Дворцово-парковый ансамбль Гомеля

Указом от 10 июля 1775 года П.А. Румянцев был отмечен чином генерал-фельдмаршал, титулом графа с почетным наименованием «Задунайский», получил «за разумное полководство – алмазами украшенный повелительный жезл, за храбрые предприятия – шпагу, украшенную алмазами, за победы – лавровый венок, за заключение мира – масленичную ветвь». Кроме всего этого, ему было дано «для увеселения – пять тысяч душ, староство гомельское, для построения дома – сто тысяч рублей, для его стола – серебряный сервиз, для устройства дома – картины». В сентябре 1777 года П.А. Румянцев впервые приехал в свое новое владение. При Петре Александровиче Румянцеве был построен только главный корпус дворца, его центральная часть. Построен он был в 1777 – 1780 годы и уже сейчас имеет двухвековую историю.

Каким же был гомельский дворец в конце XVIII века, сразу после возведения?

Сразу же следует отметить, что общая композиция дворца сохранилась без значительных изменений. Дворец решен в стиле русского классицизма, господствовавшем в архитектуре на рубеже XVIII – XIX века.

«Классицизм» в переводе с латинского обозначает образцовый, показательный. За основу он взял лучшие архитектурные традиции античных построек Древней Греции, итальянских сооружений эпохи Возрождения. Именно оттуда придет такое композиционное решение, сочетающее соразмерность, гармонию, пропорциональность, строгую симметрию, пластичность. Дворец в конце XVIII века, так же как и сейчас, – это компактный, на высоком цоколе двухэтажный объем, завершенным квадратным в плане бельведером с куполом. Бельведер сдвинут в сторону паркового фасада, и венчает обставленный колоннами зал – смысловой и композиционный центр постройки. Компактный двухэтажный объем четырнадцати метровой высоты возвышается в центральной части, вместе с куполом достигая уже высоты 25 м. Такое решение идеально воплощает идею неизменности, устойчивости, равновесия.В  дворце, как и в любой классической постройке, все тяготеет к главной оси симметрии. Ее определить не трудно – уж слишком заметно она подчеркивается четырехколонным портиком (часть здания с колоннами, выступающими вперед). Вместе с тем, дворец проектировался как самое лучшее, красивое и нарядное здание города. Поэтому не случайно при создании центральной его части четырехколонного портика – выбирают самый нарядный греческий ордер – коринфский (ордерная система – четкое расчленение несомых и несущих частей конструкции – опорных колон и балок), отличающийся легкостью и изяществом. Фасад со стороны города наиболее строг, что отвечало его назначению: служить как бы официальным лицом владельца дворца – крупного государственного деятеля Российской империи. Мерный ритм его окон ничем не прерывался. Лишь дверной проем сложной форма да полукруглое термальное окно над ним несколько смягчали это ощущение строгости. Завершал постройку бельведер. Ранее он имел совершенно иное назначение и несколько отличался от своего современного вида. В конце XVIII века это был не жилой, каким он стал после реконструкции, а предназначался исключительно для освещения главного зала.

Кто же являлся создателем проекта гомельского дворца? Румянцев не мог поручить осуществление проекта гомельского дворца работавшим у него зодчим и выполнявшим для него ранее заказы, потому что это был особенный заказ – царский подарок. И для его исполнения требовался новый молодой талант, представитель новейшей классической архитектуры. Это мог быть молодой архитектор, уже создавший себе имя и известность при дворе, модный мастер, как тогда говорили. После многочисленных исследований и рассуждений не остается сомнений в том, что им был именно И.Е. Старов. Он не только широко использовал в дворцово-усадебных постройках завершение их прямоугольным в плане бельведером с куполом, наподобие гомельского дворца, но почти в то же время, в 1785 году, запроектировал и осуществил точно такое же решение в боковых корпусах дворца императрицы в Пеле под Петербургом. Создателем гомельского дворца мог быть не только одаренный архитектор, но и хорошо знакомый с античным наследием Греции и Италии.

