Особенности применения теории разделения властей в современных условиях

Доктрина, созданная Ш.-Л. Монтескье, не ограничивается вычленением трех ветвей власти и показом опасности их соединения в одних руках. Не менее важно и то, что Монтескье также пишет об опасности, связанной с чрезмерной независимостью этих властей и к чему это может привести.

Многие положения, закрепленные в работе Монтескье, нашли свое отражение в закреплении в конституционных актах, многие из которых действуют и по сегодняшний день [6, с. 234].

Тесному сотрудничеству властей и Монтескье, и Локк отдавали предпочтение перед их «разделением». В противном случае, считали они, институты власти не смогут эффективно работать. Стремление властей к взаимодействию, сотрудничеству не должно приводить к подмене одной власти другой. Важно, что основная, или центральная, функция каждой власти не может быть выполнена любой из двух других властей. Под разделением властей Монтескье понимал не установление барьеров, а обладание различными ветвями власти возможностью сдерживать действия друг друга, чтобы исключить концентрацию всех полномочий у одной из них. Средством сдерживания одной ветви власти является обладание частью полномочий другой [3, с. 142].

Большой вклад в творческое развитие идеи сдержек и противовесов и воплощение ее на практике внес американский государственный деятель (дважды бывший президентом США) Джеймс Мэдисон (1751–1836 гг.). Он изобрел такую систему сдержек и противовесов, благодаря которой каждая из трех властей (законодательная, исполнительная и судебная) является относительно равной. Этот механизм сдержек и противовесов Мэдисона до сих пор действует в США.

Сдержками и противовесами Мэдисон называл частичное совпадение полномочий трех властей. Так, несмотря на то, что Конгресс – законодательный орган, Президент может наложить вето на законы, и суды могут объявить акт Конгресса недействительным, если он противоречит Конституции. Судебная власть сдерживается президентским назначением и ратификацией Конгрессом этих назначений на должность в органы судебной власти. Конгресс сдерживает Президента своим правом ратифицировать назначения в органы исполнительной власти, и он же сдерживает две другие власти своей властью ассигновать деньги [11, с. 203].

Как и у всякой идеи, у теории разделения властей всегда были как сторонники, так и противники. Не случайно Монтескье пришлось в 1750 году опубликовать блестящую работу под названием «Защита «О духе законов».

Марксизм в оценке классического учения о разделении властей исходил лишь из идеологической подоплеки его возникновения в эпоху первых буржуазных революций. Такой подоплекой можно считать компромисс классовых сил, достигнутый на определенном этапе борьбы буржуазии за политическое господство. Исходя из этого, Маркс и Энгельс отождествили учение о разделении властей с выражением в политическом сознании спора между королевской властью, аристократией и буржуазией из-за господства. Советская доктрина абсолютизировала этот аспект и противопоставила теории разделения властей теорию полновластия Советов, полновластия народа и т. п. На самом же деле, это было лишь теоретическим прикрытием узурпации государственной власти, тоталитарной сути режима.

Смысл классического учения о разделении властей (в том виде, в каком оно было разработано Монтескье и поддержано Кантом) не следует сводить ни к выражению компромисса классово-политических сил, ни к разделению труда в сфере государственной власти, выражающей народный суверенитет, ни к механизму «сдержек и противовесов», сложившемуся в развитых государственно-правовых системах. Разделение властей – это прежде всего правовая форма демократии [13, с. 106].

Таким образом, разделение властей – это и результат, и сущностная характеристика степени развитости права, условие и предпосылка для организации и функционирования государства, законности. Без разделения властей с соответствующей эффективной системой сдержек и противовесов не может быть правового государства и правовых законов. Распределение власти между органами государства таким образом, что ни одному из них не принадлежит вся государственная власть в полном объеме.

С помощью разделения властей правовое государство организуется и функционирует правовым способом: государственные органы действуют в рамках своей компетенции, не подменяя друг друга, устанавливается взаимный контроль, сбалансированность, равновесие во взаимоотношениях государственных органов, осуществляющих законодательную, исполнительную и судебную власть;

Основная цель разделения властей – избежать злоупотребления властью, концентрации ее в одном органе или в одном лице;

Важной особенностью разделения властей в государстве является система сдержек и противовесов.

ГЛАВА 2

ПРИМЕНЕНИЕ ТЕОРИИ РАЗДЕЛЕНИЯ ВЛАСТЕЙ В СОВРЕМЕННЫХ УСЛОВИЯХ

2.1. Особенности  применения теории разделения  властей в современных условиях

Разделение власти одно из принципиальных условий и основной механизм функционирования всех видов политической и неполитической власти.

