе которой воспроизводятся показания ранее допрошенного лица.

Аналогичный прием истребования вербальной информации лежит в основе назначения экспертизы: вопросы следователя формулируются в постановлении о назначении экспертизы. На основании постановления эксперт извлекает, истолковывает и обобщает «скрытую» информацию и в форме словесного сообщения передает ее следователю [3, с. 83].

В остальных следственных действиях речевое общение следователя с носителями информации не играет самостоятельной по­знавательной роли и сводится либо к предложениям следователя совершить каких-либо действий другим участникам (обыск, выемка, получение образцов), либо к получению ориентирующей информации, не имеющей доказательственного значения (беседы с участниками события перед осмотром).

Таким образом, все методы познания обеспечивают получение необходимых для установления истины фактических данных, т.е. направлены на достижение познавательной цели, а некоторые из них - описание и моделирование, - кроме того, выполняют и удостоверительную функцию, обеспечивают запечатление полученных данных. В рамках уголовного процесса эти методы не могут применяться в произвольной форме. Поэтому законодатель устанавливает определенные правила осуществления наблюдения, расспроса, сравнения, измерения, эксперимента, моделирования и описания. Этим самым определяются правовые формы применения этих методов познания, а действия следователя по применению этих методов становятся узаконенными познавательными и удостоверительными операциями. При таком положении каждое следственное действие представляет специфический комплекс, взаимосвязанную совокупность познавательных и удостоверительных операций.

Необходимо определить, от чего зависит внутренняя конструкция каждого следственного действия, т.е. чем обусловлена та неповторимая совокупность познавательных операций, которая отличает допрос от осмотра, осмотр от обыска и т.п. Из сказанного ранее видно, что каждая познавательная операция имеет ограниченную сферу применения. Она может быть использована для отображения не любой, а только такой информации, которая соответствует данной операции по своей физической природе. Так, образы памяти не доступны наблюдению, но наблюдение обеспечивает эффективное восприятие материальных объектов. Соответственно этому каждое следственное действие имеет строго ограниченную сферу применения [9, с. 84].

Воздействие цели деятельности на средства ее осуществления давно уже подмечено в философской литературе.

При обыске поисковая функция наблюдения становится ведущей (доказательства «отыскиваются»), а при выемке она сводится к минимуму (доказательства «изымаются»). Поэтому право следователя вскрывать при обыске и выемке запертые хранилища в случае отказа владельца открыть их является специфическим правилом наблюдения именно при этих действиях и не действует при производстве осмотра. Подобно этому процедура наблюдения при осмотре существенно отличается от процедуры наблюдения при освидетельствовании: последняя включает особые гарантии нравственных требований, обусловленные специфической целью освидетельствования - установлением следов преступления и особых примет не теле человека.

Суммируя изложенное, можно придти к выводу, что положение о закономерной связи между объектом, целью и методами познания в полной мере применимо к такому инструменту познания, каким является следственное действие. Связь эта состоит в том, что наиболее важная для понимания сущности следственного действия закономерность отражаемого объекта - способ выражения информации в следах изучаемого события, обусловливает возможность достижения цели, т.е. получения искомых фактических данных только путем применения строго определенного комплекса поисковых и познавательных операций. Сформулированная законодателем цель следственного действия представляет собой нормативное выражение пригодности определенных приемов познания к отображению заключенной в следе искомой информации. Например, когда закон указывает, что целью осмотра является обнаружение следов преступления, других вещественных доказательств, выяснение обстановки преступления, то это означает, что приемы наблюдения, сочетаемые с близкими к ним приемами измерения, сравнения, эксперимента, пригодны для выявления и отображения информации, выраженной в физических признаках местности, предметов, документов. Точно так же выяснение возможности совершения определенных действий в конкретной обстановке означает, что достижение этой цели требует исследования сложного объекта (событие, воспроизведенное в условиях, сходных с подлинными) посредством сочетания приемов наблюдения, моделирования и эксперимента [14, с. 135].

Таким образом, внутренняя структура каждого конкретного следственного действия, т.е. взаимосвязанный комплекс составляющих его познавательных и удостоверительных операций, определяется отнюдь не усмотрением следователя и даже не усмотрением законодателя. Она предопределена объективным фактором - познанными в процессе практической деятельности и научных исследований закономерностями следов исследуемого события. Многократно повторяющаяся практика собирания доказательств привела к образованию таких комплексов познавательных и удостоверительных операций, которые оказались наиболее эффективными для достижения цели следственного действия - получения информации определенного вида и содержания.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На основании вышеизложенных аспектов можно сделать следующие выводы.

Представляется необходимым внести дополнения в содержание норм УПК дополнительные полномочия должностных лиц, ведущих уголовный процесс, по осуществлению в рамках следственного осмотра следующих уголовно - процессуальных мероприятий:

-действия, носящие экспериментальный  характер;

-получение образцов для  сравнительного исследования;

-изъятие,

-личный обыск при задержании  подозреваемого до возбуждения  уголовного дела.

Также представляется необходимым градировать освидетельствование на следующие его виды:

-освидетельствование;

-медицинское освидетельствование;

-судебно-медицинское освидетельствование.

