Типология государств

Руководителем правительства, определяющим его политику, остается президент. Вотум недоверия министрам со стороны парламента при данной форме не грозит, если бы он даже был принят, он не имеет юридических последствий: министры не обязаны уходить в отставку, они несут ответственность не перед парламентом, а перед президентом. Правда, в последние десятилетия в некоторых президентских республиках заимствованы отдельные черты республик парламентарных и, прежде всего, стала возможной ответственность правительства (а также отдельных министров) перед парламентом. Такая ответственность обставлена настолько жесткими условиями, что на практике не применяется. Кроме того, даже при вотуме недоверия вопрос, в конечном счете, решает президент: он может уволить правительство в отставку, а может распустить парламент, выразивший недоверие, может вынести вопрос о доверии правительству на референдум (Египет) и т.д. Легализация данной государственной формы мало связана с традициями и обычаями, она опирается прежде всего на конституционные нормы. Это не случайно, поскольку многие президентские республики возникли на месте монархий или в бывших колониальных странах, и принятие новых конституций означало юридический разрыв с прежними порядками. Однако легитимация поста главы государства была весьма тесно связана с традициями: еще творцы первой, американской конституции 1787 г. конструировали полномочия президента США по образцу британского монарха, что не удивительно: иного опыта они не знали. Главы государств в президентских республиках Азии и Африки обычно использовали значение харизмы, они пытались перенести на себя представления населения о вождях племен, шейхах и т. д. (правда, теперь в масштабе страны), что во многих случаях удавалось. Некоторые президенты африканских государств наряду с титулом президента имели и другие, официальные титулы, призванные подчеркнуть их величие: «лев», «солнце», «всепобеждающий», «разгрызающий любую кость» и т.д.

В парламентарной республике правительство формируется парламентом, фактически партией или партиями, имеющими большинство в нижней палате парламента или в однопалатном парламенте. Эта схема в принципе такая же, что и в парламентарной монархии, только место монарха при назначении правительства (акте чисто формальном) занимает президент. Правда, в некоторых ситуациях бывает, что президент, как и в крайне редких случаях, монарх, вмешивается в процесс формирования правительства, но это бывает в исключительных ситуациях. Правительство несет политическую ответственность перед парламентом. Он утверждает программу деятельности нового правительства путем голосования, может выразить недоверие всему составу правительства или отдельному министру, и это влечет уход правительства или министра в отставку (правда, при недоверии правительству президент вправе распустить парламент с обязательным назначением новых выборов). Если же новый состав парламента опять выскажется за недоверие правительству (путем голосования большинства), оно обязано уйти в отставку. При солидарной ответственности правительства весь состав кабинета уходит в отставку, даже если недоверие выражено одному министру, при индивидуальной ответственности уходит в отставку тот министр, которому выражено недоверие парламентом.

Легализация формы  парламентарной республики, как способа  управления, мало зависит от традиций и обычаев. Она связана почти целиком с конституционными текстами, другими законами. В отличие от президентской республики в ряде развивающихся стран, положение главы государства в парламентарной республике не связывается ни с традицией, ни с харизмой, ни с присвоением особых титулов. В парламентарной республике он не обладает существенными властными полномочиями. Однако в условиях данной формы, в отличие от президентской республики, действуют важные юридические фикции, которые оказывают самое прямое влияние на процесс осуществления государственной власти.

В большинстве  парламентарных республик конституции закрепляют весьма обширные полномочия президента, но на деле он их не осуществляет. Эти полномочия фактически реализуются правительством. В некоторых странах (например, в Индии) это делается на основе конституционной нормы, гласящей, что президент осуществляет принадлежащие ему полномочия по совету правительству, в других странах существует принцип контассигнатуры: все акты президента для того, чтобы быть действительными, нуждаются в подписи премьер-министра или министров (Италия).