Разделение власти возникает из свойства власти быть отношениями между субъектами (первым, или активным), от которого исходит волевой импульс, побуждение к действию, и субъектом (вторым, или пассивным), который воспринимает этот импульс и осуществляет побуждение, становится носителем власти, ее исполнителем. Эта простейшая структура разделения и передачи власти обычно усложняется, особенно в институциональном политическом (а также неполитическом – экономическом, правовом, идеологическом) процессе, когда второй субъект передает волевой импульс следующему субъекту и т.д. вплоть до конечного исполнителя (процесс, получивший наименование командования, или распоряжения и составляющий сущность власти) [14, с. 209].

Таким образом, понятие разделение власти достаточно широкое и неотделимо от понятия власти и принимает при этом самые различные формы выражения. В связи с этим представляется целесообразным проследить исторический путь развития разделения власти к моменту его современного восприятия в правовом государстве в качестве одного из основополагающих принципов.

Основные положения теории разделения властей следующие:

1. разделение властей закрепляется Конституцией;

2. согласно Конституции законодательная, исполнительная и судебная власти предоставляются различным людям и органам;

3. все власти равны и автономны, ни одна из них не может быть устранена любой другой;

4. никакая власть не может пользоваться правами, предоставленными Конституцией другой власти;

5. судебная власть действует независимо от политического влияния, судьи пользуются правом длительного пребывания в должности. Судебная власть может объявить закон недействительным, если он противоречит Конституции [15, с. 243].

Словом, разделение властей позволяет, во-первых, более качественно решать возложенные на каждую из властей задачи, во-вторых, предотвращать злоупотребление властью, которое становится весьма вероятным при монополизме власти, а в-третьих, осуществлять контроль за действиями государственных органов [5, с. 69].

И в настоящее время отличительным признаком правового государства является разделение властей, внедрение оптимальной системы сдержек и противовесов, которые обеспечивают эффективную работу государственно-правового механизма, позволяют удерживать ветви единой государственной власти во взаимодействии и взаимном сдерживании [3, с. 137].

Государственная власть тогда эффективно действует, когда в ней есть разделение труда, институты государства «выстраиваются» по-особому, формируются самостоятельные власти, каждая из которых сконцентрирована на «своей» особой стороне деятельности.

Таких властей, свидетельствующих о развитости, совершенстве государственной власти, три: законодательная власть, исполнительная власть, судебная власть.

В соответствии с этим различаются три вида государственных органов: законодательные, исполнительные, судебные.

Принцип разделения властей проведен во всех демократических странах. В то же время в ходе исторического развития этого принципа потребовалось внесение в него коррективов, уточнений. Они касаются двух вопросов.

Во-первых, власть в государстве должна быть одновременно и «разделена», и оставаться целостной, единой. Вот почему наряду с названными «тремя властями» необходим в качестве особого, самостоятельного института глава государства (Президент в республике, монарх в конституционной монархии).

Во-вторых, оказалось, что в жизни, особенно в связи с переходом общества в индустриальную и постиндустриальную эпохи, деятельность исполнительных органов не исчерпывается одним лишь «исполнением законов». Это более основательная и многообразная управленческая деятельность, связанная с реализацией самого общественного предназначения государства, осуществлением его функций. Вот почему такой острый характер имеет проблема подчиненности и порядка формирования Правительства и отсюда проблема выбора между президентской и парламентской формами правления [1, с. 19].

Важен вопрос о действенности механизма сдержек и противовесов при возникновении чрезвычайных ситуаций. В том случае решающую роль играет Конституция, которая является единственным источником законной власти и потому должна действовать как в обычных, так и в чрезвычайных обстоятельствах. И основные права, и базовые структуры власти должны сохранять устойчивость во все времена [15, с. 329].

Как же можно ограничить полномочия государственной власти в чрезвычайных обстоятельствах? Во-первых, путем требования обоснования своих действий. Ведь государственные органы должны действовать на основе норм Конституции, значит, у судебной власти есть возможность отвергнуть антиконституционные действия других ветвей власти. Во-вторых, важную роль может и должно сыграть правосознание граждан, воспитанных в уважении к конституционным структурам, к своим правам и свободам, которые в принципе не зависят от того, какая партия или лицо находятся у власти, есть чрезвычайные обстоятельства или их нет. Такое правосознание – существенная гарантия против любой тирании: законодательной, исполнительной или судебной. Сказанное не означает, что государственные органы не вправе или не способны реагировать на возникающие чрезвычайные обстоятельства. Чрезвычайные ситуации не являются источником новых, экстраординарных полномочий, но требуют разумного использования существующих полномочий [15, с. 330].

