Юридическая характеристика Грамоты

МИНОБРНАУКИ  РОССИИ

Федеральное государственное бюджетное образовательное  учреждение высшего профессионального  образования

 

«РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

(РГГУ)

 

ИСТОРИКО-АРХИВНЫЙ ИНСТИТУТ

 

ФАКУЛЬТЕТ ДОКУМЕНТОВЕДЕНИЯ И ТЕХНОТРОННЫХ АРХИВОВ

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Слюсаренко Юлия Леонидовна

«Жалованная грамота дворянству»

 

 

Реферат по  Возникновению систем документации  
о жизни и деятельности человека в XIX веке

 

студентки 3-го курса заочной формы обучения

 

 

 

 

Руководитель канд.ист.наук, доцент         (ученая степень,  ученое звание)   Конькова Анастасия Юрьевна

 

 

 

 

 

Москва  2014 

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение 3

Глава I. Общая характеристика Грамоты 4

1.1 История создания 4

1.2 Идеология Грамоты 5

1.3 Язык документа 7

Глава II. Юридическая характеристика Грамоты 9

2.1 Структура 9

2.2 О личных преимуществах дворян 9

2.3 Корпоративные права  дворян 12

Заключение 14

Список использованной литературы 15

 

 

ВВЕДЕНИЕ

В силу широкой информативности  и большой познавательной ценности история закона способствует формированию в общественном сознании правовой культуры. Гражданин в процессе ознакомления с истоками законодательства понимает, и как следствие, начинает уважать  правовые нормы. Кроме того, будущему юристу, необходимы те поисковые, аналитические  знания, умения и навыки, которые  вырабатываются при работе с источниками  права.

В период «Дворцовых переворотов» одним  из основных направлений реформ было сословное законодательства, особенно в отношении дворянства, которое  добилось от абсолютной монархии объединения  всех достижений в одном документе.

Поэтому, для работы выбрана тема «Жалованная грамота дворянству». В настоящее время имеется  большое количество литературы о  процессе развития прав дворян, но в  ней названный документ рассматривается  только как результат борьбы. В  настоящей работе будет проанализирован  законодательный материал самой  Грамоты в связи с историей государства.

Для исследования ставились следующие  задачи:

- изучить литературу по данному  вопросу;

- дать общую характеристику  документа;

- рассмотреть нормативную часть  документа по существу.

Работа состоит из двух глав. В  первой главе определены история  создания, идеология и язык Грамоты, а во второй – структура документа, личные и корпоративные права  дворян.

В заключении сделан вывод о том, что естественным следствием благородства должно было быть снятие с дворянства всего того, что равняло его  с другими сословиями. Екатерина II поняла это и потому развила  в Грамоте целую систему норм о личных и корпоративных правах и привилегиях, ликвидировав при  этом «пробелы в юридической технике» по практической реализации жалованных прав, чем обеспечила существование  документа до 1917г.

В процессе исследования применялся конкретно-исторический подход, с помощью  которого рассматривались базовые  государственно-правовые явления, в  части сословного законодательства. Сравнительный метод и системный  анализ применялись при выявлении  общих закономерностей и совпадающих  признаков в состоянии объекта.

В работе использовались исследования А.Б. Каменского, который в монографии «От Петра I до Павла I. Реформы в  России XVIII в. Опыты целостного анализа» дает сравнительную характеристику Жалованных грамот дворянству и городам. В работе «История русского права» А.Н. Филиппов подробно анализирует  законодательный материал документа. При изучении отдельных статей использовались труды М.Ф. Владимирского-Буданова, С.В. Юшкого, О.И. Чистякова, а также Полное собрание законов Российской Империи с 1649г и Законодательство периода расцвета абсолютизма.

 

 

Глава I. Общая  характеристика Грамоты

1.1 История создания

Екатерина II получила в наследство от своего поверженного супруга не только весьма нестабильное положение  на престоле, но и документ, который  требовал большой политической осмотрительности. С одной стороны, сохранялась  давно назревшая потребность  нового позитивного оформления отношений  власти и дворянства. Документ, подписанный  Петром Ш, содержал совершенно определенную терминологию, и поэтому господствующий класс справедливо ожидал конфирмации не новых прав и привилегий, а именно «свободы». С другой стороны, Екатерина как правитель талантливый и дальновидный интуитивно чувствовала, что необходимо, мягко обойдя понятие «вольность», выстроить новые отношения с политической элитой дворянства, не охлаждая, а, напротив, усиливая ее рвение к «служению монарху и Отечеству». Кроме того, с точки зрения конкретного законодательного обеспечения реализации дарованной дворянству привилегии это был скорее предварительный проект, чем продуманный документ, на основании которого можно было изменить порядок государственной службы целого сословия¹.