Развитие республиканской  формы правления в современном мире свидетельствует об определенной тенденции: творцы конституций пытаются совместить плюсы президентской и парламентарной республик и исключить минусы. От президентской республики воспринимаются те стороны, которые обеспечивают стабильность правительства (в парламентарной оно нередко весьма нестабильно, например, в Италии за полвека после второй мировой войны сменилось более 50 кабинетов министров), от парламентарной берется подконтрольность правительства парламенту, но ограниченная рядом жестких условий. Начало такому соединению разных сторон положила французская конституция 1958 г., впервые создавшая модель полупрезидентской республики. Впоследствии такая форма, но со своими особенностями утвердилась в некоторых развивающихся странах (например, в Шри Ланке), она воспринята с рядом существенных черт конституцией России 1993 г., где безраздельно доминирует президент. В условиях полупрезидентской республики президент имеет обширные полномочия, он наделе назначает правительство и министров. Правительство несет ответственность перед парламентом, но есть особые условия для принятия парламентом вотума недоверия, неудивительно, что после принятия конституции 1958 г. во Франции имели место лишь единичные случаи вотума недоверия правительству (в форме резолюции порицания). В России в соответствии с конституцией правительство подлежит увольнению президентом только при условии, что нижняя палата вынесет вотум недоверия правительству не один раз, а два, причем в срок, не превышающий четырех месяцев. Такой практики еще не было.

В республиках, остающихся парламентарными, тоже принимаются  меры для укрепления стабильности правительства. Так, в Германии предусмотрен «конструктивный вотум недоверия»: парламент, выражая недоверие канцлеру (главе правительства), обязан одновременно утвердить кандидатуру нового канцлера. Это создает дополнительные сложности на пути отставки правительства. В Германии более чем за четыре десятилетия она имела место всего дважды.

Наконец, в некоторых  развивающихся странах, как провозглашавших  социалистическую ориентацию, так и  идущих по капиталистическому пути, существовали особые республиканские формы правления. В Латинской Америке такую форму принято называть суперпрезидентской республикой. Она характеризуется особенно широкими властными полномочиями президента. В отличие от США Сенат в странах Латинской Америки не утверждает министерские назначения президента. Легитимация суперпрезидентской республики связана в сознании народа с известной привычкой к частым военным переворотам, когда новый предводитель хунты провозглашает себя президентом с исключительными полномочиями: в истории стран Латинской Америки по различным подсчетам было 6-7 сотен военных переворотов (включая неудавшиеся). Однако наряду с пассивным, как правило, восприятием переворотов, население отрицательно относится и к ним, и к чрезмерной власти президента. Не случайно, в некоторых латиноамериканских странах (Венесуэле, Уругвае и др.) в последние десятилетия стали вводиться некоторые, правда весьма слабые, элементы парламентарной республики.

В некоторых  странах Африки в 60-90-хх гг. существовала монократическая республика. Она была связана с конституционным разрешением деятельности единственной партии, председатель которой был объявлен пожизненным президентом (Бургиба в Тунисе, Иди Амин в Уганде, Нгема в Экваториальной Гвинее, Банда в Малави, Мобуту в Заире и т. д.). В КНДР пост президента (точнее, высшего руководителя государства) был объявлен даже не пожизненным, а наследственным: было заявлено, что после смерти Ким Ир Сена этот пост займет его сын, что и произошло в 1994 г. Кстати, впервые пост несменяемого президента был введен конституцией Югославии для Ио-сипа Броз-Тито. В настоящее время пожизненных президентов нет (в прошлом один из них — Бокасса в Центрально-Африканской Республике провозгласил себя даже императором), они были либо свергнута в результате очередного военного переворота, либо смешены с поста медицинскими консилиумами в связи с достижением преклонного возрасга и неспособностью управлять государством (84-летний Бургиба в Тунисе), что осуществлялось на основании конституции, но с участием вооруженных сил, либо, наконец, внесли изменения в конституцию, с отказом от пожизненного характера поста президента, но не от самого президентства (Мобуту в Заире).

Легализация монократической  республики осуществляется обычно путем внесения соответствующих положений в конституцию. По форме это соответствует нормам права, но на деле такие изменения представляют собой просто реализацию воли всевластного президента.