Именно таким был И.Е. Старов. Воспитанник Петербургской Академии художеств, он в течение восьми лет стажировался в Италии и Франции. Вернулся в Россию в 1768 году. В 1770 году Старов выполнил свой первый частный заказ – проект загородной дачи для одного из наиболее значительных вельмож екатерининского времени – генерал-прокурор князя А.А. Вяземского. Зодчий в это время был замечен самой императрицей. И уже с 1771 года Старов начинает выполнять заказы императрицы, касающиеся ее поместий, полностью доверявшей полюбившемуся ей зодчему. Вероятнее всего Екатерина II могла подсказать Румянцеву исполнителя проекта гомельского дворца – своего лучшего петербургского зодчего.  Граф И.И. Шувалов – уникальная фигура в русской культуре. Действительный статский советник, камергер, основатель Академии художеств и ее первый президент, известный коллекционер и знаток искусства, признанный в Европе. Благодаря ему, И.Е. Старов, как лучший выпускник академии, был направлен за границу для продолжения образования. Граф Шувалов долго находится за границей и возвращается в Россию в 1777 году. Он получил еще одну блестящую возможность помочь своему протеже Старову, ставшему к этому времени наиболее известным зодчим в Петербурге. Именно Шувалов мог подсказать Екатерине II мысль о том, что новый дом Румянцева может и должен стать не только манифестом новой архитектуры, нового европейского цивилизованного вкуса, но и своеобразным памятником победы России над Турцией, памятником великому русскому полководцу П.А. Румянцеву. Кому же, как не лучшему архитектору Петербурга, должен быть поручен этот крупный заказ!Гений Старова еще не оценен по достоинству.

Дворец графа П.А. Румянцева до сих пор стоит в Гомеле. И хотя сейчас он частично изменил свой вид, но все же внимательный взгляд многое увидит в нем из того далекого прошлого. На этом заканчивается история возведения гомельского дворца П.А. Румянцевым, который фактически был первым на территории Беларуси памятником архитектуры классицизма, одним из лучших примеров классицистической дворцовой палладианской постройки с компактным планом и купольным завершением не только в Беларуси, но и в Российской империи, и Польше. А в конце XVIII века он так и остался стоять в одиночестве, возвышаясь над деревянным средневековым Гомелем и пленяя воображение его жителей своей загадочностью и великолепием. П.А. Румянцев, будучи генерал-губернатором Малороссии, в основном жил в своем украинском имении Вишенки, часто отзывался в столицу, воевал. И Гомель постепенно исчезал из поля зрения фельдмаршала. Дворец на редкость точно повторил не только судьбу многих построек екатерининского времени – яркое помпезное начало строительства и затем резкое охлаждение к уже созданному, но и вобрал в себя в художественной форме сам дух этой эпохи.