Манифест от 28 июля 1762 г. «О вступлении на престол императрицы Екатерины II» содержал типовую форму «клятвенного обещания», в соответствии с которым  все подданные торжественно присягали  «верно и нелицемерно служить и во всем повиноваться», «поступать», как положено «доброму и верному Ее Императорского Величества рабу». О дарованной дворянству свободе в законодательстве первых месяцев нового правления вообще не упоминалось.

Пауза с подтверждением Манифеста  о вольности дворянства явно затягивалась. Осенью 1762 г. Екатерина писала Н.И. Панину: «Я запамятовала давеча Вам сказать, что не много роптания меж дворянства о неконфирмации их вольности и надлежит о том не позабыть приступ сделать. Наконец, в феврале 1763 г. вышел именной указ «О рассмотрении акта, которым Император Петр III дал вольность благородному российскому дворянству, и о приведении его содержания в лучшее совершенство». С этой целью была создана Комиссия, деятельность которой регламентировалась не четкими указаниями императрицы, а общими приоритетами новой власти. В указе речь шла не о «вольности», а о «залоге монаршего благоволения», что, по всей видимости, рассматривалось престолом как ценность более высокая, чем свобода от службы. Содержание Манифеста следовало «привести в лучшее совершенство» «на основе разумной политики». Иначе говоря. Комиссия должна была не столько разрабатывать «права свободы дворянской», сколько усилить статьи, «которые бы наивящше поощряли честолгсн. бие к пользе и службе нашей и нашего любезного Отечества».

При работе Комиссии вопрос о привилегиях  дворянства поднимался на 14 заседаниях и получил свое концептуальное оформление в проектах канцлера М.И. Воронцова  и руководителя Комиссии А.П. Бестужева-Рюмина, комментариях Н.И. Панина и других придворных, а также в окончательном докладе, представленном императрице в апреле 1763 г. как проект «Права дворянского». Проведя сравнительный анализ двух проектов, замечаний Панина и текста «Права дворянского» Каменский пришел к выводу, что в докладе «заметно стремление создать две самостоятельные социальные иерархии, отделить социальный статус от чина в системе государственной службы». В то же время автор отмечает неготовность Комиссии «решать фундаментальную проблему природы дворянства и его обществе, в то время как права дворянства в плоскости его отношений с государством интересовали придворных меньше.

Протоколы заседаний Комиссии, которая  работала на протяжении двух месяцев, а также подготовленный для представления  императрице «Доклад о проекте  Права дворянского» свидетельствуют  о высокой степени зависимости  сознания политической элиты от официальной  идеологии. Подискутировав о привилегиях  родовой и титулованной знати, о  соотношении чинов и статуса  высшего сословия, придворные пришли к выводу, что достоинство дворянства определяется исключительно его  заслугами перед престолом. Авторы проекта воспроизвели основные идеи Манифеста о вольности, касающиеся прежде всего условий ее ограничения: «закон, по которому каждый дворянин служит и не служит не беспредельно, но должен будет знать время и обстоятельства, в которых он может сим пожалованным правом пользоваться». Участники Комиссии абсолютно верно уловили основной пафос Манифеста, стимулирующий в сознании дворянина «побуждение к службе Е.И.В., основанное на прямом честолюбии». Главные усилия придворных законодателей были направлены на правильное понимание ожиданий и предпочтений императрицы. В конечном итоге они пришли к выводу, что любой представитель благородного сословия обязан «делать пользу государю и Отечеству» либо в качестве чиновника и офицера, либо «земледелием и экономиею своею»². «По таковым резонам собрание рассуждает, - говорилось в проекте, - что всемилостивейше подтвержденная свобода служить и не служить дворянину будет полезна Е.И.В., Отечеству и самим дворянам. Но дабы служба Е.И.В. не I ослабела, то статья вторая и третья... будут побуждающие к службе». Завершив работу над проектом, Комиссия ждала конкретных инструкций Екатерины, поскольку «законы следствием должны быть тех прав, которыми Е.В. угодно будет пожаловать российское дворянство; не знаючи же точно самых прав, ничего за подлинно не могут принять и за основание к сочинению законов».

Проект «Права дворянского» Екатерина  собственноручно скопировала, сделала  замечания на полях и вернула  его составителям через полгода. Однако высочайшие указания показались членам Комиссии слишком общими, и  они так и не приступили к написанию  окончательного текста. Комиссия прекратила свою работу, а императрице пришлось самой приступить к законодательному оформлению сословного статуса дворянства и политики абсолютизма в отношении  господствующего класса.

Манифест о вольности не был  ни отменен, ни конфирмован, хотя некоторые  его положения реализовались  в практике Сената и делопроизводстве Герольдмейстерской конторы. «Вопрос о привилегиях дворянства (их расширении и окончательном законодательном оформлении),оставался открытым: Его обсуждение было продолжено сначала в созданной в декабре 1763 г. Комиссии о коммерции, затем в Уложенной комиссии и, наконец, спустя двадцать три года, в 1785 г. завершилось изданием Жалованной грамоты дворянству.