Следует отметить, что французский мыслитель Жан Жак Руссо критически оценивал организационно-правовую концепцию разделения властей. По его мнению, вся власть должна принадлежать народу, который осуществляет ее непосредственно, а в больших государствах – через представительные органы. Таким образом, концепцию разделения властей Руссо отвергал с социологических позиций. В настоящее время во многих Конституциях оба эти подхода – организационно-правовой (разделение властей) и социологический (верховенство власти народа) получили свое закрепление. Словами «Мы, народ…» начинаются Конституции США, России, Беларуси и других стран. В Конституции Беларуси по примеру Конституций зарубежных стран подчеркивается, что именно народ является единственным источником государственной власти, его воля является приоритетной по отношению к решениям органов государства.

В Конституциях отдельных государств закрепление концепции разделения властей имело свои особенности. В некоторых из них выделяли не три ветви власти (законодательную, исполнительную и судебную), а более (иногда выделялись дополнительно избирательная, контрольная и другие). Однако следует придерживаться классической теории разделения властей, т.е. существования трех ветвей власти. Иные выделяемые дополнительно ветви власти поглощаются законодательной, исполнительной или судебной властями власти [3, с. 143].

В условиях правового государства личность и властвующий субъект (как представитель государства) должны выступать в качестве равноправных партнеров, заключивших своеобразное соглашение о взаимном сотрудничестве и взаимной ответственности.

Этот способ ограничения политической власти выражает нравственно-юридические начала в отношениях между государством как носителем власти и личностью как участником ее осуществления. Устанавливая в законодательной форме свободу общества и личности, само государство не свободно от ограничений в собственных решениях и действиях. Посредством закона оно должно брать на себя обязательства, обеспечивающие справедливость и равенство в своих отношениях с гражданином, общественными организациями, другими государствами [11, с. 138].

Весьма своеобразно идет пока восприятие принципа разделения властей в России. Все готовы признать отдельное существование каждой из трех властей, но никак не их равенство, самостоятельность и независимость. Это отчасти объясняется длительным периодом тоталитарного правления. В истории России не было накоплено какого бы то ни было опыта разделения властей; здесь еще очень живучи традиции самодержавия и единовластия [19, с. 258].

Творцы американской Конституции уделили большое внимание системе сдержек и противовесов, на которой сейчас зиждется государственная власть в США. Дж. Мэдисон говорил о необходимости создания таких устремлений, которые бы противодействовали другим устремлениям. Устремления президентов, законодателей и судей в силу их ответственности перед различными категориями избирателей постоянно сталкиваются.

Зная отрицательные стороны доминирования законодательной власти, делегаты Конституционного конвента стремились к усилению исполнительной власти, не сбрасывая со счетов то обстоятельство, что она также может злоупотреблять своими полномочиями. Этим была продиктована необходимость ограничить обе эти ветви власти [20, с. 165].

Президент имеет право отлагательного вето, которое может быть преодолено 2/3 голосов каждой из палат, что «является противовесом возможности Президента помешать исполнению воли подавляющего большинства народных представителей». В свою очередь, Конституция не предоставляет Президенту права законодательной инициативы, которая является прерогативой Конгресса. Однако, ограничивая в этом Президента, разработчики американской государственной системы менее всего доверяли законодательной власти, так как, по их убеждению, «в республиканском правительстве законодательные органы неизбежно занимают доминирующие позиции». Исходя из того, что тирания коллегиального органа ничуть не лучше тирании одного лица, они стремились исключить возможность объединенных действий законодателей. Средством решения этой задачи является разделение законодательной власти между различными органами, которые к тому же будут иметь различный порядок избирания, разные правила работы. Связь же их между собой должна обусловливаться характером выполняемых задач и зависимостью от потребностей общественного развития. Таким образом, злоупотребление государственной властью со стороны легислатуры (законодательного собрания) предполагалось предотвращать, по убеждению Мэдисона, «посредством изобретения такой внутренней структуры Правительства, чтобы несколько ее составных частей служили в своих взаимоотношениях средствами удержания друг друга на должном месте. Именно из этих устремлений проистекает идея разделения Конгресса на сенат и Палату представителей [18, с. 342].