Граф П.А. Румянцев не надолго пережил Екатерину II, всего лишь на месяц (умер 8 декабря 1796 года), но ему все-таки довелось повидать непродолжительное царствование Павла I. Похоронен он в Киево-Печерской Лавре. Над его могилой поставлен величественный памятник, а при нем была учреждена служба, на которую в последующие годы выделялась значительная сумма денег. Кончина П.А. Румянцева на ситуацию в Гомеле почти не повлияла. Ведь он и не жил здесь никогда. Да и бывал редко. Но вскоре после его смерти в 1796 году судьба города изменилась. Гомельское имение по наследству переходит к его старшему сыну Николаю Петровичу Румянцеву. Новый владелец города полюбил гомельскую усадьбу. Со временем, он сделал ее своей основной загородной резиденцией, благоустроил ее, полностью изменив и  облик Гомеля. Перестройка коснулась и дворца. Дворец при жизни Николая Петровича несколько изменил свой облик. Для размещения во дворце богатейшей коллекции предметов старины и искусства, а также огромной библиотеки были выстроены боковые галереи с примыкающими к ним павильонами. Двенадцать проемов 6-метровой высоты, оформленных 14-ю колоннами ионического ордера, значительно украсили здание дворца. Проемы были заполнены цветным стеклом теплых оттенков: темно-красного, вишневого, оранжевого. Это неслучайно. Даже в дождливую, пасмурную погоду, когда на улице грязь и слякоть, дворец приветливо светился цветными окнами, создающими в сочетании с желтым и белым цветом основного здания праздничное настроение. Само же старое здание дворца не подверглось переустройству. Руководил строительством флигелей Джон Кларк. Он был одним из немногих зодчих начала ХIХ века, постоянно работавших в Беларуси. Англичанин по происхождению, он появился в Гомеле вскоре после перехода поместья к П.Н. Румянцеву. Тот пригласил Кларка, вероятно, непосредственно из Англии, предполагая использовать его для широко задуманного строительства в своей белорусской вотчине. Приглашение иноземного мастера для Румянцева не составило большого труда, если учесть, что во время пребывания во Франкфурте-на-Майне он выполнял обязанность «приискивать и отбирать для работы в России иностранцев, обладающих техническими познаниями». Фактически вся архитектура Гомеля первой половины ХIХ века создана Дж. Кларком. Им построены торговые ряды с башней на площади (1818 г, сгорели в 1865 г.). Петропавловский собор (1808 – 1824), ланкастерская школа, названная так по имени английского педагога Дж. Ланкастера, впервые применившего в школе систему взаимного обучения учеников (1818; ныне – корпус обувной фабрики); больница (1819 – не сохранилась), костел (1818 г – не сохранился), церковь в поселке Волотова, близ Гомеля (1805 г.). Н.П. Румянцев высоко ценил зодчего. Во время реконструкции гомельского дворца он писал: «Скажите Кларку, что я им безмерно доволен, что собираюсь к нему писать и прислать ему самого лучшего аглицкого сукна на фрак».

Кларк жил и работал в Гомеле более тридцати лет, имел семью. Свой опыт передавал зодчим Ивану Дьячкову и Ивану Односумову. После перехода имения к Паскевичу в городе проживала вдова английского архитектора. Жил Н.П. Румянцев здесь подолгу, особенно в летнее время. Здесь же протекала значительная часть его подвижнической деятельности на благо науки и просвещения государства Российского. Но произошло это не сразу. Со времени смерти отца промелькнуло несколько лет, которые вместили и оформление документов на имение, и раздумья о его дальнейшей судьбе. Наступила Александровская эпоха – прекрасная пора в истории древнего Гомеля.

В первую половину царствования Александра I одним из самых близких ему людей был граф Н.П. Румянцев, судьба которого стала во многом схожей с судьбой первого лица в государстве. Было у них много общего – от неудачно сложившейся личной жизни до близких дат смерти. Жизнь графа Н.П. Румянцева, так же как и жизнь Александра I, стала легендой. Много сказано о его подвижнической деятельности на благо государства Российского, о его подчеркнуто теплых отношениях к простым людям, о незатейливом быте, о поддержке многих крупнейших начинаний в области науки и культуры.

К 200-летию парка 1997 году был установлен памятник Н.П. Румянцеву (скульптор Н. Рыженков) от благодарных граждан города Гомеля. Румянцев запечатлен с планом нового Гомеля, на котором отмечены основные направления центральных улиц, крестом обозначен будущий собор св. Петра и Павла. На памятнике закреплен герб рода Румянцевых с девизом: «Не только оружием». Родился Николай Петрович Румянцев в 1754 году в Москве. Здесь же прошли его молодые годы. Жил он с матерью, графиней Екатериной Михайловной, урожденной княжной Голицыной. Своего отца в детстве он почти не видел – того от семьи отвлекали военные походы и государственные дела. Николай получил для детей русских вельмож того времени домашнее образование. И только лишь блестящая возможность быть представленным к дворцу на празднике по случаю победы над Турцией, где его отец был главным объектом внимания, сыграла роль в жизни Н.П. Румянцева.