Каждое из них должно как нам представляется найти свое отражение в нормах УПК РБ. Представляется, что освидетельствование вполне могло бы выполнять роль неотложного следственного действия, способного быть актуальным и до возбуждения уголовного дела. Данное решение повысит эффективность стадии возбуждения уголовного дела и предварительного расследования в целом.

Необходимо также расширить диапазон задач очной ставки, дополнив при этом следующей, а именно акцентируя внимание на «выявлении» существенных противоречий в показаниях.

Существует мнение, что необходимо дополнить содержание норм УПК в следующей редакции: « Орган уголовного преследования в пределах своей компетенции и по своему усмотрению вправе осуществить эксгумацию. Задачами эксгумации являются установление наличия либо отсутствия трупа в месте его захоронения, идентификация (атрибуция) трупа, осмотр, выемка, судебная экспертиза, получение образцов для сравнительного исследования, предъявление для опознания. Санкция прокурора, участие понятых являются обязательными условиями производства эксгумации. Применение фото-, видео- записи должно также являться обязательным по правилам ориентирующей, узловой, детальной, обзорной фотосъемки. Содержание протокола об эксгумации не должно содержать мнений, суждений органа уголовного преследования и других участников данного следственного действия. Должны быть соблюдены нормы морали, этики, религиозные обычаи и традиции. При этом не должны быть унижены честь и достоинство родных и близких покойного».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Анненков, С. И. Досудебные стадии уголовного процесса/ С.И. Анненков. – Саратов, 1998. – 399 с.
2. Василевич, Г. А. Юридические ошибки и пути их устранения/ Г.А. Василевич// Законность и правопорядок, 2009. – №1 (9). – С. 3-7.
3. Гусаков, А. Н. Следственные действия и тактические приемы/ А.Н. Гусаков. – Москва, 1973. – 180 с.
4. Данько, И. В. Деятельность органов уголовного преследования Министерства внутренних дел в стадии возбуждения уголовного дела: метод рекомендации/ И.В. Данько, В.М. Орловский, О.Г. Шевченко. – Минск: Академия МВД Республики Беларусь, 2008. – 121 с.
5. Зайцева, Е. А. Уголовный процесс/ Е. А. Зайцева, С. А. Колосович. – Москва: ИМЦ ГУК МВД России, 2003. – 390 с.
6. Зорин, Р. Г. Криминалистическое и уголовно - процессуальное обеспечение процесса распознания существенных нарушений в уголовном судопроизводстве Республики Беларусь/ Р.Г.Зорин// Вестник ГрГУ им. Янки Купалы, 2011. – № 2. – С. 74-84.
7. Зорин, Р. Г. Криминалистическое и уголовно- процессуальное обеспечение отправления и реализации законных распоряжений органа уголовного преследования в уголовном судопроизводстве Республики Беларусь/ Р.Г. Зорин// Юстиция Беларуси . – 2011. – № 4. – С. 35-38.
8. Зорин, Р. Г. На пути повышения эффективности предварительного расследования в уголовном судопроизводстве Республики Беларусь/Р.Г. Зорин// Судебный Вестник. – 2012. – № 1. – С. 74-80.
9. Казинян, Г. С. Проблемы эффективности следственных действий/ Г.С. Казинян. – Ереван: Ереванский университет, 1987.  – 260 с.
10. Платонов, Г. В. Проблемы отражения в свете современной науки/ Г.В. Платонов. – Москва, 1966. – 207 с.
11. Рыжаков, А. П. Следственные действия и иные способы собирания доказательств/ А.П. Рыжаков. – Москва: Филинъ, 1997. – 245 с.
12. Семенцов, В. А. Следственные действия/ В. А. Семенцов. – Екатеринбург: УрЮГА, 2003. – 280 с.
13. Смагоринский, Б. П. Следственные действия (процессуальная характеристика, тактические и психологические особенности/ Б.П. Смагоринский. – Москва, 1994. – 350 с.
14. Тукиев, А. С. Заочное уголовное судопроизводство: монография/ А.С. Тукиев. – Караганда: Карагандинский юридический институт МВД РК им. Б.Бейсенова, 2007. – 165 с.
15. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Беларусь: принят Палатой представителей 24 июня 1999 года; одобрен Советом Республики 30 июня 1999 года. Текст по состоянию на 6 апреля 2012 г.// Консультант Плюс: Беларусь. Технология 3000 [Электронный ресурс]/ ООО «ЮрСпектр», Нац. Центр правовой информации Республики Беларусь. – Минск, 2012. – 360 с.
16. Урсул, А. Д. Отражение и информация/ А.Д. Урсул. – Москва: Мысль, 1973. – 345 с.
17. Хижняк, Д. С. Процессуальные и криминалистические проблемы развития следственных действий/ Д. С. Хижняк. – Москва: Юрлитинформ, 2004. – 350 с.
18. Шейфер, С. А. Следственные действия. Система и процессуальная форма/ С. А. Шейфер. – Москва: Юрлитинформ, 2004. – 208 с.