V. Современная  теория государства

Современное понимание  прогресса государственности выдвигает  на первый план качество жизни, положение личности, которое обеспечивает государство. Свободаличности, благоприятные материальные условия, возможность творческого самоутверждения, наличие прав – эти и другие составляющие «человеческого измерения» превращают его в основной критерий оценок прогресса государства. Как известно, положение о том, что «человек – мера всех вещей» выдвинул философ Протагор. Его смысл: оценку деятельности государства можно давать только в сопоставлении с качеством жизни отдельного человека.²¹

«Человеческое измерение» – это вполне конкретное направление в определении прогресса государственности, измеряемое набором и качеством прав и свобод, другими условиями жизни человека. Кроме того, человек – это не абстракция, а вполне реальная личность, более конкретная, чем те «классы» с их отношением к средствам производства, к собственности, которые населяют формационную теорию.

В современной  теории государства проявляется  конкретный критерий прогресса государственности. Борьба за качество жизни наполняет реальным смыслом существование многих коллективных образований, конкретных личностей. Наряду с экономикой, факторами, определяющими развитие государственности, существуют характер идеологии, социокультурные параметры общества, уровень духовности народа, его традиции, национальный характер, географическая среда, международное окружение и т.д. Именно из этого исходит цивилизационный подход к возникновению и развитию государства вообще.

Формационный  подход трактует социальную историю  как процесс развертывания логического в историческом, таким образом, определяя для него единое основание – способ производства материальных и духовных ценностей. С этой точки зрения, цивилизационный подход представляется процессуальным.

Представляя собой  собирательное понятие, он означает ряд связанных между собой и вместе с тем относительно самостоятельных организационных парадигм. Так, с позиций общетеоретической парадигмы, цивилизация представляется как особый вид конкретного общества, основными признаками которого выступает наличие государственности и гражданского состояния.

Философско-антропологическая  концепция, являющаяся ядром цивилизационного подхода, позволяет наиболее наглядно представить принципиальное различие формационных и цивилизационных исследований действительности. Если формационный подход исходит из познавательной модели сведения индивидуального к социальному и его особенностью выступает исследование общественных структур, то цивилизационное видение предполагает иную модель – сведение социального к индивидуальному и его императивом является ориентация на исследование человека, его внутреннего мира и системы ценностей.                   

Характеристики  двух основных исследовательских позиций  описания исторического процесса дают представление о некоторых его сущностных чертах. Принципиальное различие исследуемых процессов делает выводы двух концепций уязвимыми. Даже если представить весь процесс развития человечества в виде цивилизионных волн, то все-таки встанет вопрос о том, в какую волну войдет вся имеющая место в современной науке цивилизационная триада? Она войдет в поле действия двух соприкасающихся волн: биологического уровня развития и поля разума. Если их воздействие можно принять за нулевой, то весь промежуток между импульсами их воздействия предстанет перед исследователем как переход от первого ко второму.

В отмеченных границах, возможно, выделить три градации. Первая система отсчета строится на этнологических подходах, где доминантой является кривая этногенеза; на втором уровне преобладает социальная диагностика, так как его границами может быть описана вся социальная история. Цивилизация как основа новой формы существования уже единого человечества, взятого в единстве материального и духовного, представляет собой одетое в социальные формы русло этнической реки, истоки которой покоятся в биологии, а устье – вход в «царство разума» - Ноосферу. Это и является третьим уровнем.

В настоящее  время говорят об информационном подходе к изучению типов государств, сформированного на основе теории Юнга о типах личностей. Возникла гипотеза, согласно которой типология стран может описываться понятиями типологии Юнга. Однако нечеткость типологического описания ввиду его психоаналитической ориентации не позволяла адекватно описывать типы наций или этносов и их особенности. Ситуация резко изменилась с развитием соционики и ее моделирующего аппарата. Так возникла этносоционика. Все процессы, происходящие в обществе, можно представить в виде производства, циркуляции, обработки и распределения информации. При этом формула К. Маркса, гласящая, что эпоха характеризуется способом производства, заменяется следующей: эпоха или социально-экономическая формация или стадия развития общества, цивилизации характеризуется способами и формой получения и циркуляции информации в обществе. При этом информационная структура общества находится во взаимнооднозначном соответствии с методами получения этой информации, ее специфической (вещественной) формой и характером циркуляции в обществе как структурированной психоинформационной системе. С этой, кибернетической, точки зрения, все общества или живые системы подобны.

Различие заключается  лишь:

- в характеристиках  вещественных носителей информации  и соответствующих информационных систем общества. Это - структура экономической формации.