Все семейство графа П.А. Румянцева было приглашено на праздник в качестве почетных гостей. Николаю довелось повидать императрицу, посидеть за праздничным столом с цесаревичем Павлом и получить подарки из рук высоких особ. С того времени он и его брат Сергей оказались среди приближенных ко двору. Это положило начало будущей карьере Николая Петровича – видного государственного деятеля Российской империи. С 1781 по 1795 гг. он является послом во Франкфурте-на-Майне. В это время Н.П. Румянцев начинает собирать книги, закладывает основу своей библиотеки, ставшей впоследствии крупнейшей библиотекой России. Прежде всего, его привлекали книги по истории и географии, экономике и дипломатии тех государств, с которыми связывала его судьба. Усилия дали свои плоды. Н.П. Румянцев превращается в образованнейшего человека своего времени. Даже противник России Наполеон сказал, что не видел еще никого из русских с такими глубокими сведениями в области истории и дипломатии.

В конце 1795 года Н. Румянцев оставляет свою должность и приезжает в Санкт-Петербург. Это подтолкнуло его карьеру. 11 апреля 1796 года он занимает место в Государственном заемном банке. 6 ноября 1796 года скончалась Екатерина II, и на престоле оказался ее сын Павел Петрович. Он-то и приблизил к себе Н. Румянцева, возвышение которого произошло очень быстро в иерархии российского двора. 16 ноября 1796 года он был  пожалован в гофмейстеры, 22 ноября – в обер-гофмейстеры, а 26 ноября – в действительные статские советники. В это время его постигло горе – умер отец, фельдмаршал П.А. Румянцев. И он вступает во владение обширнейшими вотчинами, среди которых оказался и Гомель.

Взлет карьеры графа продолжался. 18 декабря 1797 года он назначается одним из директоров особого Вспомогательного для дворянства банка. Но здесь неустойчивость положения, характерная для правления Павла I, касается и его. Н.П. Румянцева внезапно увольняют со службы, и он получает приказание «уехать в чужие края». Но в чужие края Румянцев не уезжал. Проживал он в Москве и Петербурге. Опала Н.П. Румянцева была недолгой, произошел очередной дворцовый переворот. Павел I был убит, а на престол вступил его сын Александр. С этого времени начался новый самый грандиозный взлет карьеры Н.П. Румянцева. Кратко перечислим его основные должности: в 1801 году он назначается директором водяных коммуникаций, в 1808 году ему вверяется управление Министерством иностранных дел, в 1809 году за успешное заключение Фридрихсгамского мирного договора со Швецией, по которому к России отошла Финляндия, он был возведен в звание государственного канцлера Российской империи и в 1810 году, становиться первым председателем только что организованного Государственного совета – верховного законодательного учреждения страны. Этот период его блистательной карьеры был не столь уж продолжительным. Александр I тасовал близких ему людей – исполнителей его воли. Использовав недовольства большей части общества внешней политикой государства, он в канун Отечественной войны 1812 года отстранил Н.П. Румянцева от активной деятельности, после чего канцлер оставался в Петербурге без назначения, пока, наконец, в 1814 году не был уволен со службы с сохранением пожизненного звания канцлера.

13 августа 1814 года он «испрашивал милости откланяться Его Величеству» и «вскоре уехал в свой любимый Гомель и очень занялся им».

С этого времени деятельность Н.П. Румянцева, выдающегося человека Александровской эпохи, оказалось тесно связанной с нашим городом. Здесь, в Гомеле, Румянцев обрел свободу и естественность, он был волен и смог, наконец, уйти от навязанных службой ограничений и осуществить свои главные потаенные мечты.