1.2 Идеология Грамоты

Дарованная дворянству свобода  от обязательного характера государственной  службы, провозглашенная в Манифесте  и подтвержденная в Жалованной грамоте, на деле не приветствовалась властью, что проявлялось и в целенаправленном ограничении возможностей получить отставку, и в явном идеологическом порицании отстранения от дел, которое  «не приносит ни частной, ни общественной пользы, но только умножает число праздношатающихся  тунеядцев». Наиболее приемлемым аргументом ухода со службы официально признавалась временная отставка «для обучения наукам» или по причине тяжелой болезни. Однако отстранение дворянина от дел под предлогом недугов вызывало все большее недоверие, поскольку среди вышедших в отставку могли оказаться и ловкие карьеристы, стремящиеся, «не служа, чины получать».

Однако в рассматриваемом документе  речь шла не только о правах и  вольностях дворян, но и об их главной  привилегии - ревностно служить императору и Отечеству. Иначе говоря, служащий дворянин находился под особым покровительством власти. Помещик, домогающийся отставки, чиновник или военный, посмевший  неоднократно воспользоваться вольностью дворянства, недоросль, вообще не собирающийся служить, не могли рассчитывать на благосклонность  престола. Не случайно, сведения, подтверждающие дворянство, должны были включать «родословие, в котором по крайней мере фамилия была доведена до деда, с прописанием службы каждого предка... имел ли кто какие жалованные грамоты от государей, с которых и копии с засвидетельствованием прилагать».

Таким образом, дворянское достоинство  напрямую связывалось с чинами и  царской милостью. Власть стремилась всячески усиливать и поддерживать сословный гонор, основанный на привилегии «знатной службы». Ведущим критерием  внутрисословной дифференциации дворянства была позиция, занимаемая группой в системе власти абсолютной монархии. Политический вес того или иного слоя в среде господствующего класса зависел от степени причастности к императорскому окружению. Не сложная система иерархической зависимости, а государево расположение объединяло прямых подданных императора. Отсутствие сложной иерархической структуры российского господствующего класса и усиливающийся авторитет власти порождали в сознании каждого дворянина ощущение личной зависимости от монарха. Корпоративная гордость благородного сословия состояла в близости к трону и приобщении к верховной власти через государственную службу.

Высокий социальный престиж государственной  службы поддерживался через доминирующую ценность статуса и должности  в сознании дворянства. Дарованный императорской властью чин, потеснив родовое достоинство, выступал главным  показателем сословной иерархии, задавал основные критерии отношения  к человеку в обществе и оказывал определяющее влияние на систему  самооценки личности. От положения  на чиновной лестнице зависел весь образ жизни дворянина и его  семьи. Количество лошадей в экипаже, ливреи лакеев, место во время службы в церкви - все определялось бюрократическим  статусом и милостью императрицы.

Целенаправленные исследования собственно нормативной части грамоты и  практики службы высшего сословия после  опубликования документа привели  многих специалистов к неожиданному, на первый взгляд, выводу о готовности дворянства в большинстве своем  оставаться на службе как после Манифеста  Петра III, так и после опубликования  грамоты 1785 г. Более того, признавая отсутствие стремительного роста числа отставок после издания названных документов, специалисты отмечают при этом одобрительную и порой восторженную реакцию дворянства на пожалованные вольности. Многие представители дворянства праздновали обнародование грамоты, хотя не имели намерений использовать все права, дарованные им.

Императрица понимала, что преимущества уже «прочно вошели в практику дворянской службы и стал неотъемлемой частью сословной психологии дворянства». Еще после февраля 1762 г. дворяне аргументировали свои прошения об отставках не столько такими обстоятельствами, как старость или болезнь, сколько своим законным правом покинуть службу. Этот факт, однако, не свидетельствует о том, что государственная служба утратила привлекательность в глазах высшего сословия. Собственно и материал, приведенный в исследованиях Филиппова, подтверждает готовность дворянства по тем или иным причинам продолжать борьбу за чины, установленные подтвержденным в 1785 г Табелем о рангах, несмотря на открывшуюся возможность стать свободным помещиком.

Самодержавие всячески поддерживало стремление дворянина «придать большую знать своей карьере» и поощряло «честолюбие к пользе службы и прибытка империи Ее Императорского Величества». Приверженность дворянства «богоугодному и достопохвальному» делу государственной службы стимулировалась и реальными материальными благами. Однако ценность наград измерялась не столько их номинальной стоимостью, сколько степенью престижности. Своеручно врученная табакерка с портретом императрицы могла для сановника значить больше, чем пожалование